Повторное закрепощение крестьян в Восточной Европе

Большой экономический подъем в Западной Европе совпал с “вторичным” закрепощением крестьян в Восточной. Барщина увеличивается с 15—30 дней в 1450 г. до 50 дней — в 1500—1530 гг., до 150 дней — в 1550 г. и 250—300 дней в 1600-м. Связь между этими событиями заслуживает отдельного рассмотрения.

Как мы помним, революция цен ослабила экономические позиции феодалов — этих отдаленных потомков “оседлых бандитов”. Поживиться за счет третьего сословия в Западной Европе было уже невозможно, поскольку оно экономически окрепло и было в состоянии, опираясь на королевскую власть, оказать вооруженное сопротивление. Оставался рискованный, но перспективный путь поиска удачи в колониях, куда в конце концов испанский, французский и английский короли и “сплавили” наиболее “буйных” представителей дворянства. Но для Восточной Европы и этот путь был закрыт. Единственной возможностью поправить экономическое положение землевладельцев стало усиление эксплуатации крестьян, поскольку и горожан на Востоке Европы было совсем немного. Так, доля городского населения Московского княжества не превышала 5%, да и тех горожанами назвать можно было весьма условно — стен то у большинства русских городов после монгольского нашествия не было.

Естественно, крестьяне попытались оказать сопротивление усиливающемуся гнету, но если на Западе экономические интересы короны, как правило, совпадали с интересами третьего сословия, то на Востоке централизация осуществлялась путем усиления административного и репрессивного аппаратов, то есть по “азиатскому” пути — пути усиления внеэкономического принуждения, общинных форм организации, уничтожения частной и насаждения коллективных форм собственности, увеличения доли перераспределяемого продукта.

Крестьянские восстания в XVI веке повсеместно терпят поражение, особенно тяжелое в Германии. Начало следующего столетия ознаменовалось очередной религиозной войной, продолжавшейся почти без перерывов 30 лет, причем боевые действия шли преимущественно на территории Германии. Тридцатилетняя война принесла огромные разрушения, человеческие потери, запустение земель. На юге Баварии, в католических землях, даже пришлось на 10 лет официально разрешить двоеженство, чтобы как-то компенсировать людские потери. После войны окончательно оформляется вторичное закрепощение крестьян, формируется юнкерское (помещичье) и гроссбауэрское (кулацкое) хозяйства. Барщина возрастает с 50 дней в году до 3 дней в неделю, а в отдельных случаях достигает даже 6 дней в неделю.

Экономический упадок вольных имперских городов приводит их в состояние зависимости от удельных князей, которых в это время насчитывалось около 360, в том числе более 300 мелких, с площадью владений 20—30 кв. км. Еще на 200 лет консервируется цеховой уклад ремесла, который будет ликвидирован лишь в 1869 году.

Повторное закрепощение не решило экономических проблем Восточной Европы. Ее отставание от Западной не только не сократилось, но напротив, именно с этого исторического момента оно начинает усиливаться, образуя тот самый разрыв, который, за исключением Германии, не будет преодолен и к концу XX века.

Огораживание

Рост урожайности, с одной стороны, и увеличение потребности в мясе, жирах, коже и шерсти — с другой, привели к необходимости изменения баланса распределения земли между земледелием (растениеводством) и скотоводством (животноводством), получившим название огораживание.

Поскольку животноводство требует существенно меньшего приложения человеческого труда на равных площадях, произошло высвобождение значительной части занятых в сельском хозяйстве крестьян, которые пополнили собой ряды городского пролетариата, разбойно-бродяжнической вольницы и откровенной нищеты. Борьба с последней велась весьма жестоко, особенно в Британии, где действовали так называемые “кровавые законы”. Так, только в царствование Генриха VIII было повешено около 500 тысяч нищих-бродяг, то есть каждый десятый англичанин.

Именно в этот период родился афоризм — “овцы пожрали людей”.

Одновременно в сельском хозяйстве начал внедряться многопольный севооборот, травосеяние, внесение удобрений, возобновилась мелиорация и осушение болот. Все это привело к значительному росту производительности труда и эффективности производства в сельском хозяйстве, прежде всего в Англии.

Еще одним последствием огораживания стал резкий рост численности и доли городского населения (оно достигнет 33% к концу эпохи Возрождения), занятого преимущественно обработкой шерсти и изготовлением ткани, которая станет одним из наиболее важных рычагов, с помощью которых маленькое островное государство придет к мировому политическому и экономическому господству.

Первоначальное накопление капитала

Для того чтобы осуществить переход от преимущественно натурального, мелкотоварного хозяйства к рыночному товарному производству, необходимо совпадение нескольких условий:

* освобождение основной массы работников от личной, феодальной зависимости и сословных, цеховых ограничений;

* отделение работников от средств производства, создающее для них необходимость поиска работы за денежную плату;

* концентрация капиталов, преимущественно в денежной форме, в руках тех, кто способен организовать и управлять крупномасштабным товарным производством (у предпринимателей);

* наличие рынков устойчивого сбыта продукции. Указанные условия обеспечивают так называемый процесс первоначального накопления капитала. Источниками первоначального накопления являлись:

* внешняя торговля, особенно колониальными товарами — перцем, пряностями, благовониями, табаком и т. п.;

* прямой грабеж колониальных владений и зависимых земель;

* организация в колониях (Америке) рабовладельческого, плантаторского хозяйства;

* нещадная эксплуатация лишенных средств производства и средств существования пауперов в мастерских и работных домах, где работа продолжалась с перерывами лишь на сон и еду.

Социальные сдвиги

В эпоху Возрождения ускоряются процессы межсословного и внутрисословного расслоения. Часть дворянства превращается в служилое по военно-морской (Испания, Португалия) и военно-административной (Голландия, Англия, Франция) части. Это облегчает задачу захвата и эксплуатации колониальных владений. Расслоение коснулось также крестьянской массы, меньшая часть которого, около 20%, превратилась в фригольдеров — фермеров и арендаторов — сельскую буржуазию, а остальные, постепенно разоряясь, стали из копигольдеров — наследственных арендаторов — превращаться в кратковременных арендаторов — лизгольдеров, коттеров — батраков и поденщиков, пауперов — неимущих, нищих, бродяг, которые, если не попадали на виселицу, то пополняли ряды матросов и наемных работников.

Но наиболее бурно проходили процессы расслоения в городах.

Здесь из среды зажиточных мастеров, купцов и мелких финансистов формируется слой мануфактурщиков — владельцев крупных мастерских, не занятых физическим трудом, будущих капиталистов. А мелкие ремесленники постепенно утрачивают независимость и права собственности сначала на изделия, а затем и на само хозяйство и орудия производства. Надомничество, или “рассеянная” мануфактура, получила особенно бурное развитие там, где были слабее цеховые ограничения. Цеховые же мастера, увеличивая масштабы своего производства и степень разделения труда, создавали централизованные мануфактуры. Особенно эффективны мануфактуры были в отраслях с дорогими, сложными средствами производства и устойчивым массовым сбытом: добывающей, оружейной, судостроительной, печатной, ткацкой.

Банки, ярмарки, биржи, акционерные общества

Городская жизнь, производство и обмены все более активизируются. Еженедельные городские базары становятся ежедневными. Рынки растут вместе с городами. Продавать на рынке становится обязанностью крестьян, купцов и ремесленников, поскольку его легче контролировать.

Но в промежутке между рыночными днями ремесленники начинают торговать прямо в лавке. Затем лавки начинают специализироваться на вине, долгохранимых и колониальных товарах, а также непродовольственных товарах и услугах. Так появляются кабаки: игорные, питейные заведения и постоялые дворы. Постепенно лавочники становятся заказчиками товаров и кредиторами ремесленников.

Быстрыми темпами развивается кредит, ускоряется денежный оборот. Ярмарки, возродившиеся еще в XI веке, в XIV—XVII вв. испытывают бурный рост. Постоянным местом встречи банкиров, торговцев, негоциантов, маклеров, агентов банков, комиссионеров становится биржа, появляющаяся почти в каждом крупном городе и сама по себе свидетельствующая об оживлении экономической жизни. Брюгге — 1409 г., Антверпен — 1460, Лион — 1462, Тулуза — 1469 Амстердам — 1530, Руан — 1556, Гамбург — 1558, Париж — 1563 г., Бордо — 1564, Кельн — 1566, Гданьск — 1593 г., Лейпциг — 1635 г. Начиная с 1585 года Амстердамская биржа регулярно публикует цены на товары.

Увеличение масштабов торговых операций приводит к появлению первых закрытых товариществ с ограниченной ответственностью — коммандитных, а затем и акционерных обществ (открытых), которые начинают постепенно теснить семейные фирмы. В 1555 году в Лондоне основано первое в истории акционерное общество открытого типа для торговли по Балтике — “Moscow Company”. В 1566 году основана “Royal Exchange” — Лондонская товарная биржа. Для средиземноморской торговли организуются сразу несколько АО: Восточная в 1579 г., Левантийская компания в 1581 г. и Марокканская в 1585 г. А для колониальной торговли — Африканская в 1588 г. и знаменитая Ост-Индская компания в 1599 г.

В середине XVI века Елизавета Английская (по совету Томаса Гришема) стабилизировала фунт стерлингов, который стал равен четырем унциям серебра (около 125 грамм). Этот стандарт продержался 360 лет до 1920 г.

Быт эпохи Возрождения

Термин “Ренессанс” (или Возрождение) употребляется в истории искусства как эпоха, ограниченная, с одной стороны, веком готики, с другой — веком барокко. Эпоха Возрождения в Италии и эпоха Реформации в Германии были временами чрезвычайного разнообразия в одежде.

С усовершенствованием техники ткачества возросло потребление дорогих тканей. С XV в. мануфактуры в Лукке, Венеции, Генуе, Флоренции и Милане, начинают в изобилии вырабатывать парчу, узорчатый шелк, разрисованный цветами бархат, атлас и другие великолепные, богатые красками ткани. При всем многообразии узоров и красок итальянская мода раннего Возрождения отличалась простотой и гармоничностью формы. Нередко все головное украшение составляли только изящно уложенные косы или локоны, переплетенные тонкими нитями жемчуга, или маленькие овальные шапочки (berretta). Особенно сильное впечатление производил высокий, совершенно открытый лоб, искусственно увеличенный за счет удаления части волос спереди, а также бровей.

Поверх простого нижнего платья с длинными рукавами надевалась более элегантная, высоко подпоясанная, украшенная богатым узором верхняя одежда с длинным шлейфом и свисающими с плеч декоративными рукавами. Молодые люди отдавали предпочтение короткой, тесно прилегающей одежде ярких расцветок. Получили распространение шелковые штаны-трико, или чулки (в 1589 г. была изобретена трикотажная машина). Однако в Италии все еще остается влиятельной античная традиция, особенно если речь идет о форме и покрое одежды и о манере ее носить. Так, например, в XV в. члены магистратов, сановники, большей частью носили длинную верхнюю одежду со складками и очень широкими рукавами.

Почти с самого начала XVI в. в Италии вырабатывается новый идеал красоты, который проявляется в характере восприятия человеческого тела и в манере одеваться и двигаться.

Высокое Возрождение с необходимостью должно было прийти к тяжелым и мягким тканям, широким ниспадающим рукавам, величественным шлейфам и массивным корсажам с широкими вырезами на груди и плечах, которые придавали женщинам того времени достойный и значительный вид. Подчеркивание всего “свисающего и волочащегося” в эту эпоху делает движения более спокойными и медлительными, тогда как XV столетие подчеркивало все гибкое и подвижное. Все рыхлое и трепещущее в прическах уступило место плотному и связанному. Туалет довершали новомодный носовой платок, декоративный “блошиный мех” вокруг шеи, веер из перьев и перчатки, часто надушенные. Именно в это время появляется новое слово — “grandezza”, означающее величественную, благородную наружность.

Реформация в Германии, подобно Возрождению в Италии, повлекла за собой коренной переворот в истории костюма. Новшество приписывается немецким наемным солдатам. Неудобные плотно прилегающие куртки и туго натянутые штаны-чулки были преобразованы ими самым примитивным способом: их просто разрезали в местах, где они плотнее всего облегали тело, то есть на плечах, локтях и коленях, и подложили в образовавшиеся прорези другую, преимущественно светлую ткань. Вскоре разрезы распространились на все другие части одежды, вплоть до башмаков. С благословения императора новшества в одежде распространились на другие другие страны и слои общества.

В это время в Испании все более ощутимо проявляется реакция против духа и стиля Возрождения и Реформации. После того, как Папа в 1540 г. утверждает основанный Игнатием Лойолой орден иезуитов, религиозный фанатизм, дух насилия над совестью и аскетизм приходят на смену бюргерскому благодушию и здоровому чувству собственного достоинства. И дух и тело загонялись в узкие, тесные и жесткие формы.

Основным материалом для постройки домов (как сельских, так и городских) по-прежнему остается дерево, что сохраняет повышенную пожароопасность. Лишь немногие крупные города стали приобретать каменный (Париж) и кирпичный (Лондон) вид.

В деревне дом строился или ремонтировался только с разрешения общины или сеньориальной администрации, контролирующих доступ к карьерам, откуда добывались камень или глина, и к лесам, откуда брали дерево.

Меблированные комнаты в Париже обычно держали виноторговцы или цирюльники. Каморки были грязные, полные вшей и клопов, служили прибежищем публичным женщинам, чужеземцам, молодым людям без средств, только что приехавшим из провинции. Люди с чуть большим достатком жили на новых антресолях, построенных архитекторами со скидкой, в помещениях “вроде подвалов” или на последних этажах домов. Как правило, чем выше была квартира, тем ниже становилось социальное положение квартиранта. В мансардах и на чердаках обитала откровенная нищета. Обычный бедный дом состоял из двух комнат: “передней” и “задней”. Увеличиваясь в размерах и становясь “буржуазным”, дом наращивался полуподвалами, этажами, комнатами на консолях, которые соединялись между собой ступенями и лестницами шириной со стремянку.

Ванная комната, по-прежнему, остается величайшей редкостью. А мыться в эпоху Возрождения европейцы стали еще реже, поскольку в связи с разразившейся после открытия Америки эпидемии сифилиса общественные бани пришлось закрыть. Споры по поводу того, кто кого “наградил” сифилисом, европейцы индейцев или наоборот, не стихают и поныне. Истина скорее всего состоит в том, что “великая встреча культур” оказалась также встречей вирусов, бактерий и микробов, которые в новой среде мутировали и образовали особенно зловредные штаммы.

До XVIII века обстановка жилья ограничивалась небольшим набором: скамьей, столом, табуреткой, дощатой кроватью и тюфяком, набитым соломой. В XIV появляется паркет и узорчатые напольные плиты. Масляная и клеевая краска на стенах уступает место обойным тканям, а затем бумажным обоям, которые называли “домино”. При случае стены обшивали деревянными панелями. Окна делали из витражей, до этого бывших привилегией церковного здания, из проскипидаренной ткани или промасленной бумаги. И только в XVI веке появилось настоящее прозрачное стекло. На смену очагу, расположенному посреди кухни, приходит печь.

Первые плоские тарелки появились в 1538 г. по заказу короля Франциска 1. Сахар был роскошью до середины XVI века. Если в “темные” века праздничные пиры лишь прерывали однообразие и нехватку повседневного питания, то начиная с XV века мясо, ранее считавшееся признаком роскоши, прочно вошло в повседневные рацион среднего европейца. Правда, в XVI—XVII вв. эта норма опять существенно снизилась, особенно в районах, бедных скотом. За столом и в жизни понемногу прививались хорошие манеры. Всего каких-то 200 лет понадобилась на то, чтобы научиться пользоваться вилкой.

Именно в эпоху Возрождения широкое распространение получили очки и карманные часы, а также вошел в употребление экипаж. Но это, конечно, были уже явные признаки богатства

Глава 5. ВЕК ПРОСВЕЩЕНИЯ

Нелепые рассказы и суждения,
Пророчества, исполненные лжи,
Гадания, видения, сновидения
И всякий прочий вздор достойны осуждения.

Вальтер Скотт

Немного хронологии

Окончание Тридцатилетней войны (1616—48 гг.). Казнь Карла Стюарта (1649) Фронда (1648—52) и начало царствования Луи XIV во Франции (1660). Кольбер и протекционизм. Реставрация Стюартов в Англии (1660—88). Вильгельм Оранский (1688—1702). Таможни, акцизы, казначейство. Финансовый кризис и реформа в Англии — перечеканка монет с содержанием металла менее 80% - Война Аугсбургской лиги с Францией (1688—97). Появление первых бумажных денег (1675—95). Царствование Петра Великого (1689—1725). Русско-турецкая война, взятие Азова (1695—96). Война за испанское наследство (1701—14). Северная война (1700—21). Афера Джона Лоу (1718—20). Война за польское наследство (1733—35). Война за австрийское наследство (1740—48). Правление Марии Терезии Австрийской (1740—80). Семилетняя война: Англия, Австрия и Россия против Пруссии и Франции (1756—63). Начало британского господства в Индии (1757). Царствование Елизаветы Петровны (1741—62). Царствование Фридриха Великого (1740— 86). Первый раздел Польши между Австрией, Пруссией и Россией (1772). Царствование Екатерины Великой (1763—96). Русско-Турецкие войны. Отмена крепостного права в Австрийской империи (1781). Американская революция (1775—83). Великая французская буржуазная революция (1789—94). Казнь Людовика XVI (1793).

Суть Просвещения

Свое название полуторастолетие, заключенное между английской и французской революциями, получило благодаря деятельности таких ученых-просветителей и энциклопедистов, как Вольтер, Дидро, Кене, Тюрго, Гельвеций, Гольбах, Фаренгейт, Цельсий, Франклин, Гальвани, а также поддерживавших их просвещенных монархов: Петра 1, Екатерины II, Фридриха II, Марии Терезии.

Большое число выдающихся умов Франции объединилось вокруг создания многотомной “Энциклопедии” (1751—1777), объединившей практически все знания, накопленные к тому времени европейцами.

Наверное, никогда больше в истории авторитет науки и вера в то, что разум может решить любые проблемы, не были столь высоки у аристократии, как в век Просвещения.

Динамика населения

Распространение картофеля в Европе хотя и встретило ожесточенное сопротивление крестьян, особенно в Германии и России, где дело дошло даже до бунтов, принесло огромную пользу. Став “вторым хлебом”, картофель существенно улучшил рацион питания. Число “голодных” лет в XVIII веке по сравнению с предыдущим столетием сократилось вдвое.

Население Европы (до русско-турецких границ) в 1650 гг. составляло примерно 100 млн. человек, до Урала — 130—140 миллионов. К 1890 году оно возросло соответственно до 175 и 225 миллионов.

Население России во времена царствования Алексея Михайловича достигло 20 миллионов человек. К концу царствования Петра Великого оно сократилось до 14 миллионов (такова была цена петровских реформ) и восстановилось лишь к началу царствования Екатерины Великой. К концу правления Екатерины население Российской империи превысило 30 миллионов человек.

Население Азии в рассматриваемый период оставалось стабильным, а население Китая увеличилось почти в три раза со 100—120 миллионов до 270—330 миллионов человек.

Население Америки, достигнув в середине XVII века локального минимума в 14 млн. человек (в момент открытия Америки Колумбом население только ее центральной части превышало 40 млн. чел., но эпидемии гриппа, холеры, чумы, а также геноцид индейского населения конкистадорами быстро сократили численность индейцев), начало расти и к концу XVIII столетия достигло 25 миллионов. Рост шел в основном за счет массированного ввоза из Африки чернокожих невольников, осуществлявшегося испанскими, португальскими, голландскими и английскими колонизаторами.

Стоимость раба в Южной Америке в 10 раз превышала его цену в Африке, но поскольку при транспортировке “живого товара” в среднем двое из трех погибали, норма прибыли грязного бизнеса составляла “всего лишь” 300%.

Население “черного континента” в результате сократилось почти на четверть с 95—105 миллионов в начале века Просвещения, до 60—80 млн. человек в его конце.

Буржуазный брак

В “просвещенный” век в Западной Европе окончательно складывается так называемый европейский тип брачности, отличительными чертами которого являются относительно поздний возраст вступления в первый брак (как для мужчин — в среднем 27,5 лет, так и для женщин — в среднем 25 лет) и относительно высокая доля лиц обоего пола, никогда не вступающая в брак, — в среднем около 12,5%. Если в эпоху Возрождения такой тип брачности был характерен прежде всего для аристократических и купеческих семей, то в век Просвещения он постепенно распространяется на все третье сословие, а также на крестьян.

Если в Средние века достаточным основанием для вступления в брак было достижение репродуктивного возраста у девушек и профессиональной зрелости у юношей, а необходимым условием являлись политические и экономические интересы большой патриархальной семьи. То в век Просвещения главным, определяющим условием стало достижение экономической независимости молодой (создающейся) семьи.

Большая патриархальная семья повсеместно (во всех слоях населения) переживает окончательный упадок, поскольку ее экономические (производственные) функции переходят к другим экономическим институтам: мануфактурам, фермам, акционерным обществам и коммандитным товариществам. Семья нуклериаризуется — становится двухпоколенной, с небольшим числом прочих родственников, не состоящих в браке, или вовсе без таковых. Одиночки выделяются в отдельные самостоятельные домохозяйства.

Окончательно закрепляется внутрисемейное распределение труда. Мужчина ведет бизнес, работает на своем поле или по найму. Женщина растит детей, выполняет домашнюю работу и работает на дому (распределенная мануфактура).

Идеал романтической любви, созданный в позднее Средневековье для оправдания вольности нравов в аристократических кругах, сохраняется в виде “бесплатного”, но желательного приложения к брачному контракту, который постепенно становится нормой. Супружеская верность становится культивируемой ценностью, особенно для женщин. Мужчины по-прежнему пользуются большей сексуальной свободой, однако тотальное подавление сексуальности, осуществлявшееся в течении 150 лет (как активными адептами Реформации, так и деятелями Контрреформации) приносит свои противоречивые плоды. В буржуазных слоях укореняется асексуализм, а в аристократических практически повсеместно царит откровенный разврат.