ПРОБЛЕМЫ СОЗНАНИЯ И БЕССОЗНАТЕЛЬНОГО В НЕЙРОПСИХОЛОГИИ

Несмотря на то что слово «сознание» достаточно широко используется в повседневной речи и в научной литературе, не существует единого понимания того, что оно обозначает. В разных профессиональных сферах (общефилософ­ской, медицинской, юридической и т. д.) сформировались отличающиеся подходы к существу определения, отражающие ту или иную его научно-пред­метную специфику. Кроме того, трудности определения данного понятия зак­лючаются и в объективной многослойности феноменов, традиционно соот­носимых с сознанием.

С самых общих позиций сознание — это высшая форма интегрированности психических процессов, реализуемая через внешнюю и внутреннюю целевую пре­образующую активность субъекта на базе самовыделения его из окружающего мира.

В более элементарном и не вполне корректном значении это состояние бодрствования человека (качество «тонуса» мозговой коры), предполагающее целесообразные адаптивные реакции на различные средовые, в том числе и социальные воздействия (изредка в похожем значении понятие сознания пе­реносят и на животных). Будучи противопоставляемо бессознательному (или иногда сну), сознание в узком смысле иногда отождествляют с психологичес­кой ролью внимания или мышления в его функции обобщения или воспол­нения знаний. Согласно общепринятому мнению, объектом сознания служит природа, общество и само сознание, реализующееся в феномене самоосозна­ния. Определенный интерес представляет определение сознания и как специ­фического состояния мозга, при котором только и возможна реализация высших психических функций (Е. Н. Соколов). Высший уровень сознания образуется процессами, которые обеспечивают осведомленность человека о когнитив­ных операциях, а точнее, об их результатах (Н. Н. Данилова).

Сознание не принято делить на составные части, но в нем есть компонен­ты, без которых оно перестает быть полноценным или перестает существо­вать. Эти компоненты (ощущение, восприятие, представление, воображение, внимание, память, речь) являются функциональными системами более низ­кого по сравнению с сознанием порядка. Будучи несамостоятельными, они входят в общую систему сознания и работают по принципу взаимосодействия. Очевидно, что по отношению к каждому из них применимы оценки с пози­ции осознаваемого и неосознаваемого. Из этого общего правила до известной степени выпадает лишь внимание, которое иногда само рассматривается как воплощенное сознание.

Важнейшим обстоятельством, обусловливающим зарождение сознания в эволюции и формирование его у ребенка, помимо здорового и неповрежден­ного мозга, является включение индивида в общественный, социальный ха­рактер отношений. Именно они, перенесенные во «внутренний план», состав­ляют основу высшего звена человеческой психики, без которого, при прочих равных условиях, факт полноценного сознания не реализуется. Ключевым фактором этих отношений является речь, способная передавать сведения от одного человека к другому путем абстракций, то есть в виде знаков (П. В. Си­монов). Как функция общения она начинает играть роль психического интег­ратора и в интерперсональной жизни, и в плане координатора интериндивидуальных отношений. Будучи внутри индивидуальной психики сквозным процессом, речь входит в качестве компонента во все остальные классы и уров­ни психических явлений человека, управляющих деятельностью (Л. М. Веккер). Осуществление этой интегрирующей функции совместно с памятью, таким экстраполирующим (распространяющим закономерности в перспек­тиву) процессом, как воображение, и вниманием и обеспечивает новый уро­вень функционирования психики — сознание. Вместе с тем роль речи в сознании не может быть интепретирована прямолинейно и упрощенно, по­скольку ценность ее в основном распространяется на онто- и филогенез со­знания, но в меньшей степени представлена в тех случаях, когда рассматрива­ются феномены уже взрослого, зрелого сознания, либо же симптоматика собственно речевых расстройств.

С психофизиологической точки зрения функция сознания не может быть объяснена работой какой-то отдельной или изолированной группы нервных клеток, представляющих собой «центр» сознания. На безнадежность подоб­ного рода попыток указывал еще А. Р. Лурия. Психический феномен созна­ния возникает на основе объединения в единую систему разных, функцио­нально неоднородных нервных структур и специальной организации мозговых процессов. Особая роль в нем отводится коре, особенно ее ассоциативным отделам, взаимодействию коры с лимбической системой.

По И. П. Павлову, «сознание представляется... нервной деятельностью оп­ределенного участка больших полушарий в данный момент, при данных усло­виях, обладающего известной оптимальной (вероятно, это будет средняя) возбудимостью. В тот же момент вся остальная часть больших полушарий на­ходится в состоянии более или менее пониженной возбудимости». Сам учас­ток возбуждения не стационарен, а непрерывно меняется по форме, сложным очертаниям и локализации. Эта физиологическая концепция сознания полу­чила название «светлого пятна». Позднее она была подтверждена исследованиями таламуса и ретикулярной формации, обеспечивающих избирательную возбудимость тех или иных зон коры и их вовлеченность в какой-либо психи­ческий процесс.

Один из принципов, обеспечивающих объяснения явления сознания был выдвинут американским физиологом В. Маунткаслом, который за функцио­нальную единицу коры головного мозга принял вертикально организованную нейронную колонку, проходящую через все слои коры и получающую сигна­лы от подкорковых структур, из различных зон коры и передающую их к дру­гим областям мозга. Поскольку переработка информации ведется в параллель­ных каналах, эти колонки объединяются в более сложные модули, которые функционируют в составе обширных петель, по которым информация, выхо­дя из колонок, передается другим кортикальным и субкортикальным «мише­ням», а затем повторно возвращается в кору.

Эти взаимосвязанные подгруппы нейронов представляют собой специфи­ческим образом соединенные части сети, которая может широко разветвлять­ся во всей коре, причем любая подгруппа модулей может входить в состав раз­личных «распределенных» систем. Поскольку абстрактные представления о внешней среде и о себе могут быть только результатом деятельности всей «рас­пределенной» системы в целом, небольшие повреждения мозга не могут унич­тожить этот результат полностью, а могут лишь ухудшить его. Так как подобные системы имеют дело не только с первичными, но и с повторными входными и выходными сигналами, кора во всякое время располагает как информацией внутреннего происхождения (повторной), таки текущей информацией о внеш­нем мире. Этот непрерывный пересмотр воспринимаемых образов наряду с функциями сравнения или тестирования реальности позволяет коре объеди­нить образ, сформированный в ближайшем прошлом, с текущим образом внешнего мира. Сравнение внутренних показаний с текущей информацией об окружающем мире и составляет предполагаемую основу сознания.

Экспериментальное и независимое уточнение этой концепции позволило сделать вывод, что отражательный психический эффект сознания действитель­но во многом связан с повторным — после уже проведенной в других структу­рах мозга обработки (в частности, в диэнцефально-лимбической области) — входом информации в проекционные зоны коры, где происходит сравнение этих сигналов со следами первого сенсорного возбуждения. Способность человека «чувствовать себя», воспринимать пространственно-временную непрерывность окружающего мира возникает в результате постоянной передачи на вход чув­ствительных областей мозга хранящейся в памяти информации. При этом сиг­налы из памяти входят повторно, также, как если бы они были внешними. Этот процесс происходит очень быстро, циклически повторяясь приблизительно через каждые 100 мс. То есть каждое мгновение человек как бы вспоминает, ка­ким был окружающий мир 100 мс назад, и сравнивает это с его текущим состо­янием. Обнаруженные изменения складываются в последовательную цепочку, которая и обеспечивает относительную непрерывность сознания.

Но существует проблема и прерывистости сознания бодрствующего челове­ка, распространяющаяся на более длительные временные периоды. В их рамках очевидно наличие разрывов между отдельными элементами сознания, а иногда и отсутствие между ними видимых связей. Пробелы между сознатель­ными психическими явлениями заполняет бессознательное (Э. А. Костандов).

Понятие сознания в медицине и психиатрии не совпадает с его философс­ким и психологическим содержанием. Поэтому в клинике используется ус­ловный термин нарушения сознания, под которым имеются в виду особые формы его расстройства. Для всех их групп характерны общие признаки, опи­санные в начале прошлого века немецким философом и психиатром К. Ясперсом [Karl Jaspers] (1911 г.).

Отрешенность и отсутствие отчетливого восприятия реального мира и про­исходящих в нем событий.

Дезориентация во времени, в месте, ситуации, в окружающих и в собствен­ной личности.

Разные степени бессвязности мышления и речи, упрощение ассоциатив­ного процесса, его фрагментарность и непоследовательность.

Полное отсутствие или затрудненность воспоминаний о происходивших событиях в период болезненных явлений.

Различные факторы, нарушающие работу мозга в целом, могут приводить к двум большим группам расстройств сознания: 1) выключениям сознания — то­тальному нарушению отражательной деятельности, которое заключается в уменьшении, вплоть до полного исчезновения объема и глубины всего пси­хического функционирования; 2) помрачениям сознания — тотальной дезин­теграции всей психической деятельности, заключающейся в качественном изменении содержания сознания, в его «извращении» (здесь, в отличие от выключений, ущербно отражаются не объективная реальность, а болезнен­ные переживания больного). Многие из них связываются с атрофическими изменениями, происходящими в коре и подкорковых структурах, и обозна­чаются как «психоорганический синдром».

Е. Д. Хомская, обобщившая многолетние клинические наблюдения цело­го ряда исследователей, выделяет следующие мозговые зоны, локальное по­ражение которых, как правило, приводит к различным нарушениям сознания (сокращенно):

Ствол мозга — нарушения сознания по типу комы, отключения (присту­пообразно или устойчиво).

Диэнцефалъные структуры — нарушения сознания по типу отключений.

Структуры лимбической системы — спутанное состояние сознания, воз­можна дезориентировка в себе и в окружающем.

Медиобазальные отделы коры лобных и височных долей — нарушения со­знания по типу отключений, либо в виде контаминации, трудностей ориен­тировки во времени, в собственном состоянии, осознанности психических процессов.

Премоторные отделы — нарушения сознания по типу отключений на фоне общего судорожного припадка, начинающегося с двигательной ауры.

Префронтальные отделы мозга — нарушения сознания по типу расстрой­ства ориентировки в окружающем (особенно во времени), конфабуляции, спутанность сознания, психические автоматизмы. Нарушения носят стабиль­ный характер.

Корково-подкорковые структуры правого полушария, расположенные в лобных и передневисочных областях мозга — расстройства сознания в виде де­персонализации, нарушения самосознания, явления анозогнозии.

Корково-подкорковые структуры правого полушария, расположенные в задневисочных, теменных, затылочных областях мозга — явления анозогнозии и левостороннее игнорирование зрительных и тактильных стимулов.

Корково-подкорковые области передних (лобных) и средних (височно-теменных) отделов левого полушария — нарушения сознания по «речевому» типу, когда дезориентировка в себе и в окружающем протекает на фоне речевых расстройств (разных форм афазий).

Проблема соотношения между мозгом и порождаемыми им психическими явлениями не исчерпывается для человека качественным определением со­знания как интегратора всей душевной жизни, но и предполагает учет иной феноменологии, вступающей с сознательными актами в известное взаимодей­ствие — такой психической реальности, как механизмы бессознательного или неосознаваемого. Понятие бессознательного нередко трактуется весьма ши­роко и включает в себя все психические явления вне сферы сознания, то есть те содержания психической жизни, о наличии которых человек не подозрева­ет в данный момент, либо не знает о них в течение длительного времени, либо вообще никогда не знал.

В качестве видов деятельности, протекающих на уровне подсознания, рас­сматриваются: переработка поступившей в память информации (ее селекция и сохранение); восприятие подпороговых раздражителей; переработка импуль­сов от внутренних органов; автоматизированная деятельность; подражатель­ная деятельность (копирование детьми поведения взрослых); деятельность мозга во сне; интуиция (В. М. Смирнов, А. Ф. Белов). При анализе фактов бессознательного необходимо иметь в виду, что так называемое поле созна­ния обладает качеством неоднородности, выражающимся фокусом, перифе­рией и границей, за которой начинается неосознаваемое.

Чаще всего в качестве морфофункциональной структуры, ответственной за бессознательные процессы, рассматривается ретикулярная формация — под­корковый аппарат которой, как никакой другой, играет ведущую роль в осуще­ствлении инстинктивного поведения и якобы через инстинкты и лимбическое эмоциональное опосредование влияет на протекание высших, корковых пси­хических функций. В системе подобных взглядов (обычно неофрейдистского характера) почти полностью игнорируется то обстоятельство, что, несмотря на обязательную роль подкорковых механизмов в детерминации адаптивных ре­акций, сама РФ находится под мощным влиянием нервных центров со стороны коры головного мозга. Кроме того, РФ находится и под влиянием лимбической системы, мозжечка, иннервации со стороны периферической нервной систе­мы, гипоталамуса, то есть не является автономно доминирующей системой, а сама многосторонне контролируется и уже в силу этого обстоятельства не мо­жет выступать в качестве источника бессознательного.

Известны и противоположные попытки — рассматривать РФ с ее интегративными связями как «центр сознания». Эта гипотеза, высказанная У. Пенфилдом, обосновывалась тем, что электрические раздражения некоторых зон коры больших полушарий человека во время операций не вызывают измене­ний сознания или каких-либо сложных переживаний, воспоминаний, тогда как такие же раздражения области подкорковых образований, в частности РФ, воскрешают целые картины из прошлой жизни человека, воспоминания дав­но забытых событий. На этом основании утверждалось, что наиболее важная часть интеграции имеет место не в коре головного мозга, так как любая об­ласть ее может быть удалена, не вызывая при этом потери сознания. С другой стороны, повреждения мозгового ствола, области третьего желудочка и зад­ней части гипоталамуса всегда приводят к серьезным изменениям или потере сознания.

У. Пенфилд и его последователи не учли того обстоятельства, что потеря сознания при раздражениях и повреждениях стволовой части головного моз­га, в том числе и ретикулярной формации, может происходить не потому, что в ней, как они утверждали, находится «центр сознания», а потому, что в этой области проходят важнейшие магистрали нервных путей ко всем отделам и полям коры головного мозга. Кроме того, картина поражения заднего мозга усугубляется и нарушениями функций вегетативных центров (кровообраще­ния, дыхания, обмена веществ), находящихся в зоне повреждения.

Широкий круг психических явлений у человека в норме и патологии связан с неосознаваемым, подпороговым (по отношению к сознанию) вос­приятием эмоционально или мотивационно значимых физически слабых внешних сигналов, которые не регистрируются сознанием субъекта, но вы­зывают вегетативные, биоэлектрические и эмоциональные реакции и могут влиять на процессы высшей нервной деятельности. Эффект связи между под­пороговым стимулом и вызванными им психическими реакциями обычно непрочен и не фиксируется в долговременной памяти. Это становится воз­можным только в том случае, если в качестве личностного фона выступает доминирующая мотивация или значимое эмоциональное переживание, бла­гоприятствующие закреплению возникших неосознаваемых ассоциаций иногда на многие годы. Эмоциональная «поддержка» длительного хранения неосознаваемых следов, вероятнее всего, осуществляется лимбической сис­темой. Детализация мозговой вовлеченности в обеспечении психических реакций на подпороговые стимулы, кроме того, зависит и от фактора каче­ства самих стимулов — элементарно перцептивных, вербальных, эмоцио­нальных и т. д. и, следовательно, соучастием в бессознательном тех или иных участков коры, обслуживающих соответствующие психические функции, процессы и состояния.

Проблема сознания-бессознательного имеет и еще один аспект — связан­ный с уже вышерассмотренными эффектами «расщепления» головного мозга человека путем перерезки всех связей между полушариями. Подобные опера­ции убедительно продемонстрировали, что у правшей за осознание в форме вербализации внешнего стимула и последствий его влияния отвечает левое полушарие, в то время как правое сознательный опыт почти не контролирует либо обеспечивает образное опосредование сознания через его пространствен­ные и временные координаты. Эти отношения между полушариями не явля­ются абсолютными, поскольку распределение ролей в рассматриваемом ракурсе напрямую связано с более общим, формирующимся в онтогенезе фак­тором латерализации функций.

Особенности источников бессознательного могут быть поняты только на основе анализа возрастных этапов становления сознания. При рассмотре­нии генеза бессознательного необходимо исходить из того, что сознание не является врожденным образованием, хотя и имеет ряд природных предпо­сылок, Это: (а) единство нервной системы на всех ее уровнях; (б) врожден­ная сформированность сенсорных аппаратов и синестезии (сложной формы взаимодействия анализаторных систем), дающие начало еще более сложным психическим функциям; (в) изначальная активность моторных аппаратов, обеспечивающих элементарные формы взаимодействия с внешней средой. Но эти органические предпосылки еще далеки от своей завершающей фор­мы, поскольку нервная система к моменту рождения и в первые месяцы жиз­ни ребенка анатомически и функционально еще не сформирована: отсут­ствует интеграция целого ряда ведущих отделов ЦНС, заметна диссоциация между областью более ранней интероцептивной чувствительности и генети­чески более поздними экстероцептивными функциями, целенаправленное поведение может быть зарегистрировано лишь как инстинктивное. Дальней­шее формирование органических предпосылок, мозговой основы будущего человеческого сознания, не является процессом естественного созревания, а в качестве необходимого условия предполагает активную деятельность са­мого ребенка, связанную с удовлетворением его потребностей в социальной среде.

Психологическая практика показывает, что раннему детству соответствует своя форма бессознательного, а точнее, досознательного функционирования, над которой позднее надстраиваются ВПФ. По мере их созревания доля со­знательных психических актов в поведении растет, создавая основу для воз­никновения другого уровня бессознательных процессов — являющихся про­изводными уже от самого сознания, а значит, и от индивидуальных вариаций тех ВПФ, которые по генезу и в текущий момент времени его обусловливают. Очевидно, что появление бессознательного более «высокого» уровня не за­черкивает потенциальную возможность актуализации бессознательных про­цессов онтогенетически более ранних, хотя в конкретных случаях и может ста­вить их в зависимость от себя (равно как и наоборот), определяя сложную картину стимуляции поведения, эффектов отражения внешнего мира, резуль­татов обработки информации и т. п. В этих отношениях достаточно отчетли­во просматривается реализация законов вертикальной функциональной орга­низацией мозга и принципа иерархической соподчиненности.

Таким образом, бессознательные процессы имеют полимодальную обус­ловленность и реализуются через многие корковые и подкорковые психофи­зиологические механизмы, а также их взаимодействие.

Вопросы для самостоятельной проверки знаний

1. Что такое сознание?

2. Какие психические компоненты являются составляющими сознания?

3. Какова функция речи в генезе сознания?

4. К каким ключевым положениям сводятся психофизиологические кон­цепции сознания?

5. Назовите четыре основных признака расстройства сознания.

6. В чем отличия выключений сознания от его помрачений?

7. Какая мозговая структура рассматривалась в качестве носителя «бессоз­нательного»?

8. Как реализуется проблема бессознательного в контексте латерализации психических функций?

9. Опишите особенности формирования сознания в онтогенезе.

Основные литературные источники

1. Бухановский А. О., Кутявин Ю. А., Литвак М. Е. Общая психопатология: Пособие для врачей. Изд. 2-е. Ростов-на-Дону: Изд-во ЛРНЦ «Феникс», 1998. 416 с.

2. ВеккерЛ. М. Психика и реальность: единая теория психических процессов. М.: Смысл, 1998.685 с.

3. Гиппенрейтер Ю. Б. Введение в общую психологию. Курс лекций. М.: МГУ, 1988. 320 с.

4. Дельгадо X. Мозг и сознание. М.: Мир, 1971.64 с.

5. Зейгарник Б. В. Патопсихология. Изд. 2-е. М.: Изд-во МГУ, 1986. 287 с.

6. Курцин И. Т. Критика фрейдизма в медицине и физиологии. М.; Л.: Наука, 1965. 296 с.

7. Костандов Э. А. Психофизиология сознания и бессознательного. СПб.: Питер, 2004. 167 с.

8. Основы психофизиологии: Учебник / Отв. ред. Ю. А. Александров. М.: ИНФРА-М, 1997.432 с.

9. Тугаринов В. П. Философия сознания. М.: Мысль, 1971. 200 с.

10. Хомич И. И. Человек — живая система: Естественно-научный и философский анализ. Минск: Беларусь, 1989. 271 с.

Глава 14