Народ оглала, 1841-1879: политическая история.

Кэтрин Прайс

предисловие

Во второй половине девятнадцатого столетия, американское правительство, через своих агентов, суперинтендантов и специальных уполномоченных, пыталось изменять общество лакота в соответствии со своими идеалами. Часть этой политики повышения культурного уровня включала периодические усилия изменить или подорвать политические обычаи лакота и разрушать власть принятия решений лидеров племени. Пересмотрев архивы, этнографические и исторические работы, записи интервью со старейшими оглала с 1896 по 1930-ые, в этой книге я попыталась представить различные политические стратегии, используемые членами совета оглала, в попытке сохранить свои политические обычаи и автономию в отношениях с США. Таким образом, эта книга посвящена исследованию понятию лакота лидерства и власти принятия решений, выдвигая на первый план гибкие политические отношения среди нескольких форм лидерства оглала, типа itancan (символический отец общины или tiyospaye), главных мужчин и воинов.

Кроме того, я продемонстрировала, что лидеры оглала, участвующие в советах tiyospaye и племени, за эти годы выражали многочисленные мнения относительно политических связей, не только с американскими должностными лицами, но и с другими общинами лакота, чьи лидеры, особенно Бешеный Конь, отклонили дипломатические соглашения с США. С конца 1860-ых, и в течение 1870-ых, федеральные эмиссары часто считали лидера Плохих Лиц оглала Красное Облако типичным "главным вождём" сиу, таким образом, преуменьшая политическое и дипломатическое влияние других мужчин оглала, типа Человека, Боящегося Своей Лошади, Красного Пса, Синего Коня и Маленькой Раны. Кроме того, историки Джордж Хайд и Джеймс Ольсон в своих работах, Народ Красного Облака: история оглала сиу и Красное Облако и проблема сиу, в значительной степени, поддержали этот образ Красного Облака. Напротив, в этой работе я стремилась осветить понятие "руководства" оглала, переоценив политический статус Красного Облака, а также роль и цель других членов совета агентства.

Временные рамки, избранные для этой книги, 1841 - 1879гг, отражает позицию оглала. Оглала столкнулись с политическим переворотом в 1841г, когда Бычий Медведь, известный itancan и святой человек, был убит во время внутриплеменной ссоры. Вслед за его смертью, оглала разделились на две основные социополитические фракции – народ Медведя и народ Дыма. Множество ученых, включая историка Роберта Утли, автора Последних Дней Народа Сиу, считали резню на Раненом Колене в 1890г случаем, который лучше всего символизирует разрушение образа жизни лакота. Все же, я считаю 1877 год, когда Бешеный Конь был убит в форте Робинсон, более ранний и более мощный предвестник важного изменения в жизни оглала, и особенно в их политических обычаях. Бешеный Конь и его последователи выбрали войну, чтобы противостоять постоянным усилиям американцев поселить лакота в Большой Резервации Сиу. Американские должностные лица считали фракцию Бешеного Коня существенной военной силой и угрозой дипломатии между оглала и американцами. После поражения на Литл-Бигхорн в июне 1876г, американская армия начала успешную кампанию против тех лакота, которые продолжали отказываться от жизни в агентстве. Голодные и замёрзшие последние лагеря оглала сдались американской армии к весне 1877г. Убийство Бешеного Коня в конце года, постоянное вторжение белых в земли лакота, и заметное исчезновение бизоньих стад, наконец, вынудило членов совета оглала отказаться от войны и полностью перейти к дипломатии. Таким образом, конец 1870-ых отметил основной поворотный момент в политических делах оглала, поскольку понятие лидерства и процесс принятия решения после этого подвергся существенной модификации.

Собрание рукописей доктора Джеймса Волкера, который жил с оглала в Пайн Ридж с 1896 по 1914г, является богатым и важным источником для понятия собственного взгляда оглала о социальных и политических обычаях. Первоначально заинтересованный в использовании своих знаний, чтобы одолеть туберкулез в Пайн Ридж, Волкер проявил искреннее уважение к целителям и святым мужчинам оглала. Действительно, вскоре его профессиональная обязанность переросла в желание понять и записать священный путь и обычаи оглала. В течение 1980-ых, Раймонд ДеМолли и Элен Джанер собрали, отредактировали и издали бумаги Волкера в трех изданиях, Вера и ритуалы лакота, Общество лакота, и Мифы лакота. Общество лакота, собрание тридцати одного интервью со старейшими оглала, является самой важной работой, чтобы понять дорезервационные политические обычаи оглала, поскольку ДеМолли написал, что это "часть самой надежной информации, когда-либо записанной о предмете" и представляющей "слова самих оглала".

Старейшие и святые мужчины оглала, типа Американского Коня, Маленькой Раны, Плохой Раны, Железного Хвоста, Джона Тупого Рога, Пальца, Короткого Быка, Красного Пера, Красного Облака и Джорджа Сворда, боялись, что их знания традиционных обычаев лакота умрут вместе с ними, если их не сохранить, "записав". За эти годы, старики научились уважать и доверять Волкеру, и относились к нему как родственнику, а не как к постороннему. В конечном счете, после долгих размышлений и поисков видений, старики и святые мужчины согласились передать доктору Волкеру богатство своих знаний, в конечном счете, допустив его в Общество Бизонов, целителей.

Волкер получил значительную помощь в своём этнографическом исследовании. Поскольку врач плохо говорил на языке лакота, он полагался на нескольких переводчиков: Чарльза и Ричарда Найнс, индейских торговцев в Пайн Ридж, имевших корни белых и могавков; Томаса Тийона (Серый Гусь), полукровка оглала, которому доверяли старики; и Джорджа Сворда, бывшего капитана индейской полиции Пайн Ридж. В дополнение к переводам Волкера, эти партнеры внесли вклад в проект, проводя полевые исследования среди общин резервации, переводя тексты и записывая собственные наблюдения обычаев лакота. Сворд сказал Волкеру, "Я научился писать на лакота, но я пишу, как говорили старые лакота... Я запишу для вас старые обычаи и церемонии. Я напишу, чтобы все люди знали это". Волкер очень ценил усилия Сворда. В письме 1910г Кларку Висслеру, который спонсировал работу доктора среди оглала, Волкер, заявил, "Теперь я имею, в дополнение к рукописи Сворда, которую я показывал вам, приблизительно 250 дополнительных страниц об обычаях и церемониях оглала, написанных Свордом".

Во время сбора информации, Волкер стремился быть объективным, "чтобы узнать индейца с индейской точки зрения". Он произвёл синтез политических обычаев оглала, "как если бы они были написаны самими оглала, пытающимися собрать отчет об исконном образе жизни своего народа". Этот пункт очень важен, поскольку старики время от времени не обращали внимания на более интересные детали.

В дополнение к документам Волкера, я сверялась с другими интервью оглала, проведёнными судьей Эли Рикером вначале 1900-ых, наряду с письмами, написанными о людях оглала Стэнли Весталом (профессор Уолтер Стэнли Кэмпбелл). Многие рукописи Рикера доступны на микрофильме в Историческом Обществе Небраски; записи Кэмпбелла находятся университета штата Оклахома.

Собрания Волкер, Рикера и Кэмпбелла содержат информацию, полученную от самих оглала. Также доступны многочисленные "сообщения" европейцев и американцев, которые встречались с людьми лакота и дакота в течение столетий. Реляции Иезуитов содержат названия племен сиу уже в 1640г; к 1860г французские исследователи Пьер Радиссон и Медард Де Грозелье обнаружили лагеря дакота в северо-западном Висконсине и восточной Миннесоте. К началу восемнадцатого столетия, Пьер ла Верендри и его сыновья посетили территорию сиу, выйдя из Грин-Бей на запад, к реке Миссисипи. В течение более сотни лет другие наблюдатели записали наглядные отчеты о сиу, от мимолетных наблюдений до детальных отчетов о племенных подразделениях, населении, деревенских лидерах, племенных территориях и случайный советах. Этими наблюдателями были миссионеры Луи Эннепин, Пьер-Жан ДеСмет, и Стивен Риггс, который в 1840г посетил форт Пьер, чтобы собрать информацию о лакота; исследователи Мериуотэр Льюис, Уильям Кларк, Зебулон Пайк, Стивен Лонг, Джозеф Николет и Пьер Лоу; и мехоторговцы Жан Батист Труто, Пьер Антуан Табо, Джошуа Пилчер и Руфус Сэйдж.

Используя коллекции Волкера, Рикера и Кэмпбелла, а так же другие архивные этнографические материалы, я произвела собственную реконструкцию политических обычаев оглала. Кроме того, всякий раз я проверяла мою реконструкцию, исследуя исторические записи тех, кто наблюдал обычаи оглала в течение многих лет. Например, около 1850г Персиваль Лоу, американский солдат, вспоминал о гостеприимстве "этонча" лакота. Этонча Лоу – это itancan лакота, символический отец общины, или вождь, в обязанности которого входит предоставление продовольствия и убежища посетителям и нуждающимся.

Ещё одним источником для этой книги послужили отчеты Офиса Индейских Дел и американской армии; эти отчеты находятся в Службе Национальных Архивов в Вашингтоне и его региональном отделении в Канзас-Сити, Миссури. Эти материалы содержат значительную информацию относительно многочисленных советов, проведенных между американскими должностными лицами и представителями оглала.

Слова лидеров оглала девятнадцатого столетия, содержащиеся в исторических отчетах, дошли до нас благодаря навыкам переводчиков полукровок, типа Джозефа Биссонетта. Точность их переводов никогда не будет установлена полностью. Мы не можем определить, как хорошо переводчики понимали язык лакота и английский язык, и при этом мы не можем различить голосовые интонации участников совета или их жесты, которые помогают определить сарказм, иронию, или гнев. Несмотря на эти трудности, архивные документы обеспечивают нас богатой информацией.

В своей статье, "Отношения между индейцами и белыми: представление с другой стороны границы", антрополог Альфонсо Ортиз усомнился в большинстве "сбалансированных и честных" историй об отношениях между белыми и индейцами. "Истории, о которых я говорю" пишет Ортиз, "признают, что индейцы всегда были многомерными и разумными людьми". Кроме того, он полагает, что "тщетно пытаться иметь дело с абстрактными индейцами или индейскостью". Скорее, "лучше иметь дело с отдельными племенами, конфедерациями и общинами" через "большую путаницу специфических фактов об отдельных народах". Учитывая совет Ортиза, можно надеяться, что эта книга представляет лидеров оглала активными, живыми людьми – мужчинами, которые имели свои собственные причины, планы, разработанные для защиты своих людей и сохранения своих политических обычаев.

Глава первая

Священный Круг

Пешком, только с одними собаками, тянущими небольшие травуа с домашним скарбом, лакота или западные сиу, к началу 1700-ых годов достигли восточных окраин Великих равнин, оставив своих родственников, санти, в краю лесов. Хорошо вооруженные и уверенные, эти первые лакота мигрировали на запад в поисках нового богатства – бобров и бизонов, которые паслись в открытой прерии к западу от Миссисипи. Бизоньи родственники лакота, tatanka, были основой жизни западных сиу, обеспечивая людей почти всем необходимым, от продовольствия до сырья. Рога бизонов использовали как ложки и ковши, черепа – в священных церемониях, а из сухожилий делали тетивы для луков. Из выделанной шкуры бизона делали мягкую и теплую одежду, из сыромятной кожи – мешки, богато украшенные покрытия палаток. Шкурами лакота торговали в постах, расположенных вдоль верхней Миссури. К середине столетия лакота приобрели лошадей, позволивших им охотиться более эффективно, путешествовать более экстенсивно, и воевать за территориальное господство. После 1750г лакота развязали ряд межплеменных конфликтов. Подкошенные эпидемий оспы, сельскохозяйственные племена арикара, мандан и хидатса верхней Миссури не могли противостоять сиу. 1

Почти целое столетие, газетный редактор Джон О'салливан пытался оправдать заселение Североамериканского континента, пропагандируя железнодорожные компании, соблазняя европейцев в "Рай Земной", обнадеживая золотоискателей, жадных до земли фермеров и скотоводов, разрушивших племенные охотничьи угодья. Но, задолго до них, лакота уже утвердились далеко от восточного края прерий. Двигаясь на запад от Миссури в последней части восемнадцатого столетия, группы лакота, возглавляемые оглала, достигли Блэк-Хилс, Йеллоустон и Платт. К 1840-ым годам кроу, шайенны, понка и пауни пали жертвой военных отрядов лакота. До этого времени, священный круг (cangleska wakan) – метафора общества лакота – был сильным и нерушимым. 2

Если опасность скрывалась вне круга, люди искали мира, процветания и сотрудничество в его пределах. Общая с другими племенами лакота (ospaye) ежедневная жизнь оглала вращалась вокруг tiyospaye (общины), основной социальной группы, автономной в течение большей части года, оставаясь неотъемлемой частью племени тетон. 3. Община – tiyospaye – обычно состояла из десяти или более семейств; большие общины были разделены на несколько лагерей (wicoti), один из которых имел статус "родительского" лагеря. Палатки (tiognaka) лагеря вмещали семьи родителей с детьми, и иногда не состоящих в браке родных братьев и кузенов. Каждое домашнее хозяйство знало свое место в пределах лагерного круга, закреплённое за наиболее уважаемыми семействами в месте чести – напротив входа. Святые мужчины (wicasa wakan), чьи сны и видения отмечали их как посредников Великой Тайны, понимали священную символику круга. Все в природе имело форму круга – солнце, луна, звезды, камни и Вихрь (Yum), младший брат Южного Ветра. Даже люди и животные имели форму "круга". Круглые палатки были микромиром вселенной, кругом в пределах больших кругов. Таким образом, люди жили в кругу, в космическом центре, где существа земли общались с божественными силами. Изгнанные семейства были вынуждены переместить свои палатки из круга – наказание, которое большинство лакота едва могли перенести. 4

Во время одной из бесед, святой человек Черный Лось, продемонстрировал Джозефу Брауну важность круга в мировом представлении лакота. Браун был особенно тронут способностью Черного Лося общаться с маленькими детьми; например, святой человек любил опускаться на четвереньки, чтобы стать лошадью, на которой его маленькие друзья могли кататься. В этот момент не было никакой разницы в поколениях. Как Черный Лось позже объяснял ему, "я старик, и собираюсь возвратиться к Великому Таинственному, а маленький ребенок – существо, которое только прибыло от Великого Таинственного; так что мы очень близки друг другу" в этом круге жизни. 5

Отношения между родственниками служили принципами порядка, воплощаемые во фразе лакота Mitakuye oyasin – "Мы все связаны". Отношения распространялись подобно гигантской сети, от расширенного семейства к общине, к ospaye, к племени, к земле, растениям, насекомым, животным, к вселенной, и к Великой Тайне. Дети не могли постичь это моментально, но они обучались. Это была их обязанность в течение всей жизни – быть "хорошими родственниками". Люди признавали частную собственность, но ненавидели материальные богатства. Хорошие родственники чтили свои семейства, перераспределяя богатство менее удачливым. Мать, которая желала чтить свою дочь, могла отдать от её имени украшенную бисером или иглами одежду сироте или старой вдове. Отец мог выказать привязанность к другу, предлагая лошадь бедному семейству. Таким образом, все были удостоены – дающий и получающий. Такие уроки великодушия укрепляли родство, и были более ценны, чем материальные товары. 6

Обобществление обеспечивало комфорт и безопасность. Только самые позорные семейства отказывали в продовольствии голодающим или излишне подвергали семью опасности. Но постоянные товарищеские отношения такого образа жизни могли быть весьма напряжены, особенно в течение зимних месяцев, когда люди проводили долгие часы вместе. Через какое-то время лакота установили законы, чтобы способствовать гармонии и сотрудничеству, и успокаивать строптивые умы. Конечно, эти законы не были абсолютны, но во многих случаях они были эффективны.

Отношения родства были универсально признаны и понятны, формируя поведение. Они были столь существенны, что немногие индивидуумы могли взаимодействовать с незнакомцами, пока не будет установлена родственная связь. Терминология родства лакота была весьма сложна, отражая род, поколение и порядок рождения. Младший брат обращался к своему старшему брату, как ciye, который в свою очередь называл своего младшего брата misunkala. Женщина называла старшего брата как tiblo, а свою старшую сестру как cunwe. Внуки называли бабушку своей матери onci, или oncisi, и дедушку матери tunkansi. Обращаясь к бабушке отца, они называли её kunsi, а дедушку отца как tunkasila. Женщина называла своего мужа mihingna; он, в свою очередь, обращался к ней как mitawicu. Только грубые и неотесанные индивидуумы обращались к своим родственникам, называя их личными именами. 7

Когда мужчина женился, мать его жены немедленно становилась, в понятии белых, его тещей. Впредь они никогда не могли смотреть или разговаривать друг с другом, и это не считалось непочтительным и невоспитанным поведением. То же самое сохранялось между молодой женщиной и ее свекром. Это взаимное табу было столь мощным, что родители утверждали, что они не могли узнать супругов своих детей.

Некоторая степень формальности также отмечала обязательства между братьями и сестрами. Достигшая половой зрелости молодая женщина не могла сидеть близко к своему брату или смотреть на него пристально. Но она демонстрировала свою любовь и уважение, расточая внимание на его детей. Со своей стороны, мужчина показывал привязанность и уважение к своей сестре, заботясь о ее благосостоянии.

Обязательства между родными братьями одного рода были намного более неофициальными. Мужчины публично выражали привязанность к своим родным братьям, мягко дразня их и разыгрывая, что также помогало минимизировать конкуренцию между родными братьями. Сестры, которые типично были особенно близки, вели себя подобным образом. Лакота признавали полигамные союзы, и поскольку сестры могли выйти замуж за одного человека, они изобретали различные способы разрядить взрывные ситуации. "Родственники со стороны мужа или жены" одного возраста доходили до крайности, когда дразнили, или баловались непристойными шуточками. Община признавала такие шуточки настолько "обязательными" для весьма реальной цели, чтобы однажды женщина могла выйти замуж за родного брата своего покойного супруга. 8

Лакота также привлекали в свой круг так называемые вымышленные семьи или людей, которые не были связаны с ними по генетической или родственной линиям. Джеймс Волкер, врач в резервации Пайн Ридж с 1896 по 1914гг, был проинструктирован, что место жительства в пределах tiyospaye основывалось, прежде всего, на личном выборе. 9. В течение резервационного периода, оглала, как и многие другие коренные американцы, называли своего агента "отец", таким образом, определяя своё отношения родства. Пока агентов принимали и почитали, они, как ожидалось, будут вести себя, как хорошие отцы лакота: как щедрые опекуны и защитники. В отличие от немногих белых мужчин, родственные связи с оглала которых позволили им ухватить важность такого родства, большинство агентов было не в состоянии постичь истинное значение их неофициального названия.

Некоторые оглала были связаны весьма специфическими отношениями, названными hunka. Маленькая Рана утверждал, что его отец, Бычий Медведь, уважаемый святой человек и itancan (вождь общины), до самой смерти в 1841г, помогал распространять эту уникальную традицию в течение 1830-ых. Старшие и более состоятельные члены общины часто просили разрешения у семейств провести церемонию принятия некоторых детей или подростков. Джордж Сворд (Меч), святой человек и один из друзей и осведомителей Волкера, объяснил, что, "когда индейцы вступали в семью таким способом, это означало, что они были рождены в семье". Медведь Гром, другой племенной старейшина, утверждал, что "иногда можно было уйти с Hunka, оставив близких родственников". Объединенные в этих почётных отношениях клялись защищать и поддерживать своего hunka даже перед лицом опасности и в личных лишениях. Старший hunka мог быть настолько уважаемым, что его tiyospaye обращалось к нему как mihunka, название, показывающее большое уважение. 10. Маленькая Рана гордо заявил, что его отец был таким человеком для своих людей. 11

Правила поведения лакота были хорошо организованны, чтобы каждый член tiyospaye, мужчина или женщина, старый или молодой, связанный кровью или нет, с самого раннего детства ощущал мир и гармонию в пределах tiyospaye. И те, кто оставил свой лагерный круг, чтобы присоединиться к другой общине, знали, как действовать со своими новыми родственниками. Как только ребёнок принимал и использовал названия семьи, типа дедушки, матери, или дяди, он нёс моральное обязательство вести себя согласно правилам и обычаям общины. Сознательно или нет, белые мужчины, которые женились на женщинах лакота, незнакомцы, которые взаимодействовали с различными tiyospaye, также были должны подчиниться этой системе. 12

Родственные связи поддерживали священный круг в сердцах людей, поскольку они не могли предсказать роспуск своего собственного лагерного круга. Дорезервационное общество лакота было непостоянным и динамичным, характеризующееся текущим сплавом и расщеплением общин. В конце 1830-ых, французский географ Джозеф Николлет отметил три главных общины оглала: Onkp'hatina (Хункпатила), во главе с Желтым Орлом, возможно, братом или кузеном Человека, Боящегося Своей Лошади; Ku-Inyan во главе с Безумной Собакой; и Oyurpe (Оюхпе), во главе с Белыми Серьгами. Все три общины, писал Николлет, имели равный размер – приблизительно сто палаток – и занимали территорию от Блэк-Хилс до реки Платт. Старики в резервации позже утверждали, что всего было семь традиционных общин оглала. В 1879г преподобный Джон Робинсон, протестантский миссионер в резервации Пайн Ридж, получил список этих tiyospaye: Ite Sica (Плохие Лица), Kiyuksa (Разрывают Свой Собственный или Отрезанные), Oyuhpe (Сброшенный Вниз или Разгруженный), Payabya (Отодвинутый), Tapisleca (Селезёнка), Wazaza (Край (?) или "оседжи"), и Wagluhe (Бездельники). 13

Для европейцев и американцев происхождение политической организации сиу окутано тайной. За эти годы они не соглашались на существование Ocetiyotipi Sakowin, Семи Огней Совета сиу (лакота и дакота). Пьер Чарльз Ле Сюр, французский мехоторговец, сделал несколько этнографических записей, имеющих отношение к сиу между 1683 и 1701гг. В 1680г Роберт де Ла Саль спонсировал исследовательскую экспедицию от реки Иллинойс по Миссисипи. Во главе с Мишелем Акко, отряд включал отца Луиса Эннепина, который издал свои наблюдения сиу три года спустя. Но никаких упоминаний о Семи Огнях Совета не было включено в его сообщения. Годы спустя, в 1823г, майор Стивен Лонг вел военную и научную экспедицию, чтобы исследовать истоки рек Миннесота и Ред-Ривер. Геологом экспедиции был Уильям Китинг, профессор естествознания университета Пенсильвании. В течение поездки, Китинг делал записи, а позже издал этнографическую информацию региона сиу, включая оценки населения, обычаи, охотничьи территории, а также описание Семи Огней Совета. Китинг заключил, что Ocetiyotipi Sakowin ("Ochente Shakoan") когда-то были политической конфедерацией, которая необъяснимо развалилась к неопределенной дате. 14

Спонсируемый американским правительством в конце 1830-ых, Николлет прошёл той же дорогой, что Китинг и Лонг. Собирая ценную этнографическую информацию относительно племен лакота, включая обычаи, основных лидеров и племенные области, Николлет предположил существование конфедерации, типа Семи Огней Совета. Так же сделали Питер Вилсон, бывший армейский лейтенант, который стал первым официальным агентом лакота в конце 1824г, и Пауль Вильгельм, герцог Вюртембергский, который в течение краткого времени жил в деревне сиу. 15

Перспектива существования Ocetiyotipi Sakowin не подлежит сомнению. Даже сегодня лакота заявляют, что семь звезд Большой Медведицы представляют племена Семи Огней Совета – лакота, мдевакантонван, вахпекуте, вахпетонван, сиссетонван, янктон и янктонаи. Обосновавшись у истоков реки Миссисипи уже в шестнадцатом столетии, члены Семи Огней Совета говорили на одном языке (с диалектическими различиями), и разделяли подобные обычаи и географическое происхождение. Доступные отчеты об Ocetiyotipi Sakowin, однако, не объясняют, как и почему возникла политическая организация лакота, и особенно оглала. Таким образом, преданность и внимание Джеймса Волкера, Чарльза и Ричарда Найнса, Сворда и Томаса Тиона к обычаям оглала, оставили наследству ценные рукописи, вклад которых в этнографию неоценим.

Осторожные и детальные исследования этих первых отчетов показывают политическую организацию лакота, которая была адаптирована под местные условия, органичную и прагматичную. Нужно отметить, что старые оглала никогда не рисовали для Волкера четкие различия для "социальной", "религиозной", и "политической" организации. Духовность и обрядовость проникали во все аспекты общества лакота, и конечно, полномочия агентов требовали религиозных санкций. Собрания Волкера действительно включают детальную информацию относительно священных верований и церемоний, и, несомненно, на действия лидеров оглала время от времени влияли их личные сны и видения.

В 1912г Кларк Висслер представил модель политической организации оглала. 16. Чтобы продемонстрировать сложный характер политических обычаев оглала, нужно представить три модели дорезервационной политической организации оглала: tiyospaye, многообщинной и церемониальной.

Система tiyospaye не признавала никакого централизованного политического органа с чёткими полномочиями. Члены лагеря могли собрать совет (состоящий из нескольких категорий лидеров, типа itancan, blotahunka (лидер военного отряда), главные мужчины, воины и святые мужчины), и избрать престижные должности – wakiconza (администратор лагеря, или "тот, кто решает") и akicita (''исполнители решений"). По крайней мере, семь "мужей" было необходимо избрать. 17

Общество Вождей или Совет, выполнял основные законодательные обязанности в tiyospaye, хотя существуют разногласия относительно фактического названия совета. Висслер утверждал, что Совет Вождей был известен как Большие Животы (Tezi Tanka), тогда как осведомители Волкера, Томас Тион и Джон Тупой Рог, заявили, что Большие Животы, фактически, были Тихими Едоками (Ahinila Wota) – общество старых воинов, которые после молчаливого банкета бизона или щенка, занимались обсуждением политических дел лагеря. Исторические документы не могут устранить разногласия, но действительно предлагают существование Тихих Едоков среди сиу уже в 1669г. Реляции Иезуитов включают краткий отчет, что сиу "обожают трубку, и ни слова не говорят на своих банкетах". 18

Специальная палатка совета (tiyotipi) была установлена близко к входу в лагерь, в пределах hocoka, внутреннее место, созданное кругом типи. На совете говорить мог любой, включая старших женщин, хотя признавалось, что членство совета требовало формального приглашения, символизируемого палочкой, обугленной на одном конце. Если члены совета требовали возвращение палочки, такого человека считали свергнутым или неприятным в палатку совета. 19

В соответствии с протоколом, человек, который созывал встречу, открывал её предложением трубки. Джордж Сворд, один из осведомителей Волкера, заметил, "когда лакота делали что-нибудь официальное, сначала они должны выкурить трубку". После того, как все члены совета выкурили трубку, тот, кто созвал встречу, объявлял повестку дня. Любой желающий мог говорить, и один признанный лидер мог обращаться к совету. Валентин Макджилликадди, индейский агент в резервации Пайн Ридж между 1879 и 1886гг, также наблюдал традицию курения трубки перед началом совета. Иногда, добавлял агент, было горячее обсуждение "граничащее с ярким спором", но участники обычно предпринимал большие усилия, чтобы выступающих не прерывали. 20

Если дело было чрезвычайно важным, как переговоры с белыми, члены совета были "спокойны, взвешены и выбраны" из известных членов общины. Представители белых часто смущались процессом принятия решения оглала и других племен индейцев Равнин. Американцы девятнадцатого столетия были приучены к формулировке правила большинства. Оглала принимали решения в соответствии с согласием, ища компромисс в различных точках зрения, пока единодушное решение не будет достигнуто, таким образом, позволяя им представить объединенный фронт в течение переговоров. Свидетельства этого процесса могут быть найдены в записях переговоров и других исторических документах девятнадцатого столетия. Джон Ордвей, член экспедиции Льюиса и Кларка, описал совет, проведенный с общиной брюле 30 августа 1804г. Говоря через переводчика, Пьера Дориана, все четыре представителя брюле в своих речах поддерживали одну позицию. 21. Представители совета лакота придерживались нескольких тем или проблем, которые были приемлемы для их tiyospaye, и белым не удавалось убедить их принять решение без общего согласия.

Однако было бы неблагоразумно считать, что согласие всегда достигалось на собраниях лагеря. Иногда, инакомыслие в пределах Совета Вождей препятствовало процессу принятия решения, требуя, чтобы влиятельные лидеры пытались изменить мнение оппозиции. В обществе лакота, где родственные связи и лояльность к семейству были главными двигателями, инакомыслящие были подвергнуты давлению или даже оскорблению, для принятия единодушного решения. Однако, принуждение не одобрялось советом. Если согласие не могло быть достигнуто, собрание откладывалось, и спорные вопросы оставляли нерешенными, часто приводя в недоумение американцев.

Лакота признавали одного или нескольких itancan, которые, как ожидалось, будут "хорошими мужчинами" – добрыми, щедрыми, терпеливыми, мудрыми, дипломатичными и храбрыми. Действительно, такими становились наиболее успешные воины. Самый уважаемый itancan самого старого tiyospaye получал статус, который переводчики часто называли "главный вождь". Маленькая Рана, например, утверждал, что он был "главным вождём оглала, и мой отец (Бычий Медведь) был главным вождём. В общем лагере оглала я имею право размещать типи в главном месте". Как символические отцы, вожди общин несли огромное бремя ответственности за своих людей, особенно больных, сирот и нищих. 22

Мужчина признавался itancan, когда входя в tiyotipi, он приглашался членами совета сесть в catku, "главное место", напротив входа в палатку совета, и говорить первым, если он этого желал. После этого святой человек предлагал ему трубку, которую он курил с другими членами совета. Позже он выбирал двух из пользующихся наибольшим доверием друзей, часто молодых воинов, чтобы служить его помощниками. Эти помощники информировали itancan в вопросах лагеря, а также служили его личными посланниками. 23

Вождей общин уважали как защитников своих людей, но такой статус не приравнивается к американским понятиям человека, принимающего решения, потому что часто они не имели таковых. В своём письме Уолтеру Стэнли Кэмпбеллу (Стэнли Вестал), Роберт Высокий Орел утверждал, что, обычно, itancan общины оставался молчалив в течение всего совета, если не чувствовал потребности говорить. Следовательно, itancan оглала могли быть мужчины, которых белые были не в состоянии признать, или просто игнорировали. Иногда itancan мог обладать огромным влиянием, и мог убедить воинов лагеря исполнять свои распоряжения, но наибольшее уважение и лояльность определялось его храбростью, великодушием, силой духа и мудростью. Трусливые, эгоистичные или неспособные мужчины не могли надеяться стать itancan, так как люди, и особенно воины, могли просто покинуть их. 24

Руководство было наследственным. Мужчины, которые были слишком стары, чтобы исполнять свои обязательства в tiyospaye, выдвигали своих сыновей, племянников, младших братьев, и, в редких случаях, своих дочерей, чтобы занять их место. Хотя великодушие было одной из кардинальных достоинств оглала, itancan накапливал имущество для единственной цели – перераспределения – самоотверженных действий было недостаточно, чтобы приобрести уважение. Последователи поддерживали itancan до тех пор, пока он мог защищать и сохранять священный круг. Независимо от того, насколько itancan надеялся на своего сына, племянника или брата, как на своего приемника, такое решение требовало общего одобрения tiyospaye. В июле 1903г Красное Облако, старый itancan в резервации Пайн Ридж, решил "отказаться" от своих полномочий в пользу своего сына, Джека Красное Облако. 25. Однако Джек не пользовался таким признанием, которое имел его отец во время жизни в агентстве.

Если лагерь отказывался признавать лидерство выбранного наследника, или желал отстранить itancan от его полномочий, члены совета могли призвать более достойного человека, рожденного в менее известном семействе. Таким образом, вождём мог стать любой храбрый воин, опытный охотник или одаренный провидец. Но даже тогда, неудовлетворенные члены общины могли оставить tiyospaye и присоединяться к другому лидеру, или сформировать новую общину. Потеря поддержки было высшей санкцией – мощным оружием, которое могло проверить поведение лидера. Этот процесс демонстрирует текучесть лидерства оглала, зависящий от способности вождя влиять на своих последователей. Без сильной поддержки, прежде уважаемые лидеры часто теряли своё политическое влияние. 26

Напряженные отношения часто возникали между молодыми людьми и старшинами в вопросах, имеющих отношение к войне. Время от времени, itancan общины и главные мужчины не могли препятствовать молодым людям отказаться от своих военных планов. Во время кризиса, когда способности молодых людей, как охотников и воинов, были особенно необходимы для выживания лагеря, воины имели существенный голос в делах совета. В начале 1840-ых, исследователь Джон Фримонт посетил торговый пост форт Платт. Там он встретился с несколькими старшинами лакота, которые через переводчика Джозефа Биссонетта предупредили его не останавливаться поблизости, поскольку их молодые люди недавно собрали военный отряд, чтобы отомстить за смерть родственников, убитых белыми. Фримонт хотел, чтобы эти старшины сопровождали его во время экспедиции, но они отказались, добавив, что они предпочитали оставаться в своих домах, когда молодые люди вышли сражаться. Фримонт предполагал, что вожди могли управлять воинами, и был удивлен узнать, что старшины "не имели никакой власти над молодыми людьми, и боялись сталкиваться с ними". 27