Пиши Дома Нужные Работы

Обратная связь

НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ПОВСЕДНЕВНОЙ ЖИЗНИ И МИРОВОЗЗРЕНИЯ СЕЛЬСКИХ ЖИТЕЛЕЙ. 2 глава

Быт феодалов, даже мелкопоместных, естественно, отличался от крестьянского. Эти отличия специально рассмотрел Й.Унгер. Шляхта жила и в укрепленных, и в неукрепленных резиденциях. Шляхетские усадьбы, в том числе и неукрепленные, отличались от крестьянских вымощенными плиткой дворами. Печи у шляхтичей были кафельными, со второй половины ХIII в. они дополнялись различными усовершенствованиями. Окна шляхетских домов, в отличие от крестьянских, были застеклены. В домашней утвари феодалов часто встречался керамический импорт, нередко они пользовались стеклянной посудой. Были различия и в пище. Если крестьяне ели (судя по костным остаткам в их усадьбах) преимущественно говядину и свинину, то к столу шляхтичей подавали оленя, зайца, бобра, косулю, коня. Есть свидетельства обжаривания и копчения мяса, хотя преобладала, как и у крестьян, мучная пища. Дополняли стол феодала рыба, яйца, зелень, овощи, лесные плоды. Отличия от крестьян наблюдались в наборе железных предметов и в украшениях. Особенностью феодальных усадеб были находки оружия, снаряжения всадника, печатей. Различия были и в играх: только у феодалов находили игральные камни и кости. Но, подчеркивает Й.Унгер, при столь значительных различиях бытовых условий крестьян и феодалов, отличия последних от условий жизни монахов и горожан - минимальны. Они касались лишь укреплений и архитектуры. В остальном материальная культура бюргеров была выше [809,с.27; 851,с.398].

О средневековых сельских христианских кладбищах данных мало - они еще слабо исследованы. Отмечено пока, что на территории моравских деревень Х-ХIII вв. они встречаются редко, как, кстати, и костелы. Отдельные могильники известны за пределами деревень, хотя расстояние в 1800 м до кладбища считается значительным [306,с. 313; 807,с.141].



 

§ 3. ДЕРЕВНЯ В МЕЖДУРЕЧЬЕ ОДЕРА - ЭЛЬБЫ/ЗААЛЕ.

ДЕМОГРАФИЯ. Продолжительность жизни сельского населения, как в раннем, так и в развитом средневековье была в пределах 20-39 лет, в среднем - около 30 лет. Велика была смертность в детском возрасте. Например, на кладбище Дессау-Мозигкау детские костяки составляли 34% погребенных. В Венгрии Х-ХII вв. 45% погребенных не дожили до 20 лет. Захоронения людей старше 60 лет на сельских кладбищах Центральной Европы составляли 5-22% погребений [512; 661,с.128; 846,с.56].

О состоянии здоровья данных мало. Известно, например, что в могилах на территории Восточной Германии кариес обнаружен у 63-76% погребенных, причем у женщин больше, вероятно, из-за частых беременностей. 53-66% погребенных страдали от пародонтоза [499,с.59-60].

Могильники в раннем средневековье и в славянском, и в германском ареалах располагались обычно вблизи поселений, чаще на расстоянии 100-300 м [661,с.42; 627,с.172-187; 794,с.341-343]. По ходу христианизации, как известно, кладбища перемещались к церквам, располагавшимся обычно в центре поселений или у замков.

Интересные данные для анализа РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЗЗРЕНИЙ поморских славян представляет остеологический материал из языческого святилища в Арконе (о.Рюген). Большинство костей - от домашнего скота, причем чаще забивали более молодых животных, чем на поселениях. Среди жертвенных животных преобладали козы и овцы, затем, в порядке убывания - свиньи и лишь на 4-м месте были кости крупного рогатого скота, то есть наблюдается картина, обратная соотношению скота на большинстве поселений. В малом числе в жертву приносили гусей, петухов, лошадей, собак. Дикие среди жертвенных животных - единичны и представлены птицами, тюленями, речной камбалой и треской. Больше находок - от IХ-Х вв. Встречены, хотя и нечасто, следы человеческих жертв, относительно больше их в ХI-ХII вв. [725]. Эти материалы наталкивают на мысль об определенном прагматизме язычников, предпочитавших жертвовать мелким скотом. Увеличение человеческих жертвоприношений в ХI-ХII вв. возможно связано как с усилением социальной напряженности в условиях складывания господствующего сословия, так и, даже в большей степени, с обострением вооруженной борьбы с немецкими феодалами. Всё это, безусловно, ожесточало нравы.

Помимо общего для ряда племен святилища в Арконе, иногда удается обнаружить и местные языческие капища, как, например, в городище IХ-Х вв. Гросс-Раден (Мекленбург), которое, вероятно, было общинным центром [792,с.42].

Для иллюстраций БЫТА феодалов обратимся к одному из немногих полностью исследованных замков ХI-ХIV вв.: Гоммерштедт в Тюрингии. Первоначально замок представлял собой малый столбовой однокамерный дом на каменном фундаменте, с глинобитными стенами. Такая строительная техника в XI в. применялась у немцев и при постройке крестьянских жилищ, отличавшихся лишь меньшими размерами и, естественно, отсутствием укреплений. Рядом был колодец, обшитый внизу ветками. В конце ХII в. появляется массивная каменная башня с пристройкой и отоплением, проложенным под полом. Рядом сооружаются малые помещения: жилые и хозяйственные, а к располагавшейся по соседству деревне была проложена дорога. Вместо построенной в XI в. рядом с замком деревянной церкви появляется каменная [846].

Общеизвестно, и материалы из Гоммерштедта это подтверждают, что быт сельских дворян стал отличаться от крестьянского в Центральной Европе уже после XI-ХII вв., в развитом средневековье.

ВЫВОДЫ.Итак, продолжительность жизни крестьян Восточной и Центральной Европы в первой половине II тыс. находилась в пределах 35-39 лет. Людей старше 50 лет в деревнях было мало. Рост сельских жителей колебался от 157 до 167 см.

Бытовые условия крестьян определялись прежде всего природными условиями, характером повседневной деятельности и уровнем материальной культуры. Близость этих параметров у населения лесной зоны Европы породила общие черты крестьянского быта. Первоначальное господство в большинстве земель очерченного ареала (кроме северо-восточного региона Европы) полуземлянок на рубеже I/II тыс. сменялось преобладанием наземных крестьянских жилищ. При различиях в расположении построек в усадьбах под жилье долгое время отводилось одно отапливаемое помещение без дымохода. Достаточно однообразным был и набор хозяйственных сооружений (амбары, хлева, погреба, и т.п.). Этнографические особенности сельского домостроительства проявлялись прежде всего в планировке домов и усадеб и в интерьере жилищ. В целом же хозяйственные потребности и повсеместная ограниченность в средствах способствовали простоте и рациональности крестьянской застройки.

Духовная жизнь крестьян определялась, как известно, традициями и религиозным мировосприятием. Больший динамизм общественной жизни на западе изучаемого региона Европы способствовал более раннему внедрению в сельскую среду христианства (с IX-X вв.) и определенной нивелировке мировоззрения, а также и быта, что прежде всего (для археолога) отразилось в характере погребений. Христианские захоронения, как известно, из-за скромности и однообразия, мало информативны для археолога. Поэтому германские и западнославянские могильники с конца I тыс. пригодны прежде всего для демографических штудий. Более медленное внедрение христианства в восточнославянскую крестьянскую среду позволило широко привлекать курганный материал для изучения крестьянской одежды и некоторых элементов быта вплоть до ХIII в. Эти различия и определили характер представленного в разделе материала.


 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Обобщение рассмотренного археологического материала о развитии средневековой деревни позволяет сделать ряд выводов. Их актуальность определяется, с одной стороны, подведением итогов современного состояния наших знаний и, отсюда, определением путей дальнейших исследований, с другой - представлением новых аргументов в длительной дискуссии о времени сложения и особенностях генезиса феодализма в Восточной и Центральной Европе.

Безусловно, приступая к обобщениям и выводам, необходимо отдавать себе отчет о неравномерности археологических исследований в разных регионах, о неполной изученности большинства памятников, о фрагментарности собранных конкретных данных. Отсюда - гипотетичность ряда высказываемых в работе положений. Избегать их, ограничиваясь лишь констатацией однозначно трактуемых суждений, думается, неправомерно. Без постановки гипотез, основанных на имеющихся материалах и последующей проверки их новейшими фактами невозможно развитие любой науки, в том числе и археологии[252]. Это тем более важно в исследуемой проблеме, в условиях, когда работы ведутся всё еще разрозненно, не скоординировано.

Вместе с тем достоверность выводов определяется и общим объемом рассмотренного материала. Представленный в работе территориальный охват, думается, позволил выявить общие закономерности развития деревни в Восточной и Центральной Европе и на этой основе заполнять лакуны в имеющихся сведениях. А.И.Шаскольский отмечал, что основанием для экстраполяции знаний, то есть выводов по аналогии, являются исторические закономерности. Вывод по аналогии возможен благодаря повторяемости в истории [409,с.143]. Многократное перекрестное сопоставление материалов из хорошо исследованных регионов и отдельных памятников убедило нас в правильности приведенных суждений и корректности предлагаемого заключения.

Анализ расселения и застройки деревни, ее экономики, прослеживаемых по археологическим данным процессов социального и идеологического развития позволил наметить этапы истории деревни с рубежа V/VI до ХIV-ХV вв.

ВОСТОЧНОСЛАВЯНСКИЕ ЗЕМЛИ.

ПЕРВЫЙ ЭТАП охватывает вторую половину I тыс. До VIII в. продолжались процессы, уходившие корнями в древнеславянское время. Затем, в различных сферах жизни деревни начались изменения, приведшие к существенным сдвигам на рубеже I/II тыс. Система расселения была стабильной до конца IX в. и характеризовалась медленным и постепенным освоением наиболее благоприятных для земледелия и животноводства угодий в долинах рек лесостепной и степной зон. Сеть поселений была дискретной. Сгустки - скопления селищ перемежались большими незаселенными пространствами возвышенностей, водоразделов, лесов. В ходе славянской колонизации заселялись обычно также приречные долины. Лишь на переувлажненных землях Северо-Западной Руси с VIII в. началось освоение возвышенностей. Плотность населения, за отдельными исключениями в южных землях, была невелика. Размеры и формы поселений - различны. В наиболее благоприятных для жизни местностях, особенно в лесостепи, нередки были крупные стабильные поселки. Но преобладали мелкие и средних размеров селища. Для большинства поселений была характерна бессистемная застройка (кучевая и распыленная), но встречалась и линейная планировка, обычно вдоль изломов террас. В целом, застройка зависела от конфигурации рельефа и характера общественного устройства. С VIII-IХ вв. появились первые свидетельства обособления крестьянских дворов, что отразило начало перехода к соседской общине. Большие патриархальные семьи начинают сменяться патронимиями. Но до конца I тыс. процесс не принял массового характера. Обе формы семейных отношений сосуществовали. Лишь после Х в. отмечается господство малых семей и территориально-общинных связей.

Распад родовой общины, очевидно, определялся хозяйственным процессом, который в VIII-IХ вв. отразился в распространении более совершенного орудия обработки почвы - сохи и, как следствие, некоторой интенсификации земледелия, что выразилось в увеличении роли лесного перелога (в лесостепи - подъема залежных земель) и появлении признаков паровой системы. Начало обособляться и ремесло, прежде всего наиболее значимые для хозяйственного развития металлургия и металлообработка. Хозяйственный прогресс в условиях лесной зоны способствовал, вероятно, и появлению там с VIII в. наземных жилищ. В лесостепи сохранялись полуземлянки.

Все указанные хозяйственные и общественные процессы способствовали и складыванию социального неравенства. Наряду с существовавшими ранее общинными городищами-убежищами в VIII в. и, в большей степени, в IX в. возникают городища с постоянным населением. Так начинает выделяться слой воинов. С IX в. отмечено и появление укрепленных резиденций, на которых, вероятно, проживали представители складывавшейся княжеской власти - выделяется знать. Но до X-XI вв. эти господские поселения были крайне малочисленны и массового подчинения сельского населения землевладельцами по археологическим материалам не наблюдается.

Таким образом, первый этап характерен постепенной интенсификацией хозяйственной и социальной жизни деревни, из которой с VIII-IХ вв. начинает выделяться знать.

ВТОРОЙ ЭТАП начинается с X-XI вв. существенными изменениями в характере расселения и социальной структуре. При сохранении прежней, долинной системы, сначала в южнорусских землях, а с ХI-ХII вв. и в лесной зоне отмечено резкое увеличение количества поселений. Среди новых деревень растет число средних и малодворных, часто недолговечных. То есть идет интенсивное отпочкование дочерних поселков, состоящих из малых семей. Это свидетельствует об окончательной победе территориальных связей. Чаще встречается в деревне регулярная застройка, далеко на юг проникают наземные дома. В земледелии - всё больше признаков распространения паровой системы. В ХI-ХII вв. отмечены следы применения плуга и трехполья. Достигает подлинного расцвета деревенское ремесло. Обилие украшений положительно характеризует уровень жизни. С XI в. в деревню проникает христианство, которое в ХIII в. вытесняет, в целом, язычество.

Важные изменения происходят в социальной сфере. В Х в. в южнорусских землях становится больше укрепленных поселений - крепостей-резиденций дружин с предводителями-боярами. ХI-ХI вв. характерны массовым ростом укрепленных резиденций-замков по всей Руси, что, очевидно, отразило оседание знати на землю и формирование феодального землевладения. Симптоматично в этой связи исчезновение в течение Х в. общинных убежищ. Следовательно, феодальное господство стало повсеместным явлением. Причем в южнорусских землях этот процесс шел уже в X-XI вв., в лесной зоне - с рубежа ХI/ХII вв. Но феодализация еще не успела, по-видимому, затронуть поселенческие, демографические и хозяйственные структуры в деревне, ибо не отразилась ни на характере расселения, ни в материальной культуре. Изменения начались с конца ХIII в. и выразились в смене системы расселения. Отчасти эти процессы стимулировало монгольское нашествие, вызвавшее отток части населения с пострадавших земель в более безопасные места. Но, в целом, изменения в характере расселения были вызваны внутренними причинами.

Таким образом, ХIII в. завершил второй этап развития восточнославянской деревни (по археологическим данным) и с рубежа ХIII/ХIV вв. начался ТРЕТИЙ ЭТАП. Он характерен резким уменьшением количества известных поселений в старой зоне расселения - в долинах и началом освоения водоразделов в лесных зонах. Преобладали малодворные деревни с наземными избами. Последние стали чаще сооружаться и в лесостепи, но там сохранялось тяготение к речным долинам, что, вероятно, было связано с сухостью южных земель, в силу чего на юге отмечается бóльшая стабильность деревень с ХII-ХIII вв. до ХIV-ХV вв. В лесной зоне сказалось начавшееся в ХIII в. увлажнение климата, которое наложилось, вероятно, на исчерпание пригодных для обработки земель в ходе демографического бума XI-ХIII вв. Повсеместное же распространение новых агроприемов и плуга позволило обрабатывать тяжелые почвы лесной целины. Мелкоконтурность полей на лесных заимках определила и малодворность поселений. Они становились трудноуловимыми для археологов. Не исключено и перераспределение сельского населения в условиях развития феодального землевладения. Заселение водоразделов, очевидно, послужило причиной запустения в течение второй половины XIII-XIV вв. многих деревень в долинах. Сопоставление археологических материалов с письменными источниками позволяет считать этот этап временем формирования средневекового аграрного пейзажа в лесной зоне Восточной Европы. Дальнейшее развитие процессов в деревне выходит за рамки археологических данных.

Как видно, предложенная систематизация рассмотренного материала основывается, прежде всего, на изменениях в характере расселения, непосредственно отражавших демографические и хозяйственные процессы, происходившие в среде сельского населения. Такова специфика археологических источников. Социальные процессы отражаются ими опосредованно, интерпретации здесь сложны и отнюдь не бесспорны. Вместе с тем основные вехи социальных изменений, думается, выделяются весьма наглядно. Заметен рубеж I и П этапов - IX-X вв. - время интенсивного распада родовых структур, время складывания новых территориальных, соседских связей и формирования нового общественного слоя, время его выделения и обособления от основных масс населения.

Рассмотрим, как соотносятся эти выводы с общеисторическими оценками генезиса феодализма в Восточной Европе. При всех спорах о начале и ходе генезиса феодализма в древнерусских землях исследователи сходятся на том, что социальные изменения начались в VIII-IX вв. и наиболее интенсивно шли до ХI-ХII вв., когда основные черты нового общественного устройства стали достаточно определенными. Но если сторонники традиционных подходов к генезису феодализма в советской историографии видели в явлениях VIII-IХ вв. начало появления феодальных структур, которые к ХI-ХII вв. сложились окончательно, то представители школы И.Я.Фроянова считают, что с VIII-IХ вв. до ХI-ХII вв. происходило лишь разложение общины, а выделившиеся племенные верхи из-за своей малочисленности еще не влияли на жизнь основной массы общинников. Представляется, что сторонники Фроянова, верно определив хронологию процесса разложения родовой общины (подтверждено и археологическими данными), преуменьшают значение и роль складывавшаяся с IX в. дружинной организации (тоже подтвержденной археологическими материалами)[253]. То есть процесс организации властвования над окрестным населением уже начался. Но и преувеличивать его тоже нельзя, ибо на жизни основной массы сельского населения он еще почти не сказывался (до начала массового создания укрепленных усадеб-замков с конца X-XI в.). Слишком малочисленны и разрозненны были эти новые силы. Думается, правы И.С.Винокур и Ю.М.Тарасов, считающие, что в VIII-Х вв. происходило "состязание" трех укладов: родоплеменного, рабовладельческого и феодального. Они, правда, пишут о пережитках родоплеменных отношений, что в свете изложенного выше материала едва ли верно, особенно для VIII-IХ вв. Поэтому распространенное определение последних веков I тыс. как раннефеодальных возможно и не совсем точное. Э.С.Гудавичюс переносит на восточноевропейскую почву концепцию А.И.Неусыхина и А.Я.Гуревича о дофеодальном периоде, охватывавшем время становления дружины и начала ее, с князем во главе, противостояния массам общинников. Но такой "негативный" термин многих не устраивает, ибо в нем не содержится указания на суть процессов. Представляется, что поскольку формирование крупной земельной собственности и на ее основе отношений господства и подчинения (то есть феодальных отношений) шло по восходящей и постепенно вытеснило другие уклады, данный период можно называть протофеодальным (что, собственно, и встречается в некоторых работах). А название "раннефеодальный" логично отнести к событиям X-XI вв. Время же "замкового бума" в ХI-ХII вв. можно вполне обоснованно считать победой феодализма. Здесь уже археологические материалы дают однозначный ответ [10,с.403-404; 55; 63,с.136-136; 64; 66; 74; 85; 133,с.327-337; 135,с.368; 163; 177; 222; 315; 383,с.39; 430,с.108].

ЗАПАДНОСЛАВЯНСКИЕ ЗЕМЛИ.

ПЕРВЫЙ ЭТАП длился с VI до второй половины VIII-IХ в. Это - период расселения и хозяйственной консолидации западнославянских племен. Заселялись долинные, свободные от лесов, относительно более плодородные земли. Освоению территории способствовало начавшееся в VII в. потепление с более сухим, чем прежде, климатом. Деревни были распыленно-кучевыми и, реже, круговыми, с жилищами наземными и полуземляночными на юге ареала. Основой хозяйства были земледелие и скотоводство. Общественный строй оставался первобытным. Развивается общинно-племенная структура расселения с сетью селищ-деревень и укрепленных общинных и племенных центров - городищ. В ходе освоения земель консолидируются племенные союзы. Наиболее известным из таких союзов является так называемое "Государство Само" (первая половина VII в.), охватившее чехо-моравские и западнословацкие земли[254]. В деревнях сохраняются общинные порядки, формируются патронимии, индивидуальные хозяйство еще не выделились.

ВТОРОЙ ЭТАП характерен серией демографических, хозяйственных и социально-политических изменений, происходивших в течение IХ-ХI/ХII вв. При сохранении в целом прежней системы долинного расселения происходит уплотнение населения в освоенных ранее агломерациях. Планировка деревень осталась, в принципе, прежней, но со второй половины IX в. отмечены и линейные поселения. В строительном деле для IX-X вв. характерен переход в южной части региона от полуземлянок к наземным жилищам. Новые тенденции отмечаются и в земледелии: с VIII-IХ вв. появляются свидетельства спорадического применения плуга и регулярного севооборота, хотя о существенном влиянии этих новшеств на агрикультуру говорить еще рано. В ряде мест отмечалось увеличение роли свиноводства. Заметен прогресс в сельском ремесле. Все это способствовало, несомненно, появлению устойчивого прибавочного продукта - необходимой основы для появления имущественного и социального неравенства. Важным явлением, основной особенностью данного этапа стало выделение и обособление социальных верхов в особых укрепленных резиденциях и создание на основе таких поселений-городищ системы административно-территориальных округов. При многих резиденциях возникли укрепленные предградья (форбурги), населенные служилым элементом. Появляются первые свидетельства о крестьянских усадьбах (Торнов), связанных с социальными верхами. Но на основной массе сельских поселений сохранилась старая общинная организация с имущественным и социальным равенством. Старые большие общинные городища, рассчитанные на всё население округи, в течение IX в. исчезали. Таким образом, особенностью генезиса феодализма в регионе, начало которого бесспорно обозначилось укрепленными резиденциями знати, является консолидация социальных верхов, концентрация в их руках политической власти, создание вокруг них служилого слоя. Основная масса населения - непосредственные производители еще, очевидно, оставались свободными и новые общественные отношения лишь "сверху" накладывались на общинную структуру через административные, юридические и финансовые функции. На этой основе, очевидно, и складывались первые западнославянские государственные образования, среди которых самым ранним стало в первой половине IX в. Великоморавское княжество.

По свидетельству М.Кучеры, в отличие от "Государства Само" Великая Моравия была государством с преобладанием феодальных черт: со времен Святополка (вторая половина IX в.) князь уже не только являлся племенным вождем. Княжеские вельможи были связаны узами личного подчинения и переносили свои усадьбы в центральные городища, поближе к княжеским резиденциям. Это - потенциальные группы служилых людей, будущих крупных землевладельцев. Они опирались (кроме доходов со своих владений) на этническое единство славян, военную силу, христианизацию. Набеги венгров остановили в начале X в. развитие этого государства. Быстрота гибели Великой Моравии была связана с тем, что в княжестве еще не была создана сеть провинциальных феодальных владений, которая могла бы пережить разгром и сберечь военную силу. Основная масса производителей - крестьян была связана с государством еще по-старому: через уплату даров, взносов, налогов, которые лишь в дальнейшем должны были перерасти в феодальную ренту. Отрицательную роль сыграли и центробежные силы, настроения против новых порядков [665,с.384-385]. Сложившаяся в Великой Моравии градская административная система наложилась на старые общинные порядки и окончательно не сломила их. Но она стала основой для кристаллизации господствующих слоев в сословие феодалов-землевладельцев. Вокруг княжеских и вельможных градов уже в IX в. создается система небольших укрепленных усадеб служилых элементов - бывших дружинников - военной силы знати. Другие служилые продолжали жить при дворах своих командиров.

С падением Великой Моравии жизнь на ряде сложившихся в IX в. городищ постепенно затухает. Их владельцы, очевидно, в новых условиях теряют свои силу и влияние. Но с Х в. (особенно с конца его) процесс складывания укрепленных поселений, на которых местные верхи обособляются от рядового населения, охватывает всю западнославянскую территорию. Одни замки основывают местные земледельческие роды, другие создаются в ходе экспансии более сильных династий. Князья начинают раздавать земли своим приближенным. Так в течение Х-ХII вв. (наиболее активно - в XI-ХII вв.) складывается система пржемысловских замков в Чехии и Моравии, венгерских - в Словакии, пястовских - в Польше [476,с.147; 480,с.85,88; 581,с.1-8; 811,с.209]. Всё это свидетельствует о распространении феодального господства из отдельных очагов на всю территорию - о завершении процесса становления феодальных отношений к ХII в. [133,c.300][255]. Таким образом, IХ-ХI/ХII вв. можно считать раннефеодальным периодом. Для полабско-прибалтийских славян он завершился, как известно, немецкой колонизацией.

С ХIII в. начинается ТРЕТИЙ ЭТАП. Он характерен значительными переменами в экономике и общественной жизни. В условиях массовой колонизации лесных возвышенностей происходит широкое распространение трехполья и модернизация земледельческих орудий, среди которых ведущее место занимает тяжелый плуг. Появляются ветряные и водяные мельницы. Все эти три явления были взаимообусловленными и обеспечили определенный прогресс деревни, который привел к распространению наземных жилищ на каменных фундаментах. В деревнях распространились различные формы стабильной, регулярной застройки.

Всё это происходило в условиях массового оседания на землю низшего, служилого слоя феодального сословия - мелкой шляхты, о чем свидетельствуют многочисленные небольшие замки типа мотте, основанные в ХIII-ХIV вв. (местами - с ХII в.). Это было связано с тем, что князья уже не могли содержать своих дружинников (при себе и в каштелянских градах) прежними методами и начали раздавать им бенефиции, превращая в рыцарей. Преобразование широкого слоя шляхты в мелкопоместных феодалов усилило эксплуатацию крестьян, среди которых почти исчезают свободные [134,c.196-197; 490,с.30-31; 736,с.172]. Это - свидетельство зрелого феодализма.

Целый комплекс рассмотренных выше хозяйственных, социальных и политических причин привел в течение ХIV-ХV вв. к серьезному перераспределению сельского населения, что выразилось в запустении многих деревень и, отчасти, замков, а также забрасывании наиболее непродуктивных пашен (освоенных в ходе "великой колонизации"). Сложившаяся, в итоге, в ХV в. структура расселения сохранилась почти до XX в. Наиболее ярко эти процессы проявились в чехо-моравских землях. В Польше они были выражены слабее. В Словакии возвышенности осваивались в ХIV-ХV вв., а процесс запустения отдельных поселений растянулся с середины ХV до ХVII в.

ХАРАКТЕРНЫЕ ЧЕРТЫ РАЗВИТИЯ

ГЕРМАНСКОЙ ДЕРЕВНИ

В МЕЖДУРЕЧЬЕ РЕЙНА - ЭЛЬБЫ.

В отличие от западнославянского региона, по отношению к германцам мы не ставим цель детально анализировать проблемы. Это - отдельная, вполне самостоятельная тема. В данном исследовании нам необходимо выделить основные вехи развития германской деревни, прежде всего в раннем средневековье, в эпоху становления феодализма и сопоставить эти вехи с основными этапами развития деревни у западных и восточных славян.

Сохраняя принятую выше условную периодизацию, в ПЕРВЫЙ ЭТАП можно объединить процессы, происходившие от VI-VII до VIII-IХ вв. Прекращаются массовые перемещения племен эпохи Великого переселения народов и в условиях улучшавшегося климата восстанавливается и даже несколько расширяется прежняя долинная сеть расселения римской поры. В планировке поселений до второй половины IX в. серьезных изменений не произошло: сохранились кучевые (чаще распыленные) и круговые деревни разных размеров. В начале этапа преобладают малодворные, но постепенно увеличивается и количество более крупных поселений. Принципиально от более ранних не отличаются и жилища, причем наземные были основным типом, а заглубленные постройки если и использовались под жилье, то, скорее всего, малоимущими. В хозяйстве до конца VIII в. существенных изменений не наблюдалось. В социальном облике деревни VI-VII вв. продолжалось развитие предыдущих черт - существовали четко очерченные, часто огороженные крестьянские усадьбы с набором надворных построек, необходимых для ведения самостоятельного хозяйства. Возможно, в усадьбах жили и малоимущие семьи (различной степени неполноправия ?). По крайней мере, имущественная дифференциация прослеживается вполне определенно. В VII в. на большей части территории германского расселения забрасываются общинные городища-убежища, а на Рейне у франков появляются первые вестники новых общественных порядков - городища-резиденции социальных верхов. Но на основной территории региона такие резиденции появляются позднее. Таким образом, на данном этапе происходит завершение истории первобытнообщинного строя для большей части германских племен.

Становление феодальных отношений и составляет суть ВТОРОГО ЭТАПА в регионе, охватившего VIII-Х/ХI вв.[256] Сохраняется прежний, долинный характер расселения, но интенсивный рост населения не только уплотнил сеть поселений и увеличил их размеры в старых агломерациях, но также побудил к освоению еще незаселенных участков в речных долинах, а кое-где и ближайших возвышенностей. В планировке деревень продолжали преобладать прежние типы. Но в IX-X вв. начинается переход к регулярным формам застройки. Небольшие кучевые деревни (хутора) часто преображаются в малые линейные поселки. Новый фактор отмечается в земледелии - с VIII-IХ вв. чаще встречаются следы плуга и регулярного севооборота, хотя до массового их внедрения было еще далеко. С IX в. начинает прослеживаться тенденция к обеднению деревень: увеличивается число бедных жилищ, уменьшаются площадь усадеб, размеры построек в них, а некоторые из хозяйственных сооружений вообще исчезают. Это относится, прежде всего, к складским помещениям (амбарам, ригам) и связано, вероятно, с увеличением ренты оседающим на землю господам. Их распространение хорошо иллюстрируется массовым созданием укрепленных резиденций. Этот процесс стимулировался саксонскими войнами Карла Великого во второй половине VIII в.: саксонские предводители возводили свои опорные пункты, франки в ходе завоевания - свои. В итоге была создана система округов с центрами-бургами и в германские земли восточнее Рейна заносятся каролингская государственная система и франкские феодальные порядки. Это ускорило, очевидно, и формирование местной знати, что отмечено новыми бургами разных типов в IX-X вв., особенно с отделением германских земель в середине IX в. после Верденского раздела Франкской империи. В этот период укрепленные резиденции имели довольно значительные форбурги, рассчитанные на укрытие и окрестного населения. Вероятно, имелись в виду те, кто непосредственно служил владельцу бурга или обслуживал его. Основная масса сельского населения, что отражено в письменных источниках, очевидно, еще не несла личных повинностей и их благополучие меньше интересовало господ. Но наличие бурговых округов свидетельствовало об административном и юридическом подчинении крестьян знатью. Платежи оброчного плана, вероятно, превращались в постоянное явление, что и отразилось в указанном выше обеднении крестьянских усадеб. Итак, на данном этапе в междуречье Рейна-Эльбы происходило становление феодальных (сеньериальных) отношений.






ТОП 5 статей:
Экономическая сущность инвестиций - Экономическая сущность инвестиций – долгосрочные вложения экономических ресурсов сроком более 1 года для получения прибыли путем...
Тема: Федеральный закон от 26.07.2006 N 135-ФЗ - На основании изучения ФЗ № 135, дайте максимально короткое определение следующих понятий с указанием статей и пунктов закона...
Сущность, функции и виды управления в телекоммуникациях - Цели достигаются с помощью различных принципов, функций и методов социально-экономического менеджмента...
Схема построения базисных индексов - Индекс (лат. INDEX – указатель, показатель) - относительная величина, показывающая, во сколько раз уровень изучаемого явления...
Тема 11. Международное космическое право - Правовой режим космического пространства и небесных тел. Принципы деятельности государств по исследованию...



©2015- 2024 pdnr.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.