I. Перцептивные константы ипричинность

Следовало бы начать наш анализ с изучения восприятия, начинающегося в момент рождения и продолжающегося в течение всего сенсомоторного периода. К большому сожалению, нет ничего более сложного, чем постичь восприятие новорожденного и маленького ребенка, поскольку их нельзя подвергнуть точному лабораторному эксперименту, и, хотя мы имеем некоторые сведения неврологического плана о развитии органов чувств¹, они недостаточны для формирования представления о том, чем является само восприятие. Напротив, две известные проблемы восприятия могут быть соединены с сенсомоторными реакциями первого года: проблема константности и проблема перцептивной причинности.

¹ Так, согласно В. Э. Ханту, электроретинограммы показывают, что через несколько часов после рождения рецепторы сетчатки уже в состоянии функционировать (миелин не необходим для функционирования, но служит изоляции аксонов и соответствует более зрелым электрофизиологическим реакциям). По А. X. Киней, в течение первых четырех месяцев после рождения происходит стремительное развитие ямки и пери-центральной зоны. Затем наблюдается постепенное изменение до отрочества: в особенности стратификация конусов возрастает от простого слоя при рождении до трех слоев в 16 недель, доходя до максимальной глубины в 4 или 5 слоев только в отрочестве. По Ж.-Л. Конель, в течение большой части детства область затылочных зон, получающая большую часть сигналов от волокон желтого пятна сетчатки, гораздо менее развита во всех отношениях, нежели области, получающие сигналы от периферии сетчатки. По П. И. Яколову, количество миелина вдоль нервного тракта возрастает до 16 лет.Константностью величины называют восприятие реальной величины объекта, расположенного на расстоянии, независимо от его видимого уменьшения: константность формы — это восприятие обычной формы объекта (например, вид в фас или во фронтально-параллельном плане и т. д.) независимо от его перспективного представления. Эти два вида перцептивной константности в приблизительной форме начинают появляться со второй половины первого года жизни, чтобы совершенствоваться затем до 10-12 лет и далее¹. Таким образом, можно поставить вопрос о том, каковы их отношения с сенсомоторными схемами, а именно — со схемой постоянного объекта.

1. Константность формы. Один из авторов этой книги² констатировал родство некоторых проявлений константности формы с константностью объекта. Показывая ребенку 7-8 месяцев рожок в перевернутом виде, он выяснил, что ребенок легко переворачивал его, если замечал на заднем плане часть красной резиновой соски, но ему не удавалось это изменение, если он не видел соски, а перед ним была только основная, белая, часть рожка, наполненного молоком. Значит, ребенок еще не усвоил постоянную форму рожка, но с того момента, как в 9 месяцев он начал искать спрятанные предметы, ему удавалось без труда перевернуть рожок, предлагаемый ему в перевернутом виде, как будто постоянство (неизменяемость) и постоянная форма объекта были связаны между собой. Можно предположить, что в этих случаях происходит взаимодействие восприятия и сенсомоторной схемы, т. к. первого недостаточно для объяснения второй (поиск исчезнувшего объекта зависит не только от его формы), и наоборот.

¹ Не говоря о «сверхпостоянстве» величин, или переоценке высоты удаленных объектов, которое начинается с 8-9 лет и является достаточно общим у взрослого.

² J. Piaget, Les mecanismesperceptifs, PUF, 1961.

2. Константность величин. Что до постоянства величин, оно формируется к 6 месяцам: ребенок, однажды научившийся выбирать самую большую из двух коробок, продолжает выбирать согласно той же схеме, если самую большую коробку удаляют, и она соответствует тогда более маленькому образу сетчатки (Брансвилк, Круикшенк, Мисуми). Эта константность формируется, пока не создается образ постоянного объекта, но происходит это после координации зрения и хватания (к 4,5 месяцам). Последний факт имеет определенное значение, т. к. позволяет поставить вопрос о причинах существования перцептивной константности величин, исчезающей при некотором увеличении расстояния между объектом и субъектом, тогда как мышление способно осознать реальную величину элементов, зрительно уменьшенных. Ответ в том, что величина объекта варьируема для зрения, но постоянна для прикосновения, а также в том, что все сенсомоторное развитие диктует соответствие между зрительной перцептивной клавиатурой и тактильно-кинестетической клавиатурой. Поэтому не случайно постоянство величин формируется после, а не перед координацией зрения и хватания, хотя и перцептивной природы, оно зависит также от набора сенсомоторных схем (и, если она может впоследствии содействовать неизменяемости объекта, константность величин будет улучшена, когда будет наличествовать эта неизменяемость).

3. Неизменяемый объект и перцепция. Два последних примера имеют цель показать неподчинение сенсомотори-ки перцепции, поскольку в обоих случаях кажется, что если перцепция оказывает необходимые услуга сенсомоторной деятельности, то последняя обогащается за счет первой и не может быть достаточной ни для ее формирования, ни для собственного построения независимо от деятельности. Тем не менее предпринимались попытки по-нять строение неизменяемого объекта через перцептивные факторы. Например, Мишот видит в этой неизменяемости результат перцептивных эффектов, называемых им «эффектом экрана (ширмы)» (переход объекта А под В опознается, когда А частично замаскировано, по организации границ согласно законам основной фигуры), и «эффектом тоннеля» (когда А проходит под В на постоянной скорости, воспринятой до входа, испытывают перцептивное, но не чувственное впечатление от его позиций и предваряют его выход). Но вопрос в том, чтобы узнать, представляет ли ребенок эффекты «экрана» и «тоннеля» до построения неизменяемости объекта. Что до второго, опыт показывает, что этого не происходит. Представим себе движущееся тело, следующее по траектории ABCD, при этом сегменты АВ и CD видимы, сегмент ВС находится за ширмой и движущееся тело выходит в А из-за другой ширмы, чтобы войти в D под третьей ширмой: в этом случае ребенок 5-6 месяцев прослеживает глазами траекторию АВ, и когда движущееся тело исчезает в В, он ищет его в А, затем, с удивлением видя его в С, следит за ним глазами от С до D, но когда движущееся тело исчезает в Д он ищет его в С, затем в А\ Иначе говоря, «эффект тоннеля» не примитивен и не строится, как только усвоена неизменяемость объекта: в этом случае перцептивный эффект непосредственно определен сенсомоторными схемами вместо того, чтобы их объяснять. 4. Перцептивная причинность. Вспомним, наконец, хорошо известные эксперименты Мишота, посвященные исследованию перцептивной причинности. Когда маленький квадрат А, приведенный в движение, коснется неподвижного квадрата В и тот начнет перемещаться, а А останется неподвижным после столкновения, наблюдатели испытывают перцептивное впечатление сбрасывания В в А, подчиненное точным условиям скорости и пространствен-

ных или временных отношений (если В не удаляется мгновенно, причинное впечатление стирается и движение В кажется независимым). Также наблюдатели испытывают впечатления увлечения (если А продолжает свое движение за В после столкновения) и приведения в действие (если скорость В превосходит скорость А).

Мишот пытался объяснить нашу интерпретацию сенсо-моторной причинности ее перцептивной причинностью, рассматриваемой как более примитивная. Но здесь есть много сложностей. Первая заключается в том, что примерно до 7 лет ребенок осваивает сбрасывание, только если он заметил контакт между А и В, тогда как субъекты 7-12 лет и взрослый могут испытать впечатление «сбрасывания на расстоянии», если существует видимый интервал в 2-3 мм между А и В. Сенсомоторная причинность, которую мы назвали «магически-феноменистской» (§ II), как раз независима от всякого пространственного контакта и может проистекать из перцептивной причинности, которая у ребенка подчинена гораздо более строгим условиям столкновения (попадания в цель)¹.

1 С другой стороны, зрительная перцептивная причинность характеризуется впечатлениями шока, толчка, сопротивления, веса и т. д. (когда квадрат В перемещается медленнее, чем А, он кажется более «тяжелым» и оказывающем более сильное сопротивление, чем при одинаковой скорости), в которых нет ничего по-настоящему зрительного. В этом случае, как и во многих других, речь идет о впечатлениях тактильно-кинестетического происхождения, переданных в соответствующих визуальных терминах. На самом деле, существует тактильно-кинестетическая перцептивная причинность, которую Мишот понимает как генетически предшествующую зрительной причинности. Тактильно-кинестетическая перцептивная причинность зависит от действия в общем, поскольку единственные тактильно узнаваемые причины — это действия толкания и т. д., исходящие от собственного тела. Поэтому кажется очевидным, что сенсомоторный схематизм в своей полноте определяет перцептивные механизмы вместо того, чтобы проистекать из них.II. Эффекты поля

Теперь рассмотрим восприятие между 4-5 и 12-15 годами, т. е. в возрасте, когда уже возможны лабораторные опыты. Можно различать два вида зрительных перцептивных феноменов: 1) эффекты поля или центрации, не предполагающие никакого своевременного движения взгляда и видимые в одном поле центрации; фиксируются тахистоскопом при очень кратковременных предъявлениях (от 2/100 до 1-2/10 секунды, что исключает изменения фиксации); 2) перцептивная деятельность, предполагающая перемещения взгляда в пространстве или сравнение во времени, причем оба действия ориентированы активным поиском субъекта: исследование, перенос (того, что видно в X, на то, что видно в Y) в пространстве или во времени, преобразование ряда связей, предвосхищение, установление отношений и т. д.

С возрастом перцептивная деятельность естественным путем развивается качественно и количественно: ребенок 9-10 лет примет во внимание отношения и направления (перцептивные координаты), которыми пренебрежет в 5-6 лет; он лучше исследует фигуры, способен к предвосхищению ( антиципации) событий и т. д. В принципе, перцептивная деятельность делает перцепцию более адекватной и корректирует «иллюзии» или систематические деформации, свойственные эффектам поля. Но, создавая новые сравнения (сближения), она может повлечь новые систематические ошибки, которые, в этом случае, с возрастом будут только увеличиваться (по меньшей мере до некоторого уровня)¹.

¹ Пример так называемой иллюзии веса: при сравнении двух коробок разного объема, но равного веса большая кажется более легкой ровно настолько, насколько она казалась бы тяжелее при разном весе. Это перцептивное заблуждение более сильно в 10-12 лет, чем в 5-6 лет, т. к. опе-

Эффекты поля качественно одинаковы в любом возрасте, но рано или поздно могут сформироваться новые посредством отложения перцептивных видов деятельности. Они определяют приблизительно тождественные типы восприятия, но только приблизительно, т. к. мгновенная перцепция — это результат случайного отбора. Наблюдая конфигурацию, даже очень простую, мы видим не с одинаковой точностью, а по-разному — не все одновременно: взгляд останавливается на одной или на другой точке, «встречи» между разными частями рассматриваемого объекта являются случайными, обладают неравной насыщенностью по отношению к разным областям фигуры, областям сетчатки и моментам, когда области являются точкой центрации зоны четкого зрения или находятся на периферии. Отсюда следует, что эффекты поля, хотя в общем тождественные, всегда являются отчасти деформирующими: и эти «иллюзии» или систематические деформации остаются качественно одинаковыми в любом возрасте, но с возрастом уменьшаются в интенсивности или в качественной ценности под корректирующим влиянием перцептивных видов деятельности (исследование и т. д.).

Если сказать, что «первичные» оптико-геометрические иллюзии (зависящие от эффектов поля) с возрастом качественно не изменяются, это значит, что распределение иллюзии в зависимости от изменений фигуры, а именно — ее негативный и позитивный максимумы, сохраняет одинаковые свойства в любом возрасте. Например, при восприятии

режение более активно; дети со значительными задержками в развитии, не обладающие способностью предвосхищать, предугадывать события, не демонстрируют подобного заблуждения. Уже Бине различал иллюзии, увеличивающиеся или уменьшающиеся с возрастом. На самом деле, все первые косвенно зависят от перцептивных видов деятельности, тогда как вторые зависят от эффектов поля.прямоугольника (без рисунка диагоналей) человек переоценивает большие стороны и недооценивает маленькие; при изменении маленьких сторон (большие остаются неизменными) выясняется, что иллюзия тем более сильна, чем короче маленькие стороны, а максимум (пространственный) появляется, когда прямоугольник путают с самой тонкой прямой, какую можно нарисовать. В иллюзии концентрических кругов (Дельбеф) маленький круг переоценен, а большой недооценен, и позитивный пространственный максимум достигается, когда радиусы находятся в отношении 3 к 4; если маленький круг меньшего диаметра, чем ширина полосы, разделяющей оба круга, иллюзия меняется на противоположную (недооценка маленького круга) и становится негативным максимумом для данного отношения. Эффекты этих максимумов встречаются в любом возрасте, так же как и иллюзия нулевой медианы, разделяющей позитивные и негативные заблуждения. Напротив, независимо от неизменности этих феноменов качественное значение иллюзии с возрастом уменьшается, т. е. для одной и той же фигуры, представляющей один и тот же максимум в любом возрасте (например, отношение 3/4 Дельбефа), иллюзия более сильна в 5 лет, а у взрослого она достигает только половины или трети своей первоначальной величины.

Мы привели эти факты, поскольку они дают достаточно редкий пример реакции, характеристики которой не изменяются в процессе развития, кроме, возможно, интенсивности; естественно, необходимо оговорить первые месяцы жизни, но, поскольку иллюзия концентрических кругов встречается даже у рыб семейства гальяновых, она может очень рано возникать и у человеческого детеныша¹.

¹ Смысл этой идентичности реакций зависит от простоты вероятностного механизма, который ответствен за эти перцептивные деформации. Как

Эта двойственность факторов, представленных числом «встреч» и полными или неполными «соединениями», может быть подтверждена явлением временного максимума иллюзий, с возрастом обнаруживающим некоторые различия. Если фигуру демонстрировать в течение очень коротких отрезков времени длительностью от 1 до 2/100 секунды и 1 секунды, иллюзия, в общем, проходит через максимум к 1 до 3/100 секунды. Важно в первую очередь то, что в самые короткие промежутки времени происходит очень мало встреч, что делает вероятными достаточно полные соединения, т. е. слабую иллюзию. При длительности от 0,3-0,5 до 1 секунды движения взгляда становятся возможными, а исследование — более точным: встречи становятся очень многочисленными, соединения — относительно полными, а иллюзия уменьшается. Но между этими двумя условия-

показал один из авторов этой книги, на самом деле все первичные иллюзии (эффекты поля) можно свести к эффектам центрации, состоящим в том, что элементы, на которых центрируется взгляд, переоцениваются, а элементы, расположенные на периферии поля зрения, недооцениваются. Из этой неоднородности поля зрения проистекает, даже если взгляд перемещается (исследование), гетерогенность «встреч» с объектом в только что указанном смысле (направление), поскольку центрации делятся неравно и каждая влечет за собой локальную переоценку в зависимости от количества встреч. Назовем «соединениями» соответствия от 1 до п между встречами на одном элементе фигуры и встречами на другом элементе: тогда не будет деформации или иллюзии, если соединения полные (значит, встречи однородны); это случай «хороших форм», например квадрата, все элементы которого равны. Напротив, иллюзия сохраняется, если соединения неполны, что способствует сохранению неравенств действующих длин; таким образом, можно высчитать распределение иллюзии (максимум и т. д.) посредством простой формулы, основанной на этих различиях длины между элементами фигуры: Р (деформация) - (ij — Li)L.2/Sx Li/Lmac, где li — самая большая из двух сравниваемых длин; li ~ самая маленькая; L_mmc — самая большая длина фигуры и S — площадь или набор возможных соединений.ми невозможно провести систематическое исследование возрастающего количества встреч: таким образом, существует большая вероятность неполных соединений, что и определяет временной максимум (а не пространственный) иллюзии. Но, поскольку временной максимум зависит от быстроты реакции и от качества исследования, он несколько меняется с возрастом, в противовес пространственному максимуму; у маленьких детей он возникает на чуть более длительные сроки, чем у более старших или у взрослых.