Пиши Дома Нужные Работы

Обратная связь

V. Моральные чувства и суждения

Один из основных результатов аффективных отношений между ребенком и его родителями или взрослыми, которые играют их роль, — зарождение моральных чувств, для кото-

но необязательно эгоцентрическом употреблении речи. Эта интерпретация вполне приемлема, но при условии уточнения, что она не исключает эгоцентризма (в точно указанном смысле).рых сознание обязательно. Фрейд сделал популярным понятие «Сверх-Я», или интериоризацию аффективного образа отца или родителей, становящегося источником обязанностей, принудительных моделей, угрызений совести и иногда даже самого наказания. Но эта концепция несколько устарела, а замечательное ее развитие мы находим в труде Ж. М. Болдуина. Он, приписывая имитации формирование самого «Я» (поскольку имитация необходима для создания сначала полного образа собственного тела, затем — сравнения между общими реакциями другого и Я), показал, что, начиная с некоторой границы, которая вырисовывается по случаю конфликтов воли, так же как и по причине превосходящих общих возможностей взрослого, «Я» родителей более не может быть мгновенно имитировано и становится тогда «идеальным Я», источником принудительных моделей, а значит, морального сознания.

1. Происхождение обязанности. П. Бове1 предоставил более детальный и более точный анализ этого процесса. Согласно ему, образование чувства обязанности подчинено двум условиям, причем необходимы они оба: 1) вмешательство указаний, данных извне, т. е. приказов с неопределенными сроками выполнения (не лгать и т. д.); 2) принятие этих указаний, предполагающее наличие у того, кто получает указание, к тому, кто его отдает, чувства sui generis (потому что индивид не принимает указаний от любого, как младший или безразличный персонаж). Это чувство, по Бове, есть чувство уважения, состоящее из привязанности и из опасения: привязанности как таковой было бы недостаточно для того, чтобы повлечь обязанность, а опасение само по себе провоцирует только материальное или вы-



1 P. Bovet, Les conditions de I'obligation de conscience, Annee psychologique, 1912.

годное подчинение, но уважение содержит одновременно привязанность и вид боязни, связанной с положением низшего по отношению к высшему, и, таким образом, является достаточным для принятия указаний и, следовательно, возникновения чувства обязанности1.

Но уважение, описанное Бове, составляет лишь одну из двух возможных форм уважения. Мы назовем его «одностороннее», поскольку оно связывает низшего с высшим как таковым, и отличим его от «взаимного уважения», основанного на взаимности в оценке.

Одностороннее уважение, если оно действительно является источником чувства долга, порождает у ребенка мораль послушания, в основном характеризуемую гетерономией, которая ослабится впоследствии, чтобы уступить место, по меньшей мере частично, автономии, свойственной взаимному уважению2.

2. Гетерономия выражается в аффективных реакциях и некоторых замечательных структурах, свойственных моральному суждению ребенка в возрасте до 7-8 лет.

С аффективной точки зрения нужно сначала заметить (как это сделал один из авторов этой книги, а также некоторые сотрудники Левина), что сила указаний изначально

1 Этот анализ, основанный на психологии ребенка, противостоит анализам Канта и Дюркгейма. Кант видел в уважении единое чувство, которое связывается не с личностью как таковой, а лишь поскольку она воплощает в себе или представляет моральный закон. Дюркгейм думал так же, замещая «закон» «обществом». Для обоих уважение было, таким образом, эффектом обязанности, последующей за ней, тогда как для Бове он является ее предварительной причиной, и неоспоримо, что он был прав в том, что касается ребенка: он уважает своего отца не как представителя закона или социальной группы, но как превосходящего индивидуума, источник принуждения и законов.

2 J. Piaget, Lejugement moral chez I'enfant, Alcan, 1932, PUF.связана с фактическим присутствием того, кто их отдает: в его отсутствие закон теряет свое действие, а его нарушение связано только с мгновенным затруднением.

Впоследствии воздействие этой силы становится длительным и тогда начинается действие систематических ассимиляций, которое психоаналитики имеют в виду, говоря об идентификациях с родительским образом или с образами власти. Но подчинение не может быть полным, и эти образы порождают более или менее систематическую, в зависимости от случая, двойственность. Другими словами, составляющие уважения распадаются, и этот распад ведет к смешению привязанности и враждебности, симпатии и агрессии, ревности и т. д. Вероятно, что чувство вины, которое иногда носит с детства и гораздо позже разрушительный характер, связано, по меньшей мере, в своей почти невротической форме, с этими двойственностями более, чем с простым действием указаний и исходного уважения.1

3. Моральный реализм. С точки зрения морального суждения, гетерономия ведет к возникновению достаточно систематической структуры, дооперациональной с двойной точки зрения относительных когнитивных механизмов и процессов социализации: моральному реализму, соглас-

Виновность порождает чувство тревоги, изученное Ш. Одье (L'angoisse et la pensee magique, Delachaux & Niestle, 1947) и А. Фрейд (Le moi et les mecanismes de defense, PUF), а также механизмы защиты, провоцируемые этой тревогой: ребенок испытывает, например, виновность за свою враждебность, и тревога, происходящая из чувства вины, ведет к самонаказанию, жертвам и т. д. и комбинируется иногда, как это показал Одье, с некоторыми формами почти магической допричинности (гл. 4, § III) в качестве инструментов защиты и охраны (что, впрочем, несвойственно моральным тревогам: мальчик, будущий математик, шел к дантисту другой дорогой, если ему было слишком больно в предыдущий раз, как будто бы его боль зависела от пройденного пути).

но которому обязанности и ценности определяются законом или указанием в нем самом, независимо от контекста намерений и отношений.

Один из нас наблюдал, например, ребенка, который обычно подчинялся приказам матери, не имеющим какой-либо моральной важности (доесть что-либо). Когда это указание отменялось самой матерью по одновременно понятным и весомым причинам (недомогание ребенка), ребенок не мог не чувствовать себя виновным в его несоблюдении.

В области оценки ответственности моральный реализм ведет к возникновению хорошо известной в истории права и морали формы, которую назвали объективная ответственность:действие оценивается в зависимости от степени его морального соответствия закону, а не в зависимости от злого намерения нарушить закон или доброго намерения, невольно находящегося в конфликте с законом.1 Что касается лжи, ребенок часто получает указание быть правдивым задолго до того, как поймет социальную ценность правды, по причине недостатка социализации, и иногда до того, как становится способным отличить намеренный обман от деформаций реальности, обязанных символической игре или простому желанию. Из этого следует, что правило быть правдивым остается внешним для личности субъекта и дает повод к типичной ситуации морального реализма и объективной ответственности, когда ложь кажется серьезной не в той мере, в какой она соответствует намерению обмануть, но в которой материально удаляется от объективной правды. Один из нас, например, сравнил реальную ложь

1 В истории древнейшего права убийство человека преступно, даже если оно случайно и не обязано собой пренебрежению; дотронуться до святого ковчега — нарушение табу, даже если жилищу угрожает гибель.(рассказать дома, что получил в школе хорошую оценку, тогда как ребенка вовсе не спрашивали на уроке) с простым преувеличением (рассказать, испытав страх перед собакой, что она была большая, как лошадь или корова). Для детей (это было проверено Карузо в Лувене и др.) первая ложь не «плохая», т. к.: 1) они часто получают хорошие оценки; и 2) «мама поверила»! Вторая «ложь», напротив, очень «плохая», потому что никогда не видели собаку такого размера.

4. Автономия. С прогрессом социальной кооперации между детьми и соответствующим оперативным прогрессом ребенок приходит к новым моральным отношениям, основанным на взаимном уважении и ведущим к некоторой автономии, без необходимости, естественно, преувеличивать долю этих факторов по отношению к постоянному действию предыдущих. Однако следует отметить два важных факта.

С одной стороны, в играх с правилами дети в возрасте примерно до 7 лет, получающие правила готовыми от старших (посредством механизма, основанного на одностороннем уважении), рассматривают их как «священные», неприкосновенные и имеющие трансцендентное происхождение (родители, «господа» из правительства, Бог и т. д.). Взрослые, напротив, видят в правиле продукт соглашения между современниками и допускают, что его можно модифицировать, если только будет достигнут демократически урегулированный консенсус.

С другой стороны, основным продуктом взаимного уважения и взаимности является чувство справедливости, часто приобретенное за счет родителей (по случаю невольной несправедливости и т. д.). Уже в 7-8 лет и в большей степени впоследствии справедливость начинает преобладать над послушанием и становится главной нормой, экви-

валентной в аффективном плане тому, что представляют собой нормы связи в плане когнитивных операций (в такой степени, что на уровне кооперации и взаимного уважения существует поразительный параллелизм между этими операциями и структурализацией моральных ценностей)1.

VI. Заключение

Поразительно, что в течение этого долгого периода подготовки, а затем формирования конкретных операций, функциональное единство (на каждом подпериоде) связывает в одно целое все познавательные, игровые, аффективные, социальные и моральные реакции. Сравнивая доопераци-ональный подпериод от 2 до 7-8 лет с подпериодом завершения от 7-8 до 11-12 лет, мы наблюдаем развитие большого комплексного процесса, который можно охарактеризовать как переход от субъективной центрации во всех областях к одновременно когнитивной, социальной и моральной децентрации. Этот процесс тем более удивителен, что он воспроизводит и развивает на уровне мысли то, что мы уже отмечали в общих чертах на сенсомоторном уровне (гл. 1, § II и IV).

На самом деле репрезентативное мышление начинается с систематической центрации на собственном действии

1 Заметим, наконец, что, изучая в группах детей социометрические выборы в значении Ж.-Л. Морено (Fondements de la sociometrie, PUF, 1954) (но независимо от несколько рискованных теорий этого автора), Б. Рей-MOHn-Pmi>e(Choixsociometriqueset motivations, Delachaux&Niestle, 1961) смог показать достаточно явную эволюцию в мотивах, приводимых для выбора «лидеров»: тогда как дети приводят причины частично гетерономные (оценка учителями, статус в школе и т. д.), подростки, напротив, прибегают к критериям, явно исходящим из второй группы ценностей: быть справедливым, не «шпионить», уметь хранить тайны (у девочек) и т. д.и на моментальных образных аспектах реальности, которых оно (мышление) касается; это приводит к децентрации, основанной на общих координациях действия, и позволяет образовать операциональные системы трансформаций и инвариантов или консервации, освобождающих представление о реальности от его обманчивых образных видимостей.

Игра, область интерференции между когнитивными и аффективными интересами, начинается в ходе подпериода от 2 до 7-8 лет с апогея символической игры, который является ассимиляцией реальности с «Я» и со своими желаниями, чтобы развиваться затем в направлении игр по построению и игр с правилами, которые отмечают объективизацию символа и социализацию «Я».

Аффективность, сначала сцентрированная на семейных комплексах, расширяет свое действие по мере умножения социальных отношений, а моральные чувства, сначала связанные со священной властью, которая, однако, будучи внешней, может привести только к относительному (релятивному) послушанию, развиваются в направлении взаимного уважения и взаимности, эффекты которых в наших обществах глубоки и длительны.

Наконец, социальные обмены, включающие ряд предыдущих реакций, являясь одновременно индивидуальными и интериндивидуальными, дают повод к процессу постепенной структурализации или социализации, переходя от состояния не-координации и релятивной индифференци-ации между собственной точкой зрения и точкой зрения других к состоянию координации точек зрения и кооперации в действиях и в информации. Этот процесс включает все другие в том смысле, что когда ребенок 4-5 лет не знает (что происходит очень часто), что он сам — брат или сестра своего брата или своей сестры, эта иллюзия перспекти-

вы затрагивает как логику отношений, так и самосознание; когда он достигнет уровня операций, он станет способен на кооперации, и не нужно будет различать, что является причиной или эффектом в этом комплексном процессе.Глава 5

Ребенок

Доподросткового возраста

И пропозициональные

Операции

Это единство поведения обнаруживается в период с 11-12 до 14-15 лет, когда субъекту удается отделиться от конкретного и поместить реальность в рамки всевозможных трансформаций. Эта последняя основополагающая децентрация, происходящая к концу детства, подготавливает период отрочества, главная характеристика которого, несомненно, заключена в освобождении от конкретного в пользу интересов, нацеленных на неактуальное и будущее: это возраст больших идеалов или начала теорий, помимо элементарных адаптации к реальности. Аффективное и социальное развитие отрочества описано достаточно подробно, но исследователи не всегда понимали, что его предварительным и необходимым условием является трансформация мысли, делающая возможным управление гипотезами и рассуждение о пропозициях (высказываниях, суждениях), оторванных от конкретной и актуальной констатации.

Эта новая структура мысли формируется в течение периода, предваряющего отрочество, и ее важно описать и проанализировать именно как структуру, что очень часто забывают сделать авторы «тестов», пренебрегая общими и распространенными характеристиками в пользу индивидуаль-

ных различий. Есть только одно средство постичь структуры как таковые — выделить их логические аспекты, что не значит углубиться в логицизм, но просто воспользоваться общими и качественными вычислениями, нежели статистическим определением количества. Преимущество этих вычислений, в частности, состоит в том, что они создают картину потенциальных возможностей, которые может использовать обычный субъект, даже если он не реализует их все и даже если их актуализация подчинена ускорениям или задержкам, определяемым школьной или социальной средой. Исследование структуры или подструктур, свойственных до-отрочеству, тем более необходимо для создания общей картины психологии ребенка, что они в действительности являются следующим естественным достижением после сенсомоторных структур (гл. 1) и группирований конкретных операций (гл. 4). Если эти новые трансформации, с одной стороны, ведут к концу детства, их тем более стоит рассмотреть в контексте нашей работы, потому что, открывая новые перспективы последующего возраста, они знаменуют в то же время окончание предыдущих периодов: речь ни в коей мере не идет о простом этаже, который прибавился бы к зданию, которое может обойтись и без него, но о ряде синтезов или структурализаций, которые, даже будучи новыми, являются прямым и необходимым продолжением предыдущих, потому что они заполняют некоторые из оставленных ими пробелов.






ТОП 5 статей:
Экономическая сущность инвестиций - Экономическая сущность инвестиций – долгосрочные вложения экономических ресурсов сроком более 1 года для получения прибыли путем...
Тема: Федеральный закон от 26.07.2006 N 135-ФЗ - На основании изучения ФЗ № 135, дайте максимально короткое определение следующих понятий с указанием статей и пунктов закона...
Сущность, функции и виды управления в телекоммуникациях - Цели достигаются с помощью различных принципов, функций и методов социально-экономического менеджмента...
Схема построения базисных индексов - Индекс (лат. INDEX – указатель, показатель) - относительная величина, показывающая, во сколько раз уровень изучаемого явления...
Тема 11. Международное космическое право - Правовой режим космического пространства и небесных тел. Принципы деятельности государств по исследованию...



©2015- 2024 pdnr.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.