Теоретическое наследие Н.И. Тарасова.

Николай Тарасов — один из основателей кафедры хореографии ГИТИСа, проработавший на ней четверть века. Тарасов преподавал вначале композицию, а затем и методику классического танца, став профессором и художественным руководителем педагогического отделения балетмейстерского факультета ГИТИСа — ныне Российской академии театрального искусства.
Тарасов — потомственный артист балета (его отец тоже танцевал в Большом театре). Николай Иванович был разносторонне одаренным человеком. Увлечение искусством балета, поддержанное в семье, привело его в хореографическое училище.
Многое о личности Тарасова мы знаем по воспоминаниям народной артистки СССР, профессора РЛапаури-Стручковой. Выдающаяся балерина и педагог, близко знавшая Николая Ивановича, пишет о его личности следующее: «Обаятельный, остроумный, жизнерадостный, необыкновенно тактичный, интеллигентный, он умел собрать около себя интересных людей; например, на устраиваемые им Четверги собирались композиторы, музыканты-исполнители, литераторы, артисты.
И надо сказать, кто бы ни приходил в этот дом — известный деятель искусства или начинающий безвестный артист, он чувствовал себя здесь свободно и естественно. Интеллигентность здесь ощущалась во всем — такими были хозяева этой гостеприимной квартиры.
Эта интеллигентность, нравственная воспитанность, культура общения проявлялись у него везде и во всем: на репетициях и уроках, в домашней обстановке и на совещании, в спорах с друзьями и в беседах с учениками.
Ученики любили своего учителя, могли прийти к нему в любое время со своими горестями, сомнениями, вопросами, и для каждого Николай Иванович находил возможность быть максимально полезным. Н.И.Тарасов очень любил книги, собрал хорошую библиотеку. Сам любил читать стихи, занимался живописью и скульптурой, неплохо играл на рояле».
Помимо своей уникальной педагогической одаренности, Тарасов был и тонким психологом. Он внимательно изучал учеников, знал их физические данные, творческие способности, художественные возможности, выносливость, темперамент, особенности характера, пристрастия, бытовые привычки.Он умел тихо подбодрить неуверенного в себе ученика, остановить дерзкую самоуверенность. И на уроках Тарасова была, как правило, идеальная дисциплина. Студенты понимали его с полуслова.
Тарасов как личность никогда не скрывал своего интереса к людям, к творчеству младших товарищей. Так, увидев какую-нибудь стоящую с его точки зрения комбинацию, сочиненную молодым балетмейстером, он немедленно использовал ее на уроке. За работой молодых балетмейстеров он следил не по долгу службы, а из творческого интереса. Рождение нового стимулировало собственный рост.
Труд Тарасова, как показало время, был новаторским, а поиск — прогрессивным. Ведь развернутый, технически оснащенный, разнообразный танец (прежде всего, классический) был для него главным материалом балета, главным оружием балетмейстера, языком актера.
1. Хранитель самых лучших прогрессивных традиций русского балета.
Николай Иванович Тарасов – представитель московского балета, москвич по рождению, по характеру и художественным пристрастиям. Вся его жизнь связана с Москвой. Любимый город он покидал очень редко. В эти редкие отлучки он жил ее ритмом, ее интересами, он всюду чувствовал ее дыхание и животворный настрой. Он работал до последних дней жизни. Размышлял и спорил о балетной педагогике, неизменно интересовался новыми премьерами, балетной сценой. Он никому не докучал своими физическими недугами, не требовал ни ухода, ни сожаления. Из жизни ушел эпически спокойно, мужественно, красиво, как и жил.
Николай Иванович Тарасов родился 19 декабря 1902 года в Москве в семье танцовщика Большого театра. Есть все основания полагать, что отец первый заметил способности сына к танцу и тем самым определил его судьбу. В 1913 году Тарасова приняли в Московское хореографическое училище. Своими педагогами Николай Иванович считал Н. Домашева, Н. Легата.
Характеризуя исполнительский стиль Тарасова, А. Дарман, старейший солист балета Большого театра, говорил о том, что Тарасов обладал прекрасным баллоном, блестящими заносками, четкостью, мужественностью и скульптурной пластикой.
Н.И. Тарасов научно обобщил и методически зафиксировал достижения в области мужского классического танца. Его труд «Классический танец» стал итогом многолетней плодотворной деятельности, тщательного изучения специфики мужского исполнительства. Книга является ценнейшим вкладом в развитие российского и мирового хореографического искусства.
Шестого января 1920 года Николай Тарасов стал артистом балета Большого театра. Прекрасно обученный, красивый, с завидными внешними данными, он с первых же сезонов занял положение ведущего солиста балетной труппы. И как-то сразу определился его репертуар – Зигфрид в «Лебедином озере», Базиль в «Дон Кихоте», Альберт в «Жизели», Солор в «Баядерке», Феб в «Эсмеральде», Франц в «Коппелии», Жан де Бриен в «Раймонде», Принц в «Щелкунчике», Колен в «Тщетной предосторожности».
Выступления с такими прославленными балеринами, как Е. Гельцер, М. Семенова, В. Кригер, талантливыми сверстницами – М. Кандауровой, А.Банк, В. Кудрявцевой, Н. Подгорецкой, А. Абрамовой способствовали совершенствованию мастерства, обретению виртуозных сценических навыков.
Непосредственно сталкиваясь в работе с А. Горским, В. Тихомировым, К. Голейзовским, А. Арендсом, Ю. Файером, молодой артист обретал не только практические навыки. Мужал его художественный интеллект, все яснее и яснее становились его жизненные цели.
Николай Иванович Тарасов начал заниматься педагогикой почти с первых лет своей жизни в искусстве. В 1923 году он впервые приходит в балетный класс как преподаватель. Но педагогическая деятельность артиста фактически началась не в Училище, а в репетиционных залах Большого театра. Он вел тренировочные занятия по классическому танцу с ведущими солистами труппы вплоть до 1936 года. В его классе ежедневно шлифовали свое мастерство, развивали технику А. Мессерер, А. Ермолаев, М. Габович и другие. Кроме того, с 1923 по 1960 год Николай Иванович непрерывно преподавал классический танец в Московском хореографическом училище.
Почти за сорок лет педагогической деятельности Тарасов воспитал не одно поколение артистов балета. Но в течение этих сорока лет он не только воспитывал и формировал будущих мастеров танца, но и совершенствовал методику преподавания, он жил жизнью школы. И не раз его беззаветная любовь к искусству, огромное чувство гражданского долга выводили школу из затруднительных положений, способствовали творческим взлетам.
Тарасову выпало на долю быть художественным руководителем и директором школы в труднейшие военные и послевоенные годы. Николай Иванович повторил подвиг А. Глушковского, который в Отечественную войну 1812 года эвакуировал московскую школу в тяжелейших условиях и тем ее спас, по сути дела, от развала. Забота о сохранении школы в годы Великой Отечественной войны полностью легла на плечи Тарасова. В переполненном до предела эвакуированными Васильсурске, куда переехала школа, Николай Иванович должен был найти помещение для занятий, интернат для учащихся, жилье для педагогов. Тарасова знали всегда как человека точного, собранного, сердечного и доброго. Но никто не подозревал, что он к тому же обладает удивительным организаторским талантом, умением находить выход из самой трудной ситуации и, казалось бы, безнадежного положения.
Отдавая всю свою профессиональную энергию, теплоту своего щедрого сердца школе, Тарасов часто думал о будущем балетного искусства, для которого школа – фундамент и основа исканий. К этому времени у Николая Ивановича была уже сложившаяся педагогическая система и методика. Ее основные принципы неразрывно связаны с традициями русской школы классического танца, с теми требованиями, которые предъявляет театр каждой эпохи к хореографическому училищу. Безусловно, Тарасов в творчески преобразованном виде многое использовал из опыта Н. Домашева, Н. Легата, В. Тихомирова. Но было бы величайшей ошибкой рассматривать его педагогическую методику как синтез опыта своих предшественников. Методика Тарасова очень своеобразна и покоится в основном на огромном личном опыте.
За годы обучения его воспитанники обретали способность не только свободно владеть техникой классического танца, но и придавать пластике осознанность, внутренний смысл, образную законченность. Техника танца для Тарасова не существовала в отрыве от художественного начала и сложных актерских задач.
Воспитание профессионализма для Тарасова было неразрывно связано и с воспитанием сознательности у учащихся. И эту сознательность он воспитывал с первых уроков, постепенно включая в них все более сложные требования. Ему было важно не только аккуратное посещение уроков, точное выполнение заданий. Он приучал к полной отдаче, к умению мыслить в пределах изучаемого материала и чувствовать профессиональную необходимость каждого урока, каждой комбинации. Тарасов был строгим педагогом, но на его уроках всегда царила атмосфера доброжелательности, рабочей увлеченности.
Внутренней организованностью и художественной завершенностью урок Тарасова напоминал балетный спектакль. Уроки иногда заканчивались этюдами на классическую и современную музыку. Тематика их чаще всего бывала возвышенной, героико-патриотической. Этюды становились как бы связующим звеном между классными комбинациями и будущими балетными партиями.
Большое значение Тарасов придавал музыкальной структуре уроков. Он запрещал концертмейстерам играть отрывки из известных опер, балетов, кинофильмов, запрещал импровизировать на темы популярных песен и романсов. Урок сопровождался новой, неизвестной музыкой. Она, как правило, имела четкий ритм, который не приноравливался к ученикам, а вел их за собой. Вступление и финал музыкального произведения, сопровождавшего урок, были всегда очень четкими, как и пластический рисунок.
Николай Иванович всегда помнил, что творческая жизнь многих балетных артистов заканчивается педагогикой. Вот почему в старших классах он анализировал с нами не только отдельные комбинации, но и весь урок, приучал мыслить педагогически.
Авторитет Тарасова и в школе и в ГИТИСе был непререкаем, это был результат большого труда и знаний, которые убеждают надолго и глубоко.
Тарасов неоднократно принимал участие в создании программ по классическому танцу и методическим пособиям. Сторонник научно обоснованной педагогики и единой системы преподавания, Николай Иванович всегда ратовал за педагога-творца, умеющего по-своему преломлять эту методику. В книге «Методика классического тренажа» точно сформулирована эта мысль: «Единство системы отнюдь не должно сковывать педагогическую индивидуальность преподавателей. Правильная методика не может помешать проявлению творчества педагога, она не устраняет необходимость того, чтобы каждый преподаватель танцевального искусства был и сам художником».
В 1945 году при Государственном институте театрального искусства имени А.В. Луначарского открылся балетмейстерский факультет, а через несколько лет и факультет, готовящий педагогов по хореографии. Впервые в истории мирового балета было учреждено высшее хореографическое образование.
ГИТИСе началась новая и очень значительная страница биографии Тарасова. Официально он числился руководителем курса «Композиция классического танца». Реально же возглавлял и направлял все дисциплины, связанные с классическим танцем. Николай Иванович следил за тем, чтобы ежедневные занятия по классическому танцу превращались в творческую лабораторию, пополняющую художественную палитру будущих хореографов.
Талантливый и опытный методист, Тарасов создал программу по курсу «Композиция классического танца», точно определив задачи предмета и методику его преподавания. Он словно предчувствовал, что этот предмет скоро займет почетное место в учебном плане хореографических факультетов институтов культуры и институтов искусств. Программа эта действенна, современна и сегодня.
Сегодня почти во всех хореографических училищах нашей страны, во многих зарубежных государствах преподают выпускники педагогического факультета ГИТИСа – ученики Н. И. Тарасова. Сегодня Николай Иванович живет в своих учениках, и они свято хранят его заветы и, так же как он, преданы искусству.
Первое издание книги «Классический танец», вышедшее в 1971 году при жизни автора, – последняя дань Тарасова родному искусству. И книга эта уникальна.
В 1975 году за книгу «Классический танец» Николай Иванович Тарасов был удостоен Государственной премии СССР.
2. Педагоги и наставники Н.И Тарасова. Творческая и педагогическая деятельность.
Его педагогами были А.Н.Домашев и Н.Г.Легат, у которого он выпустился в 1919 году. Получив прекрасную школу, Тарасов сразу становится ведущим солистом Большого театра. Он выступал в классическом репертуаре, танцуя в «Лебедином озере», «Жизели», «Щелкунчике», «Дон-Кихоте», «Коппелии», «Раймонде» с известными балеринами — Е.Гельцер, В.Кригер, М.Семеновой, Л.Банк, М.Кандауровой, Н.Подгорецкой и другими.
Оба школьных наставника дали своему питомцу солидные знания, воспитали сознательный подход к танцевальному искусству. Став артистом, а затем педагогом, Тарасов сумел не только органически скрестить традиции московской и петроградской школ, но и создать новое, отвечающее времени как в исполнительском мастерстве, так и в педагогике. Думается, что на формирование Тарасова-педагога, а поначалу и актера оказал большое влияние в В. Д. Тихомиров, придавший мужскому танцу законченную и новую форму.
С 1923-го по 1960 год Тарасов работал преподавателем классического танца в Московском хореографическом училище при Большом театре, будучи педагогом в старших и выпускных классах, а в течение нескольких лет — в трудное военное время — работал его директором и художественным руководителем в содружестве с блестящими педагогами, имена которых являются гордостью отечественной хореографической школы — Е.Гердт, М.Кожуховой, М.Леонтьевой, М.Семеновой, А.Мессерером, А.Руденко, А.Жуковым, Г.Петровой, М.Васильевой-Рождественской и другими.
Тринадцать лет Тарасов вел тренировочные классы для ведущих танцовщиков Большого театра. У него занимались А.Ермолаев, М.Габович и многие другие прославленные мастера отечественного балета.Среди исполнителей — солистов Большого театра — учениками Тарасова были такие замечательные танцовщики, как М.Лиепа, А.Лапаури, М.Лавровский, Ю.Кондратов, Ю.Жданов, Я.Сех и другие.
В Большом театре Тарасов работал в творческом содружестве с известными балетмейстерами Московской школы, такими как А.Горский, В.Тихомиров, К.Голейзовский, с дирижерами А.Арендсом, Ю.Файером и другими. Помимо замечательных исполнителей Тарасов воспитал целую плеяду педагогов-хореографов по мужскому классическому танцу.
Среди его учеников известные педагоги А.Лапаури, Е.Валукин, Я-Сех, Г.Прибылов и преподаватели Московского хореографического училища при Большом театре, такие как П.Пестов и А.Прокофьев. Ведущими балетмейстерами стали его ученики Г.Вала-мат-Заде, В.Гривицкас, А.Чичинадзе, О.Дадишкилиани, М.Мартиросян, Е.Чанга. В Германии, Венгрии, Югославии, Чехии, Монголии активно трудятся педагоги и художественные руководители театров, бывшие воспитанники Тарасова.
В предвоенные годы вышла книга, написанная Н.Тарасовым совместно с В.Морицем и А.Чекрыгиным, — «Методика классического тренажа» (1940). Это было первое учебное пособие по методике преподавания классического танца.
Николай Иванович Тарасов совместно с Агриппиной Яковлевной Вагановой разработали материал для учебного фильма «Методика классического танца», снятого на Московской студии документальных фильмов в 1947 году.
В 1971 году вышла в свет книга Н.Тарасова «Классический танец. Школа мужского исполнительства», которая сконцентрировала в себе огромный творческий опыт мастера как танцовщика и педагога-хореографа.
В первой части книги Тарасов излагает основные принципы школы мужского исполнительства, а также методологию занятий с учетом их планирования, а также успеваемости и творческого роста учащихся, во второй части приводятся элементарные движения классического танца, позиции ног и рук, позы и танцевальные шаги, прыжки и заноски, повороты и вращения и т.д.
Учитель Тарасова Легат – «последний из могикан» русской школы классического танца – ревниво охранял ее традиции. Он защищал традиции как исполнитель, как балетмейстер и как педагог. И хотя эти три стороны его многогранной деятельности были неравноценны, они все оставили след в творчестве учеников, повлияли на судьбы балетного тетра XX века вплоть до наших дней.
Легат писал: «Итальянская школа была сама по себе великолепна. Когда ее привезли в Россию, она явилась откровением для нас. Мы приняли ее, украсили, облагородили эту школу. Мы сделали ее гибче, послушнее, тоньше, индивидуальнее. Мы подчинили ее особенностям творческого гения. Мы влили в итальянскую школу богатую, жизнеутверждающую, вдохновляющую силу “русской души”. В этих немногих моих словах изложена история высшего развития русского балета»

3. Особые методики изучения движений мужских танцев.
Исполнительская манера Тарасова вобрала в себя лучшие традиции русской школы классического танца – мужественность, широту жестов, стремление к реалистической трактовке образов. Тарасов, прежде всего, добивался от воспитанников понимания музыки. Ни одно движение, ни один прыжок или вращение они не выполняли механически. Он воспитывал в своих подопечных дисциплину, уважение к профессии, собранность и танцевальность.
В старших классах Н. Тарасов никогда не перезагружал комбинации. Предельно четко он выделял главное движение, которое тренировалось. Его комбинации всегда были удобными, логичными, одно движение вытекало из другого. М. Лиепа вспоминал, что Н. Тарасов в творчески преобразованном виде многое использовал из опыта Н. Домашева, Н. Легата, В. Тихомирова. Но его методика очень своеобразна и покоится, в основном, на огромном личном опыте. Но этот личный опыт кровно связан с жизнью театра, с тем качественно новым, что вносит сцена в хореографическую лексику, в профессиональный облик актера.
За годы обучения его воспитанники обретали способность не только свободно владеть техникой классического танца, но и придавать пластике осознанность, внутренний смысл, образную законченность. Техника танца для Тарасова не существовала в отрыве от художественного начала и сложных актерских задач. Тарасов писал: «Классический танец как учебный предмет не ставит своей целью изучение основ актерского мастерства. Тем не менее, уроки классического танца (с первого до последнего класса) неразрывно связаны с освоением выразительных средств, на которые опирается мастерство балетного артиста. И чем прочнее изучена техника классического танца, тем ближе ученик подходит к познанию выразительного жеста актера балетного театра».
В 1946 году в ГИТИСе им. В. А. Луначарского открылся балетмейстерский факультет, затем и отделение, готовящее педагогов хореографии. Впервые в истории мирового балета было учреждено высшее хореографическое образование. Организатор факультета выдающийся балетмейстер Р.В. Захаров сумел найти верных соратников и помощников, способных вести занятия на таком сложном факультете и стать авторами программ по отдельным дисциплинам, организаторами учебного процесса.
Единомышленниками Захарова стали деятели балета, связанные с Большим театром и его школой, – Н. Тарасов, М. Васильева-Рождественская, Т. Ткаченко, А. Шатин и др.
Н. Тарасов был основателем и душой нового факультета. Он разработал общий учебный план и программу по методике преподавания классического танца. Книга Н. Тарасова «Классический танец» трактует школу классического танца как метод, как систему воспитания и обучения будущего профессионального танцовщика балетного театра.
Цель его методики – сценическая интерпретация движений классического танца как элементов органичного языка действующих в балете персонажей. Поэтому, по воспоминаниям автора, уже с первого элемента экзерсиса у станка не было простого движения, а было участие всего исполнительского аппарата танцовщика в предложенном педагогом задании. Сердцевина мужского класса – allegro, о котором Тарасов помнил сам и напоминал ученикам с первых минут урока.
Подходя к той части урока, которая отводится на прыжки, Тарасов как бы снимал акцент с этих элементов танца, считая, что в этой части занятий они должны сами получаться. Пожалуй, главная методическая задача обучения в этом разделе урока – это выполнение самих комбинаций, вернее, их умелое построение, а если точнее, по-тарасовски, то насыщенность тем видом прыжков, на котором в данный момент делается главный учебный акцент.
Метод Тарасова при обучении прыжкам состоял в подготовке и проработке в ходе урока всех элементов лейтмотивности этого движения в ходе комбинации, в развитии его в разных ракурсах, сочетаниях и ритмических рисунках, обеспечении его техники и сценической формы выверенными позами, движением рук и головы. Н. Тарасов трактует понятие «школа» таким образом: «Чтобы овладеть высоким исполнительским мастерством классического танца, необходимо познать и усвоить его природу, его средства выражения, его школу».
Автор выдвигает целую систему требований к исполнительскому мастерству танцовщика. В книге подвергнуты серьезному анализу компоненты музыкальности танцовщика и предлагаются методы ее формирования в процессе обучения классическому танцу. Нет такой области обучения и воспитания танцовщика, которая бы выпала из поля деятельности Тарасова как педагога. Он затрагивает такие редко обсуждаемые вопросы, как ориентировка в пространстве, развитие координации, психологическая подготовленность к танцу и его художественным задачам.
Н. Тарасов – один из самых ярких и глубоких деятелей балетного театра, педагог-мыслитель, оказавший огромное влияние на развитие классического танца второй половины ХХ века. Россия – единственная страна на балетной карте Европы, где не только сохранились традиции мужского исполнительского искусства, но и развивалась техника мужского классического танца.
В начале ХХ века в мужском исполнительстве обозначались три важнейших направления: первое – сохранение академических традиций мужского танца рубежа ХIX веков; второе – пересмотр старых танцевальных па и сочинение новых с привнесением стихийного, бунтарского начала, столь свойственного времени; третье – совершенствование пластической выразительности танца.
Развитие мужского классического танца проходило в 20–40(е годы ХХ века в нескольких направлениях, затронувших раздел прыжков и вращений. Усложнялись традиционные па, вводились новые приемы окончания движений. Коренные изменения в лексике мужского классического танца произошли в результате активизации танцевальных образов в драматургии спектаклей. Интерес к современности приводил к обогащению и обновлению самой танцевальной лексики, постановочных принципов, жанровой природы балетного спектакля.
Подводя итоги, можно сделать выводы: – изучение школы классического танца имеет большое значение для тех стран, где балетное искусство находится на стадии развития; – понятие школа – это не только методика преподавания, академические особенности танца, но и художественное кредо искусства, его философские традиции и многообразные жизненные связи; школа развивает классический танец как основное выразительное средство балета и воспитывает артистов балета;
Для русской школы типичны совершенная техника, строго академический стиль, простая манера движения, сдержанная и мягкая, свободная от внешний эффектов; – женское исполнительство в русском балете связанно с именами Дидло, Блазиса, Истоминой, Санковской, Иогансона, Павловой;
Методическая основа была создана А. Вагановой; – мужской танец в русской школе, так же как и женский, прошел большой путь формирования и связан с именами Иогансона, Гердта, Петипа, Чекетти;
Мужское исполнительство методически оформилось в уроках Н. Легата, В. Тихомирова, В. Пономарева, А. Пушкина, А. Мессерера, Н. Тарасова, чье наследие представляет большую ценность для иностранных деятелей балета; – на протяжении многих лет развития русской школы классического танца менялось значение и соотношение мужского и женского танца в балетном спектакле.
Если в XVIII веке наблюдалось равенство прав танцовщика и балерины, то в эпоху тальонивского романтизма мужской танец утратил свое значение; – ситуация стала меняться в начале ХХ века и к середине века утвердился новый исполнительский стиль с четким героическим началом и на балетной сцене и в методике преподавания.
Балет – такой вид искусства, который опирается на эстетические принципы гармонии, красоты, логики и целесообразности классического танца как языка движений тела. Балет нашего времени – это искусство новых, технически оснащенных исполнител
Заключение.
Илзе Лиепа рассказывает о выдающемся педагоге московской балетной школы – Николае Ивановиче Тарасове. С его именем связана целая плеяда блистательных артистов Большого театра и хрестоматийный научный труд под названием «Классический танец».
Илзе Лиепа: Не случайно все мы помним наших педагогов – потому что для нас они становятся родителями в профессии. Они могут дать нам эту профессию, подарить её, научить всему, или, увы, если не случится попасть в хорошие руки, можно потерять даже способного ученика. В своих программах я уже вспоминала Ваганову, Пушкина, Пестова, Сахарову, Золотову… Но есть педагоги, о которых необходимо говорить отдельно, потому что они – невероятно яркие личности. Речь идет о Николае Ивановиче Тарасове…»
Среди учеников Тарасова были очень разные танцовщики. Это и абсолютный классик Юрий Жданов, которого можно увидеть в фильме «Ромео и Джульетта» в паре с несравненной Галиной Улановой. Это и замечательные исполнители характерного репертуара – премьеры Большого театра Александр Лапаури, Георгий Фарманянц и Ярослав Сех. А еще – танцовщики, которые сами впоследствии стали блестящими педагогами, создали собственную школу и методику преподавания – Петр Пестов и Александр Прокофьев. И, конечно, два артиста, имена которых говорят сами за себя – Михаил Лавровский и Марис Лиепа.
Илзе Лиепа: «Николай Иванович Тарасов создал русскую московскую школу, в основе которой стояло правильное классическое обучение, но очень большое внимание также уделялось музыкальности и воспитанию пластичности. Он как будто провел черту под тем путем, который был до него. Если в женском классическом танце есть педагог-законодатель – это Агриппина Яковлевна Ваганова, то нечто подобное в мужском танце совершил Николай Иванович Тарасов.
Благодаря своим опытам и пробам он стал законодателем принципов воспитания танцовщиков в классическом балете. Все они впоследствии были отражены в уникальном научном труде, который так и называется – «Классический танец». Большая часть учебного пособия посвящена методике обучения танцу - позам, танцевальным движениям, прыжкам, поворотам в той последовательности и в тех сочетаниях, которые проверены опытом и обеспечивают усвоение всех, даже самых сложных движений классического танца.
В своем учебнике Николай Иванович последовательно и подробно рассказывает о сложном процессе воспитания танцовщика, разъясняет весь педагогический процесс, от простого к сложному, от частного к общему, целому. Наряду со знаменитым учебником Вагановой эти две книги стали настольными для балетных педагогов по всему миру…»

11. Характеристика форм историко-бытового танца. Священные фар­сы - комедийные представления с пением и танцами. Пляски религиозного содержания исполнялись и на пирах - между­ яствиями. Позднее такие пляски стали чередовать со светскими танцами. Постепенно священные пляски утрачивали свое религиозное содержание. Народные танцы в дворцах и замках преврати­лись в прогулочные, торжественные танцы-шествия, лишь отдаленно на­поминавшие источник своего происхождения. Общий стиль костюма был пышный и тяжелый. Он связы­вал, не давая свободы и легкости движениям. Бассдансы, то есть "низкие" тан­цы, (павана, куранта, алеманда), "высокие" танцы, в которых танцу­ющие вертелись (вольта) и прыгали (гальярда). Общей чертой была малая зависимость от музыки. Техника танцев XIV - XV веков необычайна проста. В основном это променадные танцы без регламентированного рисунка движений рук, отсутствие четко установившихся форм. Шутливые - бурре и фарандола. В эпоху Возрождения - танцевальная сюита. Танцы более сложны. На смену танцам с хороводной и линейно-шеренговой композицией приходят парные (дуэтные) танцы «эстампиды», построенные на слож­ных движениях и фигурах. Стопы ног в танцах располагались по прямой линии парал­лельна друг другу. Появляются учителя танцев. После французской революции постепенно забываются французские танцы ХVIII века. На смену им приходят экоссез, кадриль, полонез, вальс, полька, мазурка становятся общеевропейскими танцами. Бальные танцы в XIX веке приобретает иной стиль и манеру испол­нения. Они становятся более непринужденными, легкими. Темп их убыстря­ется. Развитию свободных, прыгающих и вращательных движений способ­ствовало изменение моды, облегченность мужских и женских костюмов. Мавританская пляска. Бассдансы. Бранль. Бальный бранль. Монтаньяр. Вольта. Гальярда или «романеска». Синкпейс. Павана. Куранта. Алеманда. Салтарелла. Сарабанда. Менуэт. Пасспье. Полонез. Гавот. Народный и бытовой танец Франции XVI-XVII вв. сыграл исклю­чительно большую роль в развитии балетного театра и сценического танца. Профессионалы-хореографы средних веков своим мастерст­вом подняли искусство исполнения танца на новую высоту. Танцмейстеры создают канонические формы танцев, которые старательно и пунктуально изучает привилегированное общество. Этому во многом способствуют учебники, где систематизируются движения и делается попытка зафиксировать танцевальные композиции. Хореография оперно-балетных представлений XVI, XVII и начала XVIII века состояла из тех же танцев, которые придворное общество исполняло на балах и празднествах. Только в конце XVIII века происходит оконча­тельное разграничение бытового и сценического танцев. Ряд движений, на которых построены гавот, гальярда и особенно менуэт, лег в основу лексики классического танца.