Между чернильных прядей волос Ворена она заметила, как глаза статуи распахнулись. Замерев, она увидела, как статуя повернула голову в их сторону, устремив пустые глазницы прямо на нее.

Глава 2. Печаль по утраченному.

Изобель неожиданно проснулась. Она резко втянула воздух, и ее взгляд встретился с белым потолком.

Она заморгала, в то время как калейдоскоп картинок проносился у нее в голове, словно кадры испорченной пленки. Закрыв глаза, Изобель попыталась найти знак или тень, что-то, за что можно было зацепиться, чтобы вспомнить сон.

Но картинки менялись слишком быстро, становясь все более тусклыми и неопределенными по мере того, как ее сознание возвращалось в реальность.

Изобель застонала. Просыпаться не хотелось. Она хотела снова уснуть. И вернуться назад.

Перекатившись на другую сторону кровати, она неуверенно выглянула в окно через узкую щель в ее бело-кружевных занавесках.

Снаружи было темно и все еще очень рано.

Ей стало интересно, возобновится ли сон, если накрыться одеялом и попытаться заснуть снова. Учитывая даже то, что она не могла вспомнить, где и как все происходило, она знала, что сон не получил шанса закончиться там, где должен был. Там осталось что-то недосказанное. Нет, подумала она, что-то незавершенное. Но что?

Изобель вздохнула. Это бесполезно. Связь была разорвана.

Она развернулась посмотреть на часы. 6:30, гласили синие цифры. Внутри у нее все похолодело. Боже мой. Шесть долбанные тридцать? Где-то внизу ее живота разорвалась ледяная бомба, приведенная в действие внезапным осознанием того, что прямо сейчас она должна быть в автобусе, который, скорее всего, уже достиг границы округа, наполненный всеми членами трэнтонской группы поддержки.

Всеми, кроме нее.

- ПААААААААП!!!

Ее голос больно поцарапал горло. Изобель сбросила одеяло, и, шатаясь на покалывающих ногах, вылезла из постели и стремглав помчалась к дверям своей спальни. Оставив их открытыми, она выбежала на площадку, которая вела к лестнице в холл.

Дом купался во тьме, тишина заполняла каждый уголок.

В конце коридора дверь спальни Дэнни была приоткрыта, и Изобель могла запросто слышать исходящее изнутри похрапывание брата.

Не заботясь о том, что разбудила его, она поспешила вниз по лестнице, стуча голыми ступнями по покрытым ковром ступенькам.

- Па…

Сильно удивившись, Изобель резко остановилась на полпути, увидев отца, заходящим в холл. На его гладко выбритом лице читался вопрос. В одной руке он держал свой портфель, а в другой чашку кофе. На нем были черные брюки, белая рубашка на пуговицах и серебряный полосатый галстук, который она подарила ему на День отца.

Он поднял брови.

- Снова пропустила автобус, детка? – спросил он, при этом выглядя слегка ошеломленно.

Изобель неподвижно стояла на лестнице, мысли проносились в ее голове.

Пока пустующие пространства всех текущих мест и событий вновь заполнялись, безумное биение ее сердца стало замедляться. Через темную арку в гостиной она разглядела рождественскую елку, и почувствовала разливающееся по ее телу тепло. Национальные соревнования. Они прошли. Она уже неделю как вернулась домой из Далласа. Она так же не пропускала автобус. Это случилось с ней ранее. Они выиграли. И теперь команда Трэнтон Хай Спирит удерживала редкий титул трехкратного чемпиона НЧА (Национальной Чирлидерской Ассоциации). Изобель все еще слышала эхо победного крика команды в своей голове. В мысленном взоре она представляла, как орущая толпа «синих» и «желтых» сгрудилась вместе, каждый тянул руку, чтобы потрогать блестящий золотой трофей.

- Третий раз за неделю, – сказал отец, возвращая ее в реальность.

С остекленевшими глазами она последовала за ним, в то время как он поставил свой портфель рядом с подставкой для зонтика. Он шагнул вперед и схватил брошенное на перила шерстяное пальто. Повесив его на руке, он продолжал смотреть на нее, перекладывая кружку из одной руки в другую.

- Думаю, я поговорю об этом с твоим тренером, – продолжил он. - Скажу ей, чтобы в следующий раз она была полегче с этими дополнительными тренировками. Я уже жду того дня, когда ты проснешься от кошмара, в котором, как тебе кажется, ты потерялась.

Изобель с силой вцепилась в перила лестницы, вонзившись ногтями в вишнёвую древесину. Она медленно начала опускаться на край ближайшей ступеньки, пока фрагменты ее сна всплывали, подпрыгивая, словно щепки корабля во время кораблекрушения. Среди путаницы знакомых и незнакомых, простых и пугающих лиц постепенно проявлялось одно, занимая передний план ее сознания.

Ей стало интересно, сможет ли она когда-нибудь снова представить его глаза до того… того…

- Эй, расслабься, Иззи, - произнес отец, наклоняясь вперед, чтобы похлопать ее по колену. – Трофей в сумке, чемпион.

Сон – он начался с ее последней тренировки. И хотя эти сны снились ей достаточно часто, они никогда не длились так долго. Каждый раз до этого, каждый раз, она просыпалась в тот же миг, когда видела его, когда понимала, что это было невозможно, и что, скорее всего, это сон. Другими словами, как только она осознавала это. Хотя в этот раз было по-другому. Каким-то образом ей удалось забыть о реальности на достаточное, для того чтобы оставаться в пределах сна, время.