Изменение соотношения эталонных частот биологического и социального времени

Для ответа на второй вопрос, из числа поставленных в конце раздела 11.1, снова обратимся к рассмотрению взаимодействия популяций биологических видов со средой обитания. В высокоразвитых биологических видах их адаптация к среде обитания носит двухуровневый (или, иначе говоря, — двухканальный) характер:

· К медленным, по отношению к смене поколений изменениям среды обитания, всякий вид (популяция) приспосабливается из­менением врождённых свойств особей в новых поколениях в пределах статистического разброса свойств особей, допускаемого генетикой (тем, что в биологии получило название «ненаправленной изменчивости»). Это — один канал течения информационных процессов.

· К быстрым, по отношению к смене поколений изменениям, вид (популяция) не могут приспособиться изменением врождённых свойств особей, вследствие чего к новым факторам среды приспосабливаться должны все особи, которые с ними сталкиваются в своей жизни.

Ø Те особи, которые, столкнувшись с давлением какого-либо фактора среды обитания, не могут к нему приспособиться, гибнут статистически чаще — как вследствие прямого воздействия на них этого фактора, так и вследствие разного рода причин внутренней (по отношению к границам их организмов) локализации, вызванных к жизни «стрессами» и «неврозами», порождёнными воздействием факторов среды обитания[329].

Ø Те особи, которые приспособились, избегают гибели под прямым воздействием фактора и не испытывают «стрес­сов» и «неврозов».

Это — второй канал течения информационных процессов в жизни биологической вида как системной целостности в составе биосферы.

Описанная общебиологическая закономерность жизни всех без исключения высокоразвитых биологических видов на Земле по отношению к виду «Человек разумный» обладает своеобразием. Оказывается, что одним из факторов воздействия среды обитания на человека, на который человек как биологический вид так или иначе должен отреагировать, стал порождённый им же технико-технологический прогресс и его последствия.

В представлениях большинства пишущих на эту тему, воздействие технико-технологического прогресса на среду обитания и человека выражается в основном в следующем:

· Загрязнение среды обитания техногенными и биогенными вещественными отходами производства и быта, вследствие чего целые регионы (как на суше, так и в мировом океане) превращаются в свалки, которые вытесняют сложившиеся прежде в них и вокруг них биоценозы, а в круговорот веществ в природе и в трофические цепи[330] биосферы оказываются вовлечёнными химические соединения, прежде им не свойственные, которые нарушают ес­те­ственную физиологию и генетику живых организмов, вклю­чая и организмы людей.

· Локальный разогрев среды обитания техногенной энергией и изменение вследствие этого динамики атмосферных и гидросферных процессов, влекущее за собой изменение климата на планете в целом и в её регионах. Именно это называется «глобальным потеплением», хотя в нём есть и химически обусловленная составляющая (так называемые «парниковые газы»). На том, что «глобальное потепление» имеет место, — одни исследователи настаивают, а другие не менее настойчиво их опровергают. Однако термин «глобальное потепление» — неадекватен, поскольку искажает представления людей о происходящем в действительности.

Общий объём выработки техногенной энергии человечеством к настоящему времени находится в пределах естественных годовых колебаний энергетического баланса планеты и в пределах ошибки при его оценке[331]. Именно по этой причине говорить о глобальном потеплении как таковом нет оснований.

Тем не менее локальные воздействия техногенных энергопотоков могут вызывать последствия глобального масштаба: как утверждают метеорологи, каждый старт «Шаттла» с космодрома на мысе Канаверал во Флориде ломает прогнозы погоды для регионов, примыкающих к Северной Атлантике, на две недели вперёд. Кроме того, стати­стический анализ выявляет корреляцию[332] засух в Африке, ливней в США, слякотных зим в Европе, сильных землетрясений в Мексике, Калифорнии и на Аляске с активностью кос­модрома во Флориде (см. Рыбников С. «Кувалдой по хрустальному своду», журнал «Знание — сила», № 5, 1991). Т.е. под воздействием локального разогрева среды обитания техногенной энергией теряет устойчивость глобальная климатическая система, успевшая сложиться до того времени, как техногенная энергетика стала определять лицо нынешней цивилизации, но это — не «глобальное потепление», а совсем иное явление.

· Изменение естественно природных уровня и мелодической модуляции («форматирования») фона проникающей радиации (потоков разнородных «элементарных» частиц, γ-излучения, иных видов излучения) и фона физических полей (электромагнитного, электростатического, вибро-акустического и т.п.) под воздействием технико-техно­ло­ги­чес­кой деятельности.

В наиболее тяжёлых случаях всё названное в совокупности может приводить к уничтожению сложившихся в регионах планеты биоценозов и замещению их новыми. Это явление, обретая массовый и повсеместный характер, в свою очередь способно привести к уничтожению нынешней биосферы планеты как системной целостности со всеми вытекающими из этого результата последствиями, в том числе — и для вида «Человек разумный», поскольку в последующей биосфере ему может просто не оказаться места — экологической ниши.

И если человечество осмысленно-волевым порядком не изменит качества своей жизни, то очередная катастрофа культуры глобальной цивилизации будет спровоцирована глобальным биосферно-экологическим кризисом, от реализации какого рода возможности предостерегал ещё Христос:

«Род лукавый и прелюбодейный ищет знамения; и знамение не дастся ему, кроме знамения Ионы пророка» (Матфей, 12:39; и вторично — Матфей, 16:4).

Одним из своих аспектов знамение Ионы пророка (см. Ветхий завет, книга Ионы) имело утеснение Ионы в пищеварительном тракте некоего кита, т.е. Иона был утеснён в особого рода биосферном объекте; это было воздаянием за то, что Иона предпринял попытку уклониться от исполнения своей миссии в Промысле.

При переходе от личностного масштаба рассмотрения к глобально-цивили­зацион­ному с этим эпизодом вполне соот­носится утеснение человечества в нынешнем биосферно-эколо­ги­ческом кризисе. Вариантов завершения этого утеснения два:

· либо одуматься, самим изменить качество своей жизни и, вернувшись в русло Промысла, обрести свободу (что и проделал Иона);

· либо упорствовать в уклонении от Промысла и в противоборстве ему и потому погибнуть, как уже не раз в прошлом нынешней глобальной цивилизации экологическим самоубийством завершили свою историю некоторые самобытные культуры в её составе (на территории современной пустыни Сахары, Наска, остров Пасхи и другие)[333].

Однако кроме названных выше факторов, в действии которых выражается экологический кризис, есть ещё один — более значимый для судеб человечества фактор, поскольку именно его воздействие способно остановить развитие биосферно-экологи­чес­кого и сопутствующих ему социальных кризисов, если люди адекватно отреагируют на него.

Этот фактор может быть описан вкратце в следующих словах:

· В древности, несколько тысяч лет тому назад, на заре становления нынешней глобальной цивилизации скорость течения технико-технологического прогресса была близка к нулю. Это выражалось в том, что через практически неизменный в технико-технологическом отношении мир проходили десятки, если не сотни поколений людей.

· В настоящее время в течение жизни одного поколения успевают смениться несколько поколений техники и технологий[334].

Значимость этого изменения качества жизни глобальной цивилизации для её будущего — огромна.

Сказанное необходимо пояснить, дав основу для формирования образных представлений о тех явлениях, которые необходимо осознавать и к которым необходимо осмысленно относиться, чтобы не быть обречённым на самоубийство пленником предубеждения, рабом которого был булгаковский Пилат на момент разговора с Иешуа, приведённого в разделе 11.1.

Рис. 7. Характер убыли элементов из первоначального состава мно­жества с течением времени

На рис. 7 показан характер убыли с течением вре­ме­ни элементов из перво­на­чаль­ного сос­тава неко­торого мно­жества. Пред­полагается, что в на­чальный момент времени множество определенó по персональному составу эле­ментов, и его численность составляет 100 % . Далее под воздействием внеш­них (окружающей среды) и внутренних об­стоятельств (исчерпание ресурса функциональнос­ти) элементы мно­жества ги­б­нут. В качестве такого рода множеств можно рассматривать популяции живых организмов, культурно своеобразные общества, а так же — множества технологий и иных социально значимых знаний и навыков, которые свойственны культуре того или иного общества в тот или иной период его бытия.

Если в по­пуляции живых организмов выявить её персо­нальный состав, а потом следить, как выявленные в нача­льный момент времени осо­би исчезают из популяции, то получится при­мерно такой же по характеру график, как по­казан на рис. 7, но с количественно определённым масштабом по осям времени и численности.

Процесс, показанный на рис. 7, не означает, что с его завершением популяция исчезнет. Хотя такое и возможно в принципе, но в подавля­ю­щем большинстве случаев происходит обновление персонального состава членов популяции (т.е. имеет место замещение элементов первоначального мно­жес­тва элементами другого хронологически более позднего множества). То есть с исчезнове­ни­ем одного множества, выяв­лен­ного по персональному со­ставу в начальный момент времени, можно выявить новое множество, характеризующееся своим персональным составом. Об исчезновении выявленного по персональному составу множества можно говорить и в статистическом смысле: т.е. можно считать, что исчезновение множества произошло, если исчез какой-то определённый и постоянный (как правило, для всех рассматриваемых в хронологической последовательности множеств) процент из первоначальных 100 % , например 5 %, 80 % , или 95 % (t₂ — статистически стандартное время исчезновения множества на рис. 7 соответствует исчезновению 95 % его элементов, зарегистрированных в начальный момент времени; но в каких-то задачах может быть избран значительно более чувствительный стандарт, например 5 %-ная убыль первоначального состава).

Обратимся к рис. 8 (на следующей странице). В верхней его части условно показана общая продолжительность и направленность течения глобального исторического про­цесса (шкала времени — условная, неравномерная по отношению к астрономическому году). Ниже размещены две оси времени. На них изображены два процесса. На верхней хронологической оси — процесс преемственной смены поколений людей. На следующей хронологической оси — процесс обновления технологий и прикладных жизненных навыков.

Ещё ниже расположена третья система координат, в которой показано изменение соотношения скоростей течения двух названных выше процессов — исключительно биологического и внутриобщественного.

Чисто формально по алгоритмам построения графиков каждый из процессов, изображённых на первой и второй хронологических осях рис. 8, идентичны — как процессу, изображённому на рис. 7, так и между собой.

При этом предполагается, что в каждый момент течения глобального исторического про­цесса можно выявить по персональному составу поколение людей. Оно будет обладать в этот момент 100-процент­ной численностью, которая будет сокращаться вплоть до полного исчезновения этого поколения. Но поскольку рождаются новые люди, которые не входят в состав первоначально выявленного множества, то в тот момент исторического процесса, когда исчезнет ранее выявленное поколение, можно выявить очередное поколение, также обладающее в этот момент 100‑процент­ной численностью.

Аналогично предполагается, — и это предположение не противоречит возможностям археологии, — что в начальный период становления цивилизации выявлено некоторое вполне определённое по своему составу множество тех­но­логий и жизненных навыков. Далее по мере исторического развития технологии и жизненные навыки, принадлежащие этому множеству, постепенно выходят из употребления. К тому моменту исторического времени, когда исчезнет начальное множество технологий и жизненных навыков, можно будет выявить какое-то иное множество технологий и жизненных навыков. Возможно, что под влиянием научно-тех­ни­ческого прогресса оно будет более многочисленным, чем ему предшествующие, тем не менее численность выявленных новых технологий тоже можно считать равной 100 %, чтобы упростить построение графика.

Момент исчезновения определённых по персональному составу множеств (как для поколений людей, так и для поколений технологий и жизненных навыков), как было отмечено ранее при обсуждении рис. 7, можно понимать и в статистическом смысле: поскольку полное исчезновение, фиксируемое по исчезновению последнего из элементов множества, может оказаться далеко выпадающим из всей остальной статистики и не характерным для неё, то можно считать, что исчезновение множества произошло, если исчез какой-то определённый и постоянный (для всех случаев сопоставления) процент из первоначальных 100 %, например 80 % первоначально выявленных технологий. Также можно подходить и к процессу обновления поколений людей: т.е., не дожидаясь ухода из жизни последнего долгожителя, можно считать, что, если ушло из жизни 80 % некогда выявленного персонального состава населения, то поколение заместилось новым.

Соответственно, при полной формальной идентичности построения, содержательное отличие первого и второго графиков в верхней части рис. 8 друг от друга — в разном характере соизмеримости с эталоном астрономического времени[335] 1) процесса сме­ны поколений людей и 2) процесса смены поколений технологий и жизненных навыков.

Среднестатистическая продолжительность жизни поколения людей — Т­_{б средн} обусловлена генетически, и на протяжении истории нынешней глобальной цивилизации она изменялась в весьма ограниченных пределах: Т_{б средн} = в пределах столетия ± десятки лет. Хотя среднестатистическая продолжительность жизни людей и росла на протяжении памятной истории нынешней цивилизации, однако она не выросла многократно. Вследствие этого её можно считать приблизительно неизменной[336] по отношению к эталону астрономического времени.

Поскольку любой ритмический процесс может служить эталонным процессом времени, то и описанный выше процесс смены преемственных поколений людей тоже может быть избран в качестве эталонного процесса времени — времени биологического[337]. Это показано на верхней (первой) оси времени рис. 8 слева от разрыва горизонтальных осей графиков, отделяющих глубокую древность от нашей эпохи — исторического времени жизни современных и лично памятных прошлых поколений, к которым принадлежали отцы и деды ныне живущих.

Процесс обновления технологий и жизненных навыков, показанный на второй оси времени в верхней части рис. 8 как последовательность множеств, теряющих свои элементы, также может быть избран в качестве эталонного процесса времени. Но, в отличие от верхнего графика, продолжительность «жизни» поколений технологий и жизненных навыков на протяжении всей истории не является неизменной (по отношению к астрономическому эталону времени), даже приближённо: в ходе глобального исторического процесса имеет место сокращение периода вытеснения прежних технологий и жизненных навыков новыми поколениями технологий и жизненно значимых навыков. Т.е. процесс обновления технологий и социально значимых навыков ускоряется на протяжении всей истории, если соотносить его с астрономическим эталоном времени.

Характер отношения частот процессов на первой и второй хронологических осях на рис. 8, имевший место в левой его части, в правой его части изменился на качественно противоположный. Математически это выражается так: на заре нынешней цивилизации соотношение эталонных частот[338] биологического и социального (технологически обусловленного) времени было таким[339]: f_б >> f_с ; в ходе её развития стало: f_с > f_б . Т.е. произошло изменение соотношения эталонных частот биологического и социального времени. Графически это изменение соотношения эталонных частот времени показано в нижней части рис. 8 вдоль третьей хронологической оси.

Выявленные частоты f_б и f_с — это меры скорости обновления информационного состояния общества (как иерархически организованной системы) на биологическом и социальном уровнях в её организации соответственно. На нижнем графике (вдоль третьей хронологической оси рис. 8) U_г (приблизительно неизменная на протяжении всей истории) характеризует скорость обновления генетической информации (мнемонический индекс «г») в популяции; возрастающая на протяжении всей истории U_с характеризует скорость обновления культуры как свойственной обществу информации внегенетической, т.е. не передаваемой от поколения к поколению в готовом к употреблению виде на основе генетического механизма биологического вида «Человек разумный» (мнемонический индекс «с» означает «социальная»).

Следует обратить внимание на то, что определения частот эталонов биологического и социального времени, построенные нами, являются функциями статистических стандартов, представляющих собой субъективно избранную меру обновления информации обоих видов (генетически и культурно обусловленной) в обществе. Это не означает, что утверждение об изменении соотношения эталонных частот биологического и социального времени — порождение нашего субъективизма, в силу чего все остальные люди свободны от воздействия на них этого жизненного явления; сказанное означает, что в отношении всякого множественного процесса, описываемого средствами математической статистики, субъективно могут быть избраны разные значения статистических стандартов, являющих­ся пороговыми значениями для выявления тех или иных изменений в течении множественного процесса.

Чтобы было понятно, о чём идёт речь, следует вернуться к обсуждению рис. 7. На рис. 7 показано время t₂ , которое соответствует статистическому стандарту 95 %-ного исчезновения первоначального состава наблюдаемого множества. Время t₁ соответствует статистическому стандарту 50 %-ного исчезновения первоначального состава наблюдаемого множества. Понятно, что переход к статистическому стандарту 5 %-ного исчезновения первоначального состава наблюдаемого множества сместит соответствующий ему момент времени ещё более влево по отношению к моментам времени, соответствующим статистическим стандартам исчезновения бóльших долей первоначального состава наблюдаемого множества.

Как видно из принципов построения рис. 8, момент перехода биологически-соци­аль­ной системы в иное качество бытия вследствие изменения эталонных частот биологического и социального времени, выявляемый по иному статистическому стандарту обновления технологий, не будет совпадать с моментом перехода, выявляемым по первоначально избранному статистическому стандарту обновления множества технологий, даже при одном и том же статистическом стандарте, характеризующем смену поколений людей.

Но вне зависимости от того, каким статистическим стандартом пользоваться при выявлении момента перехода социальной системы в новое качество, сам по себе процесс, названный нами «изменением соотношения эталонных частот биологического и социального времени», объективно имеет место и порождает изменения не только в техносфере, но и в общественной жизни, а главное — в психике людей и соответственно — в коллективной психике общества. И разные сферы жизни общества обладают объективно разной чувствительностью к обновлению множества технологий и социально значимых жизненных навыков: реакции одних соответствуют 5 %-ному статистическому стандарту убыли первоначального состава множества, а реакции других соответствуют 80 %-ному или ещё более полному статистическому стандарту.

Иначе говоря, если эталон социального времени основать на ином, более чувствительном статистическом стандарте обновления технологий (например 5 %, а не 95 %), то изменение соотношения эталонных частот социального времени уже произошло в прошлом — в эпоху первой промышленной революции на Западе, в результате чего рухнул европейский феодализм[340]. Этот промежуточный итог развития глобальной цивилизации — объективный показатель того, что изменение соотношения эталонных частот биологического и социального времени действительно оказывает воздействие на качество жизни общества. Это уже свершилось, но обязывает подумать о перспективах.

Если же взять ещё менее чувствительный статистический стандарт, то изменение соотношения эталонных частот биологического и социального времени ещё не произошло. Тем не менее, оно предстоит в будущем, поскольку технологии, определяющие жизнь нынешней цивилизации на протяжении всего её исторического пути, всё же обновляются, а их множество на заре её становления было численно ограниченным. Процесс же обновления технологий и социально значимых навыков на протяжении истории ускорялся и к настоящему времени достиг пределов, обусловленных возможностями психики людей осваивать новые знания и навыки.

Что рухнет под воздействием этого процесса в жизни тех, кто остаётся нечувствительным к такого рода «веяниям времени», — будущее покажет точно также, как то уже показала прошедшая история[341] всем прошлым подобным невнемлющим.

Выявленное и графически показанное выше изменение соотношения эталонных частот биологического и социального времени — объективное явление, и оно же — собственная характеристика глобальной биологически-социаль­ной системы, общепринято именуемой «человеческая цивилизация».

И от этой объективной данности никуда не деться в том смысле, что изменившееся соотношение частот f_б и f_с — фактор воздействия среды обитания на людей, который является причиной многих следствий в жизни. Это касается как всякого индивида, рассматриваемого самого по себе, так и культурно своеобразных обществ — вплоть до глобальной цивилизации в целом.

Как было отмечено в начале раздела 11.3.1, всякий биологический вид в процессе адаптации к изменяющимся условиями среды обитания может быть рассмотрен как двухканальная информационно-алгоритмическая система. Это касается и человечества:

· Один канал — далее его будем именовать генетическим — обеспечивает адаптацию в процессе смены поколений на основе работы генетического механизма.

· Второй канал можно было бы назвать индивидуально-реак­тив­ный, поскольку он обеспечивает адаптацию за счёт индивидуальных реакций особей, которые непосредственно сталкиваются с факторами воздействия среды. Однако, хотя речь идёт об индивидуальных реакциях, но второй канал по отношению к обществам и человечеству правильнее назвать социальным, поскольку генетически не наследуемые поведенческие навыки (включая творческие) и знания всякий индивид большей частью воспринимает из культуры общества в процессе воспитания (если у ребёнка доступа к достижениям культуры нет, то получается человекообразное «растение» или «маугли», а некоторые из найденных спустя годы «робинзонов», на протяжении длительного времени одиночества, успевали «одичать») и только отчасти производит сам.

Именно рассмотрение человечества как двухканальной информационно-алгоритмической системы при анализе воздействия технико-технологи­чес­кого прогресса на жизнь людей позволяет выявить и осознать изменения качественного характера в жизни глобальной цивилизации, происшедшие в течение ХХ века.

Дело в том, что во многоканальных системах переработки информации каждый из каналов течения информационных процессов характеризуется своими параметрами: скоростью обработки и объёмами перерабатываемой информации; а в число характеристик системы в целом входят соотношения параметров каждого из каналов переработки информации.

По отношению ко многоканальным системам переработки информации изменения соотношений характеристик каналов, аналогичные тем, что мы выявили в жизни глобальной цивилизации, означают, что система в целом объективно перешла в качественно иной режим своего функционирования — существования.

И в этом новом режиме функционирования то информационно-алгоритмическое обе­с­печение, на основе которого система функционировала в прошлом, в большей или меньшей мере может утратить свою работоспособность. Соответственно цели, на осуществление которых была направлена деятельность системы в прошлом, станут в большей или меньшей мере неосуществимыми[342] или множество целей (как объективно осуществимых, так и тех, на достижение которых реально работает система) некоторым образом изменится.

Функционирование же системы при новом соотношении характеристик каналов переработки информации требует и нового информационно-алгорит­ми­ческого обеспечения, которое бы соответствовало характеру течения информационных процессов в каждом из каналов и задаче поддержания функциональности системы в целом.

Последнее по отношению к человечеству в целом, по отношению к составляющим его национальным обществам, диаспорам и иным социальным группам означает, что их дальнейшее существование при изменившемся характере взаимодействия людей со средой обитания требует изменение качества культуры: прежде всего — в аспектах воспитания (в смысле формирования психики личности) и образования (в смысле обучения владению теми или иными знаниями и навыками).

11.3.2. Факторы поддержания
устойчивости толпо-«элитаризма»
при прежнем соотношении эталонных частот биологического и социального времени

Толпо-«элитаризм», рассматриваемый как биологически-соци­альная информационно-алгоритмическая система, устойчив[343] при прежнем соотношении эталонных частот биологического и социального времени: f_б >> f_с ; или же хотя бы при соотношении частот: f_б > f_с . Это свойство устойчивости толпо-«элитаризма» при прежнем соотношении эталонных частот биологического и социального времени обусловлено двумя внутрисоциальными факторами:

· почти что полной неизменностью на протяжении периода активной жизни людей структуры статистики профессий, востребуемых общественным объединением труда;

· особенностями воспроизводства (в том числе и в преемственности поколений) профессионализма, необходимого для соучастия в общественном объединении труда.

В древности в условиях ограниченного производственного потенциала, культурной и технологической, в частности, неизменности мира, наиболее эффективной системой передачи от поколения к поколению профессиональных знаний и навыков было обучение в семье. Один отец учил сына быть хлеборобом, другой отец учил сына быть государем. И в смысле учительства между ними не было какой бы то ни было принципиальной разницы. Разница была только в характере общественно необходимого профессионализма (зна­ниях и практических навыках), который осваивали дети обоих столь социально-статусно разных родителей: сын хлебороба учился чуять природу и вести хозяйство в согласии с её биоритмами, поскольку в противном случае невозможно обеспечить достаток; сын государя учился быть зачинателем дел общественной в целом значимости и организатором коллективов, на которые возлагалось бы осуществление такого рода дел, и прежде всего — учился быть организатором и руководителем войска.

При этом в культурно и организационно-технологически неизменном мире можно было жить, сохраняя свой профессиональный и сопутствующий ему социальный статус, всю жизнь на основе единственный раз освоенных в детстве и отрочестве знаний и навыков: они не устаревали. Но в условиях необходимости работать от зари до зари при низкой энерговооружённости производства, невозможно было в течение жизни одного поколения самостоятельно воспроизвести все необходимые знания и навыки, необходимые для того, чтобы оставить свою изначальную профессию и войти в иную сферу деятельности так, чтобы превосходство в профессионализме в ней новичка было общепризнанно.

Соответственно способность к взаимозаменяемости людей в сферах профессиональной деятельности была крайне низкой: захваченного в плен вражеского царя, конечно, можно было, чтобы унизить, психологически сломав, сделать своим дворцовым ассенизатором — бывший царь с обязанностями ассенизатора справился бы; но вот посадить профессионального ассенизатора на трон — статистически предопределённо означало бы привести общество к катастрофе управления (даже в том случае, если бы «выскочку» исторически сложившаяся правящая «элита» — вопреки своей спеси и клановым амбициям — приняла бы в качестве царя без саботажа и интриг, направленных на свержение его самого и начатой им династии[344]), поскольку действительно крайне низка вероятность того, что у «ассени­за­тора» в случае воцарения имелись бы: 1) зна­ния, обеспечивающие достаточную адекватность власти потребностям в управлении делами общественной в целом значимости, и 2) навыки организовывать разнородные коллективы людей на дела общественной в целом значимости[345].

Кроме того, зависимость общества от профессионализма разного рода — разная (см. раздел 10.7): от непрофессионализма какого-то одного из множества пахарей или ремесленников в подавляющем большинстве случаев мало что зависит в масштабах общества в целом, а управленческий непрофессионализм царя или воеводы может стать причиной краха государства, общества и его культуры… В истории России последний пример такого рода — итоги правления императора Николая II[346], подготовленные правлением подавляющего большинства его династических предшественников на троне[347].

Поэтому при прежнем соотношении эталонных частот биологического и социального времени и имевшем место в древности характере воспроизводства профессионализма (в том числе и в преемственности поколений) иронично-пренебрежительное отношение к «выскочкам», выраженное в поговорке «из грязи в князи…», в подавляющем большинстве случаев было оправдано почти что во всех сферах профессиональной деятельности и в особенности — по отношению к вхождению в сферу управления.

При этом, как показывает история, носители тех или иных социально значимых знаний и навыков в тех случаях, когда на их родине не находилось для них свободных вакансий, заняв которые они могли бы повысить свой социальный статус, — могли это сделать на чужбине.

В Европе это наиболее ярко проявлялось в эпоху феодализма, когда дворянин был в общепризнанном праве выбирать себе сюзерена и мог покинуть прежнего, поступив на службу к другому, соблюдя при этом некоторые формальности; то же касается всевозможных учёных и изобретателей, многие из которых, если не могли поднять свой социальный статус на родине, успешно делали карьеру на чужбине.

Послекрещенская Русь, а потом и Российская империя, где православная церковь культивировала невежество коренного населения гораздо более успешно, нежели это делала католическая (а потом и протестантская) церковь в Европе, на протяжении веков была местом восхождения по социальной иерархии пришлых носителей тех или иных знаний и навыков, в которых здешняя власть испытывала потребность. Если они не обрусевали сами, то их потомки становились органичной частью социальной «элиты» Руси и Российской империи. Это запечатлено в истории страны в списках дворянских фамилий: в них преобладают фамилии тюркского, татарского, немецкого, французского, английского, польского происхождения; великоросские, малоросские, белорусские по происхождению фамилии составляют меньшинство[348].

Наряду с ролью неравнозначности и неравнодоступности для обретения профессионализма в жизни общества преобладание в социальной статистике носителей нечеловечных типов строя психики, сопутствуя этим обстоятельствам, привело к тому, что иерархичность профессионализма, практически неразрывно связанного с конкретной личностью в ту эпоху, толпо-«эли­тар­ные» общества отождествили со степенью благородства и достоинства самих личностей. Единожды выработавшись, это отождествление общественной значимости профессионализма определённого рода и достоинства индивида как такового (носителя профессионализма) стало программой социального поведения, которую в готовом к употреблению виде из поколения в поколение люди черпали из культуры толпо-«элитарных» обществ как социальную неоспоримую норму. Она порождала в обществах непроходимые для подавляющего большинства личностей кастовые, клановые, сословные границы, определявшие иерархию социальных групп и принадлежавших им личностей, их права и обязанности.

Даже прямые порицания этой социальной нормы в Откровениях Свыше[349] не находили деятельного отклика[350] в обществах на протяжении многих веков — такова власть психологической инерции при преобладании в статистике нечеловечных типов строя психики.

На Руси на основе этой программы длительное время держалось крепостное право и царская власть, и цари активизировали её в критических ситуациях: так в 1831 г. Николай I, прискакав на Сенную площадь в Петербурге и обратившись к толпе, усмирил начинавшийся холерный бунт[351]. Но на эту же программу в своей деятельности пытались опереться и самозванцы: Лжедмитрии периода смуты рубежа XVI — XVII веков, Емельян Пугачёв, представлявшийся чудесно спасшимся императором Петром III. «Кирилловичи-Гоген­цоллерны» и прочие претенденты на трон предполагаемой к возобновлению Российской империи в постсоветскую эпоху надеются на мистическую реализацию этой же программы социального поведения.

Становление системы образования как отрасли профессиональной деятельности при прежнем соотношении эталонных частот биологического и социального времени не нарушило устойчивости толпо-«элитаризма»: те кто получил образование до первой мировой войны ХХ века в большинстве своём смогли прожить жизнь на основе полученных ими в детстве и юности знаний и выработанных навыков. Сама система образования в её исторически сложившемся виде[352] способствовала поддержанию устойчивости толпо-«элитаризма», что было показано в разделе 10.7 настоящего курса.

Поскольку прикладные знания и навыки в тот период истории не устаревали в течение всей жизни, а подавляющее большинство населения работало от зари до зари и в силу своей занятости не располагало временем, чтобы воспроизвести «с нуля» все знания и навыки[353], необходимые для изменения своего социального статуса, то в основе власти над обществом лежало управление доступом к освоению готового к употреблению знания и навыков, ранее уже накопленных культурой: действительных приближений к истине, заведомой умышленной лжи, заблуждений, которые возникли по причине ограниченности людей и разного рода недоразумений.

Так до конца XIX века социальная пирамида — иерархия личностей — строилась на основе регуляции доступа к разнородной информации тех или иных социальных групп в целом, а так же — и их отдельных представителей, которые в силу разных причин становились исключениями из общего правила[354], на принципах:

· явных посвящений (система общего и специального образования, учёных степеней и званий вузов и академий);

· тайных посвящений (масонство и всевозможные оккультно-политические ордена и братства);