Элементарные законы изобилия 4 глава

И я снова начал думать о своей игре и о том, что многие люди, души, существа, кто бы то ни был, приходят сюда, чтобы пережить опыт битвы. Не раз я заводил об этом разговор с другими, а они с удивлением смотрели на меня и отвечали: «Нет, никто бы не пришел на эту планету лишь затем, чтобы познать войну, убийство и кровь».

Знаете, я просто гляжу на них и спрашиваю:

– Неужели? Вы в этом уверены?

– Абсолютно! – отвечают они.

– Смотрите ли вы кино? – продолжаю я.

Они говорят:

– Имеешь в виду фильмы с кровью и насилием? Да.

– Вы все это смотрите, но сами никогда не участвовали ни в чем таком в реальности?

И они отвечают:

– Нет.

– Но вы будете еще смотреть такие фильмы?..

На этом я перестаю дразнить, потому что осознаю: меня не понимают. Видите ли, мы здесь потому, что хотели тут быть. Мы не явились сюда спасать планету, людей. Мы пришли просто за опытом и ощущениями! Я не говорю о необходимости получить опыт. Просто получить опыт. Разнообразный опыт. Вот за чем мы пришли сюда.

Только мы забыли, что способны управлять тем, что испытываем, что ощущаем и как ощущаем. И, утратив знание о собственном могуществе, мы превратились в жертв. Мы, если пожелаем, способны изменять окружающий мир, однако для этого сначала нужно поверить в свои силы.

Очевидно, что никто не придет и не сделает все за вас, ведь это разрушило бы фундамент Вселенной – свободный выбор.

Можете ли вы поверить, что обладаете могуществом изменить свою жизнь на ту, которую пожелаете? Именно это мы и делаем в нашем процессе с тремя миллионами шестьюстами тысячами долларов – мы вспоминаем, как управлять своим жизненным опытом.

Глава 9

Игра внутри игры

Черт, я постоянно жму не на те кнопки в этом маленьком диктофоне! В нем только три кнопки, и это здорово, но я все равно умудряюсь жать не на ту.

Щелк, щелк.

Я тут поразмышлял о сказанном выше. Моя самая любимая компьютерная игра – обожаю в нее играть – «Battlefield 1942». Это военная игра, игра про войну. Вы управляете самолетами, водите джипы, можете плыть на подводной лодке, летать на вертолете, на разных самолетах, начиная с реактивного и кончая самолетом с пропеллером; стрелять на выбор из автоматов, ружей или пистолетов; там есть все, и даже установки для запуска ракет, реактивные ракеты, оснащение, как у Джеймса Бонда… Самые разные военные штучки.

Так или иначе, суть игры – сражение, ведь так? И вот, иногда, когда я играю в эту игру, Роберта расстраивается, и я не совсем понимаю – почему? Она как-то так глядит на меня… Ведь, увлекшись, я могу играть… Ох, могу играть по несколько часов кряду. Иногда, оставшись один, я играю целый день! Разве это плохо? Ну, тогда я – шалопай.

Руди скулит. Он видит енота в сотне ярдов отсюда. Его уши встали торчком, и он неотрывно смотрит в ту сторону. Он чувствует, что должен бежать туда и… что-то делать. Возможно, он толком не знает что, но он должен бежать!

– Я должен бежать, – говорит он, – прямо сейчас!

Как вы, наверное, поняли, я записываю этот текст на открытом воздухе, а именно – на опушке леса у воды. Это мой офис, совсем неплохой офис, иногда идет дождь, иногда здесь расхаживают люди. Вы бы решили, что это общественный парк или что-то подобное.

Итак, моя игра. Не знаю, возможно, когда-нибудь кто-нибудь будет слушать эту аудиозапись и в чем-то согласится, а в чем-то не согласится со мной, но игра и в самом деле очень мощная, и, когда я сажусь играть в нее, уже через пару минут для меня исчезает весь окружающий мир. Я погружен в игру целиком и полностью.

В игре есть механизм возрождения (spawning), и если вы умираете, то тут же возрождаетесь. Отличие от нашей жизни в том, что вам не надо проходить через все этапы взросления; вы просто появляетесь в одном из нескольких мест на карте и можете продолжать игру.

Итак, почему же мы играем в эту игру? Если мы считаем войну и насилие такими плохими, то почему играем в подобные игры? Конечно, кто-то скажет: «Ни при каких обстоятельствах не стал бы играть в такую игру. Отвратительно! Вы убиваете людей. Не собираюсь иметь с этим ничего общего». Я могу это понять. Но раз вы ощущаете все именно так, то ведь на земле хватает мест, где царит мир, и где вы можете жить в мире. Однажды вы поймете, как создать для себя такую реальность.

Если это именно то, чего вы хотите, вы можете это получить. Но вы не можете сотворить целую Вселенную или… Впрочем, вы могли бы сотворить, уверен, вы могли бы сотворить целую Вселенную, но Все Сущее не может быть целиком сотворено только так, как вам хочется. Потому что тогда не было бы выбора. И это означало бы, что мне не разрешалось бы играть в любимую игру.

Раньше в беседах на эту тему мне говорили: «Ладно, если я – душа, и если эта душа обладает всеобъемлющим знанием, тогда зачем я трачу время, приходя сюда без памяти о своем прошлом?» Но это же часть игры! Вот чем так хороши игры (mixed games), в которых по сценарию вы не помните, кто вы, а у каждого из участников на этот счет есть свое мнение.

Как только вы научитесь создавать то, что хотите пережить, вы обретете возможность выбора – это относится и ко мне тоже. Тогда мы сможем получать, что хотим.

Игра – хороший пример. Следующей ступенью компьютерной игры было бы еще более глубокое погружение в нее. Такое, чтобы вы забыли ненадолго, кто вы есть во внешнем мире. В памяти осталась бы лишь ваша жизнь в этой игре. Звучит пугающе? Может, и есть основания для испуга, ведь некоторые компании, производящие компьютерные игры… Кто знает? Ладно, не хочу думать об этом сейчас…

Несмотря ни на что, я люблю игру и, при возможности, сначала осторожно, но перевел бы ее на следующий уровень. Видите? Полагаю, что именно так я и попал сюда, на Землю. Я даже уверен в этом на сто процентов – знаю наверняка. Ну, последнее высказывание как раз очень сомнительно, ведь в реальности, которая отчасти иллюзорна и которая расширяется, сжимается и воспроизводит себя, в каждый момент одновременно моделируя прошлое, настоящее и будущее, было бы некорректно заявлять «знаю наверняка». Ни в чем нельзя быть уверенным.

Так или иначе, я уверен, что пришел сюда в том числе и для того, чтобы играть, чтобы познать игру, называемую жизнью. Я люблю испытывать опыт, от которого мурашки бегут по коже, но также мне нравится ощущать мир и покой. Получается, в моей жизни совмещаются совершенно разные вещи. И я обладаю довольно большим сознательным контролем над тем, что испытываю. Я не зациклен на сражении – ведь если бы захотел пережить эти ощущения в реале, то запросто мог бы отправиться в соответствующие места на планете и принять участие в боевых действиях. В известном смысле почти все, что вы могли бы хотеть, находится здесь, по крайней мере, все, принадлежащее трехмерному миру.

Итак, мы здесь и сейчас… О, да, да, да, вот что я хотел сказать! Когда я разговариваю об этом с другими, они говорят: «Значит, ты был всезнающей и всепонимающей душой, а потом приходишь сюда и теряешь всю память?» Нет, не думаю, что происходит именно так. Видите ли, я обнаружил, что у этого процесса существуют стадии.

Каждый из нас – огромное существо, способное творить и познавать абсолютно все. Настолько огромное, что, соприкоснувшись с ним, мы ощущаем его как Бога. Я не говорю, что мы – Боги, а привожу сравнение.

Другие люди, занимающиеся «путешествиями вне тела», тоже поняли это. Они пришли к тому же выводу: мы погружаемся в жизнь этап за этапом.

Когда я был моей душой, я представил себя в физическом теле. И я практически отключил свою прошлую память, хотя она здесь, в мозгу. Мой мозг достаточно велик, чтобы удерживать огромное количество информации, намного большее того одного процента, что я использую, играя в жизнь.

Итак, сейчас я играю в игру «жизнь». И внутри этой игры я играю в запущенную мной на компьютере игру Виртуальный мир, в который я могу войти, чтобы поиграть, разве это не восхитительно?

Следующим шагом будет войти в какую-либо компьютерную игру, скажем на восемь часов, и на это время выкинуть из памяти, кто я есть в своей жизни. Тогда то, в чем я виртуально заперт со своей виртуальной памятью, станет моей жизнью. На время игры она, эта игра, станет всем, что я знаю. И больше ничего… Каким бы большим ни был мир игры, какое бы в нем ни было оборудование, какие бы параметры ни были запрограммированы…

Ладно, допустим, я живу в игре «Battlefield 1942», и давайте договоримся, что мы расширили возможности нашей игры. Если вас убивают, вы тут же возрождаетесь и сразу – как взрослый полноценный человек. Интересно! Невозможно? Напротив – в том случае, если вы не знаете, как это может по-другому происходить. В привычном мире мы возвращаемся к жизни через рождение, нас воспитывают, обучают и т. д., но это лишь один из возможных способов. В нашей игре мы бы не знали никаких других путей, мы бы знали только возрождение. Фред умер, и вот он снова здесь! Причем, со всей своей памятью – и это просто здорово! Конечно же, все будет так, если мы именно таким образом настроим параметры компьютерной системы.

Теперь мы настроим игру так, чтобы в ней можно было строить объекты. Ведь в игре у нас есть медики, которые могут лечить раненых, и механики, которые могут чинить танки, и мы можем добавить к ним строителей. Кстати, уже появился новый вариант игры, в котором механики могут восстановить взорванный мост. Видите, как расширилась игра? Еще немного – и вы получите целый виртуальный мир.

Теперь можно еще больше расширить ваш мир – например, вы путешествуете по суше и морю и достигаете новой страны в этом мире, где люди живут племенами, как в каменном веке. Это один из видов жизненного опыта, как в игре, которая называется… Ох, не могу вспомнить название, но там вы стартуете в каменном веке и шаг за шагом строите цивилизацию. Вступаете в бронзовый век, железный и так далее, через века, от мечей к стрелам, к машинам, к строительству замков и т. п.

И, предположим, мы усовершенствовали компьютерную игру так, что она может реально соединиться с другой игрой, в которую играют где-то еще. Итак, вы путешествуете в отдаленный мир и приходите в такое место, где люди все еще в каменном веке. Они живут, как… ну, вы видели людей, живущих в джунглях Африки.

Знаете, ха! Там есть много непривычного, и вот мы приходим и судим все это, не так ли? «Они не цивилизованы, не так продвинуты, как мы», и так далее и тому подобное. Но если посмотреть на это с точки зрения игры, то они так же продвинуты, как и вы, только играют в чуть другую игру. И параметры игры заданы так, что обе игры могут взаимодействовать и смешиваться друг с другом, что приводит к неожиданным результатам.

А вот то, что можно было бы назвать волшебством. Где вы находитесь прямо сейчас? (Я только что рассказал, где вы находитесь.) А теперь поверьте в себя и свои способности управлять игрой с целью испытать желаемый опыт. Можно создать для вас пространство, в котором вы будете жить по-своему рядом с другими такими же игроками – и для этого совсем не нужно разрушать чье-либо пространство. Улавливаете? Теперь смотрите, прибавьте к игре кое-что еще: способность создавать все, что вы хотите испытать, используя метод благодарности и ментального проживания желанного жизненного опыта. Понимаете?

О, становится похоже на интересную игру! Если вы опросите игроков, тех, кому нравится играть в игры (как и мне), если спросите у них: «Согласились бы вы полностью погрузиться в игру (конечно, после того, как она будет протестирована на предмет безопасности) и оставаться в ней целый год? За вашим телом будут ухаживать. Потеряв память о том, кто вы на самом деле, вы сольетесь с выбранной вами игрой. Вы будете там с единомышленниками либо с противниками, в зависимости от вашего выбора». Конечно, многое бы изменилось, попади вы туда, не так ли? Ведь игра идет своим ходом. И по мере хода игры вы сами тоже изменяетесь.

А-а-а! Звучит знакомо, не так ли? Узнаете? Похоже на наш мир?

Скажете, это будет не по-настоящему? Но точно то же вы (когда-то) сказали об этом нашем мире. А сейчас он для нас стал чересчур настоящим и, вообще, единственным воспринимаемым миром.

Итак, обучение как цель можно отложить в сторону. Ведь мы не пришли сюда учиться, мы пришли испытывать различный опыт.

Но вернемся к теме. Мы могли бы сказать: «Никто не будет воевать. Война уродлива, в ней нет радости». И все же я с наслаждением играю в военную игру. Она доставляет мне громадное удовольствие. Есть и другие игры, в которые я люблю играть, игры, которые укрепляют ум, заставляют думать и задавать вопросы.

В такую игру мы играем сейчас. Мы двигаем внешние границы, спрашивая у себя: «Что если? Возможно ли? Насколько это хорошо? Имеет ли смысл?» И, быть может, отзываясь на все, что происходит, виртуальный мир, в котором мы пребываем в этот момент, – вероятностная реальность, – приспосабливает себя именно к тому, о чем мы только что сказали. Проявляя себя таким, каким мы его допускаем.

А-а-а, это порождает кое-какие вопросы, не так ли?

Можем ли мы регулировать игру изнутри игры???????

Остановитесь и ответьте на этот вопрос!

Все вокруг было бы пустой тратой времени, если бы такой возможности не было.

Ладно, вернемся к тому, что считаете радостным вы, я или Фред. Это существует как данность. И то, что радостно одному человеку, другой может воспринять как извращение. Здесь возникает очень пугающая тема. Ведь если Вселенная открыта всему, что вы хотите, то она открыта и всяким извращениям, так ведь? И это тоже страшно, потому что не всегда понятно, где проходит граница между добром и злом…

Стоит это произнести, как кто-нибудь тут же скажет: «Ну, в компьютерной игре вы на самом деле никого не убиваете, поэтому это не является злом. Но убивать в жизни – это неправильно».

Но если вы погружаетесь в компьютерную игру, то она становится для вас единственным существующим миром. Там, внутри игры, кто-нибудь скажет: «Убивать людей – это так неправильно!» – и игра начинает меняться, меняться к чему? Полагаю, мы увидим! Именно это мы и делаем прямо сейчас – мы изменяем игру.

Вот уж ситуация! Как быть? Очевидно, смешно будет бегать внутри игры и кричать: «Убивать плохо!» И все же существует право поступать именно так. Итак, когда нам что-то не нравится, мы говорим, что это неправильно, но Вселенная основывается на свободе выбора, независимо от того, считаем ли мы это безопасным или нет, понимаете?

Двигаясь в поисках ответов, мы, в конце концов, достигаем точки, где говорим: «Подождите-ка! Нет-нет-нет! Мне не нравится этот ответ. Он опасен, он пугает меня и дает возможность совершать всякие извращения, используя, как оправдание, разговоры о свободе».

Именно этого мы и боимся, верно? Что кто-нибудь воспользуется мыслью о свободе для оправдания плохих поступков. Такова ирония знания. Вот почему говорят: «Иногда знание может быть опасным и страшным».

Когда видишь это, то легко сказать: «Хорошо. Я лучше просто отойду в сторону», сказать, что это не ваш путь, и… Я бы сказал: «Лучше буду буддистом», или: «Я буду придерживаться других правил, которые отличаются от правил вашей игры. Мне нравятся безопасные игры. Я лучше буду христианином, я лучше буду евреем, я лучше буду…»

Конечно, в этом есть смысл. Все мы подбираем себе игры, которые достаточно безопасны, такие, в которых чувствуем себя комфортно. И так, наверное, и нужно – следует найти место, где нам удобно, и плыть с потоком. Нет нужды пытаться изменить других людей, или мир, или Вселенную, или то, как она устроена, или как она работает… А вместо этого надо делать две очень простые вещи. Первая – следовать за своей радостью, за тем, что в этот день приносит нам радость. И делать это прямо сейчас, так эффективно, как только возможно. И вторая – продолжать открываться и позволять излучаться той энергии, той силе, которую мы называем Любовью.

И снова в ответ на это кто-то скажет:

– О’кей. Вы играете в сражение, в игру с убийствами и говорите мне, что следуете любви.

– Да, это возможно – не прерывать поток, позволять любви излучаться и при этом играть в мою игру.

– А когда вы делаете следующий шаг и уже вступаете в живой бой, это все еще остается возможным? Сможете ли вы излучать любовь, участвуя в реальной войне?

– Ха! Не могу дать исчерпывающий ответ, потому что не был на войне, хотя прошел через то, что вы, возможно, назвали бы… Которые дают мне основание сказать, что, в некотором смысле, я там был. И, да, тогда я бы снова сказал… Да, в самый разгар сражения можно продолжать излучать любовь и признательность.

И вот что происходит – излучение любви и признательности изменяет весь ваш предыдущий опыт, потому что начинает излучаться новая энергия. Энергия очень созидательная, энергия, дающая безграничные возможности. И если игра, в которой находятся люди, насильственная, а они выбирают остаться в ней, то все нормально, ведь это их неотъемлемое право. Но если кто-то захочет выйти из игры, энергия этого решения, его сила станет воздействовать на этого человека. Это почти как… я не знаю. Ну, словно какое-то облако вдруг окутает человека и поможет ему переместиться из одной игры в другую, в ту, которая на данный момент больше ему нравится, и опыт которой он хочет пережить.

Мир, в котором существует война, не забирается у тех, кто хочет его. И если вы думаете, что их мало, вам пора проснуться и прекратить отрицать очевидное.

Смотрите, ведь то, что я только что сказал, – полнейшая ерунда. Я говорю о последнем предложении. Видите, это предложение пытается изменить фокус вашего внимания и то, во что вы верите. Если Вселенная основана на свободе, тогда возможно все, и нам нужно выбирать, во что мы хотим верить.

Следовательно, если кто-то хочет ощутить больше любви, мира и радости на своем пути, то это желание выдернет его из того места, где он находится, и перенесет в мир, о котором он мечтает. Красивая мысль, правда же? Поэтому мы можем играть в наши игры и одновременно делать красивые вещи. Таким образом получается, что мы живем в свободной Вселенной, а не в диктатуре.

Видите ли, всякий раз, когда кто-то бегает кругами и говорит: «Не пользуйтесь бензином, не пользуйтесь дизтопливом, не пользуйтесь природным газом! Это разрушает окружающую среду! Все должны ездить на велосипедах!» – это уже элемент диктатуры. Вы скажете: «Это хорошая диктатура, потому что служит добру». Может, и так, а может, и нет.

А что, если всей этой нефти, которая скапливалась в земле тысячи лет, нужно выйти на поверхность, что, если ей нужно, чтобы ее как можно быстрее использовали? Что, если это типа рака земли, и нефть нужно превратить в бензин и вернуть в окружающую среду в измененном виде?.. А наши двигатели делают именно это!

Да, мы загрязняем окружающую среду, но давайте остановимся на этом поподробнее. Срок жизни планеты в масштабах Вселенной, и срок существования человечества по сравнению со сроком жизни Земли… По космическим меркам все пребывание человеческих существ на этой планете занимает меньше минуты. Понимаете, речь идет о минуте! Из всего времени существования нашей планеты!

В вашей жизни это означало бы, скажем, что на тридцать секунд у вас в волосах завелись бы блохи. Всего на тридцать секунд. Тридцать секунд. Тридцать секунд – и все, они ушли.

Итак, по сравнению со сроком жизни Земли, время нашего пребывания здесь меньше минуты. Мы никак не можем разрушить ее, разве что взорвать. Хотя и этого мы не можем – потому что Земля тоже существует в определенных параметрах. И мы не можем разорвать ее на кусочки, потому что игра, в которую мы играем, не позволит этого сделать. По крайней мере, пока что… О да, мы можем пытаться, мы можем даже создать для этого оборудование. Но уничтожим скорее себя, чем планету, потому что таковы параметры игры.

Здорово это знать. Вы можете вырубить все деревья, все до единого на этой планете – нет, я не призываю это делать, потому что люблю деревья, но если бы вы вернулись сюда через тысячу лет, то обнаружили бы огромный красивый лес, с деревьями, о которых прежде не знали! Там были бы такие виды деревьев, о которых вы даже не слышали.

Уже известно, что все виды животных и растений не эволюционировали на Земле, все происходило как-то иначе. Чтобы описать это, пока не придумано слов. На протяжении определенного времени ученые знают, что эволюции не было. А теория Дарвина – просто хорошая история, в ней есть смысл, и она заполняла белые пятна. Точно так бывает, когда дети задают нам вопрос, на который у нас нет ответа, и мы восполняем этот пробел подходящей историей. Ну, а это – история об эволюции: «Все вышло из океанского супа…» Не совсем так! Есть кое-что еще.

Об этом умалчивают, знаете ли, и об этом не говорят в новостях; не знаю, хотят ли люди действительно услышать об этом? Полагаю, что часть хочет, а другая часть – нет. Да из этого и не сделаешь новостей… Но появляются новые виды насекомых и маленьких животных. Да, не большие животные – маленькие, – но ведь они появляются. Мы никогда не видели их раньше. Они просто появились.

Возможно, вы скажете: «Может, мы не находили их раньше?» Некоторые ученые в определенных научных кругах пришли к выводу, что эти новые виды проявились в нашей вероятностной реальности.

Как вы знаете из моих предыдущих книг, мы используем две возможности – непрерывно перемещаемся в вероятных мирах и смещаемся в направлении наибольшей вероятности. И в каждом из миров присутствуют свои отличия, и теперь мы начинаем их видеть, в то время как раньше они оставались незамеченными. Ведь если кому-то нравится искать и находить новое, то он его найдет – это закон Вселенной, закон игры.

Передо мной – роскошный вид на океан, а я не обращаю на него внимания. Вместо этого я рассуждаю обо всех этих вещах и рассказываю об игре внутри игры… Эх, возможно, иногда этому все же следует уделять какое-то время…

Теперь понятно, отчего я устаю, – оттого, что не могу остановиться. Я просто думаю о подобных предметах, устаю, но порой не могу остановиться. Когда мне радостно что-то делать, то я продолжаю до точки, в которой тело отказывает, и я падаю без сил. Но эти мысли обернулись лишь головной болью. Это я называю «раз-обучение», избавление от ограничивающих убеждений.

Когда мы спим… Что мы делаем, когда спим? Собираемся ли мы вместе, говорим ли об игре и о том, как собираемся в нее играть? Выходим ли из игры, смотрим ли на другие возможности ее окончания? Знакомо звучит? Имеет смысл?

Ох, если бы кто-нибудь к этому прислушался… Может быть, придет день, когда все это будет записано. Надеюсь, вы найдете это интересным… Тогда моя ноша станет легче.

Не думаю, что нужно сильно стараться, чтобы быть хорошим. Возможно, достаточно просто быть самим собой… По моим ощущениям, я – хороший. Даже если иногда я играю в военные игры. Когда-то я испытывал чувство вины за это. Я думал примерно так: «Разве хорошо мне играть в подобные игры?» Вот я проповедую посылание любви, а вот уже играю в военную игру! Но я – это я. И повторю еще раз – нет ничего лучше , чем любить себя! Даже болван должен любить себя за это!

Думаю, на сегодня с меня достаточно! Как насчет вас?

Глава 10

Линия на песке

Я думал об играх, в которые мы играем, – о компьютерных и других (мы вчера говорили об этом – компьютерные игры, подобные «Battlefield 1942»). Я начал думать об этом больше и осознал, что в действительности в повседневной жизни мы играем во множество различных игр. Знаете, мы могли бы играть… ох, не знаю, как сказать… вертится у меня на языке.

Мы будто играем в игры или рисуем линию на песке и говорим: «Это справедливо, и это правильно». А потом ожидаем, что другие будут следовать этой линии. В противном случае мы думаем про себя: «Почему они так поступают? Это неправильно, это не совпадает с тем, что думаю я!» Дам вам пример. Вчера я брал свою собаку на прогулку на маленький остров. Там за поворотом есть бухта, где ставят на якорь яхты. Иногда их собирается до шестидесяти штук. И вот одна из них сорвалась с якоря – красивая большая яхта, метров одиннадцать длиной, и когда мы поравнялись с бухтой, она сидела на камнях прямо напротив скал.

Ветра не было, и она не получила больших повреждений, просто сидела на камнях. Приближалось время прилива. Поэтому мы с Руди вернулись к шлюпке и поплыли в ту бухту. По пути мы встретили моего приятеля, шедшего на своей лодке, и он сказал, что уже был в бухте, все видел, разговаривал с людьми и узнал, что яхта сорвалась с якоря ночью. Получается, что прошло уже двадцать четыре часа, верно? Я говорю ему: «Слушай, сейчас будет прилив. Давай отведем яхту от камней. Ведь если этого не сделать, ее разобьет волнами о скалы!»

Он ответил «Нет» и объяснил, почему не может (его причины не имеют сейчас значения). Поэтому мы с Руди сами поплыли к той яхте и, увидев на ней номер телефона владельца, повернули домой – я не захватил свой сотовый. Из дома (со своей яхты) я позвонил по номеру и оставил сообщение на автоответчике. А потом попытался найти, кто бы помог мне, – ведь я не мог одновременно оттаскивать яхту от камней и освобождать ее от якоря, для этого требовались по крайней мере два человека. Всего в нескольких сотнях метров от места, где застряла яхта, был причал, и мы могли бы просто подтащить ее туда и привязать, а потом пришел бы хозяин и позаботился обо всем.

Похоже, хозяин установил на яхте абсолютно новый якорь и цепь, но, судя по всему, цепь оказалась недостаточной длины. В любом случае, все выглядело довольно плачевно, так как я так и не нашел никого, кто захотел бы прийти на помощь. Парня, который, возможно, согласился бы мне помочь, не оказалось поблизости, и до вечера я не смог разыскать его.

Все остальные только извинялись. Я был немного разочарован и не мог понять, почему люди не хотят взять и помочь кому-то, кого сейчас здесь по какой-то причине нет? Много лет назад я поставил яхту на якорь, и она с него сорвалась, когда я находился в другом городе. Никто не взялся позаботиться о ней, кроме одного парня. Я как-то проходил мимо него на причале и поздоровался. Именно он, увидев, что моя яхта сорвалась с якоря, привел ее к причалу и привязал. Если бы не он, яхту разбило бы на камнях. Потому что все остальные предпочли не вмешиваться.

Видите, вот линия на песке. Я нарисовал ее и говорю: «Это неправильно! Когда на вашем пути происходит нечто подобное, вы должны помочь!» Это моя линия, моя, а не чья-то еще. Другой человек может пройти мимо и нарисовать другую линию. И сказать: «Э, нет. То, что говорите вы, может быть правильно, а может быть и нет, а вот моя линия истинная, и она правильная».

А еще кто-то может нарисовать линию дальше моей и сказать: «Вам следует выделить два или три дня в месяц, или все выходные для благотворительной деятельности, для помощи людям, детям, больнице или чему-то еще. Договорились?» Но я не делаю этого. Мне не нравится такая линия на песке.

Забавно, но у меня нет потребности так поступать, чтобы чувствовать себя хорошо в этом мире. С другой стороны, когда я вижу человека, которому нужна помощь, моя линия говорит: «Сделай что-нибудь, чтобы помочь. Займись этим!» Итак, чья линия правильней?

Видите ли, линия, которую провели люди, которых я просил о помощи, проходит немного левее. Если бы владелец яхты пришел на причал и сказал: «Пожалуйста, помогите! По крайней мере, подвезите меня к яхте. Помогите оттащить ее от скал, потом я смогу завести двигатели и сам позабочусь обо всем», – наверное, все сразу бы ринулись на помощь. Та линия говорит, что владелец яхты должен обратиться к ним лично. Это просто другая линия на песке.

Вот так мы судим о вещах, и вот как мы становимся судьями, жюри присяжных и исполнителями приговора в одном лице. К сожалению, мы становимся ими и по отношению к самим себе. Потому что часто проводим линию, которая не годится и для нас самих. Мы проводим ее потому, что нас так научили в детстве, или в соответствии с тем, что говорят другие, и т. д. Затем пытаемся подстроиться под эту линию, но не можем. Или все же получается подстроиться, но мы не испытываем от этого радости, потому что действуем из чувства вины, вместо того чтобы решиться сказать: «Вот то, что я считаю хорошим!» Конечно же, критерии этого «хорошего» каждому надо выбрать самостоятельно.

И, да, здесь возникает вопрос, броситесь ли вы в воду, чтобы спасти тонущего ребенка? Помню, читал статью о том, что никто из стоящих на мосту не бросился спасать упавшего в воду ребенка, пока этого не сделал мужчина, пробегавший мимо во время утренней пробежки. Но, к сожалению, оказалось уже поздно. После этого у людей спросили:

– Почему вы не прыгнули в воду?

– Ну, в реке слишком быстрое течение. Я бы сам начал тонуть, и тогда бы пришлось спасать двоих.

И так далее – у каждого были свои причины… (Конечно, сейчас я смотрю на это и говорю: «Ох, если ваша линия не там, где вы правильно реагируете или, по крайней мере, делаете хоть что-то, чтобы помочь, значит, она уходит слишком далеко влево или вправо». Видите, как я становлюсь судьей, жюри присяжных и исполнителем приговора, потому что определил, где провести линию?)

Ну а если сравнить меня с Матерью Терезой, где была бы ее линия по отношению к моей? Она посвятила свою жизнь помощи людям. Ее линия так далеко, что мне даже не видно. Ни при каких обстоятельствах я бы не смог так жить.