Завоевание Бранденбургской марки

Эта победа возвеличила Людовика на некоторое время и дала ему возможность приобрести территорию, в которой крайне нуждалась корона Виттельсбахов в то время и в будущем. Дом Асканиев, правивший в Бранденбургской марке два столетия, угас с Вальдемаром (1319 г.) или его племянником Генрихом (1320 г.). Король Людовик мог теперь отдать эту область в лен своему 12-летнему сыну Людвигу. Но, по сравнению со всем прочим, его положение было затруднительным. Опаснейший из его противников, герцог Леопольд, был на свободе и мог применить так или иначе свои силы и свою многостороннюю предприимчивость. Передача владения маркой королевскому сыну было с неудовольствием встречено люксембуржцами, важнейшими союзниками Людовика; поэтому Леопольду было очень легко устроить интригу, в которую были бы вовлечены Франция и папа. Во Франции, где произошла быстрая смена правления (за Филиппом IV последовал его сын Филипп V), царствовал тогда Карл IV, вступивший на престол в 1322 г. после смерти своего брата и возобновивший притязания Филиппа Красивого на германскую корону.

Печать Карла IV Французского (1321–1327).

В то же время папа Иоанн XXII, занявший папский престол после того, как он долго пустовал, был совершенно на стороне Франции (с 1316 г.). Он поклялся в Лионе своим избирателям, что не оседлает животного иначе как для возвращения в Рим, поэтому и отправился в Авиньон вниз по Роне на галере.

Столкновение с папой

Столкновение произошло уже в 1323 г. С той беззастенчивостью куриальной логики, которая оставалась незыблемой в течение веков, папа стал проводить мысль, что клятва, произносимая германскими государями при их венчании императорской короной и состоявшая собственно лишь в обете защищать церковь от ее врагов, есть клятва ленная, из чего Климент V выводил, что назначение обладателя прав на императорскую корону при опустении германского престола принадлежит в Италии одному папе. Удивляться этому не приходилось, и преемник Климента отдал, сообразно этому воззрению, императорские права неаполитанскому королю Роберту, чему воспротивился вождь гибеллинов в Верхней Италии Маттео Висконти, герцог Миланский. Папа Иоанн не замедлил начать с ним процесс как с еретиком и «слугой дьявола». Маттео умер в год битвы под Мюльдорфом. Восемьсот рейтаров, посланные Людовиком сыну этого Маттео, Галеаццо Висконти, наследовавшему ему в Милане и снова придавшему силы партии гибеллинов, послужили поводом к новому политико-церковному столкновению, неизбежному при новой форме, в которую облекались старые папские притязания, но принявшему во многих отношениях иной характер, чем прежние споры. В то время, как папы со времен Генриха IV всегда находили союзников в стремившихся к расширению власти немецких владетелях, Иоанн встретил теперь скорее противников в этих князьях, ставших государями или почти государями в своих огромных земельных владениях. И если король или император выступил ныне против него, то ратуя за их же интересы и даже более, чем за свои собственные.

Отлучение Людовика

Иоанн XXII издал в Авиньоне прокламацию, в которой требовал, чтобы Людовик отказался от своих прав на главенство в государстве до тех пор, пока они не будут подтверждены папой. В случае сопротивления он, Людовик, и его приверженцы подлежали отлучению. Людовик протестовал, доказывая, что папское толкование посягает прежде всего на право курфюрстов. Срок, назначенный папой, прошел, отлучение было провозглашено. Людовик настоятельно подтвердил во Франкфурте свое намерение не отступать, предоставляя решение дела вселенскому собору (1324 г.).

Францисканцы и король

В разгоревшейся борьбе Людовик питал большие надежды на успех, чем кто-либо из прежних немецких королей. Французская интрига не двигалась вперед. Курфюрсты были мало расположены к поддержанию кандидатов из домов, привычных к наследственной власти, и на дипломатических переговорах в Рейсе между уполномоченными от папы, французского короля, герцога Леопольда и духовных курфюрстов при участии еще некоторых духовных сановников предложения двух первых лиц были отклонены. Брат архиепископа Майнцского, влиятельный член Тевтонского ордена Бертольд фон Бухегг дал перевес Людовику, заявив о несогласии ордена с папой Иоанном XXII, который при длительном споре ордена с рижскими архиепископами решил дело в ущерб рыцарям. Еще важнее было, что Людовик нашел себе союзников в францисканцах, которые агитировали за него среди народа и публицистическим путем. Спиритуализм, идеализм направления этих монахов представлял сам по себе очень неприятную вещь для господствовавших церковных порядков.

Святой Франциск Ассизский и его спутник.

Фрагмент картины Джотто.

Париж. Лувр.

Между францисканским и доминиканским орденами шел спор о понимании евангельской нищеты и пределах нищенского обета. Доминиканцы утверждали, что человек, будь он даже и монах, все же имеет право собственности на безусловно ему необходимое, ежедневно им потребляемое, в то время как францисканцы, или наиболее строгие среди них, не допускали никакой подобной уступки в отношении их обета. Иннокентий IV придумал остроумнейший способ для успокоения взыскательной совести францисканцев и прекращения спора, принимавшего временами слишком опасный характер. Он объявил святейший престол собственником всего, что францисканцы употребляли и чем они владели для своего непосредственного употребления (1245 г.). Но идеализм не удовлетворился таким удачным исходом, и если, как говорили усердные толкователи, сам Христос и апостолы, наши образцы, не имели никакой собственности, то так ли поступали их последователи, папы? Как относилась к. этому церковь?.. Вопрос становился щекотливым, до чего он мог бы довести… Учитывая это, папа Иоанн XXII объявил такие воззрения францисканцев ересью, и знаменитые богословы и вожди этого ордена, проживавшие в Авиньоне, поступили благоразумно, удалившись как можно скорее из пределов непосредственного владычества папы. Но орден представлял собой силу, и папские громы оказались малодейственными в Германии, где францисканцы пользовались большим сочувствием, чем доминиканцы.

Людовик и Габсбурги

Людовик прежде всего старался примириться с Габсбургами, Он вошел в соглашение со своим узником и отпустил его на свободу, но Леопольд не одобрил сделки, и поэтому Фридрих вернулся в Траузниц в 1325 г., несмотря на то, что папа грозил ему отлучением за этот возврат, т. е. за исполнение данного рыцарского слова. Вскоре Людовик и Фридрих, доверявшие друг другу, как в дни своей юности, согласились на ведение государственных дел сообща. Во время римского похода, в котором герцог Леопольд должен был сопровождать короля Людовика, Фридрих брал на себя управление Германией. Но курфюрсты воспротивились этому договору, заключенному в Мюнхене в январе 1326 г., поскольку он действительно противоречил простому понятию о королевской власти. Дело и не представило, однако, опасности, потому что Леопольд вскоре (в феврале 1326 г.) умер, достигнув лишь 34-летнего возраста, а Фридрих, сам по себе незначительный, потерял опору из-за несогласий, возникших среди самой фамилии Габсбургов, из-за происков младшего брата Фридриха Оттона. Папа старался навредить и с другой стороны ненавидимому им королю, от которого ему не удалось еще ничего получить. Он спровоцировал польского короля Владислава Локетка вторгнуться в Бранденбургскую марку.

Гробница Владислава Локетка, короля Польши (ум. в 1333 г.).

Краковский собор.

Две армии вступили в область и подвергли ее всем ужасам опустошения, но добились лишь того, что население еще сильнее примкнуло к гибеллинам. В Берлине, где один из чужеземных прелатов осмелился обнародовать папский приговор об отлучении молодого маркграфа и короля, его отца, народ самосудом расправился с этим сановником: сжег его перед церковью Мариенкирхе. Таким образом, интердикт (запрещение богослужения) — самое острое и презреннейшее орудие папства, позорящее саму внутреннюю сущность христианства, — производил здесь, как и во всей остальной Германии, ничтожное впечатление. При заносчиво выступавшем повсюду демократическом духе, обнаруживаемом городами, обыватели находили средства вынуждать духовенство к исполнению треб, а там, где это не удавалось, какое-то время обходились и без обычных церковных обрядов. Польское нашествие, вызвавшее большое негодование, косвенно послужило на пользу королю Людовику, который приступил весной 1327 г. к своему римскому походу, хотя и с небольшими силами, но при хороших предзнаменованиях.

Людовик в Риме. Антипапа

Армия Людовика тотчас же после вступления на итальянскую территорию увеличилась, а в Милане его встретили послы города Рима, приглашавшие его на коронование. Действительно, он был принят с распростертыми объятиями римским населением, которое, с одной стороны, негодовало на перенесение папской резиденции, а с другой — умело воспользоваться отсутствием папского правительства. Людовик вступил в Рим в январе 1328 г. Глава гибеллинского дворянства Шарра Колонна был римским губернатором, «capitano», с подобранным сообразно духу партии городским советом, 52 «conservatori del popolo». Именем их, — потому что, как они говорили, городу, а никак не главе церкви, принадлежит право короновать императоров, — была возложена на Людовика в соборе святого Петра, но мирскими руками, императорская корона, после чего два епископа, находившиеся под интердиктом, совершили над ним обряд миропомазания.

Коронация Людовика Баварского в соборе святого Петра в Риме. Ее производит Гвидо Тарлати ди Пьетрамале, епископ Ареццо.

Рельеф с гробницы этого епископа в Ареццо.

Такой успех, казалось, совершенно одурманил Людовика, разум которого не соответствовал возраставшим задачам его царствования. Называя папу лишь «Иаковом из Каора», как тот называл его только «герцогом Баварским», он прибег к какому-то воображаемому судебному праву для произнесения приговора, по которому папа был присужден к низложению за еретичество, симонию, государственную измену и все преступления, которые только можно было наскоро подобрать. Затем он возвел на папский престол одного простого минорита под именем Николая V (1328 г.).