ВЗРЫВ В УПРЯЖКЕ Укрощение строптивых

Не так просто произвести взрыв, как иной подумает: Взять хотя бы подрыв фронта близ Виштаете. Чего стои­ло, например, целый поезд взрывчатки сгрузить под зем­лю! Тут, чтобы скинуть груз, пришлось соблюдать большую осторожность. Ненароком уронишь ящик — взорвется.

Или чего стоило, например, взорвать заряд в глубине галлереи, если даже рядом с ней стоять опасно!

Видно, отчаянным храбрецом, дьявольски ловким чело­веком надо быть минеру-подрывнику, чтобы и заряд взо­рвать и самому в живых остаться.

Спору нет, важные эти качества — и храбрость, и лов­кость, и осторожность, но ничего исключительного от ми­нера-подрывника не требуется. Люди основательно поду­мали над тем, чтобы сделать безопасными взрывные работы.

Не голыми руками управляют подрывники могучими си­
лами взрыва. Есть у них для этой цели специальная
упряжь. _^_

Многие сотни,лет военная техника знала лишь одно взрывчатое вещество: порох. А порох был слаб. Ядро, на­чиненное порохом, не могло причинить серьезный ущерб крепостной стене.

В прошлом столетии химики придумали новые детони­рующие взрывчатые вещества — в сотни раз сильнее по­роха.

Химики действовали азотной кислотой на хлопчатобу­мажную вату, и получалось взрывчатое вещество нитро­клетчатка; действовали азотной кислотой на глицерин и получали взрывчатое вещество нитроглицерин. Эти веще­ства не были простой смесью горючего и кислорода. Это были сложные химические соединения, каждая молекула которых была как бы маленьким зарядом. Внутри каждой молекулы содержался запас горючего и кислорода, скован­ного цепями азота, но всегда готового соединиться с горю­чим.

Придумали химики вещества и ждут. Думают, отбою не будет от промышленников и военных. Но военные этих веществ не брали. И не потому, что, привыкнув воевать по старинке, люда

пугались новизны, продолжали цепляться за старое. Нет, дело не в этом. Была другая серьезная причина.

Представьте себе такое. Захотел земледелец скотину выбрать, чтобы землю пахать. Выстроили перед ним разных животных — выбирай! Оглядит их хозяин да н укажет на лошадь.

— Почему, — спросят, — лошадь выбрал?

— Как почему? Она сильная.

— Так ты бы льва выбирал. Он еще сильней. Он одним ударом коня свалит.

— Нет уж, увольте! Его не то что в упряжку, его паль­цем тронуть нельзя, в клочки разорвет!

Люди, конечно, не на ярмарке и не в зверинце рабочий скот выбирали. Тысячи лет подряд отбирая, укрощая и при­ручая, вырастил человек нз диких зверей сильных н смир­ных домашних животных.

Новые взрывчатые вещества тоже походили на диких зверей. Оттого и не брали их промышленники и военные. Это были вещества-недотроги. Их молекулы были слож­ны и неустойчивы, как карточные домики. Они ждали са­мого ничтожного повода, чтобы взорваться. Были среди них такие вещества, которые взрывались от того, что на них садилась муха.

А военные требовали другого. Они хотели иметь взрыв­чатку, которую можно было бы без всякого риска де­сятками тонн хранить на складах, возить вдоль линии фронта на тряских повозках, тащить на спине под огнем врага.

Надо было укротить буйный нрав новорожденных пи­томцев химических лабораторий. Химики превратились в укротителей. Всякого, кто' добивался тут успеха, ожидали богатство и слава. .

Первых серьезных достижений добился шведский ин­женер Нобель. Он укротил непокорное взрывчатое веще­ство нитроглицерин, превратив его в сравнительно мирный динамит. Только что разметав динамитом огромную скалу, Нобель перед группой оледеневших от ужаса экспертов бесстрашно шуровал в куче динамита раскаленной кочер­гой. Динамит не боялся пламени. Однако динамит не очень подходил для военных надобностей. Он был все же слиш­ком чувствителен к сотрясениям и толчкам.

“Что будет, — спрашивали военные ученых, — если в ва­гон с динамитом попадет пуля?” И ученые ежились при одной мысли о размерах беды.

Шли годы упорного труда. 26

Новый изобретатель приготовился ошеломить экспертов необыкновенным открытием. Он выложил на стол несколь­ко ярко-желтых плиток. Плитки были спрессованы из но­вого взрывчатого вещества — тола, или тротила. Химик жег их огнем, поливал водой, крошил молотком, топтал ногами, а один из брусков раздробил револьверной пулей. Ничто не могло расшевелить могучей силы, затаившейся в недрах вещества.

Зрители переглянулись: странное это взрывчатое веще­ство, если его и взорвать нельзя!

Задает один фабрикант ехидный вопрос:

— Если и вправду такое “смирное” ваше взрывчатое вещество, что ни пламя, ни молот, ни пуля его не берут, то как вы сами, милостивый государь, его взрывать соби­раетесь?

— Все-таки ударом, — ответил химик. — Только очень сильным. Много сильнее, чем молот и пуля.

Опять непонятно: что бьет сильнее пули?

Сильнее пули бьет маленький взрыв. Нужно взорвать поблизости ударом или. пламенем маленький заряд более чувствительного взрывчатого вещества. Пусть оно будет зачинщиком большого взрыва своего мощного, но ленивого соседа.

Какая прекрасная мысль применять вещества-“зачинщи-кй”! Тысячи тонн могучих и см'ирных взрывчатых веществ можно безопасно готовить на заводах-гигантах, а крохот­ные порции вспыльчивых “зачинщиков”—на маленьких заводиках, совсем отдельно.

Цельте железнодорожные составы взрывчатых веществ можно безопасно гнать на фронт, а “зачинщики” в малень­ких-ящиках везти отдельно.

И только перед самым взрывом, окончательно уложив заряды, можно соединить в одном месте и те и другие.

Но об этом дальше.

Огненные вожжи

Когда мне показали их впервые, я сказал:

— Я знаю, что это такое. Я играл этим в детстве.

Я принял их за детские игрушки.

А на самом деле это были страшные подрывные шаш­ки — прессованные кирпичики из дробящих взрывчатых веществ. Прямоугольные, шестигранные, цилиндрические, они походили на кубики для детских построек.

Их было слишком мало для того, чтобы построить на полу хорошую игрушечную башню, но вполне достаточно для того, чтобы разрушить до основания настоящую боль­шую башню, величиной с городскую водокачку.

В каждой шашке — дырка с мизинец глубиной. В нее вставляют капсюль-детонатор. У него название сложное, а устроен он проще простого.

Капсюль-детонатор — это металлическая трубочка, как от ученической ручки. На дне трубки — маленький за­ряд взрывчатого вещества “зачинщик”. Малейшая искра, попавшая в трубку, взорвет “зачинщик”, а с ним и всю шашку.

Но вот заронить эту искру мудрено. Прямо со спичкой к трубке не сунешься. Пришлось измышлять разные спо­собы.

Первый способ взрыва — огневой.

Здесь нарисовано все, что для этого способа требуется. Все это есть у подрывника под руками.

Главное здесь — огнепроводный шнур.

Он похож на толстый электрический провод — в такой же оплетке, пропитанной смолой. Только внутри его нет медной жилы. Вместо нее сердцевина из горючей порохо­вой мякоти.

Ко-нец шнура вставляют в капсюль-детонатор.

Края трубки приплющивают тихонько щипцами, чтобы она крепче обжим-ала шнур. Пусть она сидит на нем> так

прочно, как наконечник на шнуре для ботинок. Все вместе шнур и капсюль — называют зажигательной трубкой.

Теперь бы только спичку!

Но сначала срезают другой конец шнура наискось, слов­но кончик гусиного пера. Пусть побольше обнажится серд­цевина. К сердцевине прижимают головку спички. По го­ловке проводят спичечной коробкой.

Внимание! Поджигают шнур. Пыхнув искрами, загорает-горячая мякоть.

Огненный червячок вгрызается в сердцевину шнура. Медленно ползет вдоль шнура огненный червячок. Просмо­ленная оплетка защищает его от воды и ветра. Под землей, под водой, через ливень и бурю невредимым доползет ого-' 30

нек до трубки капсюля-детонатора и хлестнет внутрь острым снопиком искр.

А теперь—прочь скорей!

Подрывнику с червячком не по пути:-тот — ползком по шнуру к шашке, подрывник — бегом от шашки в убежище.

Как? Успел?

Даже время осталось.

Это шнур дал взрыву отсрочку.

Здесь большой отсрочки и не требовалось, шашка ма­ленькая. Пятьдесят шагов отбежал — и ложись спокойно. А бывают такие большие заряды, что и в пятистах шагах лежать опасно. Здесь отсрочка нужна побольше.

Но теперь это во власти подрывника. Ему бежать даль­ше, пусть и червячку будет дальше ползти— возьмет ку­сок шнура подлиннее.

Медленно ползет огненный червячок: один сантиметр в одну секунду.

Сантиметр в секунду! Это сделано, чтобы проще счи­тать. Нужно тебе шестьдесят секунд времени — режь шестьдесят сантиметров шнура. Отхватил метр шнура — сто секунд в твоем распоряжении.

Отрезком веревки можно измерить длину, а отрезком огнепроводного шнура — не только длину, но и время.

Гремучая сеть

Иногда бывает нужда одновременно нееколькими взры­вами с разных концов ударить. Скажем, отвалить кусок скалы. Расставляют ташки по разным концам, словно грузчиков перед началом работы.

Если грузчики каждый по одному будут пробовать приподнять скалу, дела не будет. Надо, чтобы все вдруг разом взялись, только тогда выйдет толк. А поэтому груз­чики песню поют, и дружнее под песню идет работа.

Шашки тоже должны взрываться одновременно.

Что поделаешь! Придется, видно, корпеть, вымерять шнуры по линейке, отрезать их с точностью до полумил­лиметра.

Не выйдет. Шнур шнуру рознь, шнур на шнур не при­ходится. В одном плотней сердцевина, в другом рыхлей, один искрошился нежного, другой отсырел слегка — вот и появилась разница в шнурах. По одному шнуру ползет ого­нек чуть быстрее, по другому — чуть медленнее. Ну, а взрыв — не грузчик, в момент отгремел и конец, дожидать-

Детонирующий шнур.

ся соседа не будет. Шашки будут рваться вразброд, как

придется.

Пришлось придумать особый шнур, чтобы соединять им шашки. Его называют детонирующим. У него в сердцевине не тлеющая мякоть, а детонирующее взрывчатое вещество. Распространяется взрыв по шнуру с огромной скоростью —-в десять раз быстрее ружейной пули. С такой быстротой облетает шашки приказ взорваться.

Взрывчатое вещество детонирующего шнура смирное. Шнур безопасно можно резать ножом. Он взрывается толь­ко от зажигательной трубки.

От всех шашек тянут детонирующие шнуры к зажкга-теаьной трубке огнепроводного шнура. Подрывники назы­вают это “вязать сеть”. Сеть вяжут по-разному. По-разному соединяют шашки. У каждого соединения свое название.

Если шашки цепочкой идут одна за другой — значит, это последовательное соединение.

Если сеть похожа на гроздь плодов, распластанную на

Схема соединения шашек детонирующим шнуром: а — последова­тельное соединение; б — смешанное соединение; в — соединение

веером.

Подземная гроза

земле, тянется от каждой шашки стебель к общему ство­лу — называют такое соединение смешанным.

Если к шашкам веером расходятся шнуры от зажи­гательной трубки — так и называют: “веерное соедине­ние”.

Медленно -доползает огонь по огнепроводному шнуру к детонирующим, а по детонирующим одним прыжком бро­сается к шашкам.

А если близко стоят шашки одна к другой, то и дето­нирующего шнура не надо.

Много лет тому назад был такой случай. Надо было передать из Москвы в Петербург какую-то торжественную весть. Телеграфа и радио тогда еще не было. Как быть? Поставили в цепь часовых, шагов через двести друг от друга. Протянулась цепь от Москвы до Петербурга. Как сказали первому часовому торжественную весть, выпалил он вверх из ружья. Услыхал сосед — выстрелил тоже. Прокатились выстрелы по всей цепи. Докатились до самого Петербурга. Грянул пушечный салют в Петропавловской крепости.

Так и шашки.

Уставят полукилограммовые шашки в ряд, через метр одна от другой. Рванется первая шашка, ударят взрывные газы в другую, соседнюю. Бахнет соседка, взорвется тре­тья. И пойдет, и пойдет...

А на больших расстояниях без детонирующих шнуров не обойтись. Словно упряжь, надета на шашки гремучая сеть. Огненные вожжи тянутся к рукам подрывника: управ­ляй, командуй, приказывай!

пойдет. Одни подожгли, другие замешкались, третьи убежать не успели. Эдак половины шашек не взорвешь.

Можно, казалось бы, длинные шнуры взять, затащить концы подальше, в убежище, да и запалить, не вылезая оттуда. Но и так получится ненадежно. Будет глохнуть огонь в длинном шнуре, так и не добравшвдь до зажига­тельной трубки.

Куда удобнее электрический способ взрыва.

Главное тут электрический запал.

Он похож на электрическую лампочку — такой же тон­кий волосок. Только тут волосок не запаян в пустую стек­лянную колбу, а укутан специальной взрывчатой ватой. Если пустить в запал ток, волосок раскалится, вспыхнет вата, взорвется капсюль-“зачинщик”, а с ним и шашка. Не­сколько запалов соединяют вместе проводами, точно елоч­ные гирлянды электрических лампочек. Можно их так хоть сотню вместе сс-динить.

с

Движением пальца

Кажется, прост и удобен огневой способ взрыва. Чирк­нул спичкой, и всё. Что может быть проще?

Но иная простота, говорит пословица, хуже воровства.

Это летом>, на солнышке просто шнуры поджигать. Ну а в ливень, в метель, в непогоду? Тут хоть плачь, а огня не добудешь никак.

Поджигает шнур подрывник и бежит со всех ног. Хо­рошо бежать, если в тебя не стреляют. Ну а в поле, в бою, под перекрестным огнем?

Это еще туда-сюда, если заряд один. Ну а если сто за­рядов?

Можно, скажут, и сто человек поставить. Каждому спич­ку в руку: поджигай! Но уж тут совершенная неразбериха

От запалов можно тянуть любой длины провода. Хо­тите, тащите их хоть за тысячу километров. Все равно, моментально добежит электрический ток до запалов — в пятьдесят тысяч раз быстрее, чем огонь по детонирующему шнуру. Вмиг получат запалы команду. Дело только в друж­ном се исполнении.

Но запалы бывают неодинаковые. Все равно как элек­трические печки: в одних спираль накаляется быстрее, в других медленнее. Так и запалы: в одних волосок раскалит­ся чуть раньше, в других чуть'позже. Поэтому запалы испытывают на специальных приборах и сортируют заранее: медлительные к медлительным, средние к средним, быстрые к быстрым.

3' . 35

Батареи недолговечны: два-три раза взорвал — и конец, испортилась батарея. С этой стороны, -спичка, пожалуй, вы--годнее. В маленьком коробке лежит пятьдесят спичек, а пятьдесят батарей и в заплечный мешок не уложишь.

Гораздо удобнее батарей специальная подрывная машин­ка. Она похожа на игрушечную электростанцию. Там стоит электрическая машина, такая же, как на настоящей электро­станции, только очень маленькая. И вертит ее не турбина, а пружинный завод. Его заводят ключом, как моторы игрушечных автомобилей.

Током подрывной машины можно подорвать одновре­менно сотйю детонаторов.

Был случай, когда электрическим способом взорвали в одно время сразу тринадцать с половиной тысяч зарядов — сто двадцать восемь тонн взрывчатых веществ. Это было в Нью-Йорке в конце прошлого столетия. Надо было взо­рвать подводный риф Флед-Рок, преграждавший кратчай­ший путь в нью-йоркскую гавань. Заряды разместили в бурильных скважинах общей длиной в тридцать четыре километра. Провода подвели к одной единственной кнопке, включающей ток.

Кнопку нажала пальцем маленькая девочка, дочь глав­ного инженера.

Грохот взрыва длился сорок секунд. Вздыбилась вода кипящей массой, вспучился на поверхность моря гигантский холм в четыреста метров длиной, триста шириной, шесть­десят высотой. Двести семь тысяч кубометров камня взлетели в воздух.

На двенадцать часов сократился путь из Атлантиче­ского океана в Нью-Йорк.

Вот как умеют управлять теперь непокорными силами взрыва.

НЕЗРИМАЯ ПРЕГРАДА

Броде Брема

Если собрать в одном месте все мины, какие только существуют на свете, получилась бы странная коллекция: ящики, банки, кастрюли, колпаки, даже палки, иглистые шары, похожие на стальных морских ежей, лоснящиеся стальные рыбы с плавниками и, наконец, совершенно непо­нятные, ни на что не похожие предметы.

Если изучить их действие, их повадки, то открылась

бы такая бездна коварства, какой не встретишь и у самых диких и злобных зверей.

Запутался, скажут, автор. Мы ведь знаем, что мина это подземный тупик, а в конце заряд пороха. При чем тут ка­стрюли и палки?

Но дело в том, что минами зовутся разные вещи. Кори­дор подземный — мина. Самоходный подводный снаряд — тоже мина. Заряд в ящике со взрывателем — опять мина: На земле, под землей, под водою — мины, даже в воздухе мины, те, что пускают из минометов. Словно звери, птицы и рыбы.

Если бы описать все эти мины в книге, их внешность, их устройство, их норов, получилось бы несколько толстых томов вроде книги Брема про зверей.

Эта глава — несколько страниц из такой книги:

Смертельная нота

Была у одного офицера привычка пальцами барабанить; За столом сидит — по столу барабанит, автомат держит — барабанит по прикладу.

Надоело мне это. Я его спрашиваю:

— Что это у тебя за манера такая? Будто ты музыкант, а не капитан.

— Ты меня извини, — говорит капитан, — только я дей­ствительно музыкант. До войны был пианистом. А сейчас ровно год к роялю не притрагивался. Просто истосковался по инструменту.

Оно и понятно. Где его найдешь, рояль, среди деревень', сожженных и разграбленных немцами!

— Год назад, — начал свой рассказ капитан, — слу­чилось со мной происшествие.

Наша часть одной из первых вступила в освобожденный от немцев город. Подбегает ко мие красноармеец и гово­рит:

“Товарищ капитан! Во Дворце железнодорожников рояль!”

Зашагали мы с товарищами в клуб железнодорожников: На захламленной сцене в углу блистает рояль.

“Завтра всё начнут приводить в порядок, — сказал я. — А пока прошу извинить, я дорвался до инструмента. За­жгите полный свет в зале. Я сыграю победный марш”.

“Погодите, — сказал одни лейтенант, — я приподниму крышку. Пусть громче звучит марш победы”.¹

Крышка взвилась над роялем, словно черное крыло. Золоченое нутро сверкнуло- в глубине.

“Да тут целый склад! — вскричал лейтенант. — Посмот­рите, где фрицы держали мыло!”

Офицеры обступили рояль.

Ровные кирпичики лежали на струнах, желтые, как ку­ски яичного мыла.

Страшная мысль пронеслась в голове. “Это тротил, — промелькнуло в мозгу, — это смерть, а не мыло!”

“Выйти всем из помещения!” скомандовал я офицерам. И остался один-на-один со смертоносным инструментом.

Между струн, в глубине, я нащупал рукой провода, осторожно вынул запалы. Выгрузил на пол шашки и бата­реи. Теперь беда миновала.

Я перебирал рукой клавиши. Они звучали как следует: до, ре, ми, фа, соль.

'Только одна клавиша не звучала. Имя ей было — смерть.

День назад она перестала быть клавишей. Немцы сде­лали ее электрической кнопкой, включающей ток в запал. Не певучей нотой “ля” отозвалась бы клавиша, а раска­тистым) грохотом взрыва.

Дом взлетел бы в воздух. В клочьй разметало бы наши тела.

Радость наполнила мое сердце. Я ударил по клавишам.

Офицеры с веселыми лицами появились в дверях.

Не сыграли мы по немецким нотам!

Мины-ловушки

Любят немцы устраивать ловушки.

Лежат посреди дороги карманные часы. Нагнешься, возьмешь их в руки — взрыв.

Позабыт у стены отличный велосипед. Откатишь его — взрыв.

Брошены у обоч::ны пистолет-автомат, коробка консер­вов. Подберешь их с земли — опять взрыв!

Судили немцы по себе. Думали, наши бойцы начнут хватать находки без разбору.

Да не тут-то было. Не падки наши бойцы на фашист­ские “сюрпризы”.

Видел я эти мины.

Взведена у них внутри сильная пружина. Сдерживает пружину чека — засов с крючком на конце. Тянется от крючка тонкая бечевка, а на конце бечевки фашистский

40 '

Способы минирования: а — заминированный велосипед; б — миниро­ванный лесной завал.

“сюрприз”. Если возьмешь такую приманку, дернешь шнурок. Чека-засов высвободит пружину. Пружина сорвет­ся и хлопнет по капсюлю, а капсюль взорвет мину.

Подрывники называют такой капсюль с пружиной меха­ническим взрывателем.

Бесятся фашисты, что не идут наши бойцы на их при­манки. Выдумывают “сюрпризы” один другого подлей.

Посадили однажды в сундук кошку. Жалобно мяукает кошка в сундуке.

Тут у иного человека сердце дрогнет. Станет он от­крывать сундук. Этого и ждут фашистские мерзавцы: К крышке у них привязана бечевка, а в сундуке, кроме кошки, механический взрыватель и мина. Откроешь крыш­ку — взрыв.

В Белгороде немцы привязывал;; к бечевкам взрывате­лей конфеты в расчете на деревенских ребятишек. Но ребя­та конфет не брали. Они тащили наших саперов за рукав и кричали:

“Иди, дядя, скорей! Там опять немцы минные конфетки оставили!”

Л недавно немцы на такую мерзость пустились. Когда наши бойцы заняли железнодорожную станцию, они уви-

Минированный дом: а, б—мины, действующие от давления; в, г — мины, действующие от натяжения; <? — мина с электрическим

запалом.

дели двух раненых красноармейцев. К ним бросились сани­тары, но раненый закричал:

— Товарищи, не подходите, немцы нас заминировали

Немецкие палачи захватили раненых в плен, мучили, а при отступлении вытащили на рельсы, связали, положили мины и ушли.

Немцы были уверены, что советские люди кинутся на . помощь раненым и взорвутся.

Санитары позвали саперов. Раненые были разминиро­ваны.

Незримая преграда

Кое-кто подумает: если найдется степенный, рассуди­тельный человек, который часов на дороге не берет, на роялях играть не собирается, то и мина ему нипочем. Он — -одной стороной, а мина — в другой стороне.

Но бывает, встречается человек с миной на узкой до­рожке, и никак ему с ней не разминуться.

Надо бойцу войти в дом, а нельзя: притаилась за дверью мина. Привязан к двери шнурок от механического взрывателя.

Хочег в окно влезть — и тут мина. Отоконных створок — шнурки к взры­вателям.

На лесной дороге устро­или враги завал, навалили поперек пути могучие вет­вистые стволы. Нет йюй дороги нашим войскам, на­до завал разобрать. Но и здесь затаилась мина. Тя­нется предательский шну­рок из-под земщи к какой-нибудь незаметной веточке. Мина встает на пути че-Немецкие противотанковые мины, ловека как незримая пре­града. -

Раз одна наша часть

оказалась в тылу у врага. Доносит разведка: готовят немцы решительный штурм*, накапливают танки для атаки.

Оценили обстановку. С тыла и с правого фланга — ле­сок. Зато слева и в лоб хоть шаром покати — чистое по­ле. Ну, думают, серьезное дело!

Торопит разведка: близится час атаки,- может быть к утру нагрянут немцы. Командир говорит:

— Приказываю саперам вырыть противотанковый ров!

Противотанковый ров — это целый овраг метров в пять глубиной, шириной — в десять. Шутка сказать, в одну ночь овраг вырыть! Если все бойцы винтовки бросят и возьмут лопаты, все равно им> придется с неделю земшю рыть.

Но саперы лопат брать не стали; они притащили длин­ные сверла — буры. Просверлили в земле глубокие дыры. Опустили в дыры заряды на электрических проводах и взорвали все сразу.

Каждый заряд оставил воронку. Слилась цепочка воро­нок в один глубокий ров. Вот вам и роз в полчаса!

Докладывают командиру:

— Так, мол, и так — левый фланг прикрыли. Одна бе­да — все заряды извели. Только самую малость оставили для крайней нужды. Ров по фронту рыть нечем.

— Знаю, — говорит командир, — что заряды все. Так и по моим расчетам выходило. Прикроем фронт по-дру­гому.

Отдает приказ: поле по фронту заминировать протнзо-

танковыми минами. Срочно составить план минного поля ч представить ему на утверждение. Мины получить в обозе. Приходят бойцы' на склад. Выдали им” широкие алюми­ниевые кастрюли, словно сковородки с крышками. - Это трофейные противотанковые мины, их у немцев от­били. В кастрюлях плавленый тол. В каждой крышке дырка. Ввинчивается туда, точно пробка, механический взрыватель нажим>ного~"действия.

Взрыватель этот особенный. Никакой в нем пружины нет. Поднят над капсюлем стальной кол — ударник и за­перт на гвоздик — чеку. В верхней части колышка приде­лана площадка — педаль.

Как работает такая мина, догадаться нетрудно. Наез­жает танк гусеницей на педаль. Многотонная тяжесть да­вит на гвоздик. Не выдерживает гвоздик, ломается. Бьет, сорвавшись, ударник по капсюлю. Рвется мина под танком.

Взяли бойцы противотанковые мины. Теперь надо раз­местить их на местности, устроить минное заграждение.

Если бы нам поручили составить план минного поля, мы бы, пожалуй, не сразу справились.

Мудрить тут, казалось бы, нечего. Разбросали по полю м“ны в беспорядке, погуще, замаскировали их получше, вот и поле готово — и танкам здесь не пройти.

© ©

Посмотрел бы наш план командир н сказал бы'

— Видно, вы о сегодняшнем дне только думали, а о

завтрашнем забыли. Верно, что танкам здесь не пройти.

Только этого мало. Ведь от обороны мы к наступлению

переходим. Придется нам свои же мины разыскивать и из

земли вынимать. Как их разыщешь в таком беспорядке? Размещайте мины правильными рядами. Каждый ряд у на­чала поля отмечайте условным знаком.

Разместили мы эти мины правильными рядами.

Вот так:

(3) (о) © ©

(о) (о) ©

© - © ©

(о) (о) ©

Кажется, можно работу начинать. — Погодите, — скажет командир, — не все еще сделано. Берет он в руки красный карандаш и рисует на плане дорожку.

Но командир опять недоволен.

— Хитрости мало, — скажет он. — Догадаются немцы, как у вас мины расставлены. Будут ездить меж рядов. Надо делать разные расстояния между рядами. Нам это поиски не усложнит. Ведь начала рядов мы знаем. Кроме того, мы сдвинем мины в каждом ряду. Вот этак:

Теперь немцам не прорваться.

Хорошо придумал командир. На поле порядок, а какой порядок, разгадать мудрено.

— С этой дорожки мины прочь! Это наша секретная дорожка. Мы ее будем знать, а немцы ее знать не будут. По ней и пройдут наши танки, если будет нужда.

Теперь все в порядке.

Закипела у саперов работа. Роют ямки, укладывают мины, сверху маскируют дерном. Заминировали половину поля — мины кончились.

Что делать?

Но сапера нелегко поставить втупик.

Нет готовых мин, надо их делать самим. Шашки на скла­де еще остались. Механические взрыватели со шнурками есть. Начинают саперы комбинировать.

Роют ямы, на дно кладут заряды побольше. Вставляют взрыватели со шнурками. Поперек ямы кладут палки, по­верх палок — доски, как в детских качелях, а к концам досок — шнурки. Ступит танк на доску, перевесит конец доски-качелей, выдернется за шнурок засов, произойдет взрыв.

Тут новое осложнение: шашки кончились.

Приносит разведка спешную весть: подан у немцев сиг­нал к наступлению.

Подъезжает командир к минному полю, командует:

— Снаряды зарывайте в землю, превращайте снаряды в мины!

Стали саперы вывинчивать из снарядов зажигательные

трубки и вставлять им в нос механические за­палы. Пришлись они к снарядам в самый раз. Видно, нарочно кон­структоры так подга­дали. Использование снарядов в качестве мин. Так И закончили

бойцы минное поле.

Вышли немецкие танки на рубеж. Думал враг голыми руками нас взять. Да не вышло.

Справа лес, слева ров, впереди незримая преграда. Танк ломает телеграфные столбы, прошибает грудью кирпичные стены, но невидимые стены минных полей даже танк одолеть не в состоянии. Помогла саперская сметка. Сорвалась немецкая атака.

Это в тылу у врага. А в обычной фронтовой обстановке готовых мин сколько хочешь. Тут мудрить и комбинировать не приходится.

Мина-недотрога

Мина опасна, решит кое-кто, пока ее не замечаешь. Раз обнаружена мина, справиться с ней легко. Режь шнурок, чтоб не выскочила чека взрывателя, и давай выкорчевы­вай мину, как поганый подземный гриб.

Это верно, конечно, но только отчасти. Не всякую мину так просто выворотить из земли. К иной и подступиться опасно.

Бывают мины-недотроги, неизвлекаемые мины. Находит сапер на дороге противотанковую мину. Осторожно разгребает землю. Торчит у мнны обычный взры­ватель нажимного действия. Кажется, ясно: делан с миной

что хочешь, только на ^п-Д^аль не нажимай.

А у мины еще дза взрывателя: один в днище, другой в боку. Тянутся от взрыва­телей бечевки в глубь земли. На концах бе­чевок привязаны па-

лочки. Когда станешь

мину тащить, натянутся веревки, словно длинные корки, увязнувшие в земле. Выскочат из взрывателей чеки-за­движки, рванется мина в руках.

Если попадется на дороге неизвлекаемая мина-недотро­га, лучше с ней не связываться. Риск слишком велик. С та­кой миной долго не возятся. Кладут сверху небольшую шашку и взрывают. Пусть рвутся вместе и шашка и мина!

Камнемет

”

Для защиты от немцев на окраине города Н. из булыж­ной мостовой сделали пушку.

Мостовую разворотили и булыжник сложили в кучи. Посреди мостовой вырыли наклонный колодец, отверстием в сторону немцев. Положили на дно мешки с порохом, свер­ху набили булыжник.

Вот и получилась мина-пушка. Она заряжается с дула: жерло — колодец, заряд — мешки с порохом, картечь — булыжник.

Когда немцы пытались войти в город, заряд взорвали. Земляная пушка выплюнула свой булыжник навстречу колонне немецкой пехоты.

Это “царь-пушка”. Калибр ее огромен. Она стреляет

картечью величиной с кулак. Из ме­талла пушек такого большого калибра не отливают.

У нее единственный недостаток: стреляет она один только раз.

Мина-лягушка

Для борьбы с пехотой применяют осколочные мины. Конструируют м>ину так, чтобы при взрыве летело по сто­ронам” как можно больше разящих осколков.

Наполнена осколочная мтша сталь-" ныМ'И шариками — шрапнелью.

Корпус мины тоже особенный. На­до, чтобы и он разрывался на множе­ство осколков. Он составлен из сталь­ных листов, каждый лист прорезан рядами надрезов крест-накрест. Будто резали листы ножом, да прорезала вглубь не до конца. Рвется корпус ми­ны по линиям надрезов, словно мароч­ный лист по проколам; с визгом раз­летается туча стальных “марок”, впи­вается в тело врага.

Взорвется под землей осколочная мина, прорвет в^емле воронку, и летят из воронки осколки кверху, как из жерла широкогорлой мортиры.

Им бы надо в стороны разлетать­ся — разить врага, а она вверх летят. Происходят странные случаи: кто у самой мины прилег, тем ничего, кто поодаль стоит, тех ранит.

Чтобы поражение живой силы вра­га было большим, применяют прыгаю­щие мины. Они выпрыгивают ез згмли, как стальные ля­гушки, и рвутся в воздухе, на лету.

Мы эту мину нарисовали в разрезе. Сложный получил­ся чертеж; но, видно, проще нельзя. Ведь и делает такая мина сложные вещи.

Первым делом надо мине-лягушке подпрыгнуть вверх. Сама она прыгать не будет. Придется ее подтолкнуть; 60

А для этого придется соорудить небольшую пушечку. На­стоящую пушку, чтобы все в ней было как полагается. Чтобы был у нее ствол — стальной стакан; он стоймя зары­вается в землю. Чтобы был на дне его порох — вышибной заряд. Чтобы ствол был заряжен снарядом.

Снаряд похож на банку консервов с горохом. Внутри нее — смертоносная начинка. Банка обложена по стенкам двумя слоями блестящих шариков, словно вынутых из подшипника. Это шрапнель. Кроме того, в банке разрывной заряд. Он размечет шарики в стороны.

4*

Кактеперь выстрелить из стакана снарядом?

Надо запалить порох на дне. Только как к пороху про­берешься, если стакан снарядом заткнут?

Придется в снаряде проделать сквозную трубку, вроде самоварной, сквозь снаряд, до самого пороха.