НЕОКАНТИАНСТВО — философское течение в Германии, развивавшее учение Канта

НЕОКАНТИАНСТВО —философское течение в Германии, развивавшее учение Канта в духе последова­тельного проведения в жизнь основных принципов его трансцендентально-критической методологии. Появи­лось в 1860-е в обстановке глубокого кризиса спекуля­тивно-идеалистических систем Шеллинга и Гегеля, а также вульгарного материализма, оказавшихся методо­логически беспомощными в деле философского осмыс­ления результатов быстро развивавшейся науки того времени. В поисках наиболее основательной и надеж­ной философской традиции разработки логико-гносео­логических и методологических проблем ученые и фи­лософы обращаются к учению Канта, которое объек­тивно отличалось своим крайне выгодным местом и ро­лью в европейском и особенно немецком духовном раз­витии. Философия Канта была непосредственно ориен­тирована на математическое естествознание своего вре­мени и в качестве главной своей цели считала обосно­вание научного знания и поиски возможных условий его существования. Более того, Кант как бы предшест­вовал тому ходу развития, которое завело немецкую философию в тупики спекулятивного системотворчества. Появлению Н. во многом способствовали публика­ции работ Фишера и Э. Целлера, а сам лозунг "Назад к Канту!" был сформулирован в 1865 О. Либманом, опуб­ликовавшим книгу под названием "Кант и эпигоны", каждая из глав которой заканчивалась словами: "Нужно поэтому возвратиться назад к Канту". Определенную роль в возникновении Н. сыграли также новейшие ис­следования по физиологии внешних чувств, представ­ленные трудами И. Мюллера и Г. Гельмгольца. Один из первых неокантианцев, Ф.А. Ланге, формулируя про­граммные задачи этого течения, считал центральной из них — противопоставить распространявшемуся в то время среди естествоиспытателей материализму крити­ческий идеализм Канта, соответствующим образом пе­реработанный и дополненный результатами физиологи­ческих исследований. Начинается тщательная и кро­потливая работа по изучению кантовского наследия, по­являются новые издания его сочинений, пишутся по­дробные комментарии к его главному труду — "Крити­ка чистого разума", а с 1897 по инициативе X. Файхингера начинает издаваться специальный журнал "Kant Studien". Постепенно Н. становится одним из господст­вующих философских учений в университетах Герма­нии и Франции, а оттуда проникает и в Россию, демон­стрируя тем самым своеобразную реализацию фило­софской традиции в новых социально-исторических ус­ловиях. Несмотря на ряд общих принципов: 1) рассмо­трение философии в качестве метода достижения пози­тивного знания, а не как самого это знания, и следую­щий отсюда отказ от притязаний онтологии на статус

философской дисциплины; 2) признание наличия обус­ловливающих познание априорных форм; 3) ограниче­ние самого познания сферой опыта и т.д., — Н. никогда не было однородным философским направлением. С первых дней своего возникновения оно представляло собой скорее ряд течений, пытавшихся развить отдель­ные положения философии Канта. И хотя все они ста­вили в качестве главной одну и ту же цель — обоснова­ние научного знания и культуры в целом с помощью ре­формированной кантовской гносеологии, можно гово­рить о существовании нескольких принципиально от­личных друг от друга интерпретаций ортодоксального Канта, а следовательно, и о различных направлениях внутри самого Н.: а) физиологическом, непосредствен­но связанном с именами Гельмгольца и Ланге, рассмот­ревшими кантовское положение об априорных формах сознания на основе достижении физиологии внешних органов чувств и превративших эту априорность в единство психофизиологической организации познаю­щего субъекта; б) реалистическом (А. Риль, О. Кюльпе), сохранившем кантовскую "вещь в себе" в качестве необходимой предпосылки познавательного процесса (в виде основания материала ощущений) и рассматри­вающем рассудок только как оформляющий, но не со­здающий сами предметы; в силу этого данное направ­ление оказалось наиболее близким к традиционным взглядам своего предшественника; в) психологическом. складывавшемся внутри Н. в начале 20 в. (Л. Нельсон) и обосновывавшем значимость априорных форм позна­ния с помощью психологических методов интроспек­ции; характерной особенностью этого направления явилась также своеобразная интерпретация субъекта познания в качестве эмпирического, а не трансценден­тального; г) трансцендентально-логическом и д) транс­цендентально-психологическом, представленных соот­ветственно Марбургской и Баденской (Фрейбургской) школами Н.

Т.Г. Румянцева

НЕОМАРКСИЗМ

НЕОМАРКСИЗМ— понятие, используемое: а) в узком смысле — для фиксации и содержательной харак­теристики значимой парадигмы исследований предста­вителей Франкфуртской школы; б) в широком смыс­ле — для обозначения направленности и теоретических оснований исследований, в той или иной мере использо­вавших марксовые объяснительные модели в своем творчестве, и при этом практически всегда отвергавших ортодоксальный и официальный советский марксизм ("сталинизм") 1930—1980-х, выступавший, как прави­ло, под наименованием "марксизм-ленинизм". Н. тем самым в известном смысле выступил как итог социаль­но-философского творчества мыслителей, отвергавших

позитивистскую критику классического марксизма, но при этом стремившихся дополнить последний рядом перспективных подходов неогегельянства, фрейдизма, "философии жизни", позже — парадигмами экзистенци­ализма и структурализма. (Тем самым осознанно разгра­ничивались теоретическая конструкция и мировоззрен­ческое ядро марксизма, с одной стороны, и эклектичный набор идеологических мифологем большевистского ти­па, обрамлявших его, с другой.) Предельно высокий уровень мировоззренческого разброса и идеологичес­ких предпочтений, присущий сторонникам Н. (Д.Лукач, А.Грамши, Беньямин, Хабермас, В.Райх, Маркузе, Фромм, Мерло-Понти, Л.Гольдман, С.Стоянович, Блох, Альтюссер, Л.Коэн, Ч.Р.Миллс и др.), выдвигают в каче­стве главной проблемы идентификации и самоиденти­фикации Н. не только проблему доминирующих иссле­довательских методик, но и вопрос о тех реальных явле­ниях социальной действительности 20 в., которые не могут быть удовлетворительно объяснены и адекватно интерпретированы вне той или иной степени обращен­ности к миропредставлениям Маркса. Представители Н. опираются на ведущий постулат и доминирующую цен­ность классического марксизма — радикальный гума­низм. Предполагается акцент на: 1 ) Особую роль и зна­чение общественно-исторической практики; на логичес­ком уровне это нашло свое выражение в процедурах апплицирования собственно философских понятий на модели описания процессов экономического и общесо­циологического порядка; тематизировавшись подоб­ным образом, первые начали выступать как "отраже­ния" категориальных рядов политэкономии и социоло­гии. 2) Важность преодоления отчуждения, самоотчуж­дения и овещнения (по модели ГУЛАГа и Освенцима) человека; можно фиксировать даже некую центрацию Н. на категорию "отчуждение", выступающую анало­гом концептов "формальной рациональности" М.Вебера и "рационализации" Фрейда. Как результат много­мерного отчуждения в Н. трактуется не только социаль­но-экономическая структура антагонистических об­ществ, но и наличная предметно-вещественная органи­зация мира людей как таковая. 3) Перспективная уста­новка на разностороннее удовлетворение подлинных /с извечной проблемой: "а судьи кто?" —А.Г./ человечес­ких потребностей. 4) Признание свободного развития каждого и любого индивида как условия свободного развития всех. Одновременно в рамках Н. полагается принципиально неприемлемой идея социальной орга­низации коммунистического типа как средства осуще­ствления таких целей. Бесклассовая и безгосударствен­ная социальная организация, сопряженная с ликвида­цией института частной собственности и системы това­рно-денежных отношений, а также провозглашающая

предпочтительность распределения общественного продукта по "затраченному труду" либо "по потребнос­тям" неоднократно подтверждала свой утопизм и несо­стоятельность на уровне высокотрагичной реальной практики. Аналогичные результаты становились оче­видными также и в рамках многих парциальных эконо­мических и глобальных мысленных экспериментов. Трактуя базовые принципы радикального гуманизма Маркса исключительно как критические и конечные ре­гулятивные, а отнюдь не как конститутивные и резолю­тивные, сторонники Н. полагают, что указанные прин­ципы (в контексте и рамках многоуровневых опосредо­вании) вполне приложимы к процедурам корректных и разносторонних оценок как феноменов наличной соци­альной практики, так и проектируемых общественных трансформаций. (По выражению Дж.Гэлбрейта, Маркс является "слишком крупной фигурой, чтобы целиком отдать его социалистам и коммунистам...".) В ходе кон­цептуально-теоретической эволюции Н. обнаружил также и собственные существенные характеристики, могущие быть признанными как результат инкорпори­рования ряда значимых философских подходов и мод­ных интеллектуальных веяний 20 в. в массив переос­мысливаемого марксизма. Гипотетический ход и раз­вертывание всемирной истории интерпретируются в Н. как фатально-необратимый процесс всевозрастающей иррационализации мироустройства, как прогрессирую­щее сумасшествие разума (ср. со схемой "самообрете­ния" абсолютной идеи через восхождение к самой себе у Гегеля). Сторонники Н. рассматривают грядущую ан­тикапиталистическую революцию как "конец истории", как глобальный катаклизм, призванный кардинально преодолеть предшествующее развитие социума. Есте­ственно сопрягающийся с этой идеей определенный нигилизм в отношении традиционных ценностей ду­ховной культуры, интеллектуальный экстремизм, не­редко достигающий степени мировоззренческого тер­рора, — объясняют приверженность Н. со стороны мар­гинальных общественных слоев и социальных групп-аутсайдеров во всем мире. В современных исследова­тельских традициях, обозначающих себя как марксист­ские, неомарксистские или постмарксистские, равно как и в школах и направлениях немарксистского и анти­марксистского толка сколько-нибудь корректное обозна­чение Н. отсутствует и в конце 20 в.

A.A. Грицанов