Р. Декарт: Философия как путь к очевидному

Санкт-Петербург

Содержание

Предисловие. 6

I. Предмет философии. 14

Вводные замечания к разделу. 14

1.1. Р. Декарт: Философия как путь к очевидному. 20

1.2.Ф. Ницше: Философия будущего будет действием. 29

1.3. Л. Витгенштейн: Философия - это логическое прояснение мыслей. 39

1.4. К. Ясперс: Философия как способ осуществить себя. 45

1.5. Ж. Делез и Ф. Гваттари: Философия как концепт*. 55

II. Учение о бытии. 76

Вводные замечания к разделу. 76

2.1. Парменид, Платон, Г. Гегель: Бытие и небытие. 79

2.2. Фалес, Анаксимен, Демокрит, Р. Декарт и Д. Локк: Материя как «материал» и как «субстанция». 82

2.3. В. Гейзенберг: Материя как система законов*. 86

2.4. Платон: Идеальное как объективная идея. 94

2.5. Г. Фреге: Идеальное как вневременной смысл*. 99

2.6. Августин, И. Ньютон, Г. Лейбниц, Э. Мах: Время как философская категория 118

2.7. Г. Лейбниц, Д. Юм, Р. Карнап: Развитие представлений о детерминизме и закономерности явлений. 128

III. Учение о познании. 142

Вводные замечания к разделу. 142

3.1. Скептицизм Пиррона как отрицание достоверности и возражение Аристотеля 145

3.2. Б. Рассел и К. Поппер: Классическая теория истины - факты как эмпирические данные и возражение Д. Беркли. 149

3.3. Б. Рассел и В. Гейзенберг: Когерентная теория истины: истина как непротиворечивое и верифицируемое высказывание*. 152

3.4. Р. Барт: Миф как подмена смысла. 166

3.5. Р. Бендлер: Из лягушек – в принцы.. 178

IV. Проблема человека в философии. 193

Вводные замечания к разделу. 193

4.1. А. Шопенгауэр: Человек как существо способное мыслить абстрактно. 196

4.2. К. Маркс: Человек как комплекс общественных отношений. 204

4.3. Ж.-П. Сартр: Человек как существо чьё существование предшествует сущности 210

4.4. М. Шелер: Человек это существо, которое может сказать: «Нет!»*. 216

V. Учение о ценностях. 237

Вводные замечания к разделу. 237

5.1. Эпикур: Наслаждение как искусство. 240

5.2. Аристотель: Добродетель как рациональное предпочтение середины.. 243

5.3. И. Бентам: В этике следует руководствоваться исключительно принципом полезности 247

5.4. Н. Гартман: Смысл и бессмыслица в теории эгоизма. 253

5.5. Н. Гартман: Неэквивалентность логики ценностей как априорных сущностей* 257

5.6. А. Шопенгауэр: Естественная воля рода как причина красоты и любви 271

5.7. Д. фон Гильдебранд: Прекрасное как объективная сущность. 285

VI. Социальная философия. 293

Вводные замечания к разделу. 293

6.1. С. Франк: В общественной жизни существуют вечные и неизменные законы 298

6.2. Н. Бердяев: Социальность как органическое единство личностного принципа и принципа сотрудничества. 304

6.3. Д. Ролз: Справедливость и честность как расчет*. 306

6.4. А. Шютц: Смысловая структура действительности изменяющегося мира* 320

6.5. Г. Беккер: Любое человеческое поведение в современном обществе есть максимизация функции полезности. 340

6.6. П. Бурдье: Практический смысл символического капитала в архаичном обществе 350

VII. Философия истории. 370

Вводные замечания к разделу. 370

7.1. Ш. Монтескье: Естественно-географическая детерминанта духа законов и уточнение Г. Гегеля. 374

7.2. Г. Гегель: Последняя цель всемирной истории – это свобода всех. 380

7.3. К. Ясперс: История еще не закончена. 391

7.4. А. Тойнби: Концепция «единства истории» является ложной. 395

7.5. К. Маркс: Социальная революция есть закономерное следствие противоречия между трудом и капиталом. 399

7.6. Ю. Хабермас: Почему марксизм в настоящее время неактуален. 404

7.7. М. Шелер: Религия, метафизика и наука как неисторические формы духа* 412

VIII. Философские проблемы культуры.. 436

Вводные замечания к разделу. 436

8.1. Э. Тайлор, Л. Уайт, Б. Малиновский: Предмет культурологических исследований 439

8.2. Г. Гегель: Идеационные факторы как причины различия культур. 444

8.3. Д. Норт: Институты как причины различия культур. 447

8.4. Ж.-Ф. Лиотар: Знание как нарратив*. 459

8.5. Ж.-Ф. Лиотар: Научное знание как языковая игра экспертов*. 468

8.6. Ж. Бодрийяр: Всемирное производство отбросов как обратная сторона эффективности в условиях тотального дефицита. 476

IX. Философия и методология науки. 495

Вводные замечания к разделу. 495

9.1. М. Жуков: Корчеватель: алгоритм типичной унификации точек доступа и избыточности. 499

9.2. Допрос с признанием известных ведьм в Челмсфорде. 504

9.3. А. Райнах: Априорные основания гражданского права*. 508

9.4. М. Фридмен: Методология позитивной экономической науки*. 518

9.5. Г. Саймон: Рациональность в экономической теории и вне её*. 534

9.6. Г. Саймон: На пути к качественному анализу*. 545

9.7. Г. Саймон: Интеллект как ограниченный ресурс*. 552

X. Будущее человечества и глобальные проблемы современности. 566

Вводные замечания к разделу. 566

10.1. М. Хайдеггер: Техника как судьба бытия*. 569

10.2. Э. Тоффлер: Цивилизация третей волны.. 590

10.3. М. Маклюэн: The medium is the message. 602

10.4. Ф. Фукуяма: Просчеты на пути к глобализации. 609

Итоговые контрольные вопросы ко всем заданиям.. 623

Предисловие

В данном учебном пособии впервые в истории создания учебной литературы по философии реализовано органичное сочетание принципов учебника и хрестоматии.

«Принцип учебника» реализован следующим образом:

- В каждом из 10 разделов учебного пособия во «Вводных замечаниях к разделу» представлен краткий систематический обзор основной проблематики соответствующего раздела философского знания, а также сформулированы отдельные проблемы и вопросы, которые необходимо раскрыть в ходе изучения данного раздела;

- В следующих далее заданиях (от 4 до 7) содержится конкретное изложение, т.е. раскрытие отдельных проблем и вопросов, которые были сформулированы во «Вводных замечаниях». Каждое задание состоит из 3 частей: 1. Краткого пояснения, целью которого является привлечение внимания читателя к основным проблемам, рассматриваемым в следующем далее тексте, 2. Основного текста, представляющего собой извлечения из работ всемирно известного мыслителя по соответствующей тематике, 3. Вопросов к тексту.

«Принцип хрестоматии» состоит в том, конкретная философская проблема подробно и содержательно излагается не автором учебного пособия, как делается в традиционных учебниках, а всемирно известным мыслителем, который является одним из наиболее компетентных специалистов в соответствующей области знания.

Таким образом, автор учебного пособия, основываясь, как он считает, на естественной классификации философского знания и объективном характере проблем, соответствующих этой классификации, а также учитывая требования Государственного стандарта к содержанию курса философии для нефилософских специальностей, оставил за собой право формулировки этих проблем в соответствующих разделах данной работы, а также право выбора таких текстов всемирно известных мыслителей, которые как никто другой способны наиболее точно, глубоко и содержательно способны раскрыть сформулированные проблемы.

Автор данного учебного пособия полностью согласен с тем, что вместо выбранных им текстов всемирно известных мыслителей могли быть взяты другие тексты, и он сам в некоторых случаях колебался, прежде чем приять решение об использовании той или иной работы. Однако – и это следует особо подчеркнуть – основным мотивом использования работ известных мыслителей было не стремление представить весь спектр существующих и часто не очень сильно отличающихся между собой мнений по некоторой проблеме (что обычно делается при издании собственно хрестоматий или антологий, т.е. сборников работ), а попытка выбрать такие работы, которые наиболее точно раскрывают соответствующую, по сути предзаданную и в этом смысле объективно существующую философскую проблему.

Для того чтобы более наглядно охарактеризовать основную идею данной работы приведем конкретный пример. Для этого рассмотрим содержание и структуру раздела IV. «Проблема человека в философии». Во вводных замечаниях к этому разделу указывается специфическая проблематика философской антропологии, а именно проблематика сущностных качеств человека, которая анализируется в двух плоскостях:

1. Есть или нет сущностное отличие человека от животного и, если есть, то в чем именно оно состоит?

2. Насколько сущность человека зависит от общества, в котором он живет, и насколько, наоборот, он независим него, т.е. насколько и в каком смысле он может себя сам определить?

Далее следуют 4 задания, в которых и содержатся ответы на поставленные вопросы: 4.1. «А. Шопенгауэр: Человек как существо способное мыслить абстрактно», 4.2. «К. Маркс: Человек как комплекс общественных отношений», 4.3. «Ж.-П. Сартр: Человек это существо, чьё существование предшествует сущности», 4.4. «М. Шелер: Человек это существо, которое может сказать: «Нет!».

Точно так же построены и все остальные разделы. Подчеркнем еще раз: конкретные философские работы, взятые нами, относительно случайны, проблемы же, которые они иллюстрируют, носят фундаментальный характер для соответствующего раздела философии, ибо они суть то, с чего вообще начинается анализ в соответствующем разделе философского знания. Не проанализировав и не решив эти проблемы тем или иным образом, далее вообще нельзя приступать к рассмотрению более частных, т.е. производных проблем.

Относительно проблемы случайности тех или иных выбранных нами философских текстов можно заметить, что, в частности, в приведенном в качестве примера IV разделе, вместо работы А. Шопенгауэра, посвященной специфике человека как существа, обладающего интеллектом (это фрагменты книги «Мир как воля и представление»), могла быть взята работа Ламетри «Человек-машина», а вместо работы М. Шелера работа А. Гелена, однако суть проблемы, рассмотренной или проиллюстрированной при помощи этих текстов, принципиально бы от этого не изменилась.

В большинстве случаев мы руководствовались следующим принципом: одной проблеме должен соответствовать один текст, который её и раскрывает. В тех случаях, когда проблема допускает несколько возможных основных решений (что связано или с развитием представлений относительно этой проблемы или с объективно существующими разногласиями относительно её решения) приводится несколько текстов (чаще всего 2), в которых и представлены соответствующие решения.

В целом смысловые, логические отношения между соответствующими идеями и иллюстрирующими их заданиями представлены в виде 4 типов отношений:

I. Как противоположность в решении той или иной проблемы. Например, в разделе V. «Учение о ценностях» рассматриваются вопросы этики. В этике можно выделить два противоположных подхода при определении причин того или иного человеческого поведения: можно исходить из принципа полезности (утилитаризм), а можно из идеи долга. Этим двум противоположным подходам соответствуют три задания: 5.3. «И. Бентам: В этике следует руководствоваться исключительно принципом полезности», 5.4. «Н. Гартман: смысл и бессмыслица теории эгоизма» и 5.5. «Н. Гартман: Неэквивалентность логики ценностей как априорных сущностей». Устами И. Бентама формулируется сущность эгоистически-утилитаристской доктрины, в ответ на это Н. Гартман, во-первых, старается показать не этическую, а биологическую сущность утилитаризма (5.4.), во-вторых, он стремиться обосновать возможность априорной, небиологической этики (5.5.). Показанная здесь проблематика, столкновение точек зрения, интересны сами по себе, а ведь знакомство с ними, вероятно, может вызвать живой интерес и желание разобраться в проблеме: а кто же из них прав на самом деле? А быть может, противоречия и нет вовсе, оно лишь кажущееся, ибо говорят-то они о разном?

II. Как развитее представлений по той или иной проблематики в течение времени. Например, во втором разделе «Учение о бытии» есть следующие задания: 2.2. «Фалес, Анаксимен, Демокрит, Р. Декарт и Д. Локк: Материя как «материал» и как «субстанция» и 2.3. «В. Гейзенберг: Материя как система законов». Выполнив эти задания можно не только узнать, как раньше представляли себе материю и как представляют её теперь, но и понять, почему же эти представления изменились. Другой вариант развития представлений по той или иной проблеме связан с изменением или развитием самой реальности (последнее справедливо для социальной реальности). Например, в разделе VII. «Философия истории» есть следующие задания: 7.5. «К. Маркс: Социальная революция есть закономерное следствие противоречия между трудом и капиталом» и 7.6. «Ю. Хабермас: Почему марксизм в настоящее время неактуален». Выполнив эти задания можно узнать, как К. Маркс представлял себе основное противоречие общественных отношений в XIX в. и понять, почему приблизительно с середины XX в. марксистский анализ теряет свою актуальность.

III. Как отношение общего к частному, когда на основе одного текста раскрывается соответствующая проблема в целом, а в других, подчинённых по смыслу текстах, анализируются отдельные моменты, связанные с этой проблемой. Например, в разделе X. «Будущее человечества и глобальные проблемы современности» задание 10.1. М. «Хайдеггер: Техника как судьба бытия» содержит отрывок из статьи Хайдеггера «Вопрос о технике», в котором содержится глубокий анализ проблемы соответствующего раздела, а в заданиях 10.2. «Э. Тоффлер: Цивилизация третей волны» и 10.3. «М. Маклюэн: The medium is the message» конкретизируются отдельные моменты, связанные с ней.

IV. Как отношение дополнения, когда одна и та же проблема рассматривается с разных точек зрения, иногда с позиции категориально-методологического аппарата разных наук. Например, причина различия культу Северной и Южной Америки рассматривается как с позиции классической философии: 8.2. «Г. Гегель: Идеационные факторы как причины различия культур», так и с позиции институциональной экономики: 8.3. «Д. Норт: Институты как причины различия культур».

Кроме этого в некоторых заданий помещено несколько текстов философов, которые либо отражают взаимоисключающие точки зрения (например, 3.1. «Скептицизм Пиррона как отрицание достоверности и возражение Аристотеля»), либо отражают развитие представлений по некоторой проблеме (например, 2.7. «Г. Лейбниц, Д. Юм, Р. Карнап: Развитие представлений о детерминизме и закономерности явлений»), либо отражают преимущественно разные аспекты одной проблемы (например, 2.6. «Августин, И. Ньютон, Г. Лейбниц, Э. Мах: Время как философская категория»).

Представляется, что в связи с только что представленными 4 принципами соотнесения рассматриваемых философских идей и иллюстрирующих их текстов можно говорить о том, что в данной работе реализован метод активного обучения философии. Принцип активного обучения состоит в том, что соответствующая идея представлена не сами по себе, независимо от других, а как раз наоборот, в контексте других. Благодаря этому у учащихся появляется возможность самостоятельно соотнести между собой различные позиции в рамках той или иной проблемы, проследить логику её разрешения и развития и, тем самым, лучше понять актуальность этих проблем для философии и лучше уяснить для себя специфику философского знания.

Как нам кажется, работа с данным учебным пособием будет способствовать развитию аналитических навыков мышления у учащихся, будет развивать у них способность понимать и оценивать смысл сложных систем высказываний, каковыми и являются философские концепции.

Еще один момент, на котором необходимо остановиться, связан с включением в данную работу текстов всемирно известных экономистов – лауреатов Нобелевской премии. Конечно, это сделано в первую очередь потому, что издание рассчитано на студентов-экономистов, каковых большинство в СПбГИЭУ. Однако следует заметить, что такое включение отнюдь не случайно, т.е., здесь не просто добавлены проблемы и вопросы экономического характера к философским. Нет, представленные экономические проблемы и вопросы – в силу их фундаментальности и общности – сами носят философский характер. Нагляднее всего это видно на примере задания 9.4. «М. Фридмен: Методология позитивной экономической науки» из раздела IX. «Философия и методология науки», где говорится не просто о методологии научного познания как специфической формы рационального познания, а именно о методологии экономической науки. В разделах VI. «Социальная философия», VII. «Философия истории» и VIII. «Философские проблемы культуры» также есть задания, основанные на работах экономистов, однако и здесь каждая из использованных работ полностью соответствует тематике соответствующего раздела философского знания. Также хотелось бы отметить два задания в разделе «Философия и методология науки», которые ориентированы в первую очередь на студентов-юристов: 9.2. «Допрос с признанием известных ведьм в Челмсфорде» и 9.3. «А. Райнах: Априорные основания гражданского права».

Наконец, несколько слов адресованных главным читателям данной работы: студентам и аспирантам.

К сожалению, бытует мнение, что о философии может говорить чуть ли не каждый (в отличие от математики, ведь там надо хотя бы знать формулы и правила их применения). В действительности это не так. Одной из причин, которой питается подобная иллюзия, является неочевидность философских выводов для еще неподготовленного к философии ума. Можно ли сделать и философское знание, уровень его освоения и степень понимания сколько-нибудь наглядным и объективным? Как нам кажется, можно и, причем, сделать это относительно легко. Если, допустим, учащийся приходит на урок математики и его просят вычислить значение выражения: Y = X² + 5, где X = 5, а он никак не может понять, что Y = 30, то какой вывод можно сделать о его знании? Теперь, допустим, он приходит на занятие по логике и его просят обобщить следующие высказывания: «я вышел из дома», «я ходил по парку», «я посидел на скамейке», «я увидел белку», а он никак не может сказать, что обобщением будет, например, высказывание: «Вы гуляли». Что про него можно сказать?

Так вот: каждое задание (а всего их 58) завершается списком вопросов к тексту. Для того чтобы на них ответить, надо, во-первых, прочитать содержание задания, а во-вторых, понять его (для этого в некоторых случаях необходим дополнительный материал, и в частности, сведения полученные на лекции) и, в-третьих, быть в состоянии ответить на совершенно конкретные вопросы. Представляется, что качество выполнения этой задачи вполне поддается объективному контролю.

Что до тезиса о том, что «и у меня есть мнение по этому поводу, например, о том, что такое «справедливость», то здесь можно сказать следующее. Прекрасно, что есть, но сначала, если Вы находитесь на занятии по философии, а не просто о чем-то размышляете, выполните, например, задание 5.3., где раскрывается суть этической доктрины всемирно известного английского мыслителя И. Бентама, а затем задание 6.3., где всемирно известный философ и политолог Д. Ролз определяет что такое справедливость, наконец объясните, чем отличается доктрина справедливости Бентама от доктрины Ролза. Если Вы с этим справились, то теперь – и только теперь – Вы можете высказать и свою точку зрения на эти концепции и даже предложить собственную теорию справедливости, если, конечно, у Вас еще есть, что сказать.

Задания, представленные в данном практикуме, носят разную сложность. Наиболее трудные из них отмечены знаком *.

I. Предмет философии

Вводные замечания к разделу

Вопрос о том, что такое философия и, соответственно, каков её предмет является самым сложным по сравнению со всеми далее рассматриваемыми темами. Пожалуй, такого нет ни в одной другой области человеческого познания. Обычно вопрос о предмете той или иной науки кажется самым простым в силу его очевидной самопонятности. Если бы мы занимались физикой, которая, конечно, очень сложная наука и которая включает в себя большое количество нетривиальных абстракций и моделей, для понимания которых необходимо затратить значительные умственные усилия, обладать развитой способностью к воображению (для многих допущений и абстракций современной физики в видимом нам мире нет ничего, что можно было бы использовать в качестве хотя бы отдаленного аналога, простого и доступного примера, на основе которого можно попытаться объяснить общий смысл того или иного физического явления), знать математику (математику в данном случае надо знать именно потому, что смысл многих физических явлений адекватно может быть передан только на языке математических уравнений, а любые чувственно-воспринимаемые «модели» тел не отражают, не моделируют физическую реальность, а искажают её, иногда до степени полной потери истинного смысла), но даже в этом случае вопрос о предмете не стоял бы так остро. Действительно, определяя в общих чертах предмет физики, достаточно сказать следующее: эта наука изучает природу и ее закономерности. Хотя это и очень широкое определение, но ведь в целом вполне понятно, о чем дальше будет идти речь. Подобным же образом можно определить и любую другую науку. Например, если бы речь шла о биологии, то можно было бы сказать, что ее предмет – это живое и законы его функционирования.

В литературе существуют определения того, что такое философия. Например, в «Философской энциклопедии» (1970 г.) дается следующее определение: «Философия (греч. φιλοσοφία – «любовь к мудрости», «любомудрие», от φιλέω – люблю и σοφία – мудрость) – форма общественного сознания, направленная на выработку целостного взгляда на мир и на место в нем человека и исследующая вытекающие отсюда познавательное, ценностное, этическое и эстетическое отношение человека к миру». «Новая философская энциклопедия» (2000 г.) дает похожее определение: «Философия – особая форма общественного сознания и познания мира, вырабатывающая систему знаний об основаниях и фундаментальных принципах человеческого бытия, о наиболее общих сущностных характеристиках человеческого отношения к природе, обществу и духовной жизни».

К сожалению, эти определения не устраняют некоторые неясные моменты. Например, в первом из них говорится, что философия – это «форма общественного сознания, направленная на выработку целостного взгляда на мир». Однако то же самое можно сказать и о религии, и о науке. Более того, как в случае с религией, так и в случае с наукой можно достаточно точно определить, в чем суть этих форм общественного сознания. Религия исходит из презумпции трансцендентного (того, что находится за границами любого опыта и что называется словом «бог», который творит все остальное). Наука (речь идет в первую очередь о естественных науках) основывается на презумпции материи, т.е. она исходит из допущения, что существует только то, что можно может быть зафиксировано и чувственно воспринято. С точки зрения науки, весь мир – это разные формы существования материи (физическая, химическая, биологическая и даже социальная формы – во избежание непонимания приведем пример социальной формы материи: это, допустим, отношения в стае животных; сама стая как особая система упорядоченных, специализированных и иерархизированных отношений, очевидно, не есть случайная сумма никак не связанных между собой отдельных особей некоторого вида) и наука изучает естественные законы этих форм.

Собственно говоря, если определить предмет религии (или теологии как рационализированной формы последней) – трансцендентное – как идеальное (правда, в таком случае трансцендентное уже не совсем трансцендентно, ибо идеальное доступно в опыте, хотя и не эмпирическом, а посредством т.н. привилегированного доступа к содержанию собственно сознания – специально об этом в разделе «Учение о бытии»), а предмет науки как материальное, как изучение ее форм и законов движения, то в силу корректности и полноты деления понятия «бытие» (т.е. всего, что существует) для философии вообще и притом в принципе не останется никакого места.

Следует также упомянуть о ранее существовавшем представлении о философии как «науке всех наук». Такой взгляд на философию характерен, например, для Рене Декарта и Огюста Конта. Декарт в работе «Начала философии» определяет место философии в системе наук следующим образом: «философия подобна как бы дереву, корни которого – метафизика (т.е. учение о бытии и о познании – В.Л.), ствол – физика, а ветви, исходящие от этого ствола, – все прочие науки», а Конт, исходя из того, что «основной характер позитивной философии выражается в признании всех явлений подчиненных неизменным естественным законам, открытие и сведение числа которых до минимума и составляет цель всех наших усилий», – далее писал в своем «Курсе позитивной философии» следующее: «Пусть новый класс ученых, получивших надлежащую подготовку, не отдаваясь специальному изучению какой-нибудь отдельной отрасли естественной философии, но рассматривая различные позитивные науки в их совместном состоянии, посвятит себя исключительно точному определению духа каждой из этих наук, исследованию их взаимных отношений и связи друг с другом, приведению, если это возможно, всех присущих им принципов к наименьшему числу общих основоположений, постоянно следуя при этом основным правилам позитивного метода. Пусть в то же время другие ученые, прежде чем взяться за специальные исследования, знакомятся с совокупностью позитивных знаний, что позволит им непосредственно пользоваться светом, проливаемым учеными, посвятившим себя изучению общих научных положений, и в свою очередь исправлять полученные этими последними результаты». То, что предложил Конт, говоря о специфике профессиональной деятельности «нового класс ученых», в настоящее время реализовано в т.н. «Философии и методологии науки» и в нашей работе есть специальный раздел посвященный этому. Однако стоит заметить, что в рамках такого понимания философии она оказывается целиком и полностью подчиненной науке и выступает лишь в качестве саморефлексии последней о своих собственных основаниях и методах.

Что касается проблем человека, этики и эстетики – которые упоминаются в ранее процитированном определении философии, то здесь философия также встречается с рядом форм позитивного знания. Например, человека изучает целый комплекс наук от генетики до психологии и, естественно, возникает вопрос о том, каково место в их ряду у философии? (Специально это проблема рассматривается нами в разделе «Проблема человека в философии») Что касается этики как, казалось бы, традиционно философской науки, то и здесь не все просто. Существует, например, т.н. «корпоративная этика», которая, как и любая другая этика, изучает причины человеческого поведения и те ценности, которым следуют люди строя отношения друг с другом. При этом корпоративная этика, рассматривая свой предмет, исходит, прежде всего, из задачи повышения эффективности производственной деятельности (правда, она стремиться скрыть это) и поэтому является своеобразной философией в себе и вряд ли нуждается в какой-то иной, более общей доктрине (особенно, если последняя не может быть поставлена на службу отделам кадров, маркетинга и Public Relations). (Специально философские проблемы этики и эстетики рассматриваются нами в разделе «Учение о ценностях»)

Казалось бы здесь, в области этики и эстетики у философии появляется свой особый, еще никем не занятый предмет. Действительно, можно сказать следующее: существуют частные этики и эстетики (пример последней, например, эстетика художественного творчества, «рукотворная красота» или промышленный дизайн), а есть общая теория для того же самого. Пусть последняя и называется «философией»! Однако, очевидно, что такой подход достаточно слабый. Ведь в таком случае получается, что «философия» – это некий агрегат, множество различных конкретных концепций, и задача философии описать их, классифицировать и, видимо, попытаться свести к наименьшему числу оснований. Для этого, наверное, потребуется, говоря словами Конта, еще один «новый класс ученых», который в отличие от предыдущего «нового класса ученых» занимается обобщение данных в сфере всего того, что не есть естественные науки, но который также, как и их коллеги, занят «точным определением духа каждой из этих (т.е. всех неестественных) наук». Вероятно, такой взгляд имеет право на существование и, более того, в нем действительно есть нечто позитивное. Ведь прежде чем заняться исследованием в любой сфере знания первоначально целесообразно ознакомиться с уже достигнутыми результатами. Однако вряд ли это можно назвать «философией».

Итак: либо мы укажем предмет философии и ее специфику, либо нам останется довольствоваться контовским или подобным ему определением, сведя философию к задачам общей классификации и задачам определения общей методологии познания (это на самом деле хоть что-то и такой подход особенно распространен в англоязычной философии, например, в различных направлениях т.н. «аналитической философии», пример которой представлен в этом разделе работой Л. Витгенштейна).

По сути единственное, что остается на долю философии – это исследование диалектики или взаимоотношений между сознанием и самосознанием. При этом под «сознанием» в данном случае следует понимать все то, что дано человеку в его опыте (например, числа, их отношения, этико-эстетические ценности, факты, отражающие внешний мир и вообще представление об этом мире как целом), а под «самосознанием» самого человека, т.е. его «Я», способность осознать себя («Я» = «Я»), отличать от всего того, что не есть «Я» (содержание собственного сознания). Задача философии состоит в том, чтобы попытаться понять причины того или иного отношения «Я» (человека) к содержанию собственного сознания, т.е. к «не-Я» (это весь мир в целом, в том числе природа и общество), которое, например, проявляется в актах заинтересованности или безразличия к миру, стремлении понять мир и его различные стороны в их истинной и целостной взаимосвязи или признать после долгих размышлений, что это невозможно сделать. Из всех современных направлений философской мысли более всего этим занимается феноменология. Основной идеей этого направления как раз и является попытка понять как «Я»-самосознание связано с миром «не-Я». Хотя феноменология всегда существовала в философии (например, Сократ с его майевтикой – типичный феноменолог – о майевтике подробно в задании 2.4.), однако в XX века возрождение феноменологии по праву связывают с именем немецкого философа Эдмунда Гуссерля. В силу большой сложности его произведений для неподготовленного читателя мы не решились поместить в это издание отрывки из его работ, однако здесь представлено достаточное количество последователей Гуссерля, философов, работавших в рамках феноменологической парадигмы либо близких к ней. В частности, здесь есть отрывки из работ К. Ясперса, Г. Фреге, М. Шелера, Н. Гартмана, Д. фон Гильдебранда, А. Шютца, Ю. Хабермаса, А. Райнаха и М. Хайдеггера. Начальное, самое общее представление о специфике феноменологического (по сути, истинно философского) метода можно получить, познакомившись с представленными здесь фрагментами работы Р. Декарта «Начала философии».

Специальные методические пояснения к заданиям раздела

Текст задания 1.3. «Л. Витгенштейн: Философия – это логическое прояснение мыслей» находятся в отношении противоположности ко всем остальным заданиям данного раздела, ибо это единственный случай, где философия отождествляется с методологией рационального познания. Во всех остальных случаях философия понимается как особый, специфически человеческий способ отношения к миру и как способ человеком понять самого себя. Поэтому эти задания могут быть рассмотрены с точки зрения отношения их взаимной дополнительности.

Р. Декарт: Философия как путь к очевидному

Прочитайте следующий текст и ответьте на прилагаемые к нему вопросы.

Вероятно, многие слышали следующее высказывание французского философа РЕНЕ ДЕКАРТА (1596 – 1650): «Cogito ergo sum» (лат. – «Мыслю, следовательно, существую»), однако далеко не все понимают его смысл. Почему нельзя (или можно?) сказать так: «Вижу, иду, ем, наконец, имею деньги, следовательно, существую»? Почему все-таки надо начинать именно с cogito? И даже если это и так, то справедливо ли это только для философии, но также и для других наук и для жизни вообще? Есть ли в этом какая-либо польза? На эти вопросы можно получить ответ, прочитав следующие отрывки из работы Р. Декарта «Начала философии».

«…Прежде всего, я хотел бы выяснить, что такое философия, сделав почин с наиболее обычного, с того, например, что слово «философия» обозначает занятие мудростью и что под мудростью понимается не только благоразумие в делах, но также и совершенное знание всего того, что может познать человек; это же знание, которое направляет самую жизнь, служит сохранению здоровья, а также открытиям во всех науках. А чтобы философия стала такой, она необходимо должна быть выведена из первых причин так, чтобы тот, кто старается овладеть ею (что и значит, собственно, философствовать), начинал с исследования этих первых причин, именуемых началами. Для этих начал существует два требования. Во-первых, они должны быть столь ясны и самоочевидны, чтобы при внимательном рассмотрении человеческий ум не мог усомниться в их истинности; во-вторых, познание всего остального должно зависеть от них так, что хотя начала и могли бы быть познаны помимо познания прочих вещей, однако, обратно, эти последние не могли бы быть познаны без знания начал.

Философия (поскольку она распространяется на все доступное для человеческого познания) одна только отличает нас от дикарей и варваров и … каждый народ тем более гражданственен и образован, чем лучше в нем философствуют; поэтому нет для государства большего блага, как иметь истинных философов. …Действительно, те, кто проводит жизнь без изучения философии, совершенно сомкнули глаза и не заботятся открыть их; между тем удовольствие, которое мы получаем при созерцании вещей, видимых нашему глазу, отнюдь не сравнимо с тем удовольствием, какое доставляет нам познание того, что мы находим с помощью философии. К тому же для наших нравов и для жизненного уклада эта наука более необходима, чем пользование глазами для направления наших шагов. Неразумные животные, которые должны заботиться только о своем теле, непрерывно и заняты лишь поисками пищи для него; для человека же, главною частью которого является ум, на первом месте должна стоять забота о снискании его истинной пищи – мудрости. …Нет такого самого последнего человека, который был бы так привязан к объектам чувств, что когда-нибудь не обратился бы от них к чему-то лучшему, хотя бы часто и не знал, в чем последнее состоит. Те, к кому судьба наиболее благосклонна, кто в избытке обладает здоровьем, почетом и богатством, не более других свободны от такого желания; я даже убежден, что они сильнее прочих тоскуют по благам более значительным и совершенным, чем те, какими они обладают. А такое высшее благо, как показывает даже и помимо света веры один природный разум, есть не что иное, как познание истины по ее первопричинам, то есть мудрость; занятие последнею и есть философия.