Борьба за установление агентства оглала

В начале 1869г сенаторы Соединенных Штатов обсуждали недавно заключенные соглашения форта Ларами и Медисин Лодж, результаты переговоров Мирной Комиссии с племенами северных и южных равнин. Десятилетие между 1850-ым и 1860-ым представляло длительный период соглашений, подписанных между многочисленными общинами коренных американцев и Соединенными Штатами. Формальный процесс ратификации был конституционной деятельностью сената, и члены палаты были утомлены незначительной ролью в установлении дипломатических союзов с индейскими нациями и выделением денег. Таким образом, когда сенат одобрил соглашения форта Ларами и Медисин Лодж, члены палаты отклонили поправку сената, выделяющую более двух миллионов долларов, чтобы выполнять условия. 1

Однако представители палаты уступили, когда весной 1869г собрался сороковой конгресс. Они выделили деньги, но потребовали определённый контроль над индейскими делами, разместив дополнительные 25 000 $ для назначения десяти специальных уполномоченных, "выдающихся за их интеллект и филантропию", которые с секретарём внутренних дел осуществят совместный контроль по выплате денег индейцам. Среди прочих обязанностей, специальные уполномоченные должны исследовать отчеты и действия Индейского Отдела, осмотреть агентства, проконтролировать закупку индейских товаров, распределить ренты, заплатить полевым служащим и сообщить о будущих назначениях персонала. Первыми девятью были назначены Уильям Велш (председатель), Джон Фарвелл, Джордж Стюарт, Роберт Кэмпбелл, Уильям Додж, Тоби, Натан Бишоп, Генри Лэйн и Феликс Брунот, Питсбургский стальной магнат, который вскоре занял место Велша. Через неделю после назначения специальные уполномоченные вступили в спор с Внутренним Отделом. Велшу остался только один месяц для контроля отношений между индейцами и белыми. Поскольку конгресс был не в состоянии разъяснить статус нового комитета, специальные уполномоченные обладали ограниченной властью. 2

В то время как соглашения форта Ларами и Медисин Лодж повторно разожгли борьбу между американским сенатом и членами палаты, президент Грант рассматривал эти документы, как основу подхода к отношениям между белыми и индейцами. В течение 1860-ых гражданские и военные лидеры постоянно спорили, должно ли министерство внутренних дел или военный отдел управлять индейской политикой. К концу десятилетия Соединенные Штаты провели несколько неудачных войн против лакота и их союзников. Кроме того, кампания индейских реформаторов широко осуждала длительное использование силы, защищаемое армейскими генералами. Резня на Песчаном ручье в ноябре 1864г, и новая трагедия четыре года спустя, когда община южных шайеннов Черного Котла на реке Уошито подверглась нападению отряда полковника Джорджа Кастера, изменила общественное мнение. Такие действия побудили многих американцев, особенно жителей восточных городов, потребовать покончить с кровопролитием на равнинах. 3

Веря, что военные были лучше ознакомлены с обычаями племён, чем гражданские агенты, президент Грант первоначально сочувствовал армейским командующим, которые хотели получить контроль над федеральной индейской политикой. После Гражданской Войны конгресс значительно сократил размер регулярной армии, оставив сотни офицеров без должностей. Многие из них выбрали службу в Индейском Отделе, контролируя поселение племен, постройку зданий в агентствах и распределение товаров рент. Несмотря на споры, назревающие в конгрессе по недавнему поведению военных на равнинах, к концу 1869г сорок девять из семидесяти индейских агентов все еще исполняли армейские обязанности. Следующим летом конгресс запретил армейским чиновникам занимать посты индейских агентов из-за их неспособности "перевоспитать" коренных американцев. 4

Несмотря на прославленную военную карьеру и лояльность армейским коллегам, инаугурация Гранта президентом Соединенных Штатов ознаменовала изменение в федеральной индейской политике, основанной на мире, а не на силе. За несколько недель до принятия присяги, Грант встречал в Вашингтоне делегацию квакеров, которые только что посетили национальное Общество Друзей в Балтиморе. На конференции квакеры приняли решение, призывающее внедрить христианское учение в будущую индейскую политику. Гости стремились обсудить эти идеи с Грантом. Они надеялись, что президент позволит назначать миссионеров служить агентами в резервациях. Как только племена будут поселены в резервации, добавили посетители, они прекратят войну. 5

Грант и специальный уполномоченный индейских дел Эли Паркер из племени сенека выказали интерес к плану квакеров, предлагая им представить список кандидатов в Индейский Отдел. К декабрю президент был готов объявить недавно разработанную мирную политику. В своём первом ежегодном послании конгрессу, Грант выражал надежду, что "через несколько лет все индейцы будут поселены в резервации", где они будут строить здания и посещать церкви. В следующем году, вслед за уставом, запрещающим назначение военных агентов, Грант объявил, что он намеревался разместить все агентства под управление квакеров. Соответственно, методистские, пресвитерианские, протестантские и католические церкви начали предлагать свои программы и назначать мужчин на службу в резервации. 6

Соглашения форта Ларами 1868г предусматривало формальное признание Большой Резервации Сиу в штате Южная Дакота к западу от Миссури. Лакота, которые подписали соглашение, получили права жить и охотиться в Блэк-Хилс и стране реки Паудер. Американские чиновники, однако, хотели, чтобы все сиу сразу переместились в резервацию и приняли программу ассимиляции. Но уговоры и принуждение оглала принять жизнь в агентстве, и разрушение политического влияния признанных лидеров племени, быстро проверили характер федеральных агентов, которые подняли эти задачи.

В ноябре 1868г, после совета в форте Ларами, tiyospaye лакота рассеялись во всех направлениях. Wakiconza переместили деревни в любимые места зимовки, за территорию Большой Резервации Сиу, в то время как младшие военные лидеры и blotahunka, напомнили воинам планы относительно весенних набегов на кроу и пауни. Федеральные власти оставались оптимистичны, надеясь, что все сиу скоро переместятся в резервацию и поселятся к востоку от долины Платт и к северу от Небраски. Специальные уполномоченные уже выбрали агентство Точильный Камень на правом берегу Миссури, приблизительно в восемнадцати милях от форта Рэндалл, как первый федеральный штаб для общин оглала и брюле. Теперь, когда множество лакота "коснулись пера", таким образом приняв условия соглашения, по крайней мере с точки зрения американцев, бригадный генерал Уильям Харни начал приготовления для сопровождения общин к участку на реке Миссури. 7

Многие американские конгрессмены и члены исполнительной власти все еще расценивали Красное Облако "главным вождём" всех лакота. Они считали, что он был человеком, который мог убедить сиу поселиться в резервации. Но Красное Облако уже заявил, что его родственники, а также другие оглала, никогда не будут жить около агентства на реке Миссури, так как там не было дичи, а торговцы продолжали нелегально поставлять виски. Убежденный, что алкоголь неизменно развратит индейцев, Уильям Велш попытался сорвать торговлю виски во время своего посещения агентства Точильного Камня летом 1870г. 8

Американские поселенцы назвали левый берег реки "уступленной землёй", и устремились столбить участки в области без юридического права на землю. Один поселенец захватил 120 акров напротив агентства Точильного Камня, откуда он продолжил нелегально поставлять алкоголь в агентство. Велш попытался остановить производство алкоголя, купив право поселенца на его земли. Но как только Велш уехал, поселенец возвратился, застолбив других 120 акров, смежных с землей, которую он продал Велшу. Этот торговец скоро восстановил своё производство, и виски продолжило "доставляться в агентство в оловянных канистрах, маркированных под персики и помидоры". Торговцев алкоголя не возможно было арестованы, не застигнув на месте преступления, и поскольку было фактически невозможно проследить каждое их передвижение, акт 1832г, запрещающий продажу алкоголя индейцам, оставался, в значительной степени, неосуществимым. 9

Главный itancan оглала, Человек, Боящийся Своей Лошади, и Важажа Красный Лист также поддержали отказ Красного Облака от поселения в агентстве Точильного Камня. Кроме того, лидеры Бездельников Большой Рот и Синий Конь, которые поддерживали мир с американцами, обвинили федеральные власти в двуличности, когда им приказали оставить долины Платт и Репабликан. Бездельники напомнили им, что соглашение 1868г гарантировало лакота право жить в стране реки Паудер, и охотиться к северу от Верхней Платт и к югу от развилок Репабликан и Смоки-Хилл. Бездельники считали, что переселение на восток было необязательным. Вместо того чтобы переселиться туда, оглала надеялись, что американцы возобновят торговлю в форте Ларами, которую Индейский Отдел сократил, чтобы переместить лакота на земли резервации. 10

В конце весны 1869г капитан Клинтон Пул был назначен федеральным агентом для общин Пятнистого Хвоста, Быстрого Медведя, Огненного Грома, Большого Рта и Синего Коня, которые, несмотря на предыдущие возражения, наконец, согласились жить около агентства Точильного Камня. В начале 1870г конгресс подготовил экспедицию в Блэк-Хилс и горы Бигхорн для поиска золота. Это решение могло развязать еще одну войну на северных равнинах. 4 марта Пул сообщил Джону Бербанку, суперинтенданту индейских дел, что слухи об экспедиции возмутили оглала и брюле в агентстве, многие из которых, как сообщил Пул, присоединились к Человеку, Боящемуся Своей Лошади и Красному Облаку. Агент боялся, что "может начаться война, результаты которой будет трудно предсказать". 11

Должностные лица Индейского Отдела игнорировали предупреждение Пула. Они получили новости, что Человек, Боящийся Своей Лошади, Красное Облако, Храбрый Медведь и Красный Конь (или Красный Пёс, 12), наряду с пятьюдесятью известными воинами, желали посетить президента Гранта, чтобы обсудить соглашение 1868г непосредственно с ним. Красное Облако требовал продовольствие, оружие и боеприпасы для оглала, как свидетельство доброжелательности президента. Получив возможность переместить всех оглала в резервацию, и остановить новую войну, президент Грант запретил золотоискателям покидать Шайенн. В конце весны кабинет Гранта одобрил посещение американской столицы делегации оглала, также пригласив Пятнистого Хвоста и других брюле. 13

Генерал лейтенанта Уильям Шерман был недоволен решением пригласить представителей лакота в Белый Дом. В конце апреля Шерман написал Шеридану, что федеральные должностные лица должны диктовать условия, а не заключать с оглала сделки. "Им нужно сказать ясно и решительно", писал Шерман, "что они займут резервацию к северу от Небраски, и будут торговать на реке Миссури". Индейские делегации могут сделать только "больше вреда", чувствовал он. Но далее он признавал, что Индейский Отдел "теперь мог иметь с ними дело", и не затягивать этот вопрос. Он поддержал распределение продовольствия голодным оглала и брюле в форте Феттерман, но только не оружие и боеприпасы, которые ожидал Красное Облако. 14

Генерал майор Кристофер Авгур согласился с Шерманом. Он сомневался, что делегация лакота предотвратит будущие конфликты на северных равнинах между индейцами и белыми. Кроме того, Авгур предсказал страшные последствия, если Внутренний Отдел продолжит рассматривать Красное Облако "главой всех враждебных общин". Не только Плохие Лица участвовали в недавних перестрелках, считал генерал, но и многочисленные общины миниконжу, хункпапа, северных шайеннов и северных арапахо, южные оглала Свистуна и Убийцы Пауни. "Красное Облако не может управлять ни одной из этих общин", предостерег Авгур, "и его влияние на них не более чем Пятнистого Хвоста". Кроме того, генерал ощущал, что любой лидер лакота, "который становится дружественным белым, не сможет оказать никакого влияния на враждебные общины, кроме своих собственных родственников". 15

Высшее военное руководство было встревожено, но президент, секретарь внутреннего отдела и специальный уполномоченный индейских дел продолжали верить в Красное Облако, который сможет обеспечить мир. 16 мая сотни оглала собрались около форта Феттерман, чтобы проститься с делегатами, отправляющимися к Великому Отцу. 16

Трудно установить окончательный статус каждого из представителей оглала, большинство из которых подписали соглашение 1868г. Например, Красный Пёс, Храбрый Медведь, Высокий Волк и Желтый Медведь были itancan общин. Меч был главным владельцем рубахи, но всё еще не был признан как itancan. Красное Облако был членом совета и blotahunka, в то время как другие, вероятно, представляли военные общества. Длинный Волк позже стал вождём в резервации. Черный Ястреб был членом совета или известным воином в tiyospaye Желтого Медведя (позже названной Тающей общиной). Во время жизни в агентстве, Красная Муха и Сидящий Медведь присоединились к общинам главных владельцев рубах – Молодого Человека, Боящегося Своей Лошади и Американского Коня, соответственно, в то время как Скалистый Медведь сначала связался с общиной Красного Облака, а затем Красного Пса. 17. Американские сановники могли обращаться к Красному Облаку как "главному вождю", но в глазах оглала, многие товарищи Красного Облака, типа Красного Пса, Храброго Медведя и Высокого Волка, по крайней мере, были влиятельны среди собственных общин.

Два дня спустя оглала прибыли в форт Ларами, где они встретили полковника Джона Смита, который возвратился из Вашингтона, чтобы сопровождать их в столицу. Делегацию лакота сопровождали переводчики – Джон Ричард младший, "зять" Желтого Медведя, Баллок, Джеймс Маккласки и Жюль Экоффи. Ричард был самым старшим сыном французского торговца Джона Ричарда старшего (также известного как Джон Ришо), который женился на одной из сестёр Красного Облака. Человек, Боящийся Своей Лошади, старший itancan Хункпатила, решил оставаться в форте Феттерман. Историк Джеймс Ольсон и Питер Пауэлл заявляют, что старик намеревался присоединиться к делегации, но был обижен, находясь в посту. Отсутствие Человека Боящегося Своей Лошади могло также означать его молчаливое неодобрение вниманию, уделяемому Красному Облаку, как "главному вождю Великого Отца". 18

Делегация оглала оставила форт Ларами 26 мая и благополучно прибыла в Вашингтон первого июня. Нью-Йорк Таймс опубликовала несколько детальных отчетов о посещении делегации. 19. В ярких красках редакторы изображали Красное Облако как "самого знаменитого воина на Равнинах", с десятью тысячами последователей, включая две тысячи воинов. Действительно, Таймс написала, что дружба с вождём Плохих Лиц "имеет гораздо большее значение, чем с любым другим вождём". Кроме того, поскольку Красное Облако был таким "влиятельным и мудрым человеком", федеральные власти должны предпринять большие усилия, чтобы заслужить его дружбу. 20

Министр внутренних дел Джекоб Кокс и специальный уполномоченный Эли Паркер не спешили встретить своих гостей оглала, заставив делегатов лакота ждать в течение двух дней, прежде чем 7 июня была проведена первая конференция. Более недели оглала и брюле оказывали щедрое гостеприимство – тур по городу, большие банкеты и демонстрация оружия. Хотя лакота, должно быть, чувствовали большие культурные различия, они продемонстрировали достоинство и деловитость, поскольку этого требовала роль делегатов. Члены совета оглала выбрали Красное Облако своим первым представителем, уполномоченным поддерживать согласие в совете. Во время встречи делегации с президентом Грантом, Красное Облако повторил, что большинство общин оглала никогда не переместятся к агентству на реке Миссури. Кроме того, он повторил свой вопрос об оружии, боеприпасах и продовольствии, и просил президента запретить американским поселенцам и шахтерам входить на неуступную территорию лакота – Блэк-Хилс и страну реки Паудер. 21

Оглала возвратились в кабинет специального уполномоченного десятого июня. В конференции участвовали секретарь Кокс, губернатор Вайоминга Кэмпбелл, и специальные уполномоченные Винсент Колье и Феликс Брунот также присутствовал. На этих переговорах Красное Облако сердито сообщил Коксу, который тщательно обсуждал условия соглашения 1868г, что он впервые слышит о таких условиях. Кроме того, он не имел никакого намерения соблюдать их. Вместо этого, он заявил, что бумага, подписанная им, просто предусматривала удаление фортов из страны реки Паудер и установление формального мира между его людьми и американцами. Один из воинов был столь убежден в обмане, что угрожал совершить самоубийство, когда интерпретация белых соглашения была сообщена им. 22

Невозможно определить, было ли соглашение точно переведено, но если внезапные вспышки гнева делегатов были уловками получить уступки от федеральных властей, они были эффективны. На следующий день секретарь Кокс объявил, что президент согласился изменить соглашение. Оглала могли временно жить у истоков реки Шайенн, к северо-востоку от форта Феттерман, вне границ Большой Резервации Сиу, но в пределах своей охотничьей территории. Президент Грант все еще ожидал, что оглала будут торговать в постах на реке Миссури, но примет меры, чтобы товары ренты доставлялись в более удобные места. Специальный уполномоченный также предложил делегатам выбрать тех, кого они хотели видеть своим агентом и торговцами. Красное Облако отвечал, что он не любил военных, потому что они пугают его родственники, а бедные мужчины могут воровать их товары соглашения. Плохие Лица считали, что Бенджамин Миллс будет хорошим агентом, а Баллок – их торговцем. Первый кандидат был отклонен. Феликс Брунот написал Паркеру, что он не считал Миллса подходящим кандидатом на этот пост. "Миллс", заметил он, "находится на одном социальном уровне с индейцами, и слишком долго идентифицировался с ними". Кроме того, по мнению Брунота, Миллс не мог "сделать любую серьезную работу для спасения индейцев". Индейский Отдел, в конечном счете, назначил агентом Джона Вхама, члена протестантской епископальной церкви, агентам которой было поручено повысить культурный уровень оглала. 23

Делегация оглала прибыла в Нью-Йорк 14 июня, где Красное Облако и Красный Пёс должны были выступить в Институте Купера. Обращаясь к сотням американцев, тихо, но серьезно, Красное Облако воплощал концепцию благородного вождя. Но в частных беседах он выказал беспокойство своей ролью и статусом первого представителя и "главного вождя" оглала. Во время беседы с полковником Смитом, Брунотом и Кэмпбеллом, Красное Облако подчеркнул своё намерение выражать пожелания совета оглала, а не давать обещания, которые он не мог сдержать. "Мои люди понимают то, для чего я прибыл сюда", пытался объяснить он, "и я могу потерять свои полномочия, если буду придерживаться одного курса". Ни один член совета не обладал полномочием, чтобы принимать односторонние решения за всех оглала. Действительно, очень немногие wakiconza и akicita нарушали обычаи племени, прекрасно понимая, что такие нарушения могли закончиться их изгнанием из лагерного круга. Смит осторожно предложил Красному Облаку, что, если оглала искренне желали мира, президент мог в будущем разрешить им поселиться далеко от реки Миссури. 24

Делегация возвратилась в форт Ларами к концу месяца. Вскоре после прибытия, Красное Облако снова направился к лакота страны Паудер, которые, как он надеялся, примут мирные условия соглашения с Соединенными Штатами. Полковник Франклин Флинт, недавно назначенный командующим форта Ларами, телеграфировал своему командованию, что Желтый Медведь, член недавней делегации, и Желтый Орёл провели разведку, сообщив, что Красное Облако делал всё возможное, чтобы убедить северных людей воздержаться от войны. Желтый Медведь думал, что лидеру Плохих Лиц удалось заручиться их поддержкой, поскольку ни один военный отряд не был организован в последнее время. Красное Облако надеялся, что все tiyospaye соберутся в форте к середине сентября, но сначала он должен встретиться с северными лидерами прежде, чем что-либо могло быть улажено. 25

Во время конференции в Вашингтоне Феликс Брунот сообщил Красному Облаку, что он планировал посетить равнины в конце лета или начале осени. Он и Роберт Кэмпбелл намеревались поддержать усилия Красного Облака в уговорах всех общин оглала принять временное агентство у Холма Сыромятной Кожи, в сорока милях к северу от форта Ларами. 21 сентября специальные уполномоченные прибыли в форт, стремясь услышать, как лакота отреагировали на слова Красного Облака. Лидер Плохих Лиц находился в лагере на реке Шайенн, более чем в ста милях от поста, но послал своего племянника, Джона Ричарда младшего, сообщить Бруноту и Кэмпбеллу, что он прибудет в фот в начале октября, чтобы обсудить вопрос агентства. 26

Интересно, что именно Человек, Боящийся Своей Лошади, а не Красное Облако, первым появился в форте Ларами, оставив лидера Плохих Лиц на развилках ручья Ларами. С основным вождём Хункпатила был Серый Медведь и Трава. Человек, Боящийся Своей Лошади сказал специальным уполномоченным, что прошёл более трёхсот миль, чтобы увидеть их, и желал узнать цель их посещения. Брунот объяснил, что президент хотел услышать результаты кампании Красного Облака, особенно среди общин страны реки Паудер. Брунот отметил, что сожалел не встретить вождя Хункпатила в Вашингтоне, и осведомился об успехе охоты. Человек, Боящийся Своей Лошади парировал, что специальный уполномоченный должен знать, поскольку он проник в его страну и распугал бизонов. Это краткое замечание, как вспоминал позже Брунот, имело "серьёзный эффект" на окружение Человека, Боящегося Своей Лошади, но специальный уполномоченный отказался уточнить подробности. После получения подарков и продовольствия, Человек, Боящийся Своей Лошади отправляться в лагерь Плохих Лиц, обещая вскоре возвратиться с Красным Облаком. 27. Человек, Боящийся Своей Лошади без сомнения понимал, что федеральные эмиссары настоят на переговорах, прежде всего с Красным Облаком. Таким образом, действуя в лучших интересах всех оглала, своих символических детей, Человек, Боящийся Своей Лошади считал своей обязанностью заверить Брунота и Кэмпбелла, что Красное Облако, "главный вождь Великого Отца", действительно вскоре появится.

Красное Облако, наконец, прибыл в форт Ларами четвертого октября. На следующий день он вместе с Человеком, Боящимся Своей Лошади, Красным Псом, Сидящим Медведем, Травой, Американским Конём, Красным Листом, Маленькой Раной и большим количеством воинов прибыл на совет. 28. Красное Облако говорил первым. Он избегал деталей переговоров по стране реки Паудер, вместо этого заявив, что оглала будут торговать в десяти милях к северу от форта Ларами, в области, которую федеральные должностные лица желали выделить для американских поселенцев. Когда Брунот напомнил ему, что по условиям соглашения 1868г лакота должны торговать на Миссури, Красное Облако воскликнул, что пост должен быть расположен на реке Норт-Платт и нигде больше. Лидер Оюхпе Красный Пёс говорил следующим. Он немедленно прервал совет, требуя услуги переводчика Леона Палладия. В этом месте напряженные отношения между людьми Медведя и Дыма повторно всплыли. Сидящий Медведь и itancan южных оглала Маленькая Рана настоятельно возразили. Они утверждали, что Палладий лгал им на предыдущих советах, и выразили сожаление, что ошибочный перевод мог вызвать неприятность между оглала и американцами. Маленькая Рана тогда раскритиковал поведение Красного Облака. Он напомнил лидеру Плохих Лиц, что оглала достаточно пострадали в течение последней войны с Соединенными Штатами, упрекая его что, "если он пойдет на войну с белыми, он не сможет взять с собой землю. Теперь наша общая обязанность – быть миролюбивыми и узнать, что наши друзья должны сказать нам". Красное Облако немедленно подчинился, вместо этого предложив отложить встречу на следующий день. Стало ясно, что члены совета не могли достичь согласия, и будут требовать больше времени для переговоров.

Тем же вечером Брунот и Кэмпбелл устроили частные переговоры с Человеком, Боящимся Своей Лошади, Красным Облаком, Красным Псом, Травой и Джоном Ричардом младшим. Оглала желали торговать к югу от Верхней Платт, но, возможно через несколько лет, они могли бы принять агентство к северу от реки. Кэмпбелл категорически заявил, что президент не станет потворствовать торговле к югу от Верхней Платт, где американские поселения росли как грибы. Оглала должны быть удовлетворены Холмом Сыромятной Кожи, так как они нашли это место более благоприятным, чем агентство Точильного Камня. До следующего утра немного было высказано.

Оглала провели весь вечер в конфиденциальных встречах, потому что их представители показали согласие во время утренней конференции. Как только трубка была зажжена и прошла по кругу, оглала поразили специальных уполномоченных, объявив, что tiyospaye будут торговать только в форте Ларами. Кроме того, они решительно отклонили переселение к Холму Сыромятной Кожи. Человек, Боящийся Своей Лошади, старший itancan на собрании, посоветовал Бруноту отложить спорные вопросы. Специальный уполномоченный согласился, распределив подарки, чтобы подтвердить свою дружбу. После того, как встреча закончилась, Красное Облако сказал Бруноту, что лично он хочет мира, но заключительное решение не зависит от него. Молодые воины, объяснил Красное Облако, "выберут место для торгового поста", допуская, что старшие члены совета решат повиноваться военным обществам.

Брунот ждал два дня, и вновь попытался убедить оглала выбрать взаимно удобный участок для нового агентства. Он послал молодого Джона Ричарда вызвать Красное Облако, который прибыл в сопровождении Человека, Боящегося Своей Лошади, Красного Пса и Американского Коня, одного из главных владельцев рубахи, присутствие которых сделало немного, чтобы предотвратить открытые ссоры предыдущей встречи. Специальный уполномоченный Брунот предупредил Красное Облако, что командир форта Ларами получил строгие распоряжения не выдавать продовольствие оглала, пока их лидеры отказывались решить текущие проблемы. Возобновив обязанности первого представителя, Красное Облако снова пытался получить товары на южном берегу Платт. Брунот противостоял этому. Если общины хотят получить свои товары, они должны отправиться к реке Миссури, или согласиться жить у Холма Сыромятной Кожи. С этим ультиматумом специальные уполномоченные отбыли. 29

После совета 1870г в форте Ларами, многие tiyospaye северных оглала направились в страну реки Паудер, но в середине декабря возвратились к посту, нуждаясь в продовольствии и боеприпасах. К февралю следующего года, почти три тысячи лакота, северных шайеннов и арапахо собрались в окрестностях форта, чтобы получить продовольствие от полковника Джона Смита, который с тех пор был командиром форта Ларами. Месяц спустя их числа возросло более чем на пятьсот человек, и ежедневно увеличивалось. Человек, Боящийся Своей Лошади прибыл с шестьюдесятью пятью палатками. Красное Облако прибыл с семьюдесятью восьмью типи, а Одинокий Волк с пятьюдесятью. Отрезанный Спереди, Большая Нога, Американский Конь и Скалистый Медведь возглавляли двадцать, пятьдесят три, шестьдесят шесть и семнадцать палаток, соответственно. 30

В ряде коммюнике майору Джорджу Раггльзу, помощнику генерал-адъютанта Отдела Платт, полковник Смит писал, что Красное Облако "сотрудничал, чтобы убедить всех северных индейцев" принять мирные условия Соединенных Штатов. Кроме того, полковник считал взгляды предводителя Плохих Лиц "достойными внимания в управлении индейцами", и считал, что Индейский Отдел должен назначить агента и торговцев "в соответствии с рекомендацией Красного Облака". Должностные лица внутреннего отдела отклонили совет полковника Смита, отметив, что Красное Облако ранее предлагал агентом своего близкого друга Бенджамина Миллса, человека, как они считали, недостойного этого поста. 31

Неоднократно выбирая участок агентства для оглала (которое федеральные власти уже решили назвать Агентством Красного Облака в честь главного человека Плохих Лиц), Красное Облако отказался подчиняться. Многие американские лидеры все еще считали его "главным вождём" сиу, но его подлинный статус в это время невозможно установить точно. Красное Облако был представителем совета Плохих Лиц, но как сами оглала рассматривали его, как вождя общины, wakiconza, или как стареющего blotahunka с образцовой военной карьерой?

Историк Джордж Хайд утверждает, что собственная община Красного Облака отказывалась признавать его как itancan, но считалась с его военными талантами. В биографии Бешеного Коня Мэри Сандоз описывает, как он опозорил себя, начав вражду с Нет Воды, братом Черного Близнеца. Главным владельцам рубах запрещалось демонстрировать свой гнев. Таким образом, поведение Бешеного Коня обязывало его возвратить рубаху, символизирующую роль защитника людей. Вскоре после "понижения в должности" Бешеного Коня, члены совета оглала рекомендовали удостоить этой чести Красное Облако. Если Великий Отец считал Красное Облако "большим вождём", то, возможно, он был достоин чести главного владельца рубахи. Человек, Боящийся Своей Лошади отклонил это предложение по причинам, которые не ясны. 32

В соответствии с мирной политикой, церковь назначила капитана Пула агентом для оглала. Пул служил восемнадцать месяцев в агентстве Точильного Камня. Следом за ним Джон Вхам получил это назначение, прибыв в форт Ларами в конце марта. Моментально между Вхамом и полковником Смитом начались трения. Новый агент телеграфировал своему начальству, что приказ Смита кормить индейцев из запасов квартирмейстера "отнимает у меня самую большую власть над ними, и, конечно, приведёт к неприятности между мною и военными". Агент обязан обеспечить продовольствием общины, разбившие лагерь вокруг форта, а не армия, считал Вхам. 33

При увлечении борьбы за власть с командиром форта Ларами, агент Вхам также стремился надавить на Красное Облако, опасаясь, что он потеряет всё влияние, которое имел на этих людей. Но если Великий Отец установит временное агентство к югу от Верхней Платт, Красное Облако полагал, что, в конечном счете, оглала "могут продолжить жить в резервации". Вхам и полковник Смит первоначально верили в эту идею. 34

Вхам уехал в американскую столицу в первую неделю апреля, стремясь завершить планы относительно агентства Красного Облака. По некоторым причинам он скоро передумал о его местоположении, заметив Кламу, специальному уполномоченному Индейских Дел, что, в соответствии с предыдущей рекомендацией Феликса Брунота, агентство должно быть расположено "в тридцати или сорока милях к северу от Верхней Платт", по-видимому, намекая на Холм Сыромятной Кожи. Но специальный уполномоченный Паркер игнорировал совет Вхама, выбрав вместо этого временный участок к северу от форта Ларами. 35

Вхам вошел в контакт с Красным Облаком сразу после возвращения из Вашингтона в середине апреля. Во время пребывания агента в столице, кто-то сообщил Красному Облаку, что оглала, наконец, получат оружие и боеприпасы. Люди считали эти подарки доказательством не только хороших намерений американцев, но и признаком того, что Великий Отец уважал их представителей. Когда оружие не было предоставлено, оглала подвергли сомнению успех миссии своих делегатов, и их способность представлять людей на переговорах с белыми. В отличие от ранней оптимистической позиции, Вхам написал специальному уполномоченному, что, если они так часто будут требовать продовольствие, не поставленное в срок, Красное Облако "потеряет всё своё влияние среди своих людей". Этот результат окажется "губительным" для будущего мира. 36

К маю вопрос агентства казался безнадежным. Никто не мог сказать наверняка, где оглала захотят жить. Вхам сообщил, что по этому вопросу общины были разделены – некоторые одобряли агентство у Холма Сыромятной Кожи, другие выступали против. Игнорируя недавнее предложение специального уполномоченного Паркера поместить агентство к северу от форта Ларами, и своё собственное решение поддержать участок к югу от Верхней Платт, Вхам попытался убедить членов совета оглала одобрить Холм Сыромятной Кожи. Оппозиционные общины утверждали, что этот район мог привлечь внимание белых, которые стремились попасть в Блэк-Хилс. Полковник Смит тогда попытался запугать членов совета – если они продолжат задерживать решение, Индейский Отдел откажет им в продовольствии. Вхам объявил, что действительно сделает так, если обнаружит, что оглала разбили лагерь к югу от Верхней Платт. Это смелое заявление заставило Красное Облако парировать, что он лично убьет любого, кто посмеет перевести запасы соглашения к Холму Сыромятной Кожи. Оказавшись в безвыходном положении, Смит рекомендовал, чтобы специальный уполномоченный Феликс Брунот возвратился к форту Ларами и убедил оглала урегулировать этот вопрос. Брунот согласился прибыть. Однажды он уже потерпел неудачу, и серьезно сомневался, что на сей раз сможет повлиять на совет. 37

12 июня Брунот провёл еще одну встречу с северными и южными оглала, собравшимися вокруг форта Ларами. В большой палатке совета (tipi iyokiheya) от северных оглала собрались itancan Человек, Боящийся Своей Лошади, Красный Пёс, Желтый Медведь, Высокий Волк и Храбрый Медведь. Маленькая Рана и Плохая Рана представляли южных оглала. Главными владельцами рубах были Молодой Человек, Боящийся Своей Лошади и Меч. Брюле Важажа представляли Красный Лист и Быстрый Медведь. Красное Облако (родственник Красного Листа) был первым представителем. 38

Брунот и Смит снова предупредили членов совета, что, если они не достигнут согласия на этой встрече, продовольствие больше не будет выдаваться в форте Ларами. Красное Облако вызывающе ответил: "Если выдача продовольствия будет остановлена, мы все уйдём на север", чтобы проконсультироваться с враждебными оглала Черного Близнеца, Заряжающего Щита, Бешеного Коня и Маленького Большого Человека, которые к настоящему времени отклонили все мирные предложения. Брунот напомнил Красному Облаку, что он публично поклялся к концу зимы обосноваться к северу от Верхней Платт. Если оглала останутся около фортов Ларами и Феттерман, добавил специальный уполномоченный, торговцы виски будут регулярно поставлять алкоголь в их лагеря. Красное Облако противостоял этому. Он никогда не обещал переместить общины, но, в то же время, он был обеспокоен намерением президента отказать в продовольствии. Брунот призвал говорить других членов совета, но все остальные промолчали. Красное Облако выразил согласие совета, так что нечего было добавить.