Пиши Дома Нужные Работы

Обратная связь

И НАЧАЛО КОЛОНИАЛЬНЫХ ЗАХВАТОВ. 4 глава

Крестьянство – самое многочисленное сословие. И хотя уже с ХIV в. большинство немецких крестьян стало лично свободными и достигло определенного уровня благосостояния, они оставались наиболее угнетаемыми и бесправными. А со второй половины ХV в. крестьяне начинают испытывать усиление гнета, как со стороны князей, так и со стороны мелкопоместных дворян, нуждавшихся в материальном обеспечении своих возраставших потребностей. Для этого феодалы захватывали общинные пустоши и леса, требовали от крестьян оплаты за пользование ими, что еще больше усиливало зависимость крестьян от горожан-ростовщиков. Захват общинных угодий приводил к тому, что многие крестьянские дети не могли получить наделов и превращались или в наемников, или пополняли городской плебс. Обирали крестьян и горожане посредством ростовщичества и монополий, обирала и церковь через десятину и иные поборы. Причем десятин было несколько: "большая" – зерном, "малая" – овощами и фруктами, "десятина крови" – скотом. Так как при сборе десятины не учитывались издержки (зерно, например, брали прямо с поля, отсчитывая каждый десятый сноп), то реально церковные сборы превышали десятую часть собранного крестьянами.

Была в германском обществе и одна конкретная фигура, недовольная своим положением – император. Не располагая достаточной для суверенного монарха властью, он стремился ослабить княжескую независимость.

Все рассмотренное создавало в Германии обстановку крайнего напряжения, которая должна была разразиться неизбежными потрясениями в общественных порядках. Так и произошло в начале ХVI в. Социальные противоречия разрешились Реформацией и Крестьянской войной, имевшими для Германии и всей Европы важные последствия. Первыми активно выступили крестьяне.



КРЕСТЬЯНСКИЕ ДВИЖЕНИЯ КОНЦА ХV – НАЧАЛА ХVI в. Во второй половине ХV в. ухудшение положения крестьян начало провоцировать акции массового недовольства. Наиболее крупным из них было выступление под руководством Ганса Бегайма в 1476 г. Лидер, возможно, чех по происхождению (Бегайм – богемец), пастух и деревенский музыкант, начал свои проповеди во Франконии. Он разъяснял крестьянам, что все люди – братья, что не должно быть ни богатых, ни бедных, что у сеньоров и духовенства надо отобрать землю и поделить ее между крестьянами, многие из которых, естественно, пошли за Гансом. По приказу епископа Вюрцбургского, в землях которого проповедовал Бегайм, он был схвачен, судим как еретик и сожжен на костре. С его смертью это движение было подавлено.

В конце ХV – начале ХVI в. в юго-западной Германии сложилась тайная крестьянская организация, получившая название Башмак, ибо ее эмблемой был избран крестьянский башмак, противопоставленный дворянскому сапогу. В программе "Башмака" содержались требования прекращения всех феодальных поборов, а также раздела церковных имуществ. Добро монастырей, церквей, соборов, писалось в этой программе, должно было насильственно отнято и распределено между крестьянами. Из церковных служащих следовало оставить самый минимум, а остальных перебить или разогнать. Наиболее видным вождем этой тайной организации был крестьянин Йосс Фриц. Он трижды готовился поднять крестьян на восстание против сеньоров, но каждый раз заговор раскрывался и его участники подвергались суровым наказаниям. После неудачных попыток восстания многие деятели этой организации бежали в Швейцарию.

После разгрома "Башмака", в начале ХVI в. возникла крестьянская организация Бедного Конрада. Она сумела в 1514 г. поднять восстание против герцога Вюртембергского. Но оно было жестоко подавлено. Надо заметить, что в программах крестьянских движений призывы к ликвидации феодальной эксплуатации сочетались с требованиями установления государственного единства.

ПОЛИТИЧЕСКАЯ ОБСТАНОВКА КОНЦА ХV – НАЧАЛА ХVI в. Угроза всеобщего крестьянского восстания побуждала остальные сословия к сплочению. В Юго-Западной Германии в 1488 г. возник Швабский союз, объединивший под руководством группы князей рыцарей и некоторые имперские города. Понимая необходимость сплочения и создания для этого централизованного государственного аппарата, опираясь на этот союз, группа князей добилась на рейхстагах в 1495 и 1500 гг. принятия плана имперской реформы, направленной на создание общеимперских органов (разумеется, при руководстве в них князей).

Но рост бюргерской оппозиции в городах, конфликты среди самих князей привели к развалу Швабского союза и краху всех попыток укрепить империю на основе княжеской олигархии. В городской среде стала популярной составленная еще примерно в 1438-1439 гг. так называемая Реформация Сигизмунда, направленная на укрепление государства и общества. Но для воплощения этих идей реальной силы тоже не было.

Императорская власть, все более слабевшая, делала Германию беззащитной против всех поборов и притязаний католической церкви. Это вызывало недовольство ею практически всех социальных групп, временно объединившихся для совместной борьбы с папским засильем.

Политический строй Германии был весьма сложным. Империю возглавлял император, ему должны были подчиняться князья. Но со времени "Золотой буллы" Карла IV, данной в 1356 г, они имели свой орган – коллегию курфюрстов, которые избирали императора, что ставило его в известную зависимость от этих влиятельных князей.

Кроме императора и коллегии курфюрстов, существовал рейхстаг, в который входили 3 курии: курфюрстов, прочих князей и городов. Этот орган в средние века так и не дорос до значения парламента в Англии или даже Генеральных Штатов во Франции, где они выражали общегосударственные интересы и служили опорой монархам в их борьбе за укрепление государственной власти и уничтожение местного сепаратизма. Горожане, князья и курфюрсты на рейхстагах обычно заботились лишь о своих местных, провинциальных интересах, которые, как было показано выше, были различными. Естественно, такие государственные учреждения были бессильны способствовать укреплению единства и только усугубляли политическую раздробленность страны, превращая ее в конгломерат разобщенных "владений", "территорий", "имений".

Императоры Германии в рассматриваемое время происходили из дома Габсбургов. Династия эта с незначительными промежутками правила с конца ХIII до начала ХIХ в. Первоначально Габсбурги, находясь на положении незначительных государей, все заботы направляли на увеличение своих наследственных владений. Свою слабость в военно-политическом отношении они компенсировали тонкой дипломатией и расчетливостью провинциалов. Имея наследственные владения в Австрии, Габсбурги постоянно их округляли и увеличивали чисто феодальным способом, ставшим поговоркой "Пусть другие ведут войны, а ты, счастливая Австрия, вступай в браки".

Счастливые браки действительно помогли ей непомерно раздуться. К концу ХV в. Габсбурги уже владели всей Южной Германией, по наследству им досталась часть Бургундии, брак Максимилиана Габсбурга с Марией Бургундской принес Нидерланды, а их внук – Карл V был также внуком испанских королей и ему досталась Испания со всеми ее владениями.

Когда Максимилиан был на престоле (1493-1519), усиленный за счет Нидерландов, он решил, что обладает уже достаточными силами, чтобы обуздать своеволие князей и в интересах укрепления императорской власти ввести единый налог, который бы позволил ему содержать постоянное войско. Но князья обставили дело так, что собиравшийся налог попадал им в руки и использовался против императора. К заслуге Максимилиана относят введение им системы ландскнехтов – наемников, служивших за жалование. Их появление позволило реформировать военный строй и пехота из ландскнехтов, снабженная артиллерией, получила перевес над рыцарями.

Сменил Максилилиана на императорском престоле его внук Карл V (1519-1555). Отцом его был сын Максимилиана Филипп, матерью – Хуана Безумная, дочь испанской королевской четы Изабеллы и Фердинанда. Родился Карл в Генте (Нидерланды) в 1500 г. В наследство от отца в 1515 г. он получил во владение Бургундию и Нидерланды, а в 1516 г., после смерти короля Фердинанда – корону Испании. Став в 1519 г. императором, Карл стал владыкой огромной державы, в которую входили Германия, Нидерланды, Испания с ее владениями в Италии (Неаполитанское королевство) и Новом Свете. Говорили, что во владениях Карла, раскинувшихся на двух полушариях, никогда не заходит солнце. Внешность же нового императора была весьма заурядной. По описанию венецианского хрониста, он был "человеком маленького роста, слегка сутулый, с узким, длинным лицом, острой бородкой и постоянно открытым ртом" (из-за наследственной у Габсбургов болезни носа).

Надо отметить, что за испанскую корону шла жестокая борьба, в которую были вовлечены Франция, папа и германские князья. Успех дела решили, как отмечалось, деньги Фуггеров. Но, являясь сюзереном многих стран, Карл менее всего был способен централизовать политическую власть в Германии. Власть вскружила ему голову, он начал носиться с идеями создания мировой державы под своим скипетром. Эти мечты заслонили в нем чувство реального, и вся его бурная деятельность на протяжении более чем тридцати лет завершилась полным крахом.

Карл вел многочисленные войны и редко бывал в Германии. Князья, предоставленные сами себе, охотно посылали императору деньги и наемников, взамен получая свободу рук в своих владениях. Но бесчисленные войны Карла истощали материальные и людские ресурсы страны, не способствовали ее экономическому подъему, оставляли беззащитной перед своеволием князей и алчностью клира, обиравшего страну, как саранча.

ПОЛОЖЕНИЕ ЦЕРКВИ В ГЕРМАНИИ. Католическая церковь занимала в стране особо привилегированное положение. Ни в одной другой стране Европы духовенство не располагало такой свободой действий, как здесь. Причиной этого было отсутствие сильной государственной власти, могущей ограничить аппетиты папства и поток всевозможных платежей в римскую курию. Немецкое духовенство не препятствовало этим платежам, ибо, во-первых, часть из них оставалась у него, во-вторых, не желало вступать в конфликт с папой, чтобы не подрывать своего положения в стране.

Но вымогательства церкви настроили против нее все слои немецкого общества. Ее богатства соблазняли феодалов, которые были не против поживиться за ее счет, горожане хотели более дешевой церкви, крестьяне видели в ней, особенно в высшем духовенстве, феодалов, которые, кроме обычных повинностей, взимают еще и обременительную десятину. Кроме того, высшее духовенство вело настолько роскошный и распутный образ жизни, что лишилось всякого авторитета и сделалось объектом насмешек и критики со стороны всех других слоев общества.

Было известно, что немецкий епископ, вступавший в должность, должен был очень дорого заплатить за нее папской курии. В ценах ХV в. епископы платили по 10 тыс. золотых гульденов, а также должны были покупать в Риме специальную узкую шерстяную ленту – паллиум, в которой, по каноническому праву, заключалась вся полнота власти иерарха. Лента, естественно, стоила тоже весьма дорого. Альбрехт Брандербургский, возжелавший лично оплатить расходы по приобретению паллиума, вынужден был занять у Фуггеров 30 тыс. гульденов. С низших церковных приходов папство взимало так называемые аннаты – половину доходов первого года. Вокруг приходов шла бойкая спекуляция. В Рим стекались с деньгами и подарками всякого рода охотники и вымогатели на получение вакантных должностей епископов и аббатов, как наиболее доходных. Послы Тевтонского ордена с возмущением отзывались о папской жадности. Им пришлось в Риме на подарки кардиналам и прочим прихлебателям курии тратить до 1 тыс. золотых гульденов в день. Разгневанный подобным обирательством, один из послов заявил: "Одни лишь мы, бедные немцы, воображаем еще, что он [папа] земной бог; было бы лучше, если бы мы считали его земным дьяволом, каким он в действительности является".

Стремление различного рода лиц уплатить папской курии значительную сумму ради получения той или иной церковной должности было оправдано теми выгодами, которые эта должность обеспечивала. Эксплуатируя крестьян, приписанных к приходу или монастырю, получая всевозможные десятины, приношения, дарения, духовные лица становились весьма богатыми людьми. Желая вкушать все сладости земной жизни, они часто не только подражали светским феодалам, но и превосходили их в различного рода развлечениях. Подобно рыцарям, они одевались в узкие, модного покроя платья, с оружием на боку, не чуждались веселой охоты, любовных приключений.

Отражением представлений мирян о жизни духовенства стали многочисленные рассказы и анекдоты, распространявшиеся по мере роста недовольства ролью церкви в Германии. Один нюрнбержец, спутник знатного вельможи, в 1466 г. писал: "Прибыв в расположение монастыря в Нейсе, настоятельница пригласила моего господина в гости, и устроила для него в монастыре роскошные танцы. Монахини были в очень красивых платьях и знали все самые лучшие танцы, каждая имела особого слугу, который прислуживал и ходил за ней; жили они, не отказывая себе ни в чем и, надо признаться, что я еще никогда в моей жизни не видел столько красивых женщин в монастыре". Один из хронистов попросту назвал подобный монастырь в Обердорфе "публичным домом знати". Показательно, когда один из церковных реформаторов, Йоганн фон Буш, обращаясь настоятельнице Венсингенского монастыря, назвал ее по церковному обычаю сестрой, она не без иронии заметила: "Вы не мой брат; мой брат ходит в одежде из железа, а не из полотна…", намекая на рыцаря. У публициста ХV в. читаем: "Вот дело епископов: скакать на лошадях, добывать себе большие почести, набивать карманы, есть хороших кур и бегать за публичными женщинами". О некоем монахе-августинце рассказывали, что когда он явился в свой родной город Зиген, то на радостях обнимал всех встречных девушек и не пропустил не одну служанку, не поцеловав ее. Характерен рассказ религиозного реформатора Тритемия, побывшего в одном женском монастыре во Фрислянде. По словам клирика, в этом монастыре завелись черти, которые не давали ни минуты покоя. Они "в образе молодых людей проникали через окна и бегали по кельям". Все монахини в связи с этим оказались одержимыми и во время церковной службы заливались таким проникающим до мозга костей, поистине демоническим воем, что ни у одного священника не оставалось больше охоты продолжать богослужение.

Неудивительно, что оставаясь людьми глубоко верующими, практически все немецкие миряне критически относились к духовенству, стремились реформировать церковь, являвшуюся для них дорогостоящей обузой. Особенно к этому стремилось третье сословие, которое несло наибольшую долю расходов на ее содержание. Крестьяне выступали, прежде всего, против обременительных десятин, горожане, чье благосостояние основывалось на умении зарабатывать и экономить, желали дешевой церкви.

Вспомним, что еще задолго до рассматриваемых событий, в Европе возникали идеи обновления церкви, направленные на искоренение ее пороков. Одним из первых, кто сформулировал направления церковных реформ, был англичанин Джон Виклиф. Его идеи нашли более радикальное преломление в учении чешского реформатора Яна Гуса. Учение Гуса и гуситские войны не прошли бесследно для соседней Германии. Они позволили немецким реформаторам опереться на уже наработанный опыт, как развитии догматики, так и в обращении мирян на свою сторону. Но для того, чтобы реформационные идеи превратились в стройную систему, получившую широкую поддержку, немецкое общество должно было ознакомиться с гуманистическими идеями.

НЕМЕЦКИЙ ГУМАНИЗМ. Он проник из Италии в германскую образованную среду именно на волне разрастания оппозиции папскому засилью, произволу ее в стране. Поэтому, опираясь на города, на зарождавшееся в них буржуазное мировоззрение, гуманизм в Германии в большей степени, чем в Италии, касался вопросов политики, религии и морали.

Еще одной особенностью немецкого гуманизма было обращение его идеологов к проблемам становления немецкой нации. Пробудившийся патриотизм, стремление к национальному единству в условиях раздробленности вылились и в борьбу за создание собственно немецкой национальной церкви, что подготовило почву и для Реформации.

В отличие от Италии, где гуманизм распространялся среди широких слоев общественности, в Германии он, прежде всего, сложился в стенах университетов. Это вызывалось тем, что если в Италии гуманистическое движение естественно возникло в общей атмосфере бурного развития свободных городов и капитализма в них, в Германии эти процессы были замедленными и капиталистические черты еще и в ХVI в. были редкими. Поэтому в Германии интеллектуальная жизнь существовала только в традиционной для средневековой Западной Европы среде – университетах. Но к концу ХV в. и к северу от Альп стали ощущаться кризисные явления в позднесхоластическом образовании, отрыв схоластики от практических запросов времени.

Во многих германских университетах образовались кружки гуманистов из профессоров и студентов. В них критиковали, высмеивали схоластику, лжеученность богословов и философов. Там же подвергалась беспощадной критике деятельность католической церкви, направляемой Римом. Первым таким очагом гуманизма в Германии стал основанный в 1386 г. университет в Гейдельберге. Именно здесь потому, что Пфальц, в котором расположен Гейдельберг, был первым княжеством, которое из феодального владения превратилось в фактически самостоятельное государство внутри империи.

Старейшим из немецких гуманистов можно считать Николая Кузанского(в миру Криппс или Кребс). Он родился около 1401 г. близ Трира в семье мелкого судовладельца или рыбака. С помощью мецената, графа Теодориха фон Мандерштайда Кузанский учился в Гейдельберге, затем преподавал в Падуе, стал священником и долгое время состоял в свите Джордано Орсини, образованного римлянина, друга и покровителя таких видных итальянских гуманистов, как Поджо Браччолини и Никколо Никколи.

Николай Кузанский стал крупным историком, филологом, математиком и астрономом. При его участии в библиотеке крупнейшего в Германии Фульдского монастыря были обнаружены "Анналы" Тацита, в том числе и "Описание Германии". Он бывал в Константинополе, изучал в монастырях раннехристианские тексты. С целью изучения Библии он одним из первых стал учить древнееврейский язык. Попутно он дал первую в Европе текстологическую аннотацию Корана, причем весьма доброжелательную. Незадолго до смерти, уже будучи кардиналом в Риме, он основал школу математиков и астрономов, ставшую широко известной после его смерти.

Николай Кузанский является первым, кто в средневековой Европе задумался о бесконечности вселенной. Он также писал о бесконечности истины, ибо ее невозможно достигнуть доподлинно. Наш рассудок, писал он, спотыкается, не может связать противоречия, разделенные бесконечностью. Он ввел понятие бесконечность в математику. Своеобразным было его отношение к Богу: "Бог во всех вещах, как и все они – в нем". Это, по сути, пантеизм. Бог у Кузанского бесконечен и, отсюда логичен вывод, что бесконечен и мир. Он этого вывода не сделал, но проложил путь логических умозаключений, по которому позднее пошел знаменитый итальянский ученый Джордано Бруно.

Был Кузанский и участником Базельского собора, на котором отстаивал идею превосходства собора над папой. В отношении своей родины, Германии, он указывал, что она гибнет, раздираемая князьями, которые, к тому же, порабощают своих подданных и обращаются с ними, как с рабами. Он одним из первых выступил с пророческим предостережением, что ожесточившийся народ силой готов искать свободу. "И как князья пожирают империю, так простой народ пожрет князей". Идеальным государством он, в согласии с Аристотелем, считал избираемую монархию.

В основе философской системы Кузанского было подчинение теологии изучению мира посредством опыта. Выступал он и против пороков церкви: ее посягательств на светскую власть, на земные блага. Спустя столетие, в конце ХVI в. о нем с почтением говорили Галилео Галилей и Джордано Бруно. Но при жизни Кузанский был куда менее популярен из-за схоластической терминологии его трудов. То есть, усвоив суть гуманистических идей, он не продолжал выражать свои мысли языком, принятым в средние века. В это, пожалуй, своеобразие Кузанского как одного из первых немецких гуманистов. Но он сыграл большую роль в распространении гуманизма в Германии.

На вторую половину ХV в. приходится деятельность другого крупного немецкого гуманиста – Рудольфа Агриколы (1444-1485)[52]. Родился он близ Гронингена, начинал как юрист, увлекался в Павии древними языками, переводил с греческого на гуманистическую латынь. В Гейдельбергском университете читал лекции по логике, физике, астрономии, итальянской литературе. Выполнял отдельные дипломатические поручения. Являсь сыном будущего священника, он никогда не выступал против устоев церкви, восхвалял богословие. Но, как для гуманиста, главное место у него занимала не церковь, а сам человек. Поэтому он изучал античные науки, чем продолжил дело Кузанского.

Крупным поэтом-гуманистом был Конрад Цельтис(1459-1508), сын крестьян из окрестностей Вюрцбурга. Закончил тривиум в Кельне и стал бакалавром искусств. Учился в Гейдельберге, где получил математические и естественные знания. Преподавал в Лейпциге теорию латинской поэзии и драматургию Сенеки. Император Фридрих III Габсбург короновал в 1487 г. Цельтиса лавровым венком за поэзию.

Но Цельтис был не только поэтом, но и просветителем, одним из создателей немецкого гуманизма. Он призывал юных дворян изучать свое прошлое, указывая, что истинное благородство души состоит не в том, чтобы разводить себе на потеху лошадей и собак, а в развитии своего характера, в изучении прошлого своей страны, мира, географии, астрономии, чтобы ориентироваться в просторах земли и морей. Он настаивал на реформе университетского образования в гуманистическом духе.

Одним из бесспорно крупнейших и известнейших гуманистов был Эразм Роттердамский(Герхард Герхардс, 1466-1536). Он родился в Роттердаме (Голландия) и умер в Базеле. Был внебрачным сыном трактирной служанки и священника. Будучи сиротой, не имея покровителей, свои юношеские годы провел в монастыре. Жил в Нидерландах, Англии, Франции, Германии, Италии, Швейцарии. Уже в монастыре, в 18 лет, создал свой первый кружок единомышленников, основанный на принципах дружбы. Свой псевдоним – Эразм – он сам выбрал[53].

В молодости его занимала мысль об обновлении церкви и религии. Вместо показной религиозности, проявляемой в обрядах, он провозглашал возвращение к простоте, к раннехристианской морали. Стремясь очистить Библию от средневековых искажений, он стал изучать итальянскую гуманистическую литературу, ее критический метод. И постепенно из церковного реформатора превратился в гуманиста. Известным в Западной Европе он стал после публикации сборника латинских и греческих изречений ("Адагии") – весьма удобных для тогдашней читающей публики. Его образованность, сатирическая манера высказывания своих взглядов, дали Эразму возможность, по словам немецкого историка Лямпрехта, сделаться ученым и литературным оракулом Европы. На формирование его взглядов серьезное влияние оказали труды таких столпов итальянского гуманизма, как Лоренцо Валла, Пико делла Мирандола, Рафаэль Альберти.

Эразм не был борцом. Наоборот он – типичный кабинетный ученый. Даже физически он был слабым, изнеженным, мнительным. Более всего он всю жизнь боялся общественных потрясений. И, тем не менее, он стал одним из главных деятелей, расчищавших путь стремительному движению вперед и в этом его величие. Сам того не сознавая, он своей критикой существующего строя в форме едкой сатиры расшатывал средневековое мировоззрение, подготавливал условия для формирования новых взглядов на мир.

В тогдашней немецкой культуре, с пробуждением интереса к национальным особенностям, Эразм, занимаясь общечеловеческими нравственными проблемами, оставался олицетворением космополитического гуманизма. Он одним из первых высказал идею о природном равенстве людей[54]. Как и другие гуманисты, он считал, что католичество портит веру, искажает христианство. Он поддерживал лозунг "Назад к истокам", выдвигал и отстаивал право каждого христианина на сомнения, на руководство собственным разумом и волей, призывал избавить христианство от обрядности и догматизма. В развернувшейся Реформации он предлагал не выбирать церкви, а по-новому относиться к религии.

В ученой среде тогдашней Европы он прославился и как замечательный знаток древних языков, автор филологических исследований. Но широкую известность среди читающей публики приобрел сатирическими произведениями, среди которых, сатира "Похвальное слово Глупости". В ней Эразм ядовито высмеивал пороки современного ему общества. По сюжету царица Глупость, представленная в виде дамы, произносящей с кафедры речь, рассказывает, благодаря кому ей вольготно на земле. Она высмеивает богословов, мнящих себя учеными, а на самом деле соперничавших с ней в невежестве, монахов, которые дали обет любви к ближнему и вопреки ему отравляют своим смрадом все человечество, князей и придворных, которые кичатся своим умом, но столь глупых, что сама царица Глупость может им позавидовать. Она замечает, что папа является наместником Христа на земле. Но ведь Христос был беден, нищ, всегда страдал. Если бы папа следовал этому, "кто стал бы ценою всего своего достояния добиваться этого места? Кто, купив его, стал бы отстаивать его мечом, ядом, всякого рода насилием?" Глупость восклицает: "При моей благосклонной помощи никому так вольготно и спокойно не живется, как именно попам".

Вместе с тем, Эразм не призывал к ниспровержению католической церкви. Его идеалом была церковь, освобожденная от излишнего суеверия и глупой обрядности. Не будучи революционером, Эразм считал, что общество должно быть реформировано, но "законной властью". В развернувшейся в начале ХVI в. в Германии Реформации Эразм выступил против ее, ибо не был убежден, что победа Реформации обеспечит осуществление гуманистических идеалов. Был он также противником той воинственности и непримиримости, с которой выступали лидер немецких реформаторов Лютер и его приверженцы. Он был сторонником компромиссов и в политике, и в идеологии. Ибо широта взгляда, по словам С.Цвейга, парализовывала способность действовать решительно, так как он постоянно взвешивал за и против. Отсюда: "сильный не жалуется, мудрый не волнуется". Эразм сознает, что за убеждения не надо бороться, надо просто излагать свои взгляды, доказывать их правоту умом, а не силой. "Умеренностью, но не горячностью покорил мир Христос". Поэтому Эразм против насилия. Лютер говорил, что Эразм "хочет ходить по яйцам и ни одного не разбить". Эразм стремился к эволюции через развитие ума. Но это требует длительного времени. Нетерпеливые же реформаторы стремились к немедленным изменениям, что вело к насилию, к крови. В этом – извечное диалектическое противоречие между сторонниками эволюции и революции.

В своих сочинениях Эразм касался и многих других мировоззренческих проблем, актуальных для гуманистов. Основная из них – человек. Главное для него у философа – жить в согласии с самим собой, со своей совестью. "Хочешь вечной жизни – живи правильно". Что значит жить правильно? Прежде всего – не удовлетворяться одними телесными потребностями. Это делают и животные. "Живи так, словно будешь жить всегда. Смерть настигнет меня, но лучше пусть это случится за занятиями, чем в безделье", - писал Эразм в "Книге антиварваров". Подчеркивая необходимость учености, он замечает, что в истории христианства мучеников было много, а ученых – очень мало. "Знание, - продолжал философ в трактате "Руководство христианского воина", – подспорье благочестию, лучшее, чем красота, или телесная сила, или богатство". Но знания нужны не сами по себе. Только с их помощью можно стать человеком в подлинном значении этого слова, то есть разумным существом, хозяином своих страстей и природных влечений. Ибо тот, кто следует лишь своим страстям и не в состоянии подчинить их разумному контролю, недостоин называться человеком. Свои выводы Эразм подкрепляет конкретными примерами и советами. "Если хочешь узнать…, как непристойно поддаваться гневу, то постарайся, когда ты спокоен, рассмотреть лицо разгневанного или же сам, когда будешь во гневе, подойди к зеркалу: как горят глаза, бледнеют щеки, искривляется рот…, срывается в крике голос, как беспорядочны движения, - кто же сочтет тебя человеком?" Людей, чей разум подвластен низким страстям и порокам, кто не имеет своего убеждения и бессознательно следует мнениям невежественной толпы, Эразм называет "чернью", то есть вкладывает в это понятие, прежде всего нравственный, а не социальный смысл.

Бичуя пороки современной ему католической церкви, Эразм анализирует монастырскую жизнь. Называя монахов фарисеями, он отмечает, что когда-то монастыри были убежищем хороших людей, проникнутых отвращением к наслаждениям и порокам мирской жизни. Теперь же в монастырях стараются прежде думать о брюхе, а не о душе. Поэтому те, кого в миру нужда учила умеренности и труду, в монастыре предаются праздности и роскоши. Кто раньше едва ли мог состоять в браке с одной женой, теперь бесплатно и нагло на приволье совершает все позорные дела. Кого раньше закон и правительственные учреждения удерживали от преступлений, того теперь капюшон и сан ограждают от епископа, властей и позволяет грешить. Наряду с разоблачением таких корыстных мотивов вступления в монастырь, Эразм указывает и на то, что многие идут туда из-за случайных обстоятельств, не связанных в какой-то мере с внутренней религиозностью. Один принимает обет после неудачного ухаживания за девушкой, другой – в результате заболевания или несчастного случая. В иных случаях родственники заставляют своих близких уйти в монастырь ради сокращения расходов в семье.






ТОП 5 статей:
Экономическая сущность инвестиций - Экономическая сущность инвестиций – долгосрочные вложения экономических ресурсов сроком более 1 года для получения прибыли путем...
Тема: Федеральный закон от 26.07.2006 N 135-ФЗ - На основании изучения ФЗ № 135, дайте максимально короткое определение следующих понятий с указанием статей и пунктов закона...
Сущность, функции и виды управления в телекоммуникациях - Цели достигаются с помощью различных принципов, функций и методов социально-экономического менеджмента...
Схема построения базисных индексов - Индекс (лат. INDEX – указатель, показатель) - относительная величина, показывающая, во сколько раз уровень изучаемого явления...
Тема 11. Международное космическое право - Правовой режим космического пространства и небесных тел. Принципы деятельности государств по исследованию...



©2015- 2024 pdnr.ru Все права принадлежат авторам размещенных материалов.