И НАЧАЛО КОЛОНИАЛЬНЫХ ЗАХВАТОВ. 7 глава

С марта 1525 г. крестьяне перешли к более активным действиям. Они захватывали монастыри, производя в них раздел имуществ в духе идей "цвиккаусских пророков" и Мюнцера, жгли дворянские усадьбы, штурмовали замки крупных феодалов. В отсутствие императора швабские князья организовали собственные вооруженные силы во главе со способным военачальником Георгом Трухзесом. Он правильно оценил обстановку: сил у него было немного, крестьянские отряды значительно превосходили рыцарские по численности, и Трухзес применил тактику "разделяй и властвуй". Так как у крестьянских отрядов не было общего руководства, единства действий и планов, то Трухзес вступал в переговоры с теми отрядами, которые его превосходили по своим силам и нападал на более слабых. Затем, при благоприятных обстоятельствах он прерывал переговоры с другими отрядами и нападал на них. Так ему удалось порознь уничтожить основные силы крестьян в Швабии и перейти в соседнюю область – Франконию, которая тоже оказалась охваченной восстанием.

Восстание во Франконии. Как и в Швабии, здесь, на Среднем Рейне, сформировалось несколько крестьянских отрядов. Однако восстание в Южной Франконии имело свои особенности: к крестьянам присоединились горожане и мелкие рыцари, что сделало социальный состав движения весьма пестрым. Во главе отрядов становились преимущественно рыцари, как люди, сведущие в военном деле. Среди них выделялся Флориан Гейер фон Гейерсберг, принадлежавший знатному франконскому роду, но оказавшийся наиболее преданным крестьянскому движению. Он относился к тому слою мелких рыцарей, владения которых едва позволяли им сводить концы с концами. У него и слуг почти не было. Он остался с крестьянами даже тогда после того, как другой крестьянский отряд сжег его замок. И был Флориан Гейер с крестьянами до конца. О нем говорили, что он, слабый телом, но богатырь душой, бескорыстный сторонник крестьянского дела, рыцарь по происхождению и крестьянин по духу. Погиб он уже после поражения возглавлявшегося им отряда от руки мужа своей сестры. Тот одно время примыкал к крестьянам и боялся, что Гейер, если его арестуют, выдаст этот факт.

Другим известным участником восстания стал Гец фон Берлихинген (Железная Рука)– типичный рыцарь-разбойник, с 19 лет участник налетов на города и купеческие караваны. Прозвище свое получил за протез, заменявший потерянную в одном из столкновений руку. Примкнул он к восстанию, чтобы поправить свои финансовые дела, хотя был далеко не беден – имел лены от десяти господ. В решающий момент он предал крестьян, как, впрочем, поступало большинство рыцарей, волею случая оказавшихся во главе крестьянских ополчений. В свое оправдание Гец фон Берлихинген потом говорил, что возглавил повстанцев, чтобы не допустить "неразумных" действий с их стороны. Надо заметить, что крестьяне часто под угрозой казни принуждали попадавших в их руки рыцарей приносить клятву о верности крестьянскому делу и брать на себя командование. Естественно, при удобных случаях такие командиры переходили на сторону своих собратьев по сословию, тем более, что, согласно рыцарским кодексам, клятвы, данные при угрозе жизни, да еще крестьянам, считались недействительными.

Были командиры среди горожан – бюргер Фейербахер, а также и крестьянские предводители, из которых наиболее известны Мецлер и Якоб Рорбах, погибший в 25 лет наиболее радикальный из крестьянских вожаков. Он резко возражал против гибельной для крестьян практики поочередно уходить из отрядов на полевые работы.

Франконские повстанцы захватили и разрушили сотни замков и монастырей, многие феодалы были казнены, на остальных крестьяне возлагали контрибуции. Среди других был сожжен и замок Гогенштауфен – колыбель известного императорского рода. У крестьян оказались даже пушки, и им удалось захватить имперский город Гейльбронн. Там восставшие выработали свои требования, известные под названием "Гейльброннская программа".

Эта программа отразила разнородный состав восставших во Франконии. В ней нашли место требования дворян, бюргеров и, в последнюю очередь, и очень бегло – крестьян. Рыцарям обещалось наделение землей из секуляризованного фонда, а также участие в имперском суде и т.п. В интересах бюргерства были требования упразднения внутренних таможенных границ, единства монетной системы, мер и весов, ликвидации торговых монополий, а также участия в имперском суде. Крестьянам обещалась отмена личной зависимости и превращение их в свободных земельных собственников, но за значительный выкуп – единовременную выплату годовых платежей в двадцатикратном размере, что было под силу лишь незначительной части зажиточных крестьян.

Поскольку франконские крестьяне в массе своей поддерживали куда более радикальные швабские "12 статей", составители Гейльброннской программы, чтобы не вызвать недовольства крестьян, объявили, что выполнение крестьянских требований откладывается до победы восставших и исполнения составленных в Гейльбронне требований. Было также составлено "Объяснение к 12 статьям", в которых крестьянам отказывалось в возвращении отнятых у них общинных земель.

В целом, Гельбронная программа объективно расчищала путь к созданию централизованного государства с ликвидацией своеволия князей и снятием препятствий для развития городов, что объективно вело к укреплению и расширению возникавших буржуазных отношений. В программе содержалась апелляция к принципам божественного и естественного права, что было в русле общедемократических идей нового времени.

Автором Гейльброннской программы был дворянин Вендель Гиплер, примкнувший к восстанию в значительной степени из-за личной обиды на графов Гогенлоэ, отобравших у него поместье. Он стал начальником походной канцелярии у восставших. Как заметил Ф.Энгельс, Гиплер, не подозревая об этом, лучше других разглядел то, что было необходимо для буржуазного развития страны.

Но, пока в Гейльбронне восставшие бурно обсуждали программу, Трухзес из Швабии перешел со своими войсками во Франконию и, действуя уже проверенным методом, стал громить повстанческие отряды порознь. При этом он мог опираться на своих сторонников среди повстанцев – рыцарей, находившихся в руководстве многими отрядами. Перед решительным сражением с основными силами восставших к Трухзесу перебежал и главнокомандующий крестьянских отрядов Гец фон Берлихинген. Оставшиеся без грамотного руководства, крестьяне были разбиты. То же происходило и с другими отрядами крестьян. Захваченный в плен Якоб Рорбах по приказанию Трухзеса был изжарен на медленном огне. К началу июня 1525 г. восстание в Южной Франконии было подавлено.

Восстание в Тюрингии и Саксонии. Оно вспыхнуло весной 1525 г. и, не будучи массовым, приняло более радикальный характер. Тюринго-саксонский регион отличался развитой промышленностью, и в восстании приняли участие рабочие. Здесь Мюнцеру удалось включиться в движение и возглавить его. Он прибыл в Тюрингию еще в начале года, как только услышал о росте недовольства тамошних крестьян и городских плебеев. Мюнцер обосновался в промышленном городке Мюльхаузен, ставшем центром движения в регионе.

Под влиянием мюнцеровской агитации в городе произошло восстание. Патрицианский городской совет был разогнан. Восставшие создали свой, так называемый "Вечный совет", председателем которого стал Мюнцер. Но выдвинулся в лидеры он лишь благодаря компромиссу с бюргерами и, отчасти, со своим учеником Пфейфером. Оба они создали вооруженный отряд в 8 тыс., главным образом, окрестных крестьян. Мюнцер делал отчаянные попытки поднять и горнозаводских рабочих соседних Мансфельдских рудников, но князья – их владельцы мелкими уступками сумели удержать рабочих от выступления.

С этого времени, когда Мюнцер стал, наконец, во главе восстания, началась его личная трагедия. Он пожелал сделать Мюльхаузен центром восстания всей Германии. Но, не говоря уже об утопичности этой мечты, Мюнцер столкнулся и со скрытым сопротивлением своего бывшего единомышленника Пфейфера, которого, как и большинство тогдашних бюргеров, мало интересовало то, что не касалось интересов его города. Главная же трагедия Мюнцера как лидера была в том, что его идеи не могли осуществиться. Пусть провозглашалась общность имуществ, одинаковая для всех обязанность трудиться и уничтожение всякой власти. Но все это было лишь торжественной декларацией. В действительности же Мюльхаузен оставался имперским городом с несколько демократичной конституцией, с всеобщим избирательным правом, Советом, контролируемым народом, наспех созданной организацией натурального обеспечения бедных. Хотя и это казалось ужасным не только феодалам, но и лютеранскому бюргерству. То есть реально в Мюльхаузене делалась попытка установления позднейших принципов буржуазного общества.

"Мюнцер, – замечал Ф.Энгельс, – сам, по-видимому, чувствовал глубокую пропасть, отделявшую его теорию от непосредственно окружавшей его действительности". "Таким образом, он неизбежно оказывался перед неразрешимой диллемой: то, что он может сделать, противоречит всем прежним выступлениям, принципам…; а то, что он должен сделать, невыполнимо"[73]. Таким образом, попытка Мюнцера воплотить свои идеи на практике, оказалась несостоятельной, утопичной. В дальнейшем сказалось также и отсутствие военного опыта у Мюнцера и других руководителей.

В сложившихся условиях тюринго-саксонские князья без помощи со стороны нанесли поражение отрядам Мюнцера и Пфейпера. 5 тыс. восставших погибло. Сам Мюнцер поначалу ушел от преследования. Он укрылся в одном доме и, прикинувшись больным, улегся в постель, надеясь переждать погоню. Но совершенно случайно как раз этот дом был отведен под постой одного из дворян-победителей. Слуга этого дворянина решил ограбить мнимого больного, и нашел в его кармане письмо. Еще большей случайностью было то, что слуга оказался грамотным и прочел письмо, которое и выдало Мюнцера. После жестоких пыток Мюнцера обезглавили. Также были казнены Пфейфер и другие члены "Вечного совета". Восстание в регионе было подавлено.

Последним, как бы арьергардным выступлением Крестьянской войны стало восстание в Тироле. Здесь наиболее крупный отряд возглавил талантливый крестьянский вожак Михаэль Гайсмайер. Как и Лютер, внук крестьянина и сын горнопромышленника, он сделал успешную карьеру. Был секретарем командующего тирольской армией, затем армией бриксенского епископа. Писал стихи. Как и многие в то переходное время, остро воспринимал царившие несправедливости. Был знаком с гуманистическими и реформаторскими идеями. Как сочувствовавший крестьянам после поражения восстаний в ноябре 1525 г. бежал в Швейцарию, где сдружился с местным реформатором Цвингли. Там в 1526 г. Гайсмайер написал свое знаменитое "Земское устройство" - программу намечавшейся в Тироле независимой от Габсбургов республики. Основной ее принцип – равные политические права всем гражданам республики, централизация с государственным регулированием экономики[74]. Империи в этой программе места не было. Предлагались и более частные реформы: создание демократичного суда, проведение секуляризации церковного имущества, конфискация всех феодальных владений в пользу народа и облегчение положения бедных.

Это была программа зажиточных крестьян, которые в Тироле составляли большинство. В ней содержались и такие идеи: всех дворян и духовенство, которые против народа – истребить, города ликвидировать вместе с купцами, ремесленников свезти в одно место, а их изделия продавать без наценок. Для закупок того, чего не было в Тироле, например, пряностей, нанимать специальных людей. Торговля становилась государственной монополией, так же, как и горнорудная промышленность. Внешние связи почти ликвидировались. Оставлялась лишь одна высшая школа, в которой изучалось слово Божие, а ненужные книги сжигались. Такие экзотичные идеи объясняются, вероятно, причудливой смесью в голове реформатора традиционного крестьянского мировосприятия с неприятием городской культуры и некоторых прогрессивных гуманистических идей того времени.

Но Гайсмайер оказался не только оригинальным реформатором, но и хорошим организатором. Он создал довольно сильное войско из крестьян и шахтеров Тироля. В ряде удачных операций против войск Габсбургов и Швабского союза он проявил и полководческий талант. Но под давлением превосходящих сил восставшие отступили. Однако Гайсмайеру удалось вывести костяк войска на территорию Венецианской республики, где он рассчитывал подготовиться к дальнейшей борьбе. Но в 1532 г. он был убит наемным убийцей, подосланным Габсбургами.

***

Подавление Крестьянской войны было чрезвычайно жестоким. Погибло до 150 тыс. крестьян, против которых выступили не только феодалы, но также патрициат городов. Против них выступил и Лютер, разразившийся гневным памфлетом "Против разбойных и грабительских шаек крестьян". Он писал, что крестьяне "заслуживают много раз смерть, и телесную, и душевную. Всякий, кто может, должен их бить, душить, колоть тайно или явно и помнить, что не может быть ничего ядовитее, вреднее, ничего более дьявольского, чем мятежник. Его надо убивать, как бешенную собаку". Лютера в Крестьянской войне испугал радикализм. Он справедливо рассудил, что теперь дворяне юга его не поддержат и станут подавлять его детище, считая, что именно Реформация распустила народ и спровоцировала крестьянские выступления. Но тон его послания нельзя оправдать. Как всякая страстная натура, Лютер легко переходил от одной крайности к другой и о защите простого народа уже больше не вспоминал. Он стал консервативнее по мере поддержки князей, которые с его помощью секуляризовывали церковные земли[75].

Оценивая Крестьянскую войну, следует отметить, что она действительно была спровоцирована Реформацией, не только раскрепостившей умы, но и разбудившей народные мечты о справедливом общественном порядке. В программах перемешивалась ностальгия по счастливому прошлому в общине с новыми идеями об индивидуальном отношении к Богу[76]. Трактовка Крестьянской войны как неудавшейся раннебуржуазной революции и самого большого национального и антиимперского движения в истории Германии, присущая, вслед за Энгельсом советской историографии – преувеличение[77].

Последним отголоском Крестьянской войны являлось восстание анабаптистов в Мюнстере, известное как МЮНСТЕРСКАЯ КОММУНА1534 г. Во время подавления крестьянских восстаний многие анабаптисты, которых феодалы отождествляли со сторонниками Мюнцера, спасались от преследований бегством в соседние Нидерланды и пограничные с ними города северо-запада Германии. В итоге их там скопилось много.

В конце 1534 г. городские низы, уже длительное время боровшиеся за демократические преобразования в городе с его владельцем – епископом и местным патрициатом, поддержанные сильной анабаптистской общиной, подняли восстание против "безбожных злодеев", как они называли феодалов. Епископ был изгнан, и власть в городе перешла в руки анабаптистов. В городской совет были включены прибывшие в город нидерландские анабаптисты – булочник Ян Матис и портной Ян Лейденский. Матис вскоре умер и лидером остался Ян Лейденский. В свои 26 лет этот сын бывшего крепостного крестьянина в качестве подмастерья 4 года прожил в Англии, побывал в Лиссабоне, в ганзейском Любеке, пробовал себя в качестве купца, но разорился как раз перед восстанием. Он писал стихи и пьесы, и был склонен к театральным жестам.

Изгнанный из города епископ набрал наемников и подверг город осаде, длившейся 14 месяцев. В сложившихся условиях была создана коммуна, обобществившая все наличные средства. Золото, серебро, драгоценности горожан поступили в общую казну. Другое имущество горожан также было поделено между всеми поровну. Все продукты питания также централизовано собирались и распределялись. Было организовано совместное питание. Все горожане должны были работать на нужды коммуны. Частная собственность сохранялась на недвижимость и орудия труда. Столь радикальные преобразования стимулировались, безусловно, потребностями обороны. Общий враг сплачивал население. Но на направленности действий сказались, разумеется, евангелические проповеди об общественном равенстве, братстве, бедности.

Лидеры коммуны вводили и некоторые ветхозаветные традиции. Ян Лейденский был провозглашен царем и являлся к мюнстерцам в особом парадном одеянии с 12 главными советниками. Был установлен теократический режим. Иконы и церковные украшения уничтожались. Из книг право на существование было оставлено лишь Библии. Отказывавшиеся перекреститься изгонялись из города с конфискацией имущества. Так же, в строгом соответствии с Ветхим Заветом, была введена полигамия, которую, кстати, считал допустимой и Лютер. Мюнстерцы старались в чистом виде воплотить идеал ветхозаветный патриархальной семьи, согласно которому все женщины должны были находиться под покровительством мужчины: главы семьи до замужества, затем – мужа. Женщины, не состоявшие в браке и неспособные к деторождению, престарелые, больные, девочки переходили под патронат кого-либо из мужчин. Браки разрешались только со способными к деторождению. Но число жен, как и в Ветхом Завете, не ограничивалось. Ян Лейденский, как и библейский Давид, завел себе 16 жен. И хотя проповедники призывали к обоюдному согласию для каждой очередной женитьбы, при тогдашней грубости нравов соблюдалось это далеко не всегда. Сказывалось и соотношение женщин к мужчинам в осажденном Мюнстере как 3 : 1 из-за убыли мужчин в военных действиях. Супружеская неверность, насилие над девушкой жестоко карались. Но на практике такая ветхозаветная "семейная политика" вела к извращениям (брачный возраст был установлен с 12 лет, как в Библии) и патриархальному произволу: принуждению женщин к послушанию вплоть до смертной казни непокорных. Сам Ян Лейденский казнил одну из своих жен за сварливость. В общем, получилась пародия на царство Божие (Б.Д.Порозовская)[78].

После более чем годичного сопротивления город был взят войсками епископа и подвергнут полному разрушению. Попытка голландских анабаптистов придти на помощь была пресечена. Яна Лейденского, как и других лидеров коммуны, подвергли мучительной казни: рвали тело раскаленными щипцами, вырвали язык, закололи и подвесили в железной клетке.

БОРЬБА ИМПЕРАТОРА С КНЯЗЬЯМИ ПОСЛЕ ПОДАВЛЕНИЯ КРЕСТЬЯНСКОЙ ВОЙНЫ. Подавление крестьянских выступлений исключительно силами князей их весьма усилило, так же, как и распространение Реформации, подорвавшей авторитет католической церкви. Князья стали присваивать церковные земли и имущества. Некоторые церковные иерархи, чтобы не лишиться богатств и власти, отказывались от сана, осуществляли секуляризацию церковных имуществ, которым пользовались и превращались в светских князей. Так поступил, например, гроссмейстер Тевтонского ордена в Пруссии: отказавшись от своего звания, он превратился в герцога Прусского со столицей в Кенигсберге. Так осуществлялась "княжеская" Реформация.

Но так поступали далеко не все князья. Часть их была настолько напугана происходившими изменениями, Крестьянской войной, что предпочитала сохранить католицизм. На этих князей и решил, наконец, опереться император Карл V в борьбе с князьями-реформаторами. Он долго отсутствовал в Германии, воюя с Францией и Турцией, все еще надеясь осуществить свои великодержавные планы. Но участие князей в Реформации заставила его вернуться. Он опасался, что они, усилившись за счет церкви, станут совершенно независимы от императора. В связи с этим он поспешил заключить мир с французским королем Франциском l и вернулся в Германию во главе с закаленной в боях испанской армией.

В 1529 г. император и князья-католики на рейхстаге, созванном в Шпрее, потребовали от князей, осуществивших секуляризации, отказаться от лютеранской ереси. Князей-лютеран там оказалось меньше, и рейхстаг утвердил требования католиков. Впоследствии князья-лютеране опротестовали это решение, считая его несправедливым. С тех пор лютеранская религия и стала называться протестантской.

Карл V решил покончить с протестантами. Но когда он вступил в Германию, протестантские князья уже успели подготовиться к встрече с ним. В 1530 г. они образовали свой, так называемый, Шмалькальденский союз. Началось длительное противостояние с частыми военными столкновениями. Лишь в 1546 г. князья-протестанты были разгромлены Карлом, и он стал повсеместно восстанавливать католицизм и укреплять свою власть. Вот это оказалось не по вкусу всем князьям, даже его союзникам – католикам, которые также не желали усиления императорской власти. Против Карла образовалась широкая коалиция из протестантских и католических князей. Они даже вступили в союз с враждебной Карлу Францией. В итоге Карл V в 1552 г. был разбит и едва избежал плена.

Видя провал своих планов, из-за которых он воевал почти все свое царствование (целых 25 лет войн), в 1555 г. он отрекся от императорского престола, оставшись лишь испанским королем. Спустя год он умер в Испании. Германию он передал своему брату Фердинанду l,а Испанию с Нидерландами и Италией унаследовал его сын Филипп ll. Карл V – типичный феодал по ментальности. Много времени он уделял внешним проявлениям власти, ритуалам. Свою роль видел в защите ценностей феодального мира. Был весь в амбициях, старался вести наднациональную политику, реально оказывавшуюся в интересах его финансистов – Фуггеров. В общем-то, он несколько задержался в истории.

Фердинанд l не имел сил бороться с князьями и заключил с ними в 1555 г. так называемый Аугсбургский религиозный мир. Согласно этому соглашению, каждый князь мог выбирать себе веру. Католицизм и протестантизм уравнивались в правах. Но подданные должны были признавать ту веру, которую выбрал их князь. То есть "чья страна, того и вера", как тогда говорили. Большинство северогерманских князей выбрали протестантизм, южногерманские и австрийские – католицизм. Этот мир надолго закрепил раздробленность Германии, к которой теперь добавилась и религиозная.

Новая лютеранская (протестантская) церковь превратилась в орудие власти князей протестантов. Она стала их учреждением. Главой церкви признавался сам князь. При нем учреждалось особое учреждение консистория. Проповедями занимались пасторы, находившиеся на государственной службе и получавшие жалованье. После Крестьянской войны Лютер, столкнувшись с невежеством, понял, что его проповеди о христианской свободе – опасное оружие в руках толпы. В итоге теперь христианская свобода стала распространяться на церковное устройство, но не на паству. Приходский священник получал право толковать Писание и власть над прихожанами. Церковь была, естественно, отделена от Рима, отменены многие дорогостоящие обряды. Такая церковь одинаково хорошо служила и княжеской власти, и бюргерству городов.

В дальнейшем лютеране-бюргеры отличались пассивным протестом против княжеского абсолютизма. Но Реформация в Германии дала толчок реформационному движению в Европе. У многих европейских народов она стала символом и важным элементом национального пробуждения, роста национального самосознания[79].

ГЕРМАНИЯ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ ХVl в.Жизнь в стране после Аугсбургского религиозного мира характеризовалась дальнейшим углублением раздробленности. К политической и экономической самостоятельности князей добавилась религиозная. Габсбурги, оставаясь императорами, были и самыми могущественными князьями. Их владения включали в себя Австрию, Штирию, Каринтию, Крайну, Тироль, Чехию и Западную Венгрию (после битвы под Могачем 1526 г.). Но как императоры Габсбурги никакой реальной власти не имели.

Отсутствие действенной центральной власти тормозило экономические процессы, мешало развитию кооперации и связей между отдельными областями. Германские купцы стали вытесняться и с внешних рынков. С одной стороны, этому способствовало перемещение торговых путей в ходе Великих географических открытий. Это привело к упадку южногерманские города, связанные со средиземноморской торговлей. На севере Ганзу вытесняли голландцы и англичане. Это приводило к увяданию ростков капиталистических отношений в германской промышленности. Упадок промышленности превращал страну в продавца лишь сельскохозяйственной продукции, прежде всего – хлеба, в котором нуждались бурно растущие западные города. Рост спроса на него привел к возрождению личной крестьянской зависимости, особенно в аграрных восточных районах Германии.

В усилении нажима на крестьян сказывались и изменения в положении рыцарства – падение их роли в военном деле в связи с внедрением огнестрельного оружия и распространением наемничества. В результате поместья становились единственными источниками существования рыцарей. Поэтому они стараются увеличить доходность своих хозяйств: захватывают крестьянские угодья и заставляют крестьян их обрабатывать в качестве пашен, то есть возрождают барщину, что привело к восстановлению прикрепления крестьян к земле[80].

Иной, более прогрессивный путь вовлечения пустошей в хозяйственный оборот – через аренду – был невозможен, прежде всего, из-за нехватки рабочих рук. Еще во время немецкой колонизации восточных земель крестьяне получили крупные наделы и малоземельем, высвобождавшим рабочие руки, не страдали. С другой стороны, почвы здесь были бедными, урожаи невысокие. Отсутствие поблизости городов не выработало у крестьян стремления вывозить продукты и зарабатывать на местных рынках. В таких условиях единственным способом повышения валового объема производства сельскохозяйственной продукции, привычным для землевладельцев, оказывалась барщина. В условиях роста спроса городов на хлеб и общего роста цен феодалам было выгоднее самим получать выгоды от хлебной торговли, а не брать с крестьян фиксированную ренту.

Естественно, ухудшение положения крестьян привело к новым восстаниям, особенно крупным во владениях Габсбургов – в Австрии – в конце ХVl в., когда крестьяне чуть не захватили Вену. С большим трудом восстание удалось подавить. Положение крестьян после этого не улучшилось.

В целом, Германию этого времени охватил социально-экономический и политический застой.

КУЛЬТУРА, естественно, развивалась под воздействием Реформации. Усиление роли третьего сословия сказалось на ее демократизации. В литературе усилились антикатолические и антидворянские мотивы. Таковые хорошо заметны в творчестве, например, поэта из нюрнбергских ремесленников – Ганса Сакса.

ХVl в. – время складывания немецкого литературного языка. Существенный вклад в это внес, как отмечалось, Мартин Лютер, который проделал большую работу по кодификации немецкой грамматики и лексики при переводе Библии на немецкий язык.

Повысился престиж образования, даже в дворянской среде. Если в начале ХVl в. поступление дворян в университеты вызывало усмешки у собратьев по сословию, то к концу века дворяне среди студентов – обычное явление. Представители правящего сословия убедились, что образованному человеку легче сделать карьеру при дворе. Особо престижным в их среде стало изучение права. Исключительно из дворян с университетским образованием стала комплектоваться дипломатическая служба. Присутствие "аристократических" студентов, а еще лучше – принцев, естественно, повышало престиж университетов. Но среди профессоров, по-прежнему, преобладали выходцы из бюргерской среды.

На рассматриваемое время приходится расцвет немецкой живописи. Крупнейшим художником, графиком и теоретиком этого жанра искусства стал Альбрехт Дюрер (1471-1528). Он примыкал к младшему поколению немецких гуманистов. В его работах античные каноны красоты сочетались с традиционной символикой немецкого искусства. Знаменит он, прежде всего, своими мáстерскими гравюрами, в которых он достиг непревзойденного мастерства.

Родился Альбрехт Дюрер в Нюрнберге в семье ювелира из Венгрии и был одним из 18 детей (выжило лишь трое, из которых Альбрехт – старший). Он готовился пойти по стопам отца и учился на ювелира. Но, угадав одаренность сына, отец отдал его в учение к живописцу. Затем, по обычаю того времени, для шлифовки своего мастерства, Дюрер путешествует по Германии и первым среди немецких художников пробует себя в искусстве пейзажа. До него немецкие художники не рисовали с натуры, а использовали схемы. Например, город обозначали несколькими стилизованными улочками с домами, сельский пейзаж – холмами, деревьями неопределенной породы.

Поскольку одним из условий получения звания мастера была женитьба, Альбрехт не воспротивился, когда отец без его согласия нашел невесту – 15-летнюю дочь того, у кого Альбрехт был подмастерьем. Миловидная, богомольная и бережливая Агнесса Фрей принесла Дюреру большое приданное и жажду накопительства. Она само ездила по ярмаркам и продавала картины и гравюры мужа. Судя по некоторым сведениям, холодная расчетливость супруги тяготила Дюрера, да и детей у них не было. А ведь тогда говорили: если у тебя нет детей, чего ради ты живешь на свете?. Но Альбрехт отличался терпеливостью и покладистостью.

Он водил знакомства с гуманистами, сочувствовал их взглядам, почитал Лютера, даже рассорился с выступившим против реформатора Эразмом. Но сам борцом не был.

В 1505-1506 гг. жил в Венеции. Приехал он туда с известностью гравера, но к знаменитым художникам венецианцы, знавшие многих великих живописцев, его не относили. И Дюрер решил показать себя: по заказу немецких купцов за пять месяцев расписал алтарь. Во время этой работы он, между прочим, окунулся в полную приключений жизнь Венеции, учился танцевать. У него появились знакомые девушки, пленявшие легкостью, раскованностью, которой не знали в Германии. Одну из них художник запечатлел в известном "Портрете венецианки". А за расписанный алтарь правительство Венеции удостоило "этого чужестранца" высшей чести, предложив ему почетное гражданство с мастерсокй и пенсией в 20 дукатов. Но, хотя он писал, что "здесь я – господин, дома – дармоед", и прижимистая лавочница-жена не могла составить конкуренцию его венецианским знакомым, он все же не захотел навсегда оставить родину и вернулся домой. Был он именно немецким художником, призывал писать по-немецки – понятно для простых людей, упрощал некоторые свои гравюры, делал их назидательными. Это было новым в культуре и отразило влияние Реформации.