Особенности статистики и статистического анализа.

Под статистикой, в широком смысле слова, чаще всего понимают количественное выражение проявления некого события, (свойства, признака и пр.) в некотором пространстве. Под статистическим пространством понимается зафиксированное каким-либо образом совокупность объектов: людей, действий, событий, мнений, в том числе и текст. Другими словами, сколько раз в некой совокупности каких-то событий, называемом статистическим полем, проявляется именно то событие, (признак, свойство), которое интересует исследователя.

Например, сколько мальчиков и девочек рождается в обществе, сколько совершенно браков и разводов, какова частота заболеваний или, как часто погибают люди под копытами лошадей и пр. и пр. Так же важно в данном случае для контент-анализа как часто используется то или иное слово или словосочетание в тексте. Главное установить статистическое поле и искомый признак с устойчивыми обозначениями или характеристиками как константами.

В принципе, определений, что такое статистика множество. Связано это прежде всего с тем, что статистика решает различные задачи, так же как используется и довольно активно в различных сферах жизнедеятельности человека. Естественно, каждый вид деятельности привносит свою характеристику в определении сущности статистики, ее предмета и основных характеристик.

Например, пишут, что статистика это такая наука, которая занимается только тем, что предоставляет статистические факты. Указывают так же, что статистика это наука о статистическом распределении событий. Весьма распространенное соображение, что задача статистики установление численных соотношений каких-либо явлений и пр. Интересно, что статистика нередко рассматривается чуть ли как не основной метод исследования как в общественных, так и в естественных дисциплинах.[96]

Можно выделить две основные группы определений содержания понятия «статистика». 1. Статистка, которая объединяет блоки других знаний, и выступает самостоятельным предметом, наукой, дисциплиной, т.е. специальным знанием. Чаще всего такое знание называют теоретическим, что с нашей точки зрения, не совсем верно. 2. И статистика, которая находится в структуре другого специального знания (науки), является частью его, при решении иных не статистических задач.

Первая группа понятий описывает статистику как самое себя во всех своих сущностных проявлениях. Статистику при таком подходе, можно определить как некую «чистую» науку, вне связи с другими объектами знаний и вообще вне связи с какой-либо предметной областью бытия. Это сфера понятий и абстракций, различных искусственных концептуальных построений, исследующих самое себя.

Хотя понятно, что никакая наука не существует вне широкого контекста знаний, так сказать, в чистом виде. Но такой исследовательский подход и оправдан и необходим, поскольку позволяет оторваться от привходящих характеристик других специальных знаний, накладывающих свой отпечаток на определения содержания данной науки. Но самое главное позволяет вычленить то самое отдельное и специальное знание, которое и отражает (и исследует) специальное бытие внешнего, относительно сознания, предметного поля.

Однако в таком качестве статистику представляют редко. По всей видимости это связано с недостаточной разработанности теоретических положений статистики, которые бы описывали данную особую область бытия. Как и любая естественная дисциплина, статистика началась с исследования эмпирического опыта для решения практических задач. И только когда накопился достаточно большой эмпирический материал, приступили к некоторому его обобщению, чаще всего к классификации и стали представлять в виде некой статистической теории.

Поэтому не случайно в различных словарях, учебниках и оригинальных научных трудах чаще всего говорят не о том, что такое статистика сама по себе, а представляют ее как «науку о…». То есть науку, которая занимается чем-то, направленной на внешнюю, по отношению к ней, предметную область и решение каких-то других задач.[97] И естественно, указывают на типовые области ее применения и решение типовых задач, в частности, сбор и анализ статистической информации и пр. [98]

После такого определения естественно возникает вопрос: если статистика «это наука о…», или если статистика занимается «сбором и анализом статистической информации», если она направлена на решение задач других и разнообразных областей предметного мира, тогда что же она представляет сама по себе. Получается как бы «черный ящик», где известен вход и выход и неизвестно, что же там внутри.[99]

Но кое-что из этого черного ящика все-таки известно. Безусловно, статистика, в самом общем виде, как пишут в справочниках и учебниках, есть специальная отрасль знаний. Но вот парадокс: она содержит в себе много других знаний, из различных областей бытия, каждое из которых ровным счетом никакого отношения к статистики как особой и специальной области знания, не имеет.

Так, вопросы сбора информации есть отдельная самостоятельная область знания, со своими методиками и правилами, которые в равной мере могут быть использованы и используются в других науках. То же самое относится и к таким крупным и самостоятельным областям знаний как измерение и анализ. Статистика, пишут, разрабатывает методологию исследования и обработки материалов: массовые статистические наблюдения, метод группировок, средних величин, индексов и пр. Но и они есть прерогатива отдельных и само достаточных областей знаний, например, математики.

Тогда, что же такое статистика, как самостоятельная наука? Можно сформулировать так: статистика есть специальная область знаний, (база данных как система концептуальных построений), которая, используя другие области знаний или их части, элементы, (процесс целесообразной конструированной деятельности сознания при решении задачи), исследует, (выступая в этой части методологией), сферу взаимодействия массовых явлений, выраженный в количественных единицах при решении специфических задач.

Другими словами, человек на всем протяжении своего существования, естественно, наблюдал за процессом протекания каких-либо массовых явлений, например, поведением птиц, групп животных или людей, или каких-либо объектов естественного мира. В процессе такого наблюдения и анализа устанавливал закономерности их проявления и поведения или изменения. Таким образом, накапливалась база знаний закономерностей массового поведения и закономерности взаимодействия больших массивов данных, что в принципе одно и тоже, только по разному выраженные.

Когда возникала необходимость решать как себя вести относительно важных для него массовых явлений, он прибегал к своей базе знаний, используя ее:

1. Для поиска готового типового решения;

2. Исследования данного массового явления;

3. Разработки концепции своего поведения;

4. Принятия решения.

И совершал соответствующие действие для решения своей задачи.

Если типовое решение в своей базе знаний не найдено, сознание исследует, а затем конструирует, (т.е. создают специальную схему взаимосвязи подходящих элементов различных объектов базы данных), необходимое знание из специальных блоков пограничных элементов других различный знаний, которые позволяют решить поставленную задачу. По всей видимости в сознании имеется и такая функция (и знание), задача которой конструировать другое знание для решения специальных задач.

Таким образом, можно утверждать, что статистика это такое знание, которое при помощи специальной функции сознания, может конструировать другое знание из блоков иных знаний при решении специальных задач. В данном случае - поиска решении поведения человека относительно массовых явлений, выраженных в количественных формах. Что это за знание – предстоит еще исследовать.

Знание, которое может конструировать другое знание из блоков иных знаний не есть теория, теория в том понимании, которое представлено в учебниках и научных работах у большой части ученых. На самом деле это отдельная область знаний и действий, которая решает только одну и свою специфическую задачу – конструирование и ничего более.

Но процесс конструирования, его методология и методика и конкретный механизм, (все это находится в сознании в качестве специальной функции) в обязательном порядке предполагает наличие некоторого его понятийного описания, т.е. концептуального представления, что с чем надо связать, что бы совершить действие, т.е. получить нужный конструкт как искомую задачу. Но понятийное описание и концептуальное представление могут быть разными по уровню общности.

Понятие «теория» и предполагает в своем составе разные уровни общности понятий, представленные, в частности, в своих синонимах первого уровня. Понятно, что можно построить синонимы второго, третьего и далее уровня, в зависимости от поставленной исследовательской задачи.

Первая степеньобщности: доктрина, концепция, парадигма, модель, система, метода, учение, понятие, метатеория и др.

Вторая степень: замысел, взгляд, идея, мысль, суждение, построение, план, положение, представление и др.

Третья степень: мнение, соглашение, предположение, разумение, соображение, тезис и др.

Получается своеобразная понятийная «матрешка», когда один уровень общности включает в себя другой уровень общности. И вся эта иерархическая конструкция нередко воспринимается как специальная общая теория, построенная от общего к частному, и которая определяет и конкретные концептуальных построений.

Но тогда возникает понятийное противоречие: что есть теория в иерархической системе понятий, ибо вся она не может быть теорией по определению. Например, в понятие «теория» никогда не включаются концептуальные построения частного порядка и тем более конкретного уровня. Но всегда включаются понятие большой общности. По всей видимости здесь надо подойти с другого конца.

Любое понятие описывает интересующую человека ситуацию для решения только частной задачи. И любое концептуальное представление есть описание конструкта как искомой задачи. И ничего другого здесь нет. Другими словами, человек всегда решает частные задачи, а соответственно его концептуальные представления всегда будут конкретными, как конкретна любая задача.

Понятия доктрина, парадигма и пр. этого уровня так же предполагает некий конструкт, который решает свою частную задачу. Но особенность данного понятия заключается в том, что данный блок знания содержит в себе другие блоки знаний. И чем больше блоков знания она включает, тем больше количество и более разнообразных задач он решает, тем богаче данный блок знаний.

Так мое звание профессор считается частным и конкретным понятием, в отличии от понятия «ученый», который считается общим понятием. И это совершенно правильно, ибо последний включает в себя массу частных понятий, с помощью которых решаются масса частных, конкретных нередко новых задач, в результате чего образуются новые частные и конкретные понятия. Это относится к любой системе, которая в обязательном порядке содержит в себе элементы как части и сама включается в более общую систему, о чем мы уже говорили ранее.

Но когда исследователь или любой человек занимается анализом, например, понятия «ученый» и соответственно анализом ситуации, которую оно описывает, то в этом случае он решает только частную конкретную задачу, например, давая более или менее четкое определение данного понятия и данной ситуации.

Но как только исследователь попытается найти его составные понятийные элементы, понятие, например, «ученый» становится общим понятием называемая концепцией, парадигмой, теорией и пр. Это относится к любой области знания и к любому так называемому конкретному понятию, например, к понятии. «профессор». Но здесь важно другое принципиальное положение. Любое общее понятие понятию не определяет «жизнь» своих элементов, не диктует им правила поведения, а только устанавливает рамки их существования элементов и ничего более.

Так, статус профессора, безусловно, определяет в большей или меньшей степени стиль, форму поведения, порядок жизни и пр. Но определяет только как доминанта, границы действий, которые не рекомендуется переходить. Ибо понятие «профессор» только описывает некую ситуацию, создаваемые системой взаимодействия людей, например, профессоров или ученых, которые предъявляют определенные требования к каждому своему члену, что бы всегда сохранялась возможность решения своих задач.

Но ни доминанта, ни рамки статуса не определяют и не могут определить содержание частных задач и их решение как самостоятельных объектов. И в этом случае назвать доминанту общей теорией очень трудно, а практически не зачем. Ни одна теория не обуславливает и не может решать частные задачи.[100] Но в обязательном порядке признак частного объекта, должен иметь место в его общей парадигме. Именно здесь происходит путаница понятий: признак частного объекта, принимается за сам объект и тем самым включается в общую парадигму как свою теорию, чего делать категорически нельзя.

Так мой социальный статус профессора, как общая категория, определяет концепцию, например, моего костюма. И в этом плавне можно сказать, что такая общая категория как статус определяет концепцию частной задачи - костюма. Но это не совсем так. Костюм как самостоятельный объект имеет множество показателей, свойств, признаков, один из которых - соответствие статусу. Так же как статус предполагает и определенный признак костюма. Соответствие этих признаков есть признание их общности при решении частной задачи и нечего более. Данный признак в определенных условиях, (покупка костюма), выступает доминантой, со всеми своими характеристиками, одна из которых ее обязательного учета при решении своей задачи.

Если бы статистика изначально была бы приписана к гуманитарной части дисциплин, т.е. развивалась бы в лоне гуманитарного знания, то ее наверняка назвали бы общей теорией и методологией познания естественного и социального мира. Уж больно хорошо она подходит по параметрам определения содержания понятия «теории» к таковому статусу.

Гуманитарии в силу традиций, в основном советского периода, когда марксизм–ленинизм рассматривался общей не только идеологией, но и теорией, хотя таковой не был в рамках и для решения частных практических задач, считали и считают, что теория это как бы руководящая и определяющая часть знания, которая методологически определяет и характер и направление решения частных задач. Именно в таком ключе рассматривалась долгое время философия и даже была, (впрочем и остается), как научная дисциплина «философские вопросы естествознания», при доминировании философии как основной методологии научного мышления не зависимо от области познания и деятельности.[101]

Но слава Богу этого не произошло и статистика стала проходить по другому ведомству, а именно как естественнонаучное знание. И соответственно приобрела другой статус, более всего ей, т.е. как специальной области знаний, как нам кажется, соответствующий. Естественники и сами статистики, которые, как правило вышли из лона математики, общую статистику теорией не называют и вполне справедливо, хотя работы с таким названием и выпускают.

Возможно это связано с тем, что в естественных науках, понятие «теория» весьма существенно отличается по содержанию от ее понимания в гуманитарных областях знания. То что у гуманитариев называется теорией, т.е. как «руководящая и определяющая», для естественников выступает только некой областью знания или, по нашей терминологии, базой знаний, из которой черпается информация. Последнее, при необходимости, превращается в блоки знаний для реш ения конкретной задачи. Ибо никакая информация и тем более знания не существуют сами по себе вне потребности в решении частной и конкретной задачи. [102]. Теория в этом случае рассматривается как одна из частных задач, ни не лучше, и не хуже любой другой.

Поэтому, когда статистики или демографы или социологи рассчитывают различные коэффициенты, например, убыли населения, или распределения различных социальных совокупностей по какому-либо признаку, или распределение признака в тексте при контент-анализе, то они берут только формулу расчета, например, дисперсии и ничего более. А саму статистику рассматривают только как некую специальную область, которая содержит в себе много разных блоков знаний, с помощью которых решаются разнообразные задачи и не рассматривают статистику как общую теорию. Единственно на что обязательно соглашаются, что она является общей дисциплиной.

Таким образом мы говорим только о базе знаний, о специфической базе знаний в той или иной области бытия и практического занятия, которая не выступает и не может выступать в роли общей теории, «направляющей и руководящей». Имеется только иерархия задач и по уровню общности и по характеру следования. И каждая включенная задача, безусловно определяется общей задачей, но исключительно в рамках общности элементов. Другими словами, в любой общей задачи должны присутствовать элементы, которые имеются в частных задачах и, естественно, наоборот.

Как мы уже говорили имеется группа понятий, которая описывает статистику как науку, которая находятся в структуре других наук, выступая элементом, конструктом ограниченного класса специальных знаний. Правда, чаще всего не вся статистика, не вся совокупность статистического знания, а только ее отдельные блоки. Так, в социологии отдельно используют выборочный метод, для определения выборочной совокупности при социологических опросах, методы статистического анализа первичной социологической информации и пр.

Безусловно, область использования статистики может характеризовать и саму статистику. Это означает, что статистика, как совокупность специальных знаний, обладает такими свойствами, которые могут быть использованы и в ограниченном множестве других частных знаний, при решении разнообразных задач.

Благодаря этим особым качествам статистики, она породила не мало специальных дисциплин, например, демография, разделы экономики, (в частности, эконометрику), социологии, собственно контент-анализ и пр. И чем больше ареал решения задач, тем богаче наука. Но возможности любой науки все-таки имеют предел, который нельзя переходить, иначе она превращается в профанацию. Такое тоже часто бывает, в том числе и в статистики, например, когда статистическими методами исследовать качественные явления.

Так, мнение, оценки, социальное, чувства и пр., в принципе не поддается никаким количественным измерениям. Там требуются совсем иные методики. Чаще всего происходит подмена объекта исследования, когда оценка и пр. рассматривается как физическая величина, например, количество людей, имеющих какое-то мнение. Социологи сплошь и рядом этим грешат, исследуя по сути не сколько сами по себе качественные характеристики, сколько статистические зависимости.

Существенной чертой статистики, (как метода анализа количественных изменений проявления события), является то, что она показывает «траекторию» изменения положения явления. Если количественное выражение проявления события взять в некотором временном интервале или пространственном положении, то в этом случае его можно каким-то образом характеризовать. В неком поле событий относительно времени и места его существования, что по сути означает относительно других объектов. Если явление зарегистрировано в единичном выражении, то оно не дает ровным счетом никакой информации о самом себе. В таком качестве его и не возможно зафиксировать.

Можно сказать, что это одна из существенных характеристик статистики. Поэтому статистика в обязательном порядке явно или не явно, исследует явление в его единстве места, времени и действия. Так, если мы интересуемся, например, сколько было зарегистрировано самоубийств, то обязательно указываем за какой период были совершенны эти действия, в каком обществе или социальной совокупности.[103]

Но здесь возникает очень интересная зависимость: качественные характеристики объекта выражаются только в количественного изменении его свойств или признаков. Так, оценка какого-то явления (например, верю не верю), приобретает содержательное значение только в результате его ограниченного, но вполне достаточного множественного проявления, что бы его можно было качественно охарактеризовать, выражающихся в необходимых градациях: верю или не верю, очень или не очень верю, очень или немного не верю и т.д.

Так, самоубийство можно исследовать в психологическом, социальном, физиологическом отношении и пр. и пр. Но получить соответствующие качественные характеристики можно только в том случае, если имеется достаточное количественное проявление его признаков или свойств в соответствующем статистическом поле: психологическом, социальном, физиологическом и пр.

И здесь нет противоречия с вышесказанным: количественное или множественное проявление события и его качественные характеристики это совсем разные явления, которые с необходимостью обуславливают друг друга. Статистика находится на стыке взаимодействия этих двух явлений, выступая формализованным методом исследования процесса такого взаимодействия с необходимым предоставлением и выражением как качественных, так и количественных результатов.

Но мало сказать, что столько-то раз какое-то событие проявилось в неком поле явлений.[104] Важно увидеть его, (количественное выражение), отношение, к некому другому количественному выражению как объекта. Ибо содержательное значение любого количественного выражение может быть оценено только относительно какого-то другого количественного выражения события, причем как того же самого события, в различное время или месте, так и относительно любого другого события. Но в данном случае количественное выражение события рассматривается как явление.

Мы подошли к одному из важных положений: статистика занимается не просто подсчетом количественного выражения проявления некоего события, а прежде всего количественными закономерностями взаимодействия множеств в неком статистическом пространстве, т.е. сложным распределением признака в некой совокупности событий. Другими словами, особенности множественного проявления явления в неком поле событий, имеет свои закономерности, которые в свою очередь влияют на характер и сущность как самого явлении, так и на все остальные, во всяком случае основные, явления.

При этом имеется ввиду, что поле исследуемого события или поле в котором находится данное событие, является, в определенном смысле, гомогенным, т.е. каким-то образом связанным, представляющее некое единое целое. А интересующее событие выступает, если не основной, то характерной чертой данной совокупности, т.е. таким событием, которое в какой-то степени отражает сущностные черты данного статистического поля. Образцом такого гомогенного состояния выступает практически любой связанный текст.

Особенности множественности проявления события позволили в последствии отработать ряд специальных приемов или методик по сбору, обработки и анализу информации, что позволило решать многие статистические задачи с целью получения неких характеристик интересующего исследователя явления в рамках решения им своей задачи. Например, делать надежные вывода на основании ограниченного статистического материала, в частности, проводить выборку явлений для получения результатов с достаточной точностью при обследовании некой совокупности явлений и пр.

Статистику и статический анализ, как понятия, имеет смысл разъединить. И то и другое понятие, хотя и весьма близкие, (пересекающиеся понятия), описывают по сути различные ситуации. И в силу этого становятся вполне самостоятельны ми объектами, решающие каждый раз свои специальные задачи в специальной области бытия.

Так, статистика, как мы уже говорили, это знание, которое описывает некую совокупность специальных методов и методик исследования, применительно потенциально к различным, но однородных в своей основе сферам бытия и решения соответствующих задач. Поэтому не случайно понятие «статистика» не имеет синонимов, поскольку описывает только одну ситуацию, определенную нами несколькими строчками выше.

Статический анализ предполагает процесс применение статистики, как совокупности возможных методик и специального знания. В частности, анализ предполагает (синонимы): исследование, рассмотрение, разбирательство, разложение, считывание; критика, обзор, обсуждение, оценка, синтез и пр. Соответственно статистический анализ имеет свои особые методы исследования и свои блоки знаний. На основании этого знания вырабатываются методические приемы для получения и развития уже существующего статистического знания. Последнее и получило название статистический анализ.

Статистический анализ обладает набором разнообразных методик, специально разработанных для решения многочисленных типовых задач. Появление по преимуществу новых, не типовых задач требует образования иных методик или интерпретации известных методик. Но каждая из них создается на базе общего специального знания, которое и получило название статистика.

Понятно, что развитие статистики ведет к обогащению или созданию новых методик и статистического анализа, распространение его на все новые сферы бытия. Так, текст является относительно новым полем для статистического анализа. Поэтому вполне возможно, что не все статистические методические приемы можно использовать, вполне вероятно, придется часть из них модифицировать, или же изобретать новые.

Как мы уже говорили, статистика является таким важным инструментом познания действительности, причем разнообразной, что используется практически почти во всех сферах деятельности человека. Но применительно к той иной сфере каждый раз проявляет свою специфику применения своего знания и метода исследования. Применяя статистический анализ к разным сферам бытия, сама статистика каждый раз обогащается и новым знанием и открывает для себя и для других новые грани познания такой специальной внешней предметной области бытия как количественный анализ событий.

В частности, применительно к тексту, статистический анализ без сомнения имеет свою специфику. Практически к тексту возможно и необходимо в рамках контент-анализа использовать все имеющие методические приемы для анализа интересующего исследователя признака. Другое дело, что не все эти приемы и методики возможны и необходимы для использования именно текста. Поэтому имеет смысл выделить именно те методики, которые в наибольшей степени оказываются приемлемы именно к тексту.

В конечном итоге все зависит от специфики объекта исследования, которая и диктует использование своих оригинальных методик статистического анализа. Так, статистический анализ может в полной мере использовать и используют абсолютное выражение признака. Но большой смысл такой подход вряд ли имеет; отношения множественности выражения признака может иметь большое значение. Более подробно мы об этом будем писать в следующих параграфах данного раздела.

Статистика интересна и тем, что частота проявления какого-то события нередко воспримется как закон. И в ряде определений понятия «закон» в первую очередь обращается внимание именно на частоту проявления события. Правда, чаще всего говорят в этом случае не закон, а закономерность. Хотя понятие закон включает в себя и норму и законоположение и канон, правило, распоряжение, указ и пр. Но частотность проявления события есть форма выражения реальности, которая определяется и определяет некую повторяемость, что в свою очередь определяет устойчивость, стабильность, а соответственно тем самым определяет поведение человека при решении своей задачи.

И в самом деле, если событие повторяется от раза к разу, и в какие бы ситуации мы его не ставили, то с таким событием приходится считаться. Если раз за разом упираешься в стенку лбом, то с этим в конечном итоге начинаешь сообразовываться как с необходимостью, доминантой или законом, всякий раз называют по разному.

Но все-таки не частотность определяет закон, а устойчивое существование некоего внешнего предметного поля, определяет устойчивость и его признаков. Иными словами, частотность проявления некого события только свидетельствует о некой устойчивости объекта или, если хотите, о законе или закономерности. Понятие закон только описывает некую ситуацию, которая свидетельствует о том, что состояние объекта постоянно, стабильно, устойчивое и пр.

То, что понятие «статистика» и понятие «закон» в этом сошлись ничего странного нет. Просто эти два понятия имеют некое одно общее свойство, а именно устойчивость. Но устойчивость не обязательно выступает как закон или закономерность, в том понимании, к которому мы привыкли. В то время как закон в обязательном порядке содержит признак устойчивости.

Хотя, любое частотное распределение, содержит устойчивость, а это означает, что для данной совокупности она выступает как доминанта, которая диктует, определяет, с которой приходится считаться и пр. Можно даже сказать так, что закон это большая доминанта, частотное распределение и устойчивость признака это маленькая доминанта.