Организация государственных повинностей

Всестороннее освещение функций и деятельности государственного управления в Хеттском царстве не входит в задачу настоящего комментария, так как важнейшие источники для этого не только не вошли в настоящий сборник (поскольку не относятся к числу собственно законодательных памятников), но и вообще еще совершенно недостаточно изучены. Ограничимся поэтому пока только характеристикой тех сторон государственного управления, которые нашли освещение в ХЗ.

Для выполнения публичной службы Хеттское государство, на основе существовавших издавна общественных обязанностей членов общин, устанавливало повинности, luzzi (с изъятиями для некоторых категорий граждан). Значение этой службы сужается, когда говорят, что «луцци», как публичная служба, установлена для выполнения таких работ, как поддержание дорог или ремонт храмов.²⁰⁾ Гораздо важнее и обширнее были работы военного назначения. Если учесть, что непрерывные войны, оборонительные и наступательные, составляли важнейшую сферу деятельности рабовладельческого хеттского государства, то станет понятно, что прежде всего работы для целей войны были предметом особого регулирования в виде «луцци». Это видно и из § 56, I, где даже ремесленники не освобождаются от военных работ по сооружению крепостей. Вместе с тем и некоторые работы для хозяйственных целей также производились в виде «луцци», например, упомянутые там же (§ 56, I) работы по уборке виноградников. Несомненно также, хотя прямо это и не упомянуто в ХЗ, предполагающих это, очевидно, известным, что в порядке повинности — хотя не обязательно царской — выполнялись все ирригационные работы.

Ввиду важности этих повинностных работ выполнителями их являлись и лица, обеспеченные «полем и оружием», в том числе — купившие все поле у воина (§§ 46-47, I), и пленные (§ 48). Для того чтобы такой пленный мог всецело служить выполнению государственной повинности — «луцци», некоторые частные договоры пленным запрещались (например, § 48, I; § 40, III). Таким образом, пленный, подобно рабу, исключался как самостоятельное свободное лицо из оборота; он не мог располагать своими важнейшими благами и имуществом, ибо все это принадлежало ему только ради несения публичной службы государству хеттов, ради «луцци».

Обязанность выполнения «луцци» была связана с держанием надела, выделенного «поселением» (т. е. территориальной общиной). Надел («поле») должен был быть определенных размеров («целое поле»); только при соблюдении этого условия индивидуальный обязанный должен выполнять «луцци». Если поле было меньше, обязанность несения «луцци» падала на его семейную общину в целом (§ 46, I).

Сущность другой повинности — «саххана» — и его отличие от «луцци» в ХЗ прямо не указано. Исходя из имеющихся данных (например, §§ 40, 41, 1), не встречающих противоречия и в других нормах ХЗ (например, § 37, III), можно понять «саххан» как повинность крови, т. е. воинскую повинность, связанную с землевладением. Вопи («человек оружия») — это человек, имеющий «поле и оружие»: чтобы направлять оружие на врага, воин должен жить «полем», т. е. владеть землей для себя и семьи.

Если обладатель участка по военной повинности («саххана»), т. е. воин, пропадет, то назначается другое лицо на этот участок, и если оно согласится на это и скажет, что берет оружие и участок, то оно и «будет владеть полем (исчезнувшего) воина», а если оно потом откажется от оружия (т. е. от несения воинской повинности), то утратит и поле, которое вернется к поселению, т. е. территориальной общине, для использования; если царь взамен пропавшего воина пришлет пленного, то ему должно дать поле, и он станет «воином» (§ 40, I). Если и с этим воином произойдет то же, что с его предшественником, т. е. он «пропадет», то опять назначается вместо него другой для выполнения «саххана». Если же заменить его нельзя, то этот участок смешивается с другими царскими участками (§§ 40, 41, I).

Таким образом, участок определяет, кто будет его обладателем. Если этот участок предназначен для «саххана», то его (участок) может получить воин или лицо, которое [294] станет воином до назначению общины и царя: он получит «поле и оружие». Но воин может получить также и выполнение «луцци», если возьмет поле определенного размера («целое поле») сверх того «поля», которое он имеет как воин, как выполнитель «саххана». Это видно из того, что «саххан» неотделим от «оружия»: тот, кто хочет выполнять «саххан» (вместо пропавшего воина), должен выразить это свое желание словами: «Это оружие — мое и этот „саххан" — мой»; тогда «он будет владеть полем воина» и «должен взять оружие и выполнять „саххан"».

Итак, три элемента нераздельны: «владение полем», «взятие оружия» и «выполнение „саххана"», т. е. лицо, выразившее желание взять оружие, как свое, и взять на себя «саххан», как свой 1) получает поле, 2) должен взять оружие и 3) выполнять «саххан». И как только то же лицо «откажется от оружия», отречется от своего обязательства «это оружие — мое», лицо это утратит «покинутое поле воина» и поле вернется к территориальной общине: его будут обрабатывать люди поселения, пока царь не пришлет новое лицо, которое после получения этого поля от общины станет воином (§ 40, I; аналогично § 41, I).

Существенные моменты вносит в положение воина соотношение его воинского надела с «ивару», т. е., повидимому, с неотчуждаемым земельным фондом семейной общины. Если глава семьи — воин и в его «ивару» входят «поле и „саххан"», то при достаточных размерах поля он обязан выполнять и «луцци», т. е. и воин не освобождается от «луцци», если имеет достаточных размеров поле в качестве семейного «ивару» в своем пользовании и управлении. Если же само по себе его воинское поле не достигает размеров поля, обязывающего к «луцци» (не составляет «ивару»), то «луцци» он выполнять не обязан, а «луцци» возьмут на себя люди из дома его отца, хозяина поля, если сохранилось в доме отца «ивару». Однако даже если «ивару» пропало, но ему, воину, община даст достаточное другое поле, то и тогда воин должен выполнять не только «саххан», но и «луцци»: таков смысл § 38, III.

Может ли воин передать свое поле, данное ему для выполнения «луцци», в другие руки, в частности — продать его? — Да, под тем условием, что купивший «все поле» воина должен нести «луцци»; он должен его нести также, если купит лишь часть поля, но при этом не только получит оружие, но и (недостающее до полного участка) поле — от общины (§ 47, I). По III таблице, купивший «целое поле» у воина, который затем пропадет, обязан выполнять тот «саххан», который назначит ему царь; но он не должен выполнять «саххан», если продавец-воин жив или у него есть дом в этой или другой местности (§ 37, III). Таким же образом взявший поле — подарок царя обязан выполнять «луцци» поля, если его не освободят от этого из дворца, а купивший «целое поле» воина, подаренное продавцу царем, обязан выполнять ту «луцци», которую назначит царь; если кто-либо приобрел поле пропавшего или получил поле от общины, он также должен выполнять «луцци» (§ 39, III).

Таким образом, «луцци» тяготеет на земельном участке определенных размеров («„луцци" поля», § 39, III) и переходит на приобретателя этого участка; участок этот можно продавать, хотя бы он был «подарком царя» (§ 39, III).

Сложные и запутанные положения законодательства относительно «саххана» и «луцци» можно вкратце истолковать следующим образом: в Хеттском государстве, в отличие от Вавилонии времен Хаммураби, воины обеспечивались наделами не из царской, а из общинной земли: община выделяет из своей территории определенное количество земли для несения «саххана» (как в Ассирии II тысячелетия до н. э.), подобно тому как всякий вообще глава семейной общины получает от территориальной общины «ивару»; только для воина это «ивару» связано с «сахханом». Держатель такого «ивару» и несет воинскую повинность от общины. Что касается повинности «луцци», то она лежала первоначально, очевидно, на каждой свободной семье общинников или приравненной к ним — § 52, I), точнее на большесемейной общине; поэтому, ввиду происходившего у хеттов (как и везде на определенном этапе развития общества и при известном росте товарных отношений) расчленения больших семей, повинность «луцци» была закреплена за всем первоначальным большесемейным участком. Не делалось исключения и для воина; однако поле, связанное с «сахханом», выдавалось, [295] очевидно, индивидуально воину и было поэтому чаще всего меньше, чем средний для данной местности участок большесемейной общины, несшей «луцци». Поэтому, если «малая» семья воина владеет лишь небольшим участком, неполным по сравнению с общесемейным наделом, то «луцци» продолжает лежать на всех родичах воина (на «доме отца») или на том, у кого сохраняется основной запасный материальный фонд семьи — «ивару». Если же воину под несение «саххана» выделено поле, соответствующее размерам поля большой семьи, несущей «луцци», то воин был обязан нести и эту повинность.

Кто освобождался от несения повинности «луцци»? — Освобождался от «луцци»: 1) тот, кто получил поле меньшего размера, чем установлено (§ 46, I); 2) тот, кто купил лишь часть поля воина или кто получил поле в дар от царя, который дает ему свой хлеб (§ 47, I); согласно III таблице, обладатель поля, подаренного царем, не должен выполнять «луцци», только если царь его прямо освободит от этого (§ 26, III); 3) тот, кто является «могущественным» лицом в городе Нерик или жрецом в гг. Аринне, Циппаланте и других городах; тот, кто является заклинателем (род жреца) в г. Аринне (прежде был освобожден весь дом заклинателя и его родственники). Прежде и воины ряда городов и племен, а также лучники, всадники и др. были освобождены от «луцци» (быть может, оттого, что они были полунезависимы или жили близко от границ, или во время войны нежелательно было отвлекать воинов от военных действий и привлекать их к работам, которые могут выполнять рабы); — но затем (по одному из толковани駧54 и 55, I)встал вопрос об их уравнении с другими, обязанными выполнять повинности.²¹⁾ Во всяком случае ремесленники не свободны от постройки крепостей и от уборки виноградников (§§ 51-56, I).