Раздел 2. Отечественная историческая наука и историческая Мысль в конце XIX–начале ХХ вв.

Тема 2. «Кризис» исторической науки России в конце XIX–начале ХХ вв.Московская и петербургская школы русских историков в конце XIX–начале ХХ вв.

Самостоятельное занятие:

1.«Кризис» как нормальное состояние исторической науки в России в конце XIX–начале ХХ вв.

2.Кризис позитивистской парадигмы научного познания.

3. Направления и течения исторической мысли России.

«Кризис» как нормальное состояние исторической науки в России в конце XIX–начале ХХ вв. Российская историческая наука на рубеже XIX–ХХ вв. переживала период бурных научных дискуссий. Тогда в исторической науке существовали различные школы, различные направления исторической мысли. В советской историографии этот период характеризуется как «кризис исторической науки». Причем показателем кризиса как раз считается разнообразие теоретико-методологических подходов в науке. Такому плюрализму в исторической мысли противопоставляли монолитную концептуально-теоретическую базу советской исторической науки, опирающуюся на принципы марксизма-ленинизма.

В современной историографии установились плюралистические концепции, подходы, методы, методики и языки описания динамики социальной реальности, применяемые историками различных школ и направлений. И теперь большинство представителей историко-научного сообщества склоняются к пониманию теоретико-методологического плюрализма как показателя не упадка, а научной зрелости историографии. К тому же отмечают, что если говорить о кризисе состояния исторического познания в России на рубеже XIX–ХХ вв., то нужно говорить о кризисе позитивизма.

Авторы данного пособия разделяют названные преобладающие современные оценки «кризиса» дореволюционной исторической науки, но при этом необходимо сделать весьма существенные дополнения. Во-первых, историческая наука, не испытывающая жесткого пресса навязываемых ей государством идеологических и политических установок[17], постоянно возобновляет свое кризисное состояние, через которое и происходит ее обновление. Повышенная обновляемость исторического познания и знания является специфической особенностью историографии, что позволяет квалифицировать ее как науку. Во-вторых, теоретико-методологическое разнородие и множественность выступают необходимыми условиями порождения новизны в состояниях познания.

Исходя из выше сказанного, можно утверждать, что кризис не аномальное, а нормальное состояние исторической науки. Отсутствие кризисного состояния свидетельствует о неблагополучии, стагнации в состоянии научного познания и знания.

Кризис позитивистской парадигмы научного познания. Основными чертами позитивистской (классической) парадигмы исторического мышления являются:

-наивный онтологизм – убеждение в том, что историю можно познать «как она была на самом деле»;

-понимание исторического развития как закономерного, прогрессивного процесса;

-установка на преобразование гуманитарного знания по образцу естественнонаучного и на номотетическую методологию;

-исключение сверхъестественной божественной силы из действующих факторов исторического развития;

-прагматическая направленность исторической науки.

В российской исторической науке последней трети XIX в. позитивизм предполагал, кроме того:

1) стремление к изучению истории социальных групп, их интересов и конфликтов;

2) каузальное понимание истории, «понять» историческое событие для историка второй половины XIX в. означало описать комплекс причин (многофакторность исторического процесса), приведших к этому событию;

3) некоторое пренебрежение личностным и психологическим факторами;

4) убеждение в том, что история не имеет сослагательного наклонения.

Позитивизм создал культ источника и нацелил исторические исследования на выявление ступеней развития, движущих причин явлений, а также на поиск закономерностей развития.

Критика позитивистского подхода и номотетического метода в историческом познании через выявление специфики предмета и метода начинается в России еще до явно обозначившегося кризиса позитивизма.

Главные причины кризиса позитивизма:

1.Ограниченность возможностей позитивистского подхода и классической рациональности в описании и представлении динамики социальной реальности в ее целостности. Это нашло наиболее яркое выражение в несоответствии реальности историческим прогнозам, крушении теории социального прогресса.

2.Кризис естественнонаучного знания, механической (классической) картины мира, переоткрывание Пространства и Времени и становление электромагнитной (неклассической) картины мира. Все это вызвало пересмотр оснований и методологии научного познания.

3.Влияние на динамизм научных представлений активного участия российских историков в общественно-политической жизни. Осмысление различных потенциальных вариантов исторического развития России.

4.Изменение организационных форм науки: дальнейшая дисциплинарная дифференциация науки наряду с ее построением по проблемному принципу.

Основные направления и течения исторической мысли России в конце XIX–начале ХХ вв. В советской историографии выделяли следующие направления:

-официально-охранительное,

-либерально-буржуазное,

-революционно-демократическое (включает последовательно сменявшиеся течения – революционно-демократическое, мелкобуржуазно-народническое, марксистское).

Такая классификация оправдана при изучении исторической мысли как общественно-политической.

В современной историографии нет однозначного распределения представителей исторической мысли по направлениям – течениям – школам, а сама эта схема подвергается переосмыслению. На данный момент можно выделить следующие направления-течения:

-критический позитивизм (В.О.Ключевский, П.Н.Милюков),

-«антропологизм» (П.Л.Лавров, Н.К.Михайловский, Н.И.Кареев и др.),

-неокантианство (А.С.Лаппо-Данилевский, Р.Ю.Виппер, В.М.Хвостов),

-феноменология (А.С.Лаппо-Данилевский),

-культурно-историческая монадология (Н.Я.Данилевский, К.Н.Леонтьев),

-религиозная историософия (Н.А.Бердяев, В.С.Соловьев, С.Л.Франк и др.),

-марксизм (В.И.Ленин, Г.В.Плеханов, А.А.Богданов, М.Н.Покровский и др.),

-социологизм (Н.А.Рожков и др.),

-психологизм.

Научные школы. Схоларная проблематика затрагивалась в трудах В.О.Ключевского, П.Н.Милюкова, А.С.Лаппо-Данилевского и др. крупнейших дореволюционных историков.Г.В.Вернадский построил русскую историографию по принципу рассмотрения истории научных школ. В Советской исторической науке акцент сделан на политический и философский критерии рассмотрения историографии.

И.Л.Беленький (1978 г.) подчеркнул, что основания наименований исторических школ различны. В них лежат:

-разнородные платформы, объединяющие историков, – политическая, социальная, общемировоззренческая;

-философские и историософские взгляды;

-методы исследований;

-суть концепции;

-предметная область исследований;

-профессионализм;

-связь с университетами и другими формальными коллективами;

-персонологичность (в названии школы закрепляется имя ее основателя).

На сегодняшний момент исследователи отмечают крайнюю расплывчатость категории «историческая школа» и предлагают согласиться с А.Н.Шахановым в том, что «понятие гуманитарной научной школы вследствие индивидуалистического характера исследовательского труда в этой области человеческих знаний сложно и многозначно, поэтому едва ли возможно дать ей четкое и всеохватывающее определения». В данном случае, уместно рассматривать научную школу как феномен – целостное многомерное образование.

Московская и петербургская школы русских историков в конце XIX–начале ХХ вв. Феномен московской школы изучается Д.А.Гутновым, профессором Стенфордского университета Т.Эммонсом, немецким ученым Томасом М.Боном, А.Н.Шахановым. Более последовательно изучается петербургская историческая школа (Б.С.Каганович, С.В.Чирков, А.Н.Цамутали, С.Н.Погодин, В.С.Брачев, Б.В.Ананьич, В.М.Панеях, Е.А.Ростовцев). Д.А.Гутнов в статье об исторической школе Московского университета формально склонен придерживаться иерархического подхода к школе. Он пишет, что отечественная историография ныне придерживается того взгляда на историческую школу, согласно которому под ней подразумевается достаточно узкая группа историков, составляющая часть более широкого течения или даже направления. Критерием же выделения школы чаще всего признаются методические приемы, объединяющие такую группу исследователей, иногда то, что они были учениками или последователями одного крупного ученого или группировались вокруг одного университета. В то же время Д.А.Гутнов полагает, что в рамках исторической школы Московского университета развивались два самобытных, тесно связанных друг с другом направления изучения истории – русской и западной. Речь идет о школе В.О.Ключевского в области русской истории и школе П.Г.Виноградова в области истории всеобщей. Д.А.Гутнов доказывает сходство этих школ по таким параметрам, как общие методологические установки (позитивизм), внимательное отношение к историческому источнику – скрупулезный анализ и тщательно сделанные на его основе выводы; социальная направленность исследования и как отражение этого преимущественное внимание к изучению социально-политических процессов развития общества, обостренный интерес к проблемам формирования гражданского общества и его взаимодействия с властью, проблемам политической эволюции государства и эпох реформ, а также изучения социальных катаклизмов и их последствий. На основании перечисленных положений он делает вывод о единой исторической школе Московского университета.

Петербургская историческая школа формировалась на протяжении ХIX–ХХ вв. У ее истоков стоял также историк-всеобщник М.С.Куторга, а завершением процесса ее создания стало творчество А.Е.Преснякова, который впоследствии выступил и ее историком. Доминирующую черту этой школы он охарактеризовал как научный реализм, сказывавшийся, прежде всего, в конкретном, непосредственном отношении к источнику и факту – вне зависимости от историографической традиции.

В современных исследованиях выделяются, по крайней мере, две точки зрения на эволюцию московской и петербургской школ:

1.Для большинства авторов характерно противопоставление этих школ. Так, С.В.Чирков констатирует, что петербургская историческая школа оказалась сложным и неоднородным организмом, и в конце XIX в. она распадается на две школы – С.Ф.Платонова и А.С.Лаппо-Данилевского. При этом, он настаивает на мысли, что, несмотря на различия, их объединяло противопоставление себя московской исторической школе. По С.В.Чиркову, это обстоятельство связано с особенностями формирования самосознания научной школы, в котором отражаются антиномии социально-психологического порядка: мы и они. Различие между школами он обнаруживает в нижнем этаже изучения материала источников: в отношении историков к письменному памятнику и источнику, слову, в тех корнях исследовательской методики, которую можно обозначить как культуру исследования. Поэтому С.В.Чиркову кажется целесообразным различать научные школы как различные типы научной культуры, то есть изучать типологию научной культуры, передача традиций которой является одной из важнейших функций научной школы.

2.Другая группа историков (А.Н.Цамутали, В.С.Брачев, В.П.Корзун) полагает, что в начале века происходит сближение школ, и складывается так называемая новая волна историков. Акцент делается на расширение межшкольных связей между представителями этих школ, на общность исследовательской ситуации рубежа веков, на компромисс С.Ф.Платонова с московской школой.

Большинство исследователей не сомневаются насчет существования в дореволюционной России региональных научных школ. Вместе с тем, несмотря на известное тематическое и идейно-политическое своеобразие, развитие науки в региональных центрах проходит те же этапы, что и в столицах. Замыкаясь в целом на проблемах местной истории, ученые Казанского, Киевского, Харьковского университетов и других высших заведений уделяли мало внимания теоретическим вопросам науки, не претендовали на создание самостоятельной концепции исторического процесса восточного славянства. Свои обобщающие курсы они строили на трудах С.М.Соловьева, Н.И.Костомарова, В.О.Ключевского, С.Ф.Платонова, А.А.Шахматова и др. Поэтому в данном случае предлагают говорить скорее не об исследовательских школах, а о течениях – устойчивой традиции изучения различных проблем региональной истории.