Кодификация экологического законодательства и проблемы правового регулирования земельных отношений

Аннотация. Данная статья посвящена проблемам взаимодействия земельного и других отраслей природоресурсного законодательства с законодательством об охране окружающей среды в связи с готовящейся в этой области общественных отношений кодификацией. На основе анализа действующего земельного и экологического законодательства, имеющихся проектов Экологического кодекса и Кодекса о земле обосновывается оптимальный вариант соотношения норм общего экологического и специального отраслевого законодательства в регулировании земельных и других природоресурсных отношений. Подчеркивается необходимость сохранения комплексного подхода к правовому регулированию этих отношений с учетом органической взаимосвязи правовых норм, определяющих природопользование и охрану отдельных компонентов окружающей среды как целостной системы нормативных требований. Определены виды земельных отношений, которые непосредственно включены в сферу эколого-правового регулирования, и в связи с этим выделены некоторые тенденции дальнейшего развития земельного законодательства. Сделан вывод о возможных формах систематизации эколого-правовых и земельно-правовых норм в процессе обновления экологического законодательства.

Введение. Правовое регулирование земельных отношений тесно увязано с развитием экологического законодательства, хотя исторически система норм, составляющих земельное право, предшествовала собственно экологическому законодательству. Земельные отношения, возникающие по поводу использования и охраны земли как самостоятельного компонента природной среды [1, ст.1], безусловно, относятся к сфере природоресурсного законодательства и должны подчиняться общим правилам, которые выработаны правовой теорией и практикой применительно к регулированию данного рода отношений.

В связи с принятием Концепции проекта Экологического кодекса Республики Беларусь [2], которая сейчас обсуждается, возникает ряд проблем определения вариантов дальнейшего правового регулирования земельных отношений с учетом предполагаемой кодификации экологического законодательства. Эти проблемы вызваны не только разработкой Экологического кодекса, но и параллельным обновлением Кодекса Республики Беларусь о земле [3], в результате которого предполагается существенно изменить содержание многих земельно-правовых норм.

Основная часть. В природоресурсной области экологических отношений целесообразно выделить два аспекта, с учетом которых необходимо оценивать предстоящую кодификацию экологического законодательства, и которая имеет значение для земельного и других природоресурсных отраслей законодательства:

соотношение экологического и земельного законодательства в регулировании земельных отношений в настоящее время и в будущем;

формы систематизации эколого-правовых и земельно-правовых норм.

В современный период в силу исторически сложившейся практики самостоятельной кодификации земельно-правовых норм в форме Кодекса о земле экологическое законодательство имеет косвенное влияние на регулирование земельных отношений. [4] Действующий Закон Республики Беларусь «Об охране окружающей среды» содержит лишь несколько норм, непосредственно касающихся земли, при том, что его влияние на развитие земельного законодательства значительно шире.

Это связано с достаточно большой самостоятельностью природоресурсных отраслей законодательства, которые, хотя и включаются в состав законодательства об охране окружающей среды и рациональном использовании природных ресурсов в соответствии с Единым правовым классификатором Республики Беларусь [5], но имеют собственную структуру и содержание. Их выделение, обусловленное естественными особенностями отдельных природных компонентов, привело к формированию устойчивых правовых образований (земельное, горное, водное, лесное и иные отрасли права), которые находятся в определенном соотношении с общими экологическими нормами, закрепленными в Законе «Об охране окружающей среды», и друг с другом. Приоритет отраслевого природоресурсного законодательства, установленный в ст. 2 этого Закона позволяет рассматривать иные акты экологического законодательства как источники общего характера, которые применяются при отсутствии специальных норм. Такое положение вполне приемлемо в нынешних условиях, так как позволяет использовать эколого-правовые нормы как образец для регулирования отдельных земельных и иных природоресурсных отношений, но не требует полного соответствия этим нормам. По-видимому, в связи с этим Кодекс Республики Беларусь о земле [6, ст.1] не рассматривает проблему разграничения норм экологического и земельного законодательства.

Содержащийся в концепции проекта Экологического кодекса подход о превращении его в основной законодательный акт, регулирующий правоотношения в области охраны окружающей среды, и имеющий бóльшую юридическую силу по отношению к другим кодексам и законам, содержащим нормы экологического и природоресурсного права, предполагает приоритет всех норм предлагаемого экологического кодекса по отношению к соответствующим нормам земельного законодательства и потребует иного разграничения сферы действия земельного и экологического законодательства. Одновременно это приведет к изменению системы отраслевого природоресурсного законодательства, которое должно будет базироваться одновременно на двух основополагающих актах, имеющих равный уровень (Кодекс). Очевидно, это потребует закрепления соответствующих норм в Экологическом кодексе и Кодексе о земле и согласовании этих положений при обновлении земельного и экологического законодательства.

Разграничение названных отраслей законодательства может быть проведено с учетом целей правового регулирования, которые преследует принятие Экологического кодекса. Как усматривается из содержания Концепции, они заключаются в регулировании общественных отношений, возникающих в связи с охраной окружающей среды, в том числе при использовании отдельных компонентов природной среды, то есть преимущественно в природоохранной сфере. Остается нерешенным существенный вопрос, в какой мере отношения по использованию земли подпадут и подпадут ли под действие Экологического кодекса или они будут регулироваться традиционным способом, то есть преимущественно специальным земельным законодательством.

Проблема заключается в том, насколько целесообразно земельные отношения, которые составляют органический комплекс взаимосвязанных между собой отношений по использованию и охране земель искусственно разъединять на две неравнозначные части, для которых будет складываться различная система правового регулирования.

Выделяя отношения по охране земель, для которых приоритеты правового регулирования будут устанавливаться Экологическим кодексом, нужно учитывать несколько обстоятельств. Во-первых, неразрывную связь охраны земель с использованием земельных участков, которое может осуществляться на различных правовых основаниях, во-вторых, отнесение земель к той или иной категории, что определяет содержание правовой охраны земель. Не может быть сомнения, что нормы об охране земель должны закрепляться также земельным законодательством и в первую очередь Кодексом о земле, в противном случае роль этого акта как системного регулятора земельных отношений не может быть выполнена.

Можно предположить сохранение ведущей роли земельно-правовых норм (то есть специального законодательства) для отношений по использованию земли, так как содержание проекта Экологического кодекса не предусматривает детального регулирования отношений природопользования вообще и использования земель в частности. При всей значимости охранительных норм по отношению к компонентам природной среды, сущность природоресурсных отношений требует увязки этих норм с различными видами природопользования, что можно сделать только в рамках природоресурсного законодательства.

Таким образом, признание за Экологическим кодексом высшей юридической силы по сравнению с Кодексом о земле не будет отвечать целям принятия этого акта.

Концепция признает трудности в согласовании и унификации природоохранных норм и правовых норм по использованию природных ресурсов. Эти трудности вызваны, в том числе отсутствием целостного правового регулирования природоресурсных отношений в рамках предстоящей кодификации. Поэтому представляется, что на нынешнем этапе совершенствования экологического законодательства необходимо подходить к разграничению норм Экологического кодекса и Кодекса о земле не в совокупности, а по отдельным видам экологических отношений.

Вместе с тем, нельзя отрицать значимость попытки систематизировать нормы по охране отдельных компонентов природной среды, в том числе земельно-правовые, придав им определенную упорядоченность в основном эколого-правовом акте. Такая систематизация вполне соответствует задачам законодательства об охране окружающей среды, предусмотренным в ст. 3 Закона «Об охране окружающей среды», среди которых выделяются, в том числе такие, как регулирование отношений в области охраны природных ресурсов, их использования и воспроизводства, обеспечения рационального использования природных ресурсов.

Отсутствие в законодательстве Республики Беларусь понятия комплексного природопользования приводит к тому, что каждый вид природоресурсных отношений представляет собой относительно самостоятельный предмет правового регулирования, и это выражается в том, что ни одна отрасль природоресурсного права не поглощает собой другую. Для каждого вида природоресурсных отношений существуют самостоятельные требования не только по использованию, но и охране природных компонентов, закрепленные в отраслевом законодательстве. При всем многообразии норм, которые определяют охрану компонентов природной среды, существуют общие направления этой деятельности, включающие в себя сохранение, улучшение, восстановление природных компонентов и их полезных свойств, рациональное использование природных объектов и другие. Они отражают существующую взаимосвязь всех природоресурсных отраслей между собой. Экологический кодекс может выступить в качестве акта, который унифицирует эти требования в общем виде, разграничив положения по охране компонентов природной среды и их рациональному использованию, а также применительно к различным природным объектам, что весьма актуально и для земельных отношений. Тем самым будет обеспечено единообразное понимание содержания правовой охраны компонентов природной среды, что весьма актуально.

Так, в земельном законодательстве правовая охрана земель закреплена недостаточно. Наиболее четко определены цели и задачи охраны земель (ст. 135 Кодекса о земле) как правового института, основанного на комплексном подходе к землям как сложным природным образованиям с учетом зональных и региональных особенностей земель, целей и характера их использования. Но содержание правовой охраны земель раскрыто лишь в общих чертах, без учета особенностей разграничения земель на категории и виды использования, а порядок охраны земель вообще не регулируется на уровне Кодекса о земле, который содержит по этому поводу лишь отсылочную норму[6, ст.136]. Кроме того, в этой главе смешиваются различные, по мнению автора, отношения: собственно охрана земель как компонента природной среды и экономический механизм землепользования, который служит одним из средств обеспечения охраны и рационального использования земель наряду с мерами организационного характера[6, ст.138]. В этой связи предполагаемый Экологический кодекс мог бы стать основой для разграничения содержания охраны земель и других природных компонентов и организационно-экономического механизма охраны этих объектов.

Можно выделить еще несколько направлений, по которым согласование норм экологического и земельного законодательства может быть очень эффективным для обеспечения целей охраны земель.

Прежде всего, это касается правового регулирования государственного управления землями, которое характеризуется неупорядоченностью норм экологического и земельного законодательства. Системное регулирование этих отношений возможно только в том случае, если разграничение компетенции между органами по природным ресурсам и охране окружающей среды и органами по земельным ресурсам, геодезии и картографии будет проведено одновременно в земельном и экологическом законодательстве. Наличие таких норм только в Экологическом кодексе, положительное само по себе, явно недостаточно, без включения соответствующих положений о полномочиях органов по природным ресурсам в области охраны земель в Кодекс о земле, который закрепляет компетенцию специальных органов управления в целом и обеспечивает комплексное регулирование. В настоящее время Кодекс о земле не содержит упоминания об участии органов по природным ресурсам в управлении землями. Среди функций управления землями, в рамках которых целесообразно определить совместную компетенцию органов по земельным ресурсам и органов по природным ресурсам, можно выделить государственный контроль за использованием и охраной земель и мониторинг земель.

Другим направлением согласования норм земельного и экологического законодательства являются отношения по использованию земли, особенно на правовых основаниях, не связанных с правом собственности. Закрепление в гражданском законодательстве основных производных прав на землю (пожизненного наследуемого владения землей, постоянного землепользования, земельных сервитутов, аренды земли) привело к тому, что они перестали рассматриваться в их истинном значении – как разновидность права природопользования. Разрешительный характер этих видов природопользования позволяет отнести их к специальному природопользованию, основные требования и характеристики которого закрепляются в экологическом законодательстве. Еще более важное значение могут иметь нормы Экологического кодекса как правовая основа для законодательного оформления общего землепользования, которое нигде, кроме гражданского законодательства не закреплено, что представляется принципиально неправильным и не согласующимся с нормами других природоресурсных отраслей. Содержащаяся в ст. 263 Гражданского кодекса Республики Беларусь [7] характеристика общего землепользования не в полной мере соответствует эколого-правовому подходу, так как увязывает этот вид землепользования с правовыми формами использования земли.

Третье направление – экономический механизм землепользования, который получил правовое оформление в отрыве от экономического механизма природопользования. Кодекс о земле в содержание охраны земель включает лишь норму об экономическом стимулировании рационального использования и охраны земель[6, ст. 138], хотя и другие элементы экономического механизма природопользования и охраны окружающей среды, предусмотренные ст. 79 Закона «Об охране окружающей среды» используются в земельных отношениях. Таким образом, уже сейчас экономический механизм использования и охраны земель получил совместное закрепление в нормах экологического и земельного законодательства. Наиболее оптимальный вариант такого закрепления видится в том, чтобы земельное законодательство отразило особенности правового регулирования отдельных экономических мер, направленных на охрану земель.

Представляется важным вопрос о полноте закрепления норм об охране окружающей среды, в том числе в области охраны земель, в кодифицированном акте экологического законодательства.

Концепция предполагает, что Экологический кодекс не будет содержать отсылочных норм и норм, требующих дополнительного правового регулирования. Представляется, что это положение в рамках того проекта, который представлен на обсуждение, особенно применительно к земельным отношениям, практически невыполнимо.

Это связано с тем, что система любой подотрасли природоресурсного законодательства, и земельного в том числе, формируется за счет нормативных правовых актов различного уровня и различного содержания. Даже если объединить все требования по охране земель в предлагаемом кодексе, потребуется дополнительное правовое регулирование, связанное с определением порядка охраны и осуществления отдельных ее направлений, представляющих самостоятельные виды отношений.

Примеры имеющегося правового регулирования некоторых отношений по охране земель в силу разнородности их содержания указывают на невозможность обойтись в обозримом будущем без принятия дополнительных нормативных правовых актов. Кроме того, наличие нормативных правовых актов других отраслей, которые регулируют земельные отношения, делает эту задачу вообще невыполнимой. Отдельные направления охраны земель (например, мелиорация земель, защита земель от эрозии, охрана земель от радиоактивного загрязнения и другие) складываются как комплексные правовые образования, при регулировании которых невозможно ограничиться только нормами экологического законодательства.

Заключение. Невозможность на нынешнем этапе посредством предложенного варианта Экологического кодекса обеспечить системное регулирование всех экологических отношений (природоохранных и природоресурсных) в полном объеме не означает отказа от систематизации экологического законодательства как отрасли. Представляется логичным мнение об использовании такой формы систематизации как консолидация экологического законодательства[8], хотя бы в качестве промежуточного этапа в дальнейшем развитии этой отрасли. Такой подход позволит сохранить определенную стройность в системе экологического законодательства, в первую очередь его природоресурсных отраслях, для того, чтобы более тщательно разработать тенденции их будущего развития.

Литература:

1. Об охране окружающей среды: Закон Республики Беларусь от 26 ноября 1992 г. В ред. Закона от 17 июля 2002 г. (с изм. и доп.: Закон от 29 октября 2004 г.; 19 июля 2005 г.; 31 декабря 2005 г.) // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. 2002. № 85. 2/875; 2004. № 174. 2/1068; 2005. № 121. 2/1139; 2006. № 6. 2/1177.

2. Об утверждении Концепции проекта Экологического кодекса Республики Беларусь: Постановление Совета Министров Республики Беларусь от 16 декабря 2005 г. № 1460 // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. 2006. № 2, 5/16973.

3. Кодекс Республики Беларусь о земле: Проект Кодекса Республики Беларусь: [Электрон. ресурс] – Белорусский правовой портал. Режим доступа: http//pravo.by

4. Шингель Н.А. Проблемы становления земельного законодательства Республики Беларусь // Проблемы развития юридической науки и совершенствования правоприменительной практики: сб. науч. тр. / редкол.: С.А. Балашенко (гл. ред.) и др. – Мн.: БГУ, 2005. С. 225-232.

5. Об утверждении Единого правового классификатора Республики Беларусь: Указ Президента Республики Беларусь от 4 января 1999 г. № 1 (с изм. и доп.) // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. 1999. № 2-3, 1/2; 2002. № 91, 1/3938.

6. Кодекс Республики Беларусь о земле: Кодекс Республики Беларусь от 4 янв. 1999 г. (с изм. и доп. от 8 мая 2002 г.) // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. 1999. № 2‑3, 2/1; 2002. № 55, 2/848.

7. Гражданский кодекс Республики Беларусь: Закон Республики Беларусь, 7 дек. 1998 г., № 218-3 (с изм. и доп.) // Ведамасці Нацыянальнага сходу Рэспублiкi Беларусь. 1999. № 7‑9. Ст. 101; Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. 2000. № 69. 2/190; 2001. № 46. 2/750; 2002. № 7. 2/828; 2002. № 62. 2/853; 2002. № 75. 2/862; 2002. № 84. 2/877; 2002. № 128. 2/897; 2003. № 1. 2/908; 2003. № 8. 2/932; 2003. № 74. 2/960; 2004. № 4. 2/1016; 2004. № 137. 2/1065; 2005. № 73. 2/1106; 2006. № 6. 2/1173.

8. Макарова Т.И. Эколого-правовой статус граждан Республики Беларусь. – Мн.: БГУ, 2004. 230с.

Статья опубликована:

Шингель, Н.А. Кодификация экологического законодательства и проблемы правового регулирования земельных отношений / Н.А. Шингель // Право и демократия: сб. науч. тр.; редкол.: В.Н. Бибило (отв. ред.) [и др.] – Минск: БГУ, 2006 – Спец. вып. ‑ С. 62-70.