Динамика культуры (культурные процессы) 4 глава

Термин «постмодернизм» впервые был употреблен в работе Р.Пан­нви­ца «Кризис европейской культуры» в 1917 г., однако его широкое распростране­ние начинается с рубежа 1960–70-х гг., когда он все чаще применяется для характеристики нова­ций в литературе и кино, но прежде всего – в мировоззрении новой «интеллектуальной элиты» (скорее научной, чем художественной). В 1947 г. А.Тойн­­­би в книге «Постижение истории» придает термину «постмодернизм» культуро­логи­чес­кий смысл: постмодернизм означает конец западного гос­под­­­­ства в ре­лигии и культуре (что ныне называется муль­ти­куль­тура­ци­ей). Ведущие современные социологи (Д.Белл, Э.Гид­денс, З.Ба­у­ман, Ю.Хабер­мас) понимают постмодерн и постмодернизм как культуру постиндустриально­го общества, вы­разив­шу­ю­ся во всеобщем конфор­мизме и эклектизме.

В этом видится определенный парадокс; постиндустриальное развитие, основанное на предельно точном следовании идеям Просвещения (превраще­ние знания в основной продукт деятельности), принципиально противоречит иде­ям постмодерна, свидетельствующим об условности и конвенциональности всякого знания. Т.е попытки объявить постмодерн интеллектуальной основой постиндустриализма, не выдерживают никакой критики. Постмодерн и пост­ин­дустриальное развитие – принципиальные теоретические соперники: пост­мо­­дерн – это попытка развенчать Просвещение и постиндустриализм как заведомо ошибочный путь – «прогрессизм».

Напротив, сами теоретики пост­­­­модерна трактуют его как идею освобождения личности от давления общест­ва, от норм языка, социальной адекватнос­ти, культуры, художественных эталонов (т.е. идей Просвещения, которые провозглашали приоритет большинства над меньшинством) и т.п. Таким образом, уместно говорить о ситуации по­стмо­дер­на в современной куль­­­­туре прежде все­го как о новой соци­альной философии рубежа тысячелетий – философии отказа от «ор­­­­га­ни­зо­ванной свободы» в формах демократии и перехода к свободе анар­хической.

Философской основой постмодерна являются идеи тотальной деконстру­кции текс­та, как системы ограничения индивидуального понимания и интер­претации заложенного в нем смысла, идущие еще от французских постструктуралистов (Ж.Деррида, Ж.Ф.Ли­о­тара), концепции язы­­­­ка бессознательного (Ж. Лакан), шизоанализа (Ж.Делез, Ф.Гват­та­­ри), а также новое понимание истории и современной социальной пра­к­тики, как системы «культурной эксплу­­­атации» индивида обществом (М.Фу­ко, Ж.Бодрийяр). В интеллектуальное поле пост­мо­дерна в су­щественной мере попало и современное гуманитарное знание.

В онтологическом плане феномен постмодерна связан с осмыслением то­го, что любой предмет противится человеческому воздействию; что поря­док вещей формируется стихийно и мстит нашим попыткам его переделать, обрекая на неиз­бежный крах любые преобразовательные проекты. Скептическое от­странение от установки на преобразование мира влечет за собой отказ от попыток его систематизации: мир не только не поддается человеческим усилиям его пере­делать, но и не умещается ни в какие в теоретические схемы. В этом смысле, событие всегда опережает теорию (Ж.Бодрийяр). Антисистематичность, как характерная черта постмодерна, порождает неклассическую «он­то­ло­гию ума», в которой возникает мышление вне традиционных понятийных оппозиций (субъект – объект, целое – часть и т.д.), мышление, не оперирующее какими-либо устойчивыми целостностями (Восток – Запад, мужское – жен­­ское и т.д.). Так возникает своеобразный тип философствования, который не предпола­гает субъекта (концепция «смерти автора»). Вместо категорий «субъ­ективность», «рефлексивность» возни­кают безличные «пото­ки желаний», имперсональные «скорости», «ризомы», как внеструктурный и дезиерархизированный принцип организации понятий и протекания социокультурных процес­сов, «пастиш», как ироничная компиляция цитат из классиков и т.д. Короче – выход на новый уровень свободы, границы которого (а свободы без границ не бывает) постмодерн пока еще не в состоянии очертить. В этом видится наибольшая слабость постмодерна и его несомненная незаконченность как философской теории.

Решающую роль в становлении постмодерна сыграла трансформация тра­диционной семиотики в теорию деконструкции текста, что намечает выход из лингвоцентризма, доминирующего в аналити­ческой философии и стру­­­кту­ра­лизме (куль­­­­тура как текст), в телесность, систему ощущений, при­­­­нима­ющих различные формы – желания (Ж.Делез, Ф.Гватта­ри), либидозных пульсаций (Ж.Ла­кан, Ж.Ф.Лио­тар), «сексуального подавления» (М.Фуко), со­б­лазна (Ж. Бод­рий­яр), от­враще­ния (Ю.Кристева). Постмодерн фактически рас­пространил принципы синергетики на общество и культуру, представив их как нелинейные, неустойчивые, децентрированные самоорганизующиеся системы.

В эстетическом плане постмодерн выступает как своеобразное освоение опыта художественного авангарда, однако, в отличие от него, полностью сти­рает грань между культурной практикой и уровнями сознания – между «научным» и «обыденным» сознанием, «высоким искусст­вом» и «массовой культурой». Постмодерн окончательно закрепляет переход от «произведения» к «кон­­струкции», от искусства как деятельности по созда­нию произведений к деятельности по поводу этой деятельности. Другой сто­роной изменения статуса ис­кусства является то, что сегодняшний художник никогда не имеет дела с «чистым» культурным образцом; этот образец всегда кем-то уже освоен тем или иным образом. Отсюда современное произведение искусства никогда не является первичным, а существует только как сово­купность цитат. Постмодерн сознательно переориентирует художественную актив­ность с процесса оригинального творчества на компиляцию и цитирование, коллаж и т.д. При этом интенция постмодерна состоит в использовании методов манипуляции и игры с цитатами, в свертывании оппозиции «серьезность – игра». Показательной при­метой становятся кавычки, то и дело рас­став­ляе­мые как указание на небезусловность любых сигнификаций.

Вместе с тем, было бы ошибкой рассматривать постмодерн как при­ми­тивную идеологию анархии. Это выход на новый, более сложный уровень по­нимания свободы личности и ее творческой самореализации, нежели пред­по­лагалось классической демократией эпохи Просвещения. После освобождения от пут социальных и идеологических ограничений, принесенного нам бу­р­­­жу­аз­ными революциями и Просвещением, постмодерн призывает к освобо­ждению от «культурных ограничений», но не путем отказа от культуры, а посредством переосмысления многих ее установлений. Пока нам тру­д­но по­­­­нять, в каких организационных формах может воплотиться этот новый уро­­­­­­­вень индивидуализации сознания отдельного человека. Но подобное раз­витие было исторически неизбежно и, судя по всему, был спровоцировано «информационной революцией» 1960-70-х гг.

Постмо­дерн обязан своей популярностью не столько авторам, действительно инспи­риро­вав­шим соответствующий сдвиг в культуре (они с большим трудом понимаются неподготовленным читателем), сколько лавинообразной кри­­ти­ческой литературе, в наибольшей мере системати­зи­ровав­шей и офор­мив­шей идеологию постмодерна, «переведшей» ее на общедоступный язык. Основными «внутренними теоретиками» постомодерна можно назвать Ж.Ф.Ли­­­о­тара, Ф.Джей­мисона, И.Хассана, Ж.Дерриду, М.Фуко. Постмодерн оказал и про­дол­жает оказывать влияние на многие направления современной фи­лосо­фии, семиотику, методологию истории, творчество отдельных писателей, архитекторов и кинематографистов.

МОРФОЛОГИЯ КУЛЬТУРНАЯ – учение о внутренней структуре куль­­ту­ры, ее организационно-функциональном строении. Существует множе­ство концеп­ций, делящих культуру по разным основаниям, прежде всего на ма­териальную и духовную (традиция, идущая еще от археологов и отчасти фи­лософов). С точки зрения собственно культурологии, подобная дихотомия не позволяет нам узнать что-либо новое о культуре, а только убедиться в том, что любое культурное явление, будучи опредмеченным, явля­ется субстратно материальным (даже музыка), но одновременно, даже самое утилитарное из них (плотничий топор), несет в своих формах и чертах, смыслах и содержании определенную символическую информацию, т.е. элемент духовной культуры.

В своем рассуждении о морфологии культуры мы отталкиваемся от разработанной еще философами-эволюционистами XIX в. концепции структурирования культуры на обыденную испециализированную и выстроенной на этой основе уже в наши дни теории Э.А.Орловой, дифференцирующей культуру на фун­кцио­нальные блоки и прослеживающей каналы трансляции социально значимой информации между обыденной и специализированной культурами.

Целесообразность деления культуры на обыденную и специализиро­ван­ную состоит в том, что основные функции человеческой жизнедеятельно­сти возникали в недрах обы­денной культуры (повседневной практики, входившей в привычный образ жизни кресть­янина или горожанина и которой не ну­ж­но было специально учиться; основные ее зна­ния усваивались на уровне об­щего воспитания и обыденных социальных контактов), но со временем выделя­лись в специализированные профессии, освоение которых было уже практически не­возможным без специального профессионального образования, на чем собственно и строится специализированная культура. Вместе с тем, осно­в­ные функции обеих сфер культуры продолжают существовать па­раллельно, но в разных областях жизни инди­вида.

В развитие концепции Орловой (где присутствуют только три первых блока) мы выделяем шесть основных блоков форм осуществления человечес­кой жиз­­­неде­ятель­но­сти, представленные следу­ющими областями социальной пра­ктики*:

а) культура социальной организации и регуляции, в область которой входят такие специализированные и неспециализированные сферы жизнедеятель­­­­ности, как:

- хозяйственная культура (на специализированном уровне – экономика, торговля, финансы; на обыденном уровне – домашнее и приусадебное хо­­­­­­зяй­ство);

- правовая культура (специализированная – право, юриспруденция, система охраны общественного порядка и регуляции правовых отношений; обыденная – мораль, нравст­венность, общественное мнение);

- политическая культура (специализированная – государственная полити­­ка, идео­логия, управленческая работа, военное и полицейское дело; обы­ден­ная – межличностные отношения между людьми в области приватного взаимодействия);

б) культура познания и рефлексии мира, человека и межчеловечес­ких от­но­шений:

- философская культура (специализированная – труды специалистов-фи­ло­со­фов и богословов; обыденная – повседневный здравый смысл, народная муд­рость);

- научная культура (специализированная – профессиональная наука; обы­­­­­­­­­­денная – повседневные рациональные знания о мире, бытовая логика социальной жизнедеятель­ности);

- религиозная культура (специализированная – религиозные учения, кон­фессии и деноминации, эзотерика; обыденная – мистика, бытовая магия, разнообразные проявления языческих атавиз­мов прошлого, предрассудки, приметы, гадания, вера в «космический разум» и т.п.);

- художественная культура (специализированная – построенное на спе­ци­­альном образовании профессиональное искусство; обы­денная – бытовое, «са­моразвлекательное» искусство, художественная самодеятельность, а также разные виды имитационно-игровой деятельности и т.п.);

в) культура социальной коммуникации, накопления, хранения и тран­сля­ции информации:

- культура межличностных информационных контактов (реально суще­ст­­вует только в обыденной форме);

- культура массовой информации (специализированная – профессиона­ль­­­­­­­­­­­­ные СМИ, реклама, общественные связи; обыденная – слухи, сплетни и пр.);

- информационно-кумулятивная культура (специализированная – система музеев, библиотек, архивов, электронных банков информации и пр.; обыденная – обычаи, ритуалы, предания, ве­рования, легенды и т.п.);

- культура межпоколенной трансляции социального опыта, культурной компетен­ции и знаний (специализированная – система среднего и высшего образования, специальных учреждений дошкольного воспитания, клубов и кружков по интересам и др. институций социализации и инкультурации личности; обыденная – система домашнего воспитания, «дворовые» компании, обыденное социальное общение, а также повседневные традиции, обычаи, нравы и пр.);

г) культура физической и психической реабилитации и рекреации че­ло­века:

- культура поддержания и восстановления здоровья (специализированная – меди­цина и система санаторно-лечебного обслуживания; обыденная – самолечение, знахарство и пр.);

- культура физического развития (специализированная – профессиональ­­ный спорт и альпинизм; обыденная – физкультура, мас­совый спортивный ту­ризм, культуризм, аэробика и т.п.);

- культура восстановления энергобаланса человека (система и струк­тура питания, сон и отдых; четкое разделение на специали­зи­ро­ванную и обы­ден­ную составляющие здесь затруднительно);

- культура психической рекреации и реабилитации человека (специализи­рованная – система организованного досуга, куль­турного тури­з­ма, домов отдыха, клу­бов и иных средств релаксации; обыденная – неорганизованные формы досуга, ал­коголизм, наркомания и пр.);

д) культура рождения и смерти:

- сексуальная культура (с точки зрения решения задач продолжения рода сущест­вует только в обыденных формах);

- культура родов и выхаживания младенца (специализированная – при активном медицинском участии и обыденная – без такового);

- культура приготовления к смерти и убранства покойника (имеет место только в обыденной форме);

- культура прощания, погребения и поминовения (имеет специализирован­ный характер только при участии церкви или каких-нибудь официальных структур; без их участия является обыденной);

е) культура преступления и наказания:

- культура нарушений законов (ее специализированность или обыденность зависят преимущественно от уровня профессионализма преступника);

- культура нарушений обычаев и морали (как правило, только обыденная);

- культура дознания (только специализированная);

- культура наказания (специализированный или обыденный характер зависят от инстанции реализующей наказание).

Нет сомнений в том, что такая сложная и многосоставная морфологическая структура культуры сложилась не сразу, а формировалась постепенно, по мере развития форм деятельности и социальной структуры общества и, видимо, будет еще дополняться и углубляться по мере развития науки.

Очевидно, на первобытном этапе истории имели место только хозяйственная, сексуальная и рекреационная культура, а так же, естественно культура межличностной коммуникации и культура смерти. Большинство других сост­ав­ляющих приведенного списка сложилось в основном на этапе аграр­ного общества, хотя некоторые из специализированных культур насчитывают не более нескольких веков истории (например, профессиональная наука, музейно-библиотечное дело и средства массовой информации родились, а искусство отделилось от религии только в XVII в., профессиональная медицина сложилась лишь к середине XIX в., а культура физической и психической реабиалитации человека родилась на рубеже XIX–XX вв.). Несомненно, все эти виды деятельности на обыденном уровне существовали и раньше, но соответствующие профессиональные культуры появились лишь в указанные сроки. Нет сомнений в том, что наступивший век породит еще какие-то специализированные виды деятельности и соответствующие культуры.

Представляется, что подобная классификация, видимо, далеко не полна и нуждается в развитии и дополнении; например, остался совершенно нераз­ра­ботанным блок лингвистической культуры и др. Но и приведенная классификация морфологической структуры культуры серьезно продвигает наши представления о сущности этого явления, развенчивает мифы о сугубой духовности и аксиологичности всего, что манифестируется термином «куль­тура».

ГУМАНИТАРНАЯ КУЛЬТУРА – сфера культуры, формирующая и регулирующая миропредставления людей, их ценностные ориентации, нормы со­циального поведения, этикет, церемониал, художе­ственно-образ­ные предпочте­ния, а так же символику групповой самоиден­тификации (национальной, социальной, политической) и личностной персонификации. Древнейшей фор­мой гуманитарной культуры были проторелигиозные мифо-по­этические миропредставления, позднее их оттеснили в приватную область со­­циального бы­тия возо­бладавшие систематические религии Откровения и некоторые направления рационального знания, касающиеся философии, язы­­­­­ка и истории. Следует заметить, что вплоть до эпохи Просвещения искусство (кроме театра и художественной литературы) рассматривалась как часть религиозной обрядности (народное искусство – как элемент язычества) и почти не являлась предметом про­фессиональной рефлексии.

Настоящий «взлет» социальной значимости гуманитарной культуры на­­чался в основном в эпоху Просвещения и связанной с ним секуляризации об­щественной жизни. Тем самым была выявлена подлинная фун­­­­кция гуманитарной культуры – стать заменой религии как формы эмоци­онально-об­раз­но­го пе­реживания мира в дополнение к его рациональ­ному по­ниманию и объ­­­яснению. Эту фун­кцию в наибольшей мере при­­­­­­няли на себя искусство и литература, историческая наука, филология и некоторые формы «нехудожественной литературы» (эпистолярия, мемуаристика, журналистика). Впрочем, и религия, хотя и потеряла многие позиции во влиянии на сознание образованной ча­с­ти общества, для существенной части населения продолжала сохра­нять свою психико-компенсаторную роль.

В XIX в. произошло фактическое разделение наук, не относимых к естественным и те­х­ническим, на социальнонаучные (экономика, юриспруден­­­­ция, по­литология, социология и др.) и гуманитарные (филология, история, ис­­кус­ствоведение, педагогика и др.). В промежуточном положении остались археология и этнография, использующие методы познания социальных наук, но фак­тически пополняющие гуманитарные знания, а так же философия и пси­хология, разные составляющие которых тяготеют к естественному, социальному и гуманитарному познанию и рефлексии.

Таким образом, гуманитарная культура складывается из языка общения, религии и мифо­логии, гуманитарных наук, морально-нравственных ценностных установок, а так же этикетно-церемониального комплекса социального поведения. Как самостоятельная научная категория гуманитарная культура специально не изучалась.

СОЦИАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА – культура, обеспечивающая коллективное взаимопонимание и взаимодействие людей в деятельности, направленной на выживание и развитие. Этой целеустановкой социальная культура отли­ча­ется от этнического типа культуры (см.), который обеспечивает ту же коллек­тив­ную жиз­не­де­­ятельность, но основанную на общих ценностях, обычаях и нравах (т.е. организацию совместного быта, соседства, верований, обрядов и риту­алов, бытовых и интимных взаимоот­но­шений и пр.).

Инструментами социального взаимопонимания и взаимодействия, как пра­вило, являются профессиональные знания, умения и опыт работы в какой-либо области, что обеспечивает профессиональное взаимопонимание да­же ме­жду людьми, не владеющими общим разговорным языком; наличие некоторых профессиональных терминов, имеющих международное распростране­ние; уровень единообразия или сходства технологий выполнения данной дея­тельности; сходство в программах профессионального образования, которое получили все участники; чувство социальной (сословной, классовой) солидарности и т.п.

Исторически по мере научно-технического прогресса и развития технологий и организационных форм деятельности социальная культура последовательно решала ряд специфических задач, что позволяет типологизировать социальные культуры разных эпох по историческим стадиям развития.

На раннем первобытном этапе развития, когда люди занимались только присваивающим жизнеобеспечением, номенклатура видов и технологий деятельности была крайне ограничена и все участники деятельности обладали при­мерно одинаковыми профессиональными навыками, социальной культурой решалась одна задача – элементарной организации коллективного процесса са­мой деятельности.

После «неолитической революции» с переходом (поначалу частичной) к производящей деятельности, когда началось первичное разделе­ние труда, и об­разование племен, актуальной стала следующая задача социальной культуры – обес­­­­печение баланса разных специальностей (профилей деятельности) в общем процессе жизнеобеспечения сообщества и внутренней консолидации племенных образований в борьбе с соседями «за место под солнцем».

По мере развития эпохи аграрных цивилизаций и разделением социальных функций между разными профессиональными группами (что вско­ре привело к разделению общества на сословия) перед социальной культурой встала третья задача – принуждения к труду сословия трудящихся в пользу сословий воюющих и молящихся, а также обеспечения солидарности и единства целей в рамках каждого сословия.

С наступлением стадии индустриального развития, переходом к интенсивным технологиям экономической деятельности и трансформацией сословий в классы (объединенные не общностью социальных функций, а местом, за­нимаемым в производственном процессе, степенью участия во владении средствами производства и т.п.), оформилась очередная задача социальной культуры – обеспечение классового компромисса и взаимозависимости разных классов от эффективной работы друг друга. (Негативным примером того, к чему при­водит пренебрежение классовым компромиссом, послужили сначала французская, а затем и русская революции).

И, наконец, с переходом на постиндустриальную стадию развития, когда основным производимым продуктом стали не вещи, а знания, классы стали рас­падаться на более мелкие социальные страты участников общественного производства, а само производство стало во все большей мере приобретать фор­мы международной кооперации – в общих чертах проявилась новая социальная задача (точнее – круг задач) – согласование работы различных отраслей производства, а так же деятельности носителей различных сегментов знания, решения проблем перенаселенности планеты и развивающегося экологического кризиса.

Если на ранних стадиях развития задачи социальной культуры ограничи­вались масштабами общины, племени, затем государства, то ныне впервые эти задачи стали общепланетарными. Хотя тенденции к образованию миросистемной экономики стали проявляться еще с XVII в. (что отмечалось – К. Мар­­­к­сом, Ф.Броделем, И.Валлер­стай­ном), но масштабно они воплотились в пра­к­тике толь­ко сейчас. Вместе с тем, появление новых задач социальной культуры не приводит к полному отмиранию прежних, а лишь оттесняет их на второй план. То есть с каждым последующим этапом развития общества социальная культура начинает решать все больший объем задач, одна из которых является при­о­ри­тетной, а прочие – сопутствующими.

В конечном счете, все современные об­ще­ства (особенно крупные нации) не однородны по своему составу, и с более развитыми стратами соседствуют бо­лее отсталые или традиционалистские. Например, в США, наряду с массой населения, уже втянутого в процессы постиндустриального развития, существуют и поздепервобытные индейские племена в национальных резервациях, и традиционалистские католические, иудейские, исламские и иные конфессиональные группы, и огромное число эмигрантов из Латинской Америки, Индокитая, с Ближнего и Среднего Востока, профессиональная конкурентоспособность которых реализуема то­ль­ко на самых низших ступенях социальной иерар­хии и т.п. Почти то же самое (с местными конкретными вариациями) можно сказать о любой более или менее развитой стране. Именно для таких групп на­селения более архаичные элементы социальной культуры сохраняют свою ак­туальность.

Подытоживая, можно сказать, что современная социальная культура пред­ставляет собой комплекс элементов социальных культур разных времен, функционирующих в разных социальных стратах или национальных анклавах при том, что доминирующей является социальная культура, наиболее соответствующая общему уровню социокультурного развития того или иного общества.

МАТЕРИАЛЬНАЯ И ДУХОВНАЯ КУЛЬТУРЫ – две группы объектов культуры, в которых основной является либо их материально-пред­мет­ная сущность и утилитарная функция, либо функция символическая. Но, в коне­ч­ном счете, книга, картина или музыка тоже являются материальными объектами, но в них преобладает их символическая функция; а дом, одежда, ору­жие – весь­ма символически насыщенные объекты, но в них пре­обладает их утилитарная функция. Отсюда деление культуры на материальную и духовную не является абсолютным, а зависит от доминантной функции того или иного феномена.

Под понятие «материальная культура» попадают не только вещи и орудия труда, но и обработанные территории, искусственно измененный ландшафт, проложенные пути сообщения, прорытые каналы, пост­ройки и сооружения (в том числе инженерные), населенные пункты. К категории «духовная культура» можно отнести все «культурные тексты» или все, читаемое как текст культуры.

Материальная культура – понятие, имплици­т­­но всегда при­сутствующее в рассуждениях о культуре и противопоставляющееся ду­ховной культуре. При этом под материальной культурой обычно подразумевается ком­плекс научно-технических достижений и материальная инфраструктура, в ко­торой реально жи­вет общество, в отличие от духовной культуры, отража­ю­щей интеллектуаль­ные и образно-творческие потенции и достижения этого общества. Выявление данной дихотомии традиционно приписывается О.Шпен­глеру, противопо­ставлявшему комплекс материальной культуры – «цивилизации» – комплексу собственно культуры – совокупности религиозно-интеллекту­аль­но-худо­жест­венных достижений, хотя фактически эта оппозиция имела мес­то уже в сочинениях Цицерона. Слабость этой позиции выявляется в том, что в ней отсутствует такое понятие, как социальная культура, по своим атрибутивным формам относящаяся к духовной, а по функциям – к материальной культуре.

Материальная культура официально признана как исследовательский пред­­мет археологии, различающей ее тем самым с этнографией, социологией и политологией, изучающими преимущественно социальную культуру, а так же с религио­ведением, филологией и искусствоведением, предмет интереса которых – именно духо­­в­ная культура. Особую зна­чимость различению матери­аль­ной и духовной культур стали предавать философы культуры, прежде все­го ори­ентирован­ные на философию символических форм (Э.Кассирер, С.Ла­н­­­гер) и некоторые антропологи (Л.Уайт). Значительное вли­яние эта оппозиция оказала на отечественную философию культуры (как ни парадоксально, в равной мере, и на православный мистицизм философов «серебряного века», и на мар­к­систско-ленинскую теорию культуры). Последняя понимала культуру­­­­­­­­­­­­­­­ преиму­щественно как деятельность, преследующую идеологичес­кие це­­­ли, и для нее понятие духовная культура было принципиально важным, ибо иносказательно подразумевало идеологию.

В традиционном смысле слова под духовной культурой понималась толь­ко религия (ср. духовное сословие, духовное пение, духовная литература). Но в ХХ веке это понятие стало трактоваться шире – как совокупность идеальных составляющих культуры. Недаром П.А.Сорокин предложил эту область культуры называть идеациональной.

Говоря о духовной культуре в широком смысле, следует выделить нес­колько основных процессов, формирующих духовно развитую личность.

Во-первых, это процесс социализации и инкультурации личности, стано­вление человека, как члена общества и как неповторимой индивидуальнос­ти. Здесь решающую роль играют домашнее и дошкольное воспитание, школь­ное и вузовское образование, приобщение с юных лет к литературе и искусству, общение с социальным окружением. Они формируют в человеке социальную адекватность сознания и поведения, задают правила допустимых норм об­щения и взаимодействия, учат правильному употреблению родного языка, создают у человека представление о том, кто он есть и на какие блага имеет право претендовать.

Во-вторых, это воспитание нравственных начал в человеке, гуманнос­ти, терпимости, чувства сострадания. Здесь тоже огромную роль играют семья и школа, но, пожалуй, самыми влиятельными учителями являются Церковь и ис­кусство, задающие нравственные эталоны примерами из Священной истории или художественных произведений. Церковь особенно строга в своих нравственных положениях и запретах. Но и искусство в этом плане учит очень многому. Известно, что художественные коллизии и судьбы приду­­­манных героев часто вызывают у человека гораздо больший эмоциональный отклик, нежели события реальной истории или новости дня по телевизору.

В-третьих, это развитие творческих потенций, заложенных в человека ге­нетически. Бесталанных людей нет. Нужно только нащупать ту область, к которой у данной личности имеются способности. А дальше начинается учеба, беспрестанный труд по развитию этих способностей и их реализации в любой области – от художественной до технической. Пушкинская фраза «Гений и зло­действо несовместны» удивительно точна. Гений постоянно занят своим де­­лом. Ему не до злодейства. Главными инструментами формирования творческой личности являются образование и работа.

И, в-четвертых, это наличие гуманитарной эрудиции – знаний в области истории, филологии, искусствознания, религиоведения, педагогики. Если человек не знает истории своей страны, плохо знает родной язык, не читает, не ходит в музеи, не знает основ религии (даже будучи неверующим), а только смотрит телевизор, от такого человека всегда можно ожидать чего угодно. Те­­­­левидение – замечательное изобретение, приносящее нам массу ценной ин­формации. Единственное, чего оно не делает – не формирует духовности.