Иеросхимонах Антипа (Половинкин) (1836-1912)

Иеросхимонах Антипа (в миру Александр Елисеевич Половинкин) родился 7 июня 1836 г. в г. Каменец-По­дольске, в семье офицера.

Обучался в Каменец-Подольской губернской гимна­зии. В возрасте 22 лет поступил на службу в 1-й депар­тамент Правительствующего Сената. 6 июля 1860 г. по прошению уволился со службы и, «невзирая на увещания родных и знакомых, располагавших и свя­зями, и состоянием, покинул навсегда многосуетный мир и удалился в пустыню».

24 июля 1860 г. Александр прибыл на Валаам, где известный своей аскетической жизнью и мудростью в правлении игумен Дамаскин принял его под свое духовное водительство. Сначала он трудился на об­щих работах в монастыре, а затем был переведен в монастырскую канцелярию. Заведующий канце­лярией и архивариус монах Иувиан (Красноперов) высоко оценил труды о. Антипы: «Обладая прекрасным и твердым почерком, при своем редком усердии и любви к делу, брат Александр как нельзя более со­ответствовал этому назначению и на долгое время оставил добрую и неизгладимую память в монастыр­ской канцелярии своим долголетним пребыванием в ней, посвященным всецело на пользу принявшей его святой обители».

В августе 1861 г. Александр был официально зачис­лен в братство Валаамского монастыря, а 24 ноября 1868 г. — пострижен в монашество с наречением име­ни Амвросий.

Следует признать, что наиболее удачное жизнеописа­ние старца Антипы, основанное на архивных данных, составил монах Иувиан. Все приводимые им факты и даты совпадают со сведениями, представленными в различных архивных документах. Это жизнеописа­ние легло в основу других биографий старца Антипы, изданных позднее.

Итак, находясь под бдительным духовным руковод­ством игумена Дамаскина, инок Амвросий все время пользовался особенной любовью и расположением этого мудрого настоятеля. Игумен ценил в своем ду­ховном чаде глубокую искренность, простоту и скром­ность.

Помимо послушания в канцелярии, где он трудился более 12 лет, о. Амвросий вел следующий образ жиз­ни: вставая к полунощнице в два часа ночи, шел в храм. Возвратясь из церкви, уже не ложился отдыхать; в то время как другие братия после службы позволяли себе немного отдохнуть, он, исполнив свое келейное мо­нашеское правило, или занимался резьбой по дереву, или брал ведра и шел за водой. Водопровода тогда не было в обители, и за водой приходилось спускаться по крутой горе к заливу. Весной и осенью, когда об­леденелый снег покрывал гору и тропинку, ведущую к заливу, этот труд уже сопровождался риском, и часто в ночное время о. Амвросий, подымаясь в гору с пол­ными ведрами, спотыкался и падал. Однако все это не удерживало его желания послужить братии, и он с бла­гословения своего аввы не оставлял этого подвига. Не зная праздности, выходил он потом в канцелярию на восьмичасовой усидчивый труд.

31 марта 1873 г. о. Амвросий был рукоположен в сан иеродиакона, и только за святое послушание при­нял он диаконство. Полагая в душе своей спасаться в скромном звании монаха, он долго и убедительно просил игумена освободить его от священного сана, ссылаясь на свое недостоинство. О. Дамаскин все его доводы о недостоинстве разбил словами: «В сознании своего недостоинства принимай это служение. Уж если такие люди, как ты, будут отказываться от диакон­ства и священства, то тогда некого будет представлять к посвящению».

Иеродиакон Амвросий с разрешения игумена оста­вил послушание в канцелярии и стал исполнять череду священнослужения и петь на клиросе. Обладая кра­сивым и сильным голосом, он был на клиросе «го­ловщиком», в обязанности которого входило всегда быть во главе клироса и запевать священные песнопе­ния. Участвуя в соборном священнослужении, он был красой всего собора: чудный и громогласный голос, степенная, исполненная смиренного достоинства поступь, благообразный и несколько суровый вид — все это невольно заставляло любоваться им.

Монастырские старцы долго не могли забыть, как он великолепно и прочувствованно читал Апостол и шестопсалмие или как он пел величание.

Любя всей душой Валаам, он решил жить здесь и уме­реть. Невзирая на неоднократные предложения о пере­мещении в другие, более богатые обители о. Амвросий отвечал категорическим отказом.

28 февраля 1876 г. иеродиакон Амвросий был по­священ в сан иеромонаха. К этому времени игумен Дамаскин возложил на него обязанность заведо­вать обширной монастырской библиотекой. Состоя библиотекарем в течение 10 лет, он много и плодо­творно потрудился здесь, приводя книжное собрание в должный порядок.

Как священнослужитель о. Амвросий ревностно и благоговейно совершал Божественную службу. Как сын обители не покладая рук трудился во вве­ренном ему послушании, везде и во всем преследуя одну цель — пользу и интерес монастыря.

Известно, что спал он очень мало. Есть основания полагать, что он ежедневно вычитывал три акафиста: Спасителю, Божией Матери и святителю Николаю Чудотворцу. Готовясь к служению литургии, он уве­личивал свое молитвенное бдение и почти совсем не спал.

Отличительной чертой о. Амвросия, проходящей через всю его многолетнюю жизнь, было редкое усер­дие и упование на предстательство Царицы Небесной. С чисто ангельской простотой и слезным умилением прибегал он к Владычице мира пред всяким начина­нием и во всякой скорби. Также он чтил особенно святителя Николая Чудотворца.

Обладая крайним незлобием и удивительным миро­любием, о. Амвросий везде и всюду сеял мир и взаим­ную братскую любовь. В последние годы своей жизни игумен Дамаскин возложил на о. Амвросия труд стар­ческого делания и духовничества.

Известно, что иеромонах Амвросий в течение 17 лет был в духовном общении с иеросхимонахом Антипой Афонским. Пример подвижнического жития стар­ца Антипы Афонского не мог не увлечь горевшего пла­менной ревностью о. Амвросия, он проникся глубоким уважением и любовью к афонскому подвижнику и ча­сто ходил к нему в скит для духовных собеседований. «На этом пути однажды глубокой осенью случилось с ним происшествие, которое он почитал как чудес­ное избавление от смерти. Дело было совсем к ночи, и отец Антипа, тогда еще послушник Александр, желая сократить дорогу, пошел прямиком на Покровскую часовню, через покрытый льдом залив. Видимо, лед был еще совсем слабый, так как под тяжестью тела он подломился, и провалившегося в воду Александра понесло подо льдом. Место здесь глубокое, и течение сильное, так что неминуемая смерть глянула ему в гла­за. Но инок не потерял духа. С молитвенным воплем обратился он к преподобному Александру Свирскому. Лишь только воззвал он к святому, который сам проводил подвижническую жизнь на Валааме, как чудесным образом, не зная сам, как именно, оказался он на поверхности льда и безбедно дошел до берега.

Такая горячая молитвенная настроенность, не изме­нившая и в момент острого молниеносного испыта­ния, отличала отца Антипу, когда он был послушником, а с годами разгоралась все ярче». В прп. Антипе Афонском нашел о. Амвросий опытного руководителя в молитвенном подвиге «умного делания».

Интересен такой факт: ученик старца Дамаскина иеросхимонах Алексий (Блинов) после смерти учи­теля, несмотря на то что являлся духовником обители, избрал своим духовным наставником именно иеромо­наха Амвросия.

Находясь в обществе духоносных старцев, о. Амв­росий много почерпнул от общения с ними в свою душевную сокровищницу и с честью нес подвиг духовничества и старчества.

В глубоком смирении, избегая начальственных долж­ностей, в 1891 г. подвижник удалился в скит Всех свя­тых, где 16 января 1892 г. принял великую схиму.

Живя в тиши скитского уединения, он не забывал и ближних, назидая приходящих к нему лиц, ведя об­ширную переписку с ищущими утешения и молит­венной помощи.

Перед паломниками, которые под духовным окорм­лением будущего священномученика протоиерея Фи­лософа Орнатского посетили скит в 1911 г., о. Антипа предстал как «крошечный, сгорбленный старичок, с тонкими, бледными руками, и сам худой и слабый... тихий и молчаливый, но когда, после краткой беседы, он... терпеливо благословил поочередно каждого из пришедших к нему, то мнилось — в жизни произошло что-то большое, светлое».

Иеросхимонах Антипа до смерти оставался верен своему служению: ни старость, ни болезни не могли удержать его рвения. В последние годы своей жизни, страдая болезнью ног от продолжительного стояния и старческими недугами, он не оставлял своего ке­лейного правила и никому не отказывал в приеме и добром совете. С теплым сердцем и душевной доб­ротой принимал он бездну откровений и врачевал их на основании своего умудренного опыта и при свете христианской любви.

За две недели до кончины о. Антипа занемог: в суб­боту 7 апреля 1912 г. он почувствовал общую слабость и лишился сна и аппетита. С этого дня он начал посте­пенно угасать и почти уже ничего не вкушал. В тече­ние предсмертной болезни неоднократно приобщался Святых Христовых Таин. 11 апреля старец в последний раз праздновал на земле день своего тезоименитства, с большим трудом, изнемогая от слабости, присутство­вал за богослужением в скитском храме.

С 19 апреля о. Антипа стал говорить, что доживет только до субботы, и действительно, на другой же день для всех стало очевидно, что смерть старца близка. К вечеру 20-го числа больной от тяжких страданий стал впадать в забытье. Так прошли ночь и утро сле­дующего дня, последнего в жизни старца.

21 апреля иеросхимонаху с самого утра было плохо, поэтому у его постели был прочитан канон на исход души. В 7 часов 30 минут, лишь только закончили чте­ние, о. Антипа скончался.

Вечером 23 апреля в скитской церкви настоятель обители в сослужении монастырских и скитских священнослужителей совершил парастас. На другой день была отслужена заупокойная литургия, после которой началось отпевание, какого, как сообщает о. Иувиан, давно не видели на Валааме: игумен плакал и преры­вающимся голосом произносил возгласы, плакали со- служители, плакали и молящиеся.

Невыразима была скорбь духовных чад. Особен­но трогательна и незабвенна была минута прощания с почившим.

Старец погребен в скиту Всех святых, у алтаря скит­ской церкви, в могиле, которую о. Антипа пригото­вил себе еще при жизни.

КОМУ В УДЕЛ СТРАДАНИЕ ДАНО